***
*** Я нашел Реука сидящим на своём обычном месте, выглядевшим таким же опрятным и сосредоточенным, как обычно. Он всегда заботился о личной гигиене, и я догадывался, что ему не понравится, что я выгляжу так, будто провёл ночь, спя на скамейке в парке. Но это была не моя вина, что Хичоль настоял на том, чтобы напоить меня. Я сел перед ним и открыл рот, готовая излить душу. — Мой отец просто чокнутый. Он сумасшедший кусок дерьма. Реук с тревогой уставился на меня и спросил, что случилось, его тревога буквально расходилась от него волнами. — Прошлой ночью я вернулся домой довольно поздно, а сегодня утром он решил наорать на меня из-за этого, — объяснил я, решив не упоминать Хичоля. Я подумал, что, если я расскажу о нём другу, это будет слишком для бедного, мягкого Реука, — Я столько учусь, но он всё ещё убежден, что я провалю все тесты и из-за этого никогда не поступлю в хороший университет. — Если тебе когда-нибудь понадобится, ты можешь остаться у меня, понимаешь? Мои двери для тебя всегда открыты, — предложил Реук. Я улыбнулся своему лучшему другу, чувствуя прилив привязанности к нему. Он всегда был рядом со мной, несмотря ни на что, и помогал мне, когда я в этом нуждался. Мне было немного неловко, что я не рассказал ему обо всём, что происходит с Хичолем, но я подумал, что он может упасть в обморок, если услышит это. На самом деле это ничего не значило, то, что было между Хичолем и мной, на самом деле это просто помогало мне снять стресс, так что не о чем было рассказывать, верно? Я опёрся подбородком на руки и посмотрел на него. — Спасибо. Действительно. Иногда я не знаю, что бы я без тебя делал. Реук просто погладил меня по голове, как будто я был маленьким потерянным щенком. — Тогда что у тебя за дела с Хичолем? — спросил Реук, меняя тему и выглядя заинтересованным, — Я часто видел его рядом с тобой в последнее время. Вчера после школы я видел вас двоих у ворот, мне показалось, что вы общались, как друзья. Я пожал плечами в манере Хичоля. — Нет, мы не совсем друзья. Ему просто нравится околачиваться рядом со мной по какой-то причине, я тоже этого не понимаю. Реук поджал губы. — Я не из тех, кто может решать с кем тебе дружить, а с кем — нет, но просто будь… осторожнее с ним, хорошо? Мои брови раздражённо дёрнулись, когда я выпалил: «Он не так уж плох». Реук только вопросительно поднял брови. Я даже не был уверен, почему я пытался защитить Хичоля. По правде говоря, мне действительно нужно было быть осторожным с Хичолем. Он был не совсем «бабочками и солнечным светом». На самом деле, правда заключалась в том, что Хичоль действительно был таким плохим, каким его видели окружающие — он был сумасшедшим ублюдком. Но, кажется, мне это нравилось. Всю следующую неделю Хичоль не появлялся в школе. Я бы забеспокоился, что с ним что-то случилось, если бы это был не Хичоль. Кроме того, он однажды написал мне в середине недели, сообщив, что всё ещё жив. «Не скучай по мне слишком сильно, 73.» Я закатил глаза от его сообщения. А кто по нему скучал вообще? Его имя уже было сохранено в моем телефоне, и я подумал, что это типично для Хичоля. Подлый ублюдок. Я ответил ему: «Я думал, что ты перестал меня так называть. Почему ты вообще меня так называешь? Я почти уверен, что ты уже знаешь моё имя… Надеюсь, что знаешь.» Через несколько минут мой телефон зазвонил, и на экране появилось имя Хичоля. «Мне нравится давать людям прозвища. Увидимся позже красавчик XD» Типичный, типичный Хичоль.***
*** Это случилось, когда я сидел с Реуком у меня дома. Мы готовились к контрольной, и, к тому моменту, я не видел Хичоля уже шесть дней. Это поразило меня, как два столкнувшихся друг с другом автобуса, наполненных уксусом и пищевой содой. Я скучал по Хичолю. Может быть, я скучал не по Хичолю, а просто по тем эмоциям, которые я ощущал, когда находился рядом с ним? С тех пор, как Хичоль решил исчезнуть с лица Земли, я вернулся к своей скучной рутинной жизни. Даже сейчас, когда я сидел здесь с Реуком, всё, что мы делали, это учились и время от времени отпускали нелепые шуточки. Мне было до смерти скучно. После того, как я почувствовал вкус настоящих сильных эмоций, мне не хотелось снова возвращаться к этой скучной обычной жизни. Я вздохнул и закрыл книгу, страницы захлопнулись. Реук взглянул на меня с пола. — Ты чего? — Мне скучно, — пожаловался я, откатывая кресло на колёсиках, — Тебе не кажется, что всё это так… бесполезно? Мы учимся, потом сдаём тесты, потом радуемся, потом нервничаем перед следующим тестом, а потом снова учимся… И так бесконечно. — Разве не все так живут? Это нормально, — пробормотал в ответ Реук, снова глядя на свою работу и что-то записывая в книге. — Но это всё время повторяется! Всю жизнь, понимаешь? После того, как мы закончим школу и универ, мы найдём работу, потом встретим какую-нибудь девушку, женимся на ней, заведём с ней ребенка и умрём. Мне это кажется таким бессмысленным, — сказал я, крутясь на стуле и глядя на крышу, — Это так бессмысленно. Реук вздохнул и закрыл книгу, увидев, что у меня есть настроение для серьёзного и содержательного разговора. — Жизнь — это больше, чем то, что ты перечислил. Ты просто думаешь об этом слишком негативно. Конечно, такое случается, что вся жизнь идёт по четкому плану, но обычно впереди ещё много всего. — На самом деле нет, — пробормотал я, — Умереть сейчас — это то же самое, что умереть в старости, в конце концов, всё напрасно. Реук немного встревожился из-за моих слов. — Да, но сейчас мы живы, так почему бы не извлечь из этого максимум пользы? Я фыркнул. — Ты не задумывался о том, что мы делаем это большую часть нашей жизни? Рабство без уважительной причины, кроме как получить хорошую работу, но для чего? Разве не всегда говорят, что счастье не в деньгах? — Конечно, счастье не в деньгах, но гораздо меньше стресса, если у тебя есть деньги, — возразил Реук, выглядя немного обеспокоенным моим негативным высказыванием. Честно говоря, мне было просто скучно. Совершенно и безусловно скучно. — Если в этом вся жизнь, то действительно, какой смысл жить? — спросил я невозмутимо. Глаза Реука расширились, и он встал с пола, выглядя чрезвычайно обеспокоенным и встревоженным. — Ты же не думаешь о… — Реук замолчал, намекая, приподняв брови. Я пренебрежительно махнул рукой. — Конечно, нет. Я просто устал от этого. Нужно пережить столько стресса, чтобы преуспеть и получить то, чего я даже не желаю и не понимаю для чего мне это вообще. Я, вероятно, в конечном итоге стану юристом или кем-то таким, кем я вообще не хочу быть, понимаешь? Реук не ослабил своей подозрительности, но немного расслабился после моих слов. — Я понимаю, что ты имеешь в виду, но почему ты не можешь просто делать то, что хочешь? Твой отец не управляет твоей жизнью. После того, как ты уйдешь из дома, он не будет иметь ни малейшего права голоса в том, чем тебе заниматься. А если ты всегда будешь делать то, что он хочет, ты никогда не будешь счастлив. Если ты будешь делать то, что другие люди хотят и ожидают от тебя, ты никогда не будешь жить — по-настоящему. Просто найди то, чем бы тебе хотелось заниматься, и сделай это. Тебе просто нужно забыть обо всех остальных, это твоя жизнь, а не их. Я улыбнулся его словам, хотя и немного грустно. Реук был наполнен мудростью и вдохновляющими речами, но не понимал моего положения. — Ты же не знаешь моего отца. Думаю, я буду погребен под шестью футами земли, если не попаду в Сеульский. — Твоя сестра сделала то, что хотела, — заметил Реук, — И, мне кажется, она очень счастлива. — Да, она счастлива, но ей не разрешают возвращаться домой уже четыре года с тех пор, как она уехала в университет, — с горечью сказал я. Я скучал по своей сестре, правда скучал, но мой отец, такой мудак, он никогда не позволит ей вернуться домой. Она действительно пыталась вернуться несколько раз, но на неё только накричали вместо того, чтобы порадоваться её возвращению. — Я бы даже не возражал против того, чтобы покинуть свой дом и никогда больше туда не возвращаться, но я не хочу больше никогда не увидеть лицо моей мамы. Реук хмыкнул и пожевал кончик карандаша. — Думаю, тебе просто нужно сделать то, о чём, по твоему мнению, ты не пожалеешь. Жить с сожалением — это, вероятно, худшее, что ты можешь сделать. Жаль, что я уже жил, погруженный в свои сожаления.