***
Ничто в квартире Кенни не указывало на то, что здесь недавно находились женщины. Даже нежный цветочный аромат духов Хитч пыталась уловить в каждом сантиметре жилища, — нет. Все так чисто, великолепно и по-мужски. Более, чем по-мужски. — Ты сюда кого-то водишь? — Дрейс посмотрела на свой наряд в зеркале, когда Кенни позволил ей осмотреться вокруг, а сам разместился в кожаном кресле, чтобы закурить сигару, но взгляд так и притягивал к выглядывающим из-под юбки чулкам. Она подкрасила ресницы и даже подвела губы помадой. Вид у нее был достаточно решительный. — Ты похожа на элитную шлюху! — Понюхав и покрутив в пальцах, Аккерман отрезал концы сигары и зажег ее. — А, значит таких любишь приводить в свою квартиру?.. — вздохнула Хитч и продолжила осмотр гостиной. — Я не сказал, что кого-то вожу. — После нескольких затяжек Кенни выпустил облачко голубого дыма и посмотрел на Дрейс. Она ухмыльнулась, смотря в окно, через которое виднелись огни Стохеса. Хитч подумала о том, что была не та, что раньше. С ней творилось что-то непонятное. Она вот так просто взяла и согласилась поехать к человеку, который далеко не годился в прекрасные рыцари, однако который так легко и непонятно завладел ее сознанием и уже — телом. Если бы узнала Энни, она бы строго начала предупреждать Хитч о серьезной опасности со стороны нового начальника штаба. Начала бы читать длинные нравоучения, но спокойные, в ее духе, приводя различные причины, по которым Дрейс не должна даже подходить к Аккерману. Но благо, что никто пока не знал об этих двух. Да малышка из военной полиции и сама осторожничала. Вот сейчас глазами искала режущие и колющие предметы по квартире, зная, что Кенни опасен и непредсказуем. Только Аккерман вряд ли бы сейчас предпринял жестокость к Хитч. Виски и вино текли по его жилам, сигарный дым щекотал легкие. Алкоголь мутил разум, а всеобщая атмосфера убаюкивала, успокаивала. Осталось оттрахать девицу и поделом. — Ты такая всезнающая, разумная? Надо же, у меня спрашивает о других женщинах девушка, которая сама непонятно чем занимается. Хитч пожала плечами. — Можно в ванную, я хочу руки вымыть. — Угу, рядом со спальней. Только увидев роскошное строение со стенами, стилизованными под седую древность, Дрейс округлила глаза и с недоверием прошла вперед, в сверкающую мрамором и хромом ванну, мебель, стеклянные матовые панели и перегородки. Ванная комната выходила прямо в спальню. Хитч еще несколько минут покрасовалась перед зеркалом, привела себя в порядок и решила попробовать другую дверь, которая вела — как она уже потом поняла — в святая святых. Спальня Аккермана восхищала огромной двуспальной кроватью с видом на весь Стохес. Еще бы: квартира возвышалась на пятнадцатом этаже. Ее тоже жена прокурора подарила, ей богу? Хитч вздрогнула и рефлекторно попятилась назад, сначала не заметив, как вошел Кенни с бутылкой вина и двумя бокалами. — Прости, мне… ну… я вышла не в ту дверь. — Выпьем еще? — хрипло произнес Кенни. Он уже снял с себя пиджак и даже расстегнул несколько пуговиц на рубашке. А этот взгляд с поволокой, эти смоляные волосы… А голос! Он волшебный! Он сводил Хитч с ума… Можно простить Кенни все и забыть обо всем. Через пару мгновений Аккерман звякнул об стол бокалами, а затем налил в них бордовое содержимое. Это было качественное ароматное вино. Хитч, смотря на Кенни, потянулась и взяла один бокал. Покрутив в пальцах, перевела взор на обстановку в спальне. Скоро десять вечера, а затем полночь, где она собирается спать? Учитывая, что ее опыт «вольных бесед» с парнями никогда не заканчивался в их квартирах, то с этим мужчиной придется принимать какие-то меры самой. — В таком случае, — держа в руке бокал, выронила Хитч. — Я надеюсь, что не лягу здесь пьяной замертво. Аккерман ухмыльнулся. — Вино не хмельное. От двух глотков замертво не рухнешь. Дрейс, возвратив бокал назад на стол, прильнула к губам Кенни. Ее губы соприкоснулись с его, и Хитч почувствовала мужское щекочущее дыхание. Аккерман был настолько близко, что можно было сосчитать количество его волосинок на бороде. — Твою мать, — он отстранился, — я не целуюсь. Хитч растерялась, прикусила губу и снова осмотрелась по сторонам. Кенни ухмыльнулся и резко влил в себя содержимое бокала. — Чего так? — спросила она. Повисла парящая пауза. Спальня была слишком хороша, чтобы вот так просто лечь спать. Уютная, с электрическим камином, отливающий блеском в углу помещения, шкафами, где хранилась строгая одежда капитана полиции и небольшая библиотека. — Поцелуи для сопливых пацанов. Я не из таких. — Кенни коснулся ее плеча подушечками пальцев, провожая к кровати, на пути поднимая вверх ее кофту, и в тоже время расстегивая свою рубашку. Редкие огоньки мерцали во мраке вечера, закат уплыл очень быстро, позволяя властвовать ночи и сумеркам. Аккерман слабо коснулся талии и притянул к себе привлекательное девичье тело, заставляя все нутро Хитч сжаться от ощущения горячих ладоней. Чуть погодя развернул ее спиной к себе и тяжело выдохнул. Он резко задрал юбку своей спутницы, стремясь побыстрее добраться до самого интересного. Спасибо людям, которые изобрели чулки без пояса, думал Кенни, но Хитч его остановила: — Может, не так? Это по-дикарски. Я не хочу повторять былое, мы же не в племени каком-то. Почувствовав, что последняя фраза была настоящей, Кенни, поглаживая ее ножку, поторопился смягчиться. Шпильки встретились с ковром, и Хитч забралась на кровать чуть дальше. — Погорячился, но оправдывать свое решение не буду. — Аккерман влез на постель за Дрейс и снял рубашку, отбросив в сторону. Хитч застыла при виде рельефного тела и мускулов. Широкая волосатая грудь вздымалась, Кенни немного покачнуло от алкоголя и возбуждения. Он пах сигарами и чем-то пряным. А еще было щекотно от его прикосновений. Он не останавливался: его рука смело надавила на ее мыс, заставляя ноги Хитч сжаться. — Кенни… — выронила она. Его прям еще больше взбудоражило. Он уже пробился под ткань ее трусиков, осторожно накрыв пальцами клитор. Хитч впилась в его в руку, расставляя ноги, отбрасывая чулки. Юбка все еще задиралась. — М-м-м… — простонала она, когда касания его горячих подушечек пальцев легли на прикрытое, девичье лоно, желая одного все эти недели. Аккерман накрыл ее тело своим, слегка прикусив шею, и продолжил водить рукой по краю, заставляя девушку забыть старые обиды. Хитч жалобно проскулила: — Ты ведь можешь быть нежным, не так ли?.. Кенни хмыкнул. — Не знаю, просто пьяный, наверное. Сказав это, Аккерман расстегнул брюки и стянул их с себя вместе с боксерами, опускаясь на шелковистое тело Хитч. Она у свою очередь тоже сняла с себя и юбку, и кофту, оставаясь в манящем бюстгальтере и трусиках. В правой руке Кенни твердело основание собственного члена, которое он сжимал пальцами, устремляя потоки крови по плотным венам. Взяв Дрейс за плечо, он спустил кружево и бесцеремонно ввел плоть внутрь нее. Теперь от неожиданности и боли она проскулила и впилась ноготками в широкие плечи. Тот в стою очередь простонал от наслаждения. Медленно вдалбливаясь в девушку, Кенни почувствовал неуверенное касание губ по своим скулам. — Вот так… Хочу тебя… — прохрипела Дрейс. Подняв глаза, она с энтузиазмом посмотрела сначала в лицо Аккермана, а потом откинулась назад на подушки, лаская его рукой по волосам. После ее таких слов Кенни стал нетерпеливее и быстрее, и Хитч на мгновение задумалась, что впервые с ней так мастерски обходятся. С парнями она привыкла брать инициативу в свои руки, когда ей вылизывали между ног, но здесь, с этим опасным мужчиной чистый секс и страсть другого уровня, где каждая клеточка ее тела играла под пальцами капитана. Она продолжала языком нежно щекотать его шею и синюю жилку-шрам, и Кенни шумно вытолкнул воздух, прикрывая глаза. Ноги Хитч обняли бедра Аккермана, что плавно раскачивали вверх-вниз. Он не торопился заканчивать, уверенно и до основания упираясь в женские стенки, углублялся. Однако потом на него вдруг что-то нашло. Он выдохнул: — Ну давай, давай, не заставляй меня больше трахать проституток. — Можешь кончать, я принимаю противозачаточные. Как только внушительный орган в последний раз приятно уперся в лоно, и тепло излилось внутрь, Хитч тут же ощутила горячие губы на своей груди. Аккерман бестактно обхватил губами ее шоколадные соски, облизывая языком, посасывая и покусывая их. Извернувшись, она наклонила голову в бок, не отпуская Кенни, продолжая впиваться ногтями в лопатки. Слыша раздраженный вздох, Дрейс торопливо отпустила, и он вышел из нее. — Не-а… — извергнула свое недовольство Хитч. — Так не пойдет. Я тоже хочу кончить. Аккерман перевалился на другую сторону кровати и выронил: — Мало ли что ты там хочешь. Я устал. — Может старому дедуле виагры подсыпать? Он хмыкнул и покачал головой. — Давай сверху? Хитч приподнялась, и Кенни тут же усадил ее к себе на бедра, отшвырнув ее одежду далеко в сторону. Перфекционист, сверхчувствительный, безразличный, Аккерман, несмотря на свой возраст, который Хитч так и не узнала, наверное за пятьдесят, он был опытным любовником, который мог удовлетворить любую женщину. Однако тут она решила завладеть им полностью, потому что уже уставший и удовлетворенный командир мог мягко поддаться под власть женских чар. Дрейс начала нежно насаживаться, почти полностью вбирая член в себя, затем вынимая его наружу. И это повторялось снова и снова. Она касалась себя, трогала, так же как и Кенни ее удерживал за талию, подхватил ладонями ягодицы, дергая на себя. Она стонала и увеличивала темп. Когда уж вовсе стало невмоготу, просто бросилась Аккерману на грудь, целуя. Позволила делать то, чего сейчас так хотелось…***
Мягкие солнечные лучи коснулись девичьего лица. Она проснулась под тяжелой мужской рукой и с тяжелой головой. Приведя себя в чувства, она вспомнила, как Кенни рвался в нее, вбивался и врезался прошлой ночью. Для него произошел просто секс с очередной девушкой, а для Хитч?.. Так Дрейс все спланировала, или этот новый начальник отдела сделал все так, чтобы мог использовать ее, а затем бросить? Что она потом не посмеет никому рассказать, потому что иначе потеряет работу. Что этот акт унизит ее вновь и все чувства придется похоронить. Хитч также вспомнила, как Аккерман любил ее, касался ее, как напрягались его руки, когда он готовился к эякуляции, а она отдавалась ночи с ним целиком и полностью. Твою мать, она вспомнила, что сегодня ее смена. Дрейс осторожно выбралась из-под тяжелой руки, пока Кенни сладко спал после секса и сильного опьянения. Она подобрала свои вещи: сначала юбку и кофту, затем белье и чулки. Взяла туфли и на цыпочках проследовала к ванной. — Как же ты хорошо удовлетворила доброго дядю. Она почувствовала его дыхание и услышала скрип кровати. Хитч остановилась. Кенни повернулся к ней лицом, тяжело дышал и следил за тем, чтобы она не смогла уйти ни на миллиметр. Никогда в жизни Дрейс еще не чувствовала такого использования. — Мне на работу, простите, капитан. — Хитч будто приросла к месту. Она стояла, не шевелясь, крепко прижимая к себе одежду и туфли, и не могла вымолвить ни слова. Привлекательные обнаженные ноги, такой калейдоскоп Кенни давно в своей квартире не наблюдал. Привык к соитию в отелях или дешевых публичных домах. — «Простите»? Снова на «вы» меня называешь? — сонно хмыкнул Аккерман. — Я в ванную… Можно? — Поцелуешь на прощание? — Вы же не целуетесь? — она увела взгляд. — И вообще я могу опоздать. За это точно получу от начальства. Кенни улыбнулся, протягивая ей руку, заманивая к себе. Между ними повисло робкое молчание. Хитч влюбилась по уши, считая себя дурой, пыталась набраться смелости, чтобы уйти. Уйти незаметно, чтобы и не вспомнил. Однако… — Твою мать, ну чего ты молчишь? Забыла, кто я? Я позвоню в отдел и можешь никуда не идти сегодня. Дрейс невольно, но так искренне рассмеялась над комичностью ситуации, вспоминая случай в кабинете. — Аккерман, ты издеваешься? Сегодня они принимали душ вместе после того, как Кенни вновь взял девушку в кровати. Уже так, как хотел он.