Штормовая виверна

      Лорд Воландеморт       Наглый самоуверенный мальчишка вызвал меня на дуэль. И куда? В школу. На окраину Запретного Леса. Да еще и мысленно связался, пробившись через ментальный заслон. Силен шкет. Явно пробудил какое-то волшебное наследие. Знать бы еще какое и от кого досталось. От бабки Блэк или от отца Поттера? Но по ходу дела узнаю. На дуэли он себя во всей красе проявит, не сомневаюсь в этом. И как совпало, что сегодня я избавлюсь сразу от двух мелькающих у меня перед глазами личностей: щенка Поттеров и Снейпа, ставшего неуправляемым и опасным. Несомненно, Северус – талант, но в то же время скрытная, себе на уме, личность. Служил мне, клялся в верности, а на деле оказался шпионом Поттера. И за это поплатился. Клыки Наги вспороли ему глотку, а ее яд быстро заканчивает жизнь.       - Лорд Воландеморт, - слышу тот самый голос поганца, связавшегося со мной ментально. По щелчку пальцев над нами загорается Люмос Максима, освещая дуэльный круг. А пока паршивец приближается к месту своей гибели, идя на верную смерть размеренной, плавной походкой, рассмотрел новоявленного лорда Блэк. И дракл меня задери, в идущем на дуэль парне я не узнавал того поганца, путавшего мне планы все это время.       От задохлика, слабака и анатомического пособия врачей и следа не осталось. Парень не худ и костляв, а строен, подтянут, под одеждой видны литые, туго-натянутые мышцы, кожа не серо-зеленая, с больным, желтым налетом, а аристократически-бледная и гладкая, ухоженная, без намека на веснушки и родинки. Одет не в то недоразумение, что в Отделе тайн: растянутую кем-то на пять размеров больше футболку, потертые джинсы и видавшие виды кеды, а как истинный глава рода: в черные брюки, темно-серую рубашку, удлиненный жилет и чёрное пальто. На ногах ботинки на шнуровке и тракторной подошве. А волосы, до этого жутко встрепанные и торчащие в разные стороны, завязаны в низкий хвост, челка закрывает зеленые, подобно Аваде глаза, от очков-велосипедов не осталось и следа. Поразительные изменения, а все из-за принятия титула лорда и пробудившегося наследия.       - Гарри Поттер! Вот мы и встретились! – на что мальчишка улыбнулся и легко поклонился, как и требовал дуэльный этикет. Заметил странность, в руках мальчишки нет палочки. – Поттер, ты со мной собрался драться голыми руками? – усмехнулся, поражаясь его наивности, глупости и самоуверенности. А он на полном серьезе, без улыбки и насмешки в глазах сказал:       - Да, все так, лорд Воландеморт.       - Самоуверенный сопляк! – рыкнул, но тут в его руках блеснул знакомый сапфир, насыщенного синего цвета, а ко мне потянулся кусок души, зовя и моля сделать его снова частью целого. – Ты!       - Я! – говорит поганец, показывая мой собственный крестраж, спрятанный в стенах школы, точнее в Выручай-комнате. Тот кто раскрыл ему мой секрет - не жилец. После того, как убью поганца, покончу и с ним. Не знал, что учитель предал меня и раскрыл тайну щенку. Думал, до последнего верил, что профессор за меня. А вот оно как обернулось. Поттер продолжил: - Поясню. Это последний! – показывает на диадему, зажатую в руке, - И всего их у тебя было шесть, может семь, если меня считать. Первый – тетрадь, второй – перстень рода Мракс, третий – Чаша Пуффендуй, четвертый – медальон Слизерина, пятый – эта самая диадема, шестой – Нагини, а возможный седьмой – я. И пошли по порядку. Тетрадь я уничтожил на втором курсе. Проткнул клыком василиска. Перстень обезвредил директор. С медальоном разобрался летом. Чашу уничтожил в конце августа. А Нагини прибил только что, - улыбался широкой, открытой, насмешливой улыбкой паршивец, добавляя, - Ну а диадему уничтожу сейчас, на твоих глазах. - говорит мальчишка, подбрасывая ее вверх. Пытался поймать последний крестраж, призвать его личными чарами, но не успел, с пальцев шкета сорвалась резвая черная молния, оглушая стоящую тишину поляны птичьей трелью.       Мощь и сила небесной стихии в мгновение ока столкнулась с диадемой, принося мне такой поток боли, что я невольно припал на колени, глотая ртом воздух. Меня, как и диадему, раздирало от кипящего бьющего во все стороны разряда электрического вихря. Я чувствовал, как во всполохах мощнейших электрических разрядов, умирает, корчится в предсмертной агонии кусок души, зовя меня, моля прекратить страдания. Но диадема уничтожена, а с ней и последний осколок. У меня не осталось крестражей и связи с этим миром. Даже связь фамильяра, повязанного со мной кровью, и та разорвана.       - Именно так… - пытаюсь взять легкие под контроль, говоря, - …ты и убил Антонина и Адриана?       А мальчик, все еще стоя напротив, не приближаясь, а смотря на догорающий в черном пламени крестраж, говорит короткое: «Да»        - А Беллу? Мою верную и любимую Беллу? – я его недооценил. С самого начала Поттер все просчитал: навязал дуэль, сыграв на моей гордыне, уверенности в том, что он шкет и слабак, и на том, что победить его мне не составит труда, пара Круцио, Авада и готово. Но нет. У поганца был план. Перед дуэлью он ослабил меня: уничтожил все якоря, фамильяра, лишив связи с этим миром, как и возможности возродиться.       - Хм... Ими, - показывая острые, загнутые по-кошачьи когти, черные, как опал или нефрит, переливающиеся в свете Люмоса бликами. Засмотреться можно. Как и заслушаться. Голос Поттера, рассказывающего о смерти Беллы, походил на сладкий медленный и смертельный яд. Слушая его, не сразу понимаешь, что ты труп. С паршивцем так же. Говорил он медленно, растянуто, гипнотизирующе: – Я вспорол грудную клетку Беллатрикс этими самыми когтями. В мгновение ока разрывая кожу, кости, легкие, окропляя лицо, волосы, одежду ее же кровью, лишая самого важного и дорогого – сердца. Погрузил руку полностью в ее грудь, не прилагая особых усилий, дернул, а она даже пикнуть не успела.       - Кто ты, Поттер? – пришел в себя, встал на ноги.       Отдача от уничтоженных крестражей и фамильяра более меня не тяготила. Отпустило. Я мог встать и начать сражаться с Поттером. И был рад тому, что наконец-то нашел достойного противника, равного мне по силам. Давно, очень давно я не встречал волшебника, заставившего бы меня трястись от холодеющей в жилах магии и при этом горящего от огня желания и возбуждения от предстоящей дуэли крови. Альбус был хорош. Истинный мастер боевых искусств. Но Поттер... Этот Поттер! Стоящий передо мной, а не тот скулящий и ноющий, висящий на надгробии поганого отца-маггла, Поттер, куда лучше Альбуса и всего его Ордена Феникса вместе взятых. И он, в отличие от Альбуса, не носит маску «светлого и доброго волшебника». Не прячет кровь на руках и не прикрывается светлыми идеалами, подпирая дверь с валящимися оттуда скелетами. Нет. Он признается всем и самому себе в том, что он – темный, до мозга костей и кончиков волос. А на вопрос отвечает:       - Узнаешь, Реддл! – улыбается мальчишка, напоминая: - Дуэль?       - Дуэль!       - А раз так, то победителю достается все! – Поттер вскидывает когтистую руку вверх, как и я с палочкой в захвате, подтверждая договор о дуэли выбросом энергии. Магия приняла условия. А я сказал:       – Тот, кто победит, получит все. В том числе и титул с магией, способностями и сущностью, - мальчишка кивнул, и напомнил традиции перед началом дуэли, а именно полностью, со всеми титулами друг другу представиться. И первым, по старшинству эта честь выпала мне. Не отказался, легко склонив голову, представился:       - Том Марволо Реддл, лорд Мракс, лорд Слизерин, лорд Воландеморт.       - Мариус Гарольд Вильгельм Поттер, лорд Поттер, лорд Блэк, наследник Лачерти!       Имя этого рода мне не знакомо. Нигде о нем не слышал. И словно на мысленный вопрос, Поттер пояснил: - Этот род не принадлежит волшебникам, но такой же древний, что и Слизерин.       А раз формальности дуэли соблюдены, дуэлянты друг другу представлены, то пора начать. Палочка в руке. Заклинание готово сорваться, унося паршивца к его магглокровной мамочке, глупому, безрассудному папочке, бродячему, без гроша в кармане крестному и лезущему в каждую щель, как затычка в бочке директору, но тут я вижу причину, по которой Поттер собрался сражаться со мной без палочки. Она ему и правда не нужна. Когтями меня не удивишь, как и молнией, но вот черной, как безлунная ночь чешуей, идущей от кончиков пальцев к локтевому сгибу – очень даже. На кончиках острых когтей метались в хаотичном порядке всполохи черной молнии, формируясь в шар, отражаясь тенью на бледной коже. Но меня волновало и напрягало не это, и даже не горящая алым светом радужка, вытянутый зрачок и острые кончики клыков, царапающие бледные, тонкие губы, а тень за спиной парня, огромная, расправившая крылья. И не просто тень, а драконья тень.       - Дракон! – понял, какую именно сущность пробудил в себе Поттер.       - Угадал! – говорит паршивец, не двигаясь с места. - И не просто дракон, а Королевская виверна, - и почему-то в мыслях пронеслась одна сказка, рассказанная профессором Слизнортом на очередном собрании в его клубе «Слизней».       Сказка о семье вампиров, живших мирно и беззаботно среди волшебников и магглов, ровно до появления Инквизиции и их проповедников, уверяющих в черной, прогнившей душе их соседей. Люди, десятилетиями жившие бок о бок с нелюдьми, не видевшие от них ничего кроме добра, поверили и стали презирать, преследовать, и убивать, наблюдая за казнями и горящими кострами инквизиции. А глава семьи, не успевший спасти жену, детей и друзей, в сердцах обратился к Высшим силам. Но вернуть мертвых Смерть не в силах, зато она знала способ, с помощью которого глава смог бы отомстить, воздать всем по заслугам. Смерть и Жизнь воззвали к крови, текущей по его жилам, и на зов откликнулся дракон, тот самый, что за спиной Поттера. Королевская виверна - самая жестокая, кровожадная и беспощадная тварь во всем мире магии.       Он потомок и наследник того самого вампира, заключившего с Высшими силами сделку. Он – сам вампир, пробудивший сущность волшебник, сохранивший и увеличивший в разы магию, ставший моей погибелью. Не успел и слова сказать, заклинания применить, как мальчишка оказался нос к носу со мной, смотря в глаза своими алыми с вертикальным зрачком, улыбаясь, демонстрируя белоснежный оскал клыков, а острые черные когти Поттера пронзили мою грудь, держа в захвате сердце. Рывок, и меня не станет.       - Надо было убить тебя на том треклятом кладбище, Поттер!       - Надо было, - говорит паршивец, с силой сжимая мое сердце. Боль и кровь на губах. Глотку раздирает, словно огнем Адского Пламени. - Ты меня недооценил, Реддл. Или себя переоценил. Не думал, что мальчишка, которому едва 17 исполнилось, сможет тебя хотя бы поцарапать. А я не только поцарапал, - шипя и склоняясь, говорит гриффиндорец, - но и убил, - уточняя. - Почти.       - Убив меня, Поттер, ты не остановишь мою армию. Я захватил магическую Британию. В министерстве и в школе мои люди. В ближайшее время кровь и хаос заполнят улицы Лондона. Десять боевых отрядов уже у границ города, - смех с кровью на губах, лающий кашель и боль в груди.       - Да, они у границ. Но там и останутся, - улыбаясь, подобно барракуде, демонстрируя оскал, говорит Поттер. - Думаешь, я один и за мной никого нет? – в его глазах промелькнула насмешка. - Нет! За мной клан «Грозового Шторма», как и глава клана. А твоя армия тем, кто разменял три сотни лет, на один зубок, - усмешка, и слова прощания: - Прощайте, лорд Воландеморт.       Последнее, что я вижу, это собственное черное прогнившее сердце в руке Поттера, рассыпающееся прахом.       Гарри       Вырвав из груди черное прогнившее сердце Лорда – рухнул. Сил вбухал я немеренное количество, держаться и вести себя перед Лордом так, как я вел, стоило мне не малого самообладания. Да и рано я воспользовался «Тенью Покровителя» и «Шлейфом виверны». Эти способности главы Вильгельма выпили меня до суха. Едва хватило сил позвать Добби и попросить меня перенести на Гриммо. А там тетя Пет помогла уложить в кровать, принесла нужного зелья и посидела рядом, пока я не отрубился. Просил рассказать, как профессор. Говоря о профессоре, тетя слегка смущалась и алела щеками, слышал, как беспокойно стучит ее сердце, как учащается дыхание, и как горят ее уши. Она к профессору и правда неровно дышит.       - Северус сильный. Выкарабкается. Да и твоя кровь ему поможет, - гладит меня по волосам, щеке, говоря, - Ты молодец, Гарри. Спи. Сказав ей: «Угу», уснул. А проснулся через три дня. Способности главы Вильгельма меня и правда опустошили и изрядно вымотали. Но я полон сил и энергии. Готов горы свернуть и моря с океанами осушить.       - Доброе утро, лорд Блэк, - кланяется Кричер, приглашая к столу. А там не только тетя, но и профессор. Шея его все еще перевязана, он бледнее обычного, магии я от него почти не чувствую, а вот кровь очень даже. Профессор сдержанно кивает, а тетя говорит, что ему пока нельзя говорить: голосовые связки, нарушенные клыками и ядом змеюки, не восстановились, мышцы не зажили, но раны постепенно затягиваются. Говорить он не может, но писать очень даже. И мне передали целый список вопросов. Пошел по пунктам:       - Я – вампир, обращен в то лето. Клан «Грозовой Шторм». Покровитель – королевская виверна. Убил Лорда Когтями, вырвав его сердце, таким же способом, как и Беллу. С Пожирателями разобрался комбинированной способностью «Когти виверны» и Черная молния. Таким же способом уничтожал и крестражи. Узнал о том, что Альбус не настоящий из-за пролитой им крови в пещере с инферналами. Да и шлейф магии не такой яркий, как у оригинала. Еще вопросы?       - Северус, оставь Гарри в покое. Лорд мертв – это главное. А с Пожирателями и бунтарями ваша полиция разберется, - профессор недовольно кивнул, поднимаясь из-за стола, зовя меня с собой. В руках его блокнот и ручка. Поток вопросов продолжился и закончился после того, как Снейп озвучил просьбу помочь Драко и его семье. Фырк и фраза: - Я попробую что-то придумать для Люциуса, но не обещаю, - успокоил зельевара. Он сказал: "Спасибо" одними губами, и поднялся к себе в комнату. А я пошел к камину, разруливать то, что после себя оставил Лорд и его свита. И первым делом в школу, к декану, ставшей временным директором. Кто-то пустил слух о том, что Снейп мертв. Кто и с какой целью – без понятия. Но пусть так пока и считают.       Декан, как только узнала о смерти Лорда, собрала все силы профессоров и выпускников, а так же пришедших на помощь участников турнира, и выгнала Пожирателей из стен школы, возвращая этому месту статус Безопасного и Непокорного. Пострадавших учеников от Игр и пыток ПСов отправили в Мунго, в том числе и бывших друзей. От личности, как у Рона, так и у Гермионы, ничего не осталось, они ручные собачки близнецов Керроу. Джинни и Невиллу в этом плане повезло. Они отделались лишь «Сладким ядом», подсев на опиумную настойку и затуманивающие разум благовония. Очистить организм от наркотиков не так сложно, как возвращать поехавший разум после «Безмолвных камер».       - Что дальше, мистер Поттер? – спрашивала меня декан.       - Думаю, восстановиться в школе в следующем учебном году. Примите?       - Конечно, Гарри. Жду вас в следующем учебном году, - сказала директор МакГонагалл.       А я шел к краю аппарационного купола. Единственное, что меня напрягало и не давало покоя, это Альбус и его грядущее появление. Надеюсь, чутье меня обманывает и грядущий год будет тихим и спокойным. Хотя, с моей везучестью, это маловероятно. Но прорвемся. Где наша не пропадала!