Сендай

Бакуго возвращался с вечерней смены, когда небо озарили вспышки и через минуту мимо пролетел реамобиль со знакомыми номерами. Пару часов назад он передал им гражданского с болевым шоком от потери руки. Сендай не Мусутафу: здесь не было исцеляющей девочки и ее команды, не было тех технологий, которые были там. Здесь беспричудные разгребали последствия и делали невозможное возможным, когда герои заканчивали свою работу. Сегодня Сендай подвергся согласованной атаке злодеев. Захват заложников, пытки, подрыв зданий, никакой мести и никаких требований. Словно кучка ненормальных решила поразвлечься. Впереди догорал многоквартирный дом, по асфальту текла пена, огибая три прикрытых тела, на бордюре сидели те, кому успели оказать помощь. Оценив характер разрушений, Бакуго понял, что этому дому просто не повезло. Как не везло всем, кто попадал на пути у погони за злодеями. Проблесковый свет неприятно бил по глазам, но именно он позволил выхватить знакомую фигуру. Бакуго не поверил. Перешел дорогу, показал удостоверение сайдкику и оказался на оцепленой территории, пока шла сверка личностей. Зрение не подвело. Урарака едва стояла на ногах, поправляла постоянно спадающий плед и пыталась что-то объяснить молодой парочке. Бакуго не понравилось то, как ей выносили мозг вопросами о страховке и компенсации. Судя по всему, Урарака была одной из пострадавших, причем выглядела паршивей, чем эти придурки. Он не стал церемониться, оттащил ее подальше, распахнул плед и кивнул своим мыслям. Урарака замерзала, стоя в майке и шортах; летом ближе к ночи температура ощутимо падала. — Эй, что... Бакуго? — Бакуго, — подтвердил он, стягивая с себя спортивку. — Надевай, пока не окоченела. Урарака молчала, не двигалась, только очень долго всматривалась в его лицо. — Где-нибудь болит? Она вздрогнула, покачала головой и застегнула молнию на спортивке до самого горла. Бакуго, бросив быстрый взгляд на пепелище, решал, что делать. — Слушай, круглолицая, ты здесь одна? — Всегда был вариант Деку поблизости. Если так, то он где-то в гуще событий, наверняка помогает извлекать из-под завалов людей. Тогда нужно бы сообщить через кого-то, что Урарака ушла с ним, и оставить адрес. — Пойдем ко мне, отогреешься, отдохнешь, а завтра Деку найдет тебя или мы найдем его. Он не услышал ответ, потому что их отвлек сайдкик, которому нужно было заполнить документы и задать несколько уточняющих вопросов. Урарака пыталась включиться в беседу, напрячь память, чтобы описать произошедшее, но Бакуго видел — это бесполезно. Она стала выглядеть хуже, чем пару минут назад, когда он ее только встретил. Пользуясь положением, он свернул разговор и отвел сайдкика в сторону, чтобы узнать подробности. Дом действительно встал на пути погони: часть загорелась от причуды злодея, часть снес герой, все остальное разрушилось или загорелось по цепочке само. Квартира Урараки не уцелела, один из трупов — ее сосед, которого она вытащила, но тот не дожил до приезда скорой. Бакуго не сводил с нее глаз, пока подписывал документы, оставлял свои контакты для связи, и понимал, что ситуация — полнейшее дерьмо. — Можешь идти? — он сжал ее плечи и осторожно встряхнул, заставляя сфокусироваться на нем. Урарака кивнула и пошла вперед. Хватило нескольких секунд, чтобы осознать, насколько сильно ей нужна помощь. — Нам в другую сторону, — он сжал ее пальцы, отмечая, насколько они ледяные. — Всего три остановки. Бакуго не сразу подстроился под ее шаг, иногда срывался на быстрый и снова замедлялся, поглядывая на ее реакцию. Лучше бы не смотрел. Урарака плакала тихо, без всхлипов и подвываний, больше размазывала слезы по щекам, чем вытирала их свободной ладонью. Бакуго словно застал ее за чем-то очень личным, свидетелем которого он не должен был быть. Бакуго думал, что делать: позвонить Мине и вытрясти из нее все девчачьи слова поддержки? Спросить у Киришимы? Тот наверняка знал не меньше, потому что дружил со всеми. Максимум Бакуго — это отдать спортивку, привести к себе и уложить спать. Он вынырнул из своих мыслей, только когда услышал звук разъезжающихся дверей лифта и ощутил, как натянулась рука, когда сделал шаг к кабинке. Урарака пыталась пятиться назад, дрожала и сопротивлялась изо всех сил. Бакуго не сразу догадался, что дело в страхе. — Хорошо-хорошо, пойдем пешком, — успокаивающе предложил он, направляясь к лестнице. Урарака начала вырываться. Пришлось вернуться, встать совсем близко-близко и заглянуть в глаза. — Тогда понесу как принцессу, круглолицая, только не кричи. Она не стала кричать, замерла, наверняка прислушиваясь к своим ощущениям, а потом обняла его за шею и прильнула к груди. — Если случится что-то подобное... — Бакуго запнулся, пытаясь подобрать слова, которые бы ее успокоили. Очевидное «я не дам тебе умереть» звучало самонадеянно и, возможно, сейчас было не к месту. Вряд ли Урарака не говорила их своему соседу, которого пыталась спасти. — Я, конечно, не Деку... — Деку в Мусутафу, — пробормотала Урарака, — но хорошо, что ты здесь. Бакуго знал, что привело его в Сендай. Он не жалел об этом ни секунды, а сейчас — особенно. Только Сендай не для Урараки, и очень хотелось узнать причину, за каким чертом ее отправили сюда. Но об этом он спросит потом, потому что сейчас она заговорила, и Бакуго не собирался упускать возможность хоть как-то отвлечь ее. — Запомни этот момент, круглолицая, потом когда-нибудь продашь его в интервью, рассказывая историю о герое номер один, а пока слезай, мы дошли. Урарака с трудом расцепила руки, прислонилась к стене и прикрыла глаза. — Эй, только не засыпай. — Если я... — тяжелый кашель прервал ее на полуслове, после заставляя шумно вдохнуть поглубже. — Если я продам это, то обращу на себя ненависть со стороны твоих фанаток, а в про-обществе буду в числе любовниц. Когда открылась дверь, она прошла за ним, не дожидаясь приглашения. — Боюсь, тебе придётся делить эту нишу с Киришимой и Миной, возможно, даже с Каминари. Щелкнул выключатель, и Урарака зажмурилась, а потом устало посмотрела на Бакуго. — Новые подробности, которые тоже можно продать? Бакуго усмехнулся и, усадив ее в кресло, отправился набирать ванну. — Думаешь, я забуду, если ты не ответишь? — донеслось из гостиной, когда он выбирал футболку. Тема разговора была дурацкой, но Бакуго не особо умел в утешения, когда надо было быть мягче, гибче. Поэтому радовало уже то, что она не плачет и не молчит. — Я предполагаю, какой сброд попал в про, которым важна пища для сплетен, а не их работа. Уверен, стоит увидеть кого-то из нас вместе — им уже будет неважно, кого ты предпочитаешь, — закинув полотенце на плечо, он помог ей подняться. — Все готово, пойдем. Вода по ощущениям была той самой температуры, когда можно отогреть все конечности и не быть сваренным заживо. Урарака замялась на пороге, отчего-то смутившись. Бакуго не сразу догадался, в чем проблема. — Если я уйду, ты ведь не заснёшь? Мне не придётся доставать тебя и выкачивать воду из лёгких? — Может, ограничимся чаем? — Ограничимся тем, что я не буду смотреть. — Бакуго уселся рядом с ванной, положил локти на колени, опустил голову и обхватил ее руками. — Сойдёт за решение проблемы? Вместо ответа послышался шорох одежды, а затем плеск воды. — Я не всегда такая слабая, — заметила Урарака, коснувшись мокрой ладонью его плеча. — Знаю. Больше они не заговаривали. Бакуго чертовски устал, Урарака тоже, но, несмотря на это, она продолжала быть рядом. Неудобно, дискомфортно, но по-другому сегодня не получалось. — Кушать и только потом спать, круглолицая, — напомнил Бакуго, натягивая майку. — Особо предложить нечего, я не ждал гостей. — Уверена, твоим «нечего» можно накормить императора. В микроволновке плавился сыр на бутербродах, когда перед Ураракой появилась кружка с чаем. — Я предупреждал. Она подогнула одну ногу под себя, устраиваясь поудобнее, и прикрыла глаза, делая первый глоток. — Горячо. Это «горячо» повисло между ними. Бакуго не хотел задавать тупых вопросов: как жизнь, как работа, как Деку. Словно непонятно, что все отстойно. — Знаешь, я ведь держалась тогда, — вдруг усмехнулась Урарака и взглянула на него, — когда говорила про страховку тем двоим. А потом увидела тебя, и всё... Нижняя губа задрожала, и она прикусила ее, зажмурилась и все-таки всхлипнула. — Всё внезапно рухнуло, — она закрыла ладонями лицо и покачала головой. — Кажется, я так обрадовалась, что в том аду появился кто-то знакомый, что позволила себе расслабиться. Прости, что взвалила это на тебя, Бакуго. Он не считал, что ей стоит перед ним хоть в чем-то извиняться. — Лягу на диване, — сообщил Бакуго, убирая посуду в мойку, — а тебе постелил на кровати. На тумбочке мои перчатки, ты же вроде без них не спишь, да? — Сегодня ночь неловкости, обещаю, никому не рассказывать, но... — Урарака быстро что-то протараторила. — Еще раз. — Я боюсь. Знаю, что не должна, но... мне страшно. Бакуго ничего не понимал. Он привёл к себе, отогрел, напоил, поддержал самый тупой диалог в его жизни. Ему казалось, что он сделал все, что было в его силах, и сейчас не мог придумать ничего нового. — Не делай такое лицо. Я хочу сказать... хочу, чтобы... — Круглолицая, просто скажи. После времени, проведённого в ванной, уже глупо чего-то стесняться. — Давай поспим вместе. Бакуго испытал невероятное облегчение. — Больше не пугай так, — хмыкнул он, потрепав ее по голове, — говори прямо. И давай забьем на сушку волос, а то пиздец как хочется спать.

***

Утро было неприятным. Накрапывающий дождь и северный ветер заставляли ежиться, оттягивать рукава худи и уклоняться от грязных брызг из-под колес машин. Бакуго возвращался с покупками, когда завибрировал телефон. Мина писала, что Урарака в Сендае уже вторую неделю, и удивлялась, как они не пересеклись раньше. Он не стал спрашивать о большем, решая не влезать в чужую жизнь. В полвосьмого был готов завтрак, Бакуго заглянул в комнату и отбил короткую смс напарнику, что придет после обеда. Он не хотел будить Урараку, как и оставлять ее одну. За пару часов проскролил ленту, дооформил несколько отчетов и переговорил с сайдкиком, которому вчера оставлял свой номер. Новости были неутешительные. — Доброе утро... — Урарака встала рядом, заглядывая в окно, — или вечер. На улице ничего не изменилось: солнце так и не пробилось сквозь тучи, поэтому было пасмурно и не разобрать — сейчас утро, день или вечер. — Как ты? — М-м-м, лучше, чем вчера. Определенно. — Умойся и приходи обедать, — Бакуго развернул ее в сторону ванной, придал немного ускорения и вздохнул. Она еще не отошла, а им уже предстоял довольно трудный разговор. То, что случилось вчера, наглядно показало, что он конкретно провис в плане поддержки. Бакуго не дотягивал до Олмайта, у которого были ободряющие слова, жесты и даже та чертова улыбка. Урарака без энтузиазма перебирала салат и теперь задумчиво вертела в руках палочки. — Там есть что-то, что ты не любишь? — Бакуго кивнул на тарелку. — Нет-нет, все очень вкусно, — она вздрогнула, словно он напугал ее, выскочив из-за угла, хотя сидел напротив, и поспешно закинула в рот креветку. Она осматривала каждый сантиметр, задерживалась на каких-то предметах, но только не на нем. — Сколько мы с тобой не виделись? Больше года? — Около того. Электронные часы, встроенные в холодильник, показывали, что смена начнется через двадцать минут. Бакуго чертыхнулся и снова перевел взгляд на Урараку. Теперь она обхватила пальцами кружку и сжимала так, словно пыталась расколоть. — Я, наверно, пойду, — фальшивая бодрость в голосе Урараки резала слух и заставляла невольно морщиться. — Прости, что задерживаю, и спасибо за все. Конечно, не за что, всегда пожалуйста. Ну да, вперед, на выход в никуда. Бакуго прикрыл глаза ладонью, пытаясь подавить внезапно накатывающее раздражение. А Урарака, несмотря на слова, продолжала сидеть на месте. — Слушай, куда ты собралась? Дом, где ты снимала квартиру, подлежит сносу, у тебя нет ни одежды, ни денег, ни даже телефона. — Я что-нибудь придумаю, — она пожала плечами, будто ее проблема — маленькая, незначительная и легко решаемая. Урарака говорила с такой уверенностью, что Бакуго чуть было не поверил: — Выйду на работу, узнаю про жилье для пострадавших, поживу там до зарплаты, а потом подыщу что-нибудь другое. — На что ты будешь жить до зарплаты? Урарака дернулась, словно от удара, и подскочила на ноги. — Страховка... — Зная наши бюрократические проволочки, ее ты получишь, когда выпадет первый снег. — Тогда на что-нибудь еще, — ее голос начал дрожать, но она упорно продолжала храбриться. — Спасибо еще раз, Бакуго. — Почему ты не позвонишь родителям или друзьям? Урарака лишь на секунду остановилась на пороге, но затем скрылась из вида в коридоре. Когда он дошел до двери, она украдкой вытирала слезы и смотрела на свои кроксы. — Извини, я не гребаный Деку и не умею подбирать «правильные» слова. — Бакуго не знал, что делать. Возможно, ее нужно было обнять, похлопать по спине, криво улыбнуться и выдавить стандартное «все будет хорошо»? Все это было так чуждо для него, и собственное бессилие разрывало изнутри. — Я не знаю, как тебя утешить, не реви, давай просто поговорим. Урарака вздохнула, присела на тумбочку и, закинув голову, стукнулась затылком о стену. — В Юэй не замечал, что ты любишь разводить сырость. Больше думал, что ты довольно смелая, сильная и до невыносимости упертая. — Она прислушивалась к нему, Бакуго одобрительно кивнул и продолжил: — Может быть, ты думаешь, что я мудак, который выгонит на улицу одноклассника, но это не так. — Ты не мудак, — она неуверенно улыбнулась, словно это была забавная шутка. — Прости, за последние сутки я веду себя слишком глупо. — Завязывай с извинениями, лучше обсудим все. Урарака начала издалека. В Мусутафу было легко и сложно одновременно, поэтому, несмотря на хорошую работу, она схватилась за первое попавшееся предложение и перевелась в Сендай. «По личным обстоятельствам». Обустроиться в городе на первое время помогли родители, коллеги пока не спешили принимать в свой узкий круг, а так все складывалось относительно хорошо до вчерашнего случая. — Страховка вернет твои деньги хрен знает когда, — подытожил Бакуго, — а значит, ты либо просишь денег у родителей, либо возвращаешься в Мусутафу? — Я не хочу возвращаться, — она покачала головой и сцепила пальцы в замок. — И не скажу родителям, просто не могу. Они отпустили, потому что я пообещала не влипать в неприятности. — У тебя есть еще варианты, кроме того? — Никаких. Бакуго цыкнул, растер шею и отошёл к окну. Наконец-то на улице распогодилось, в цветочном магазинчике напротив разгружали товар, а мелочь возвращалась со школы неподалеку. — Из-за «личных обстоятельств» ты отказываешься от единственно верного решения? Вернуться в Мусутафу, под крылышко родных и близких. Чтобы вот в таких ситуациях тебя утешал и приводил в себя кто-то, кто это умеет, а не Бакуго. — Беспомощность перед ее слезами выводила из себя, нашептывала, что до героя номер один еще нужно расти и расти. — Молчишь? Забей на «личные обстоятельства», ты ведь еще в Юэй знала, что его интересуют только злодеи. — А ты? — Я?.. Я не сбежал, а ушел. Мусутафу слишком мал для двоих. Наконец-то у нас разные дороги, и я больше не связан с ним. Никто не будет манипулировать им через меня, и наоборот. Я свободен, Урарака, и не важно, в каком я городе. — Там было невыносимо, и я думала, что смогу тут. — И смогла бы, если бы не это. — Бакуго отвлекся на сообщение, всплывшее на экране телефона, и принял решение. — Раз ты не собираешься возвращаться, и идти тебе некуда, то поживи у меня. Когда встанешь на ноги, съедешь. Урарака подозрительно молчала, Бакуго прищурился. — Ты же не собираешься снова плакать? Эй, давай без этого. — Не собираюсь. — Теперь на него смотрели блестящие карие глаза, наполненные знакомым упрямством.

***

— Это нормально. — Вы только съехались, бывает. — Она скоро забудет, не переживай. — Что делает Мина в нашем мужском разговоре? — Оказывает моральную поддержку, — Мина подняла наполненный бокал и отсалютовала ему. — Подумаешь, Урарака увидела то, чего не следовало. Скоро вы научитесь обходить острые углы, притретесь и будете жить как голубки. Каминари расплылся в улыбке и активно закивал. — Или будете ругаться раз через два, потому что ты не опустил сидушку и не закрыл тюбик ее крема для лица. — Не проецируй на меня свои отношения с Джиро. — Это классика, Бакуго, — успокоил его Серо и захрустел чипсами, — где в конце вы либо женитесь, либо расходитесь. — Вы охуели, — констатировал для себя Бакуго и вырубил видеосвязь. Как быстро они раскрутили их отношения от «одноклассников» до... Нет, думать и представлять это он не будет. Ему хватило и тех странных ситуаций, в которые они с Ураракой стали попадать. Через неделю сумасшествия Бакуго послал все к чертям. — Нам нужны правила, — сообщил он, встречая Урараку у дверей и забирая пакеты с продуктами. Она вышла на работу, чему была рада. Польза обществу, и прочее, прочее. — Я где-то накосячила? — Урарака вздохнула, скинула кроксы и привалилась к стене. — На улице очень жарко, и я устала. Она говорила что-то ещё из глубины своей комнаты, Бакуго не слышал, потому что продолжал смотреть на оставленную как попало обувь. — В общем, — сказал он, когда Урарака устроилась на диване перед ним. — Ты живешь здесь, я живу здесь. Ты можешь увидеть нечто, что тебя потрясет. Но это стояк, по утрам он обычно стоит, но стоит просто потому что стоит, а не потому что на тебя. Если случится какой-то конфуз, ты закрываешь глаза, разворачиваешься, и наоборот. А потом мы все делаем вид, что ничего не было, и живем дальше. Урарака внимательно слушала, кивала, кивала ещё, а затем, встретившись с ним взглядом, начала краснеть. Бакуго сам был готов провалиться сквозь землю, поря такую чушь. — И не жди меня, если хочешь спать. Я привык жить один, поэтому не умру, если никто не встретит. Когда он возвращался, она смотрела дорамы, терла воспаленные глаза и безуспешно давила зевки. Иногда всё-таки засыпала, и Бакуго успевал выхватить пару сцен, запомнить, кто кого подставил и как все потом разрешилось. Правда, эти проблемы они решали на протяжении десяти серий — он отметил это, когда Урарака вдруг начала давать советы главному герою. А потом спалился перед Киришимой, когда проспойлерил ему серию, которую тот ещё не смотрел. — Нет, нет, нет, — предупредил Бакуго, когда увидел восторг на его лице. — Даже не думай произносить. — Вы вместе смотрите дорамы! Блядь, стоило уехать, и эффект от его угроз обнулился. — Не смотрим. — Смотрите, иначе откуда бы ты знал... За завтраком Урарака страдала, что не увидит новую серию из-за дежурства, и черт дернул Бакуго задать один вопрос. Один единственный вопрос, и через пятнадцать минут он уже был в курсе Санта-Барбары. — Скажешь этим, и я вернусь. Киришима замер, улыбнулся до ушей и начал будить алкашню. — Убью. — Сначала вернись, — на мгновение укрепление покрыло тело Киришимы, — давно мы не проводили спарринги. — Что там? — Серо устроил подбородок на плече Киришимы и помахал Бакуго. — Я знал, что ты не можешь без нас жить, поэтому звонишь с самого утра. — Сейчас обед. — А у нас выходной, — прозевала Мина и плюхнулась рядом с Киришимой. — Вы спиваетесь. — Мы скучаем. Придурки. Словно он не скучал, но знать им не обязательно. — Они вместе смотрят дорамы, — доверительно сообщил всем Киришима. — Вместе с?.. — Я ше фам хфарил, — промычал Каминари, прибежавший с зубной щёткой во рту. — Идиоты. У Бакуго скоро войдёт в привычку отключаться посреди разговора. Но это не значит, что он будет спасен от их глупостей. Чат заспамили сообщениями — они делали ставки и предлагали ему подключиться. Бакуго отправил стикер со средним пальцем из своего именного набора. Он надеялся, что стеб над ним не выйдет за пределы их узкого круга. Его не прельщало становиться героем дорамы и доказывать Урараке, что тупая шутка — это просто тупая шутка, и за ней ничего не было. — Если у тебя есть какие-то пожелания ко мне, я готов их выслушать. Урарака сначала замахала руками, а потом задумалась. — Если тебя смущает, что я хозяин квартиры, то забей на это и выкладывай, что думаешь. — Нет-нет, ты во всем пра... — она не договорила, потому что вдруг прикипела взглядом к телевизору. Бакуго с самого начала не стал его выключать, просто убавил звук. На экране бодро вещал репортёр, описывая события с места происшествия, пару раз упоминал Деку, а потом брал у него же интервью. — И часто ты так реагируешь? — Три года просто так не вытравить, — Урарака ответила честно и в этот раз даже не смутилась. Деку смотрел прямо на них и тепло улыбался, тараторил о своем долге и как был обязан всех спасти. — Начну с понедельника. Бакуго усмехнулся. — Не веришь? Я неплохо продержалась в конце первого года. — Он знает? — Я не говорила. Но это не значит, что Деку не знает. С его способностями к анализу Бакуго мог поставить тысячу йен на то, что тот был в курсе. Был в курсе... Он нахмурился и не стал развивать мысль дальше, потому что вряд ли бы это привело к чему-то хорошему. — Не кисни, найдешь кого-нибудь получше. Начни прямо сейчас, а я помогу сделать первый шаг, — с этими словами Бакуго выключил телевизор.