Sehnsucht

Решения Это то, с чем они сталкиваются. Наследие Тсуна тяжело сглатывает и, кажется, немного успокаивается. — ... что будет, если я не возьму его? — спрашивает он, глядя на кольцо неба как на тикающую бомбу. Норико не приукрашивает ситуацию. — Должность Вонголы Дечимо перейдет твоему сопернику, — говорит она. — В зависимости от его характера, он может оставить нас в покое или же решить убить всех из злости. Если возможно стать еще бледнее, то Тсуна бы это сделал. — У-убить!? — он пищит, явно напуганный. — Убить всех!? — Мы имеем дело с мафией, всеядный. Смерть грозит на каждом шагу. — Коротко говорит Кея. — Т-тогда... — Рука Тсуны судорожно сжимается на столе, дыхание становится быстрым и прерывистым. — Тогда я... — Он протягивает руку. — Остановись, — говорит она, и он так и делает. — Не торопись, Тсуна. С этим кольцом приходит вся Вонгола. Вся, понимаешь? Это значит, что ты станешь Вонголой Дечимо со всем, что влечет за собой этот статус одной из самых влиятельных семей в мире мафии. Норико делает паузу и встречается с ним взглядом. — Ты готов к этому? Сотни лет, поколения за поколениями крови, грехов и преступлений? Потому что, если это не так... тогда не смей брать это кольцо, Тсуна. Хранители Тсуна убирает руку, явно колеблясь. — Я.. А как насчет о-остальных колец? — выпаливает он в очевидной попытке сменить тему. — Их было семь... Норико бросает взгляд на Кею, который ставит свою тарелку на стол и молча вытаскивает цепочку из-под жилета. Кольцо Облака сверкает на утреннем солнце, невероятно красиво, хотя ему не хватает половинки. — Я не п-понимаю, — хнычет Тсуна, в ужасе уставившись на фиолетовое кольцо. — Н-Нори-тян, ч-что...? Она тянется через стол и кладет свою руку на его, привлекая его внимание. — Тсуна. Если ты все-таки решишь взять Кольцо Неба, то ты не будешь один. По традициям Вонголы, с тобой будут шесть Хранителей. — Ш-шесть хранителей? — неуверенно повторяет он. Ей интересно, радоваться ли или печалиться от того, что он доверяет ей настолько, что даже не спрашивает, откуда она знает всю эту информацию, когда, по логике, не должна. Хотя по взгляду, который Кея бросает на нее прежде чем вернутся к завтраку, не убрав при этом кольцо, он обязательно расспросит ее позже. — Верно, — успокаивает Норико. — Здесь семь Пламени, видишь? — с Небом, то есть. — Небо, Ураган, Дождь, Облако, Солнце, Гроза и Туман. Ты - Небо. Все остальные половинки - одни из шести других. — Тогда... — Тсуна неуверенно смотрит на Кею, нахмурив брови. — Если ты правда хочешь узнать об Элементах, будет лучше, если ты спросишь Реборна или Дино, — говорит Норико, хотя на самом деле они не знают больше, чем она. Наоборот, она знает куда больше, но в долгосрочной перспективе так будет лучше. — У каждого Элемента, у каждого Хранителя есть... Кредо в Вонголе. Хибари-сан получил Кольцо Облака, — уточняет Норико, кладя палочки обратно на свою теперь уже пустую тарелку и откидывается назад. — Если я правильно помню, роль Хранителя Облака - быть отчужденным, блуждающим Облаком, который будет стоять в стороне, независимо защищать семью извне и которого ничего не сможет связать. Она останавливается, чтобы иронично улыбнуться. — Похоже на Хибари-сана, хмм? Совсем как Алауди... Кея ухмыляется, как будто она сделала ему большой комплимент, и Тсуна краснеет, смотря на старшеклассника, думая, что кто-то подшучивает над ним, а он этого не понимает. — Хибари-сан, т-ты был бы г-готов быть м-моим Х-хранителем? — он нервно заикается, наполовину с надеждой, наполовину со страхом. Префект приподнимает бровь и доедает остатки своего завтрака, прежде чем резко ответить: — Я отказываюсь позволить тебе вернуться к твоим травоядным наклонностям, всеядный. И я хочу забить этих травоядных до смерти. Кровожадная улыбка. Тсуна покрывается испариной, но тепло улыбается в ответ. — Если это то, чего хочет Хибари-сан. — Он снова смотрит на Кольцо Неба, но теперь задумчиво. — Кто остальные? Есть еще пятеро, так? А как насчет тебя, Нори-тян? Наблюдатель Норико долгое время молчит, прежде чем подняться чтобы убрать их тарелки. — Я не буду твоим хранителем, Тсуна, — беспечно говорит она, отправляя все в посудомоечную машину. На понимание этих слов в голове Тсуны уходит по меньшей мере полминуты. — Хиииии!? Почему?! — Тсуна требует немедленно, абсолютно и категорически возмущенно, возможно, впервые по-настоящему. Напротив него Кея не издает ни звука, но смотрит прямо в спину Норико, серые глаза опасно сузились. Она начинает рыться в шкафах и ящиках, в конце концов достает миску для замешивания и набор измерительных инструментов, а также муку, сахар и прочие ингредиенты. Не многим известно, но Норико прекрасно умеет выпекать, в то время как Тсуна хорошо готовит. Еще меньше известно и то, что Нори выпекает только тогда, когда чувствует себя либо очень счастливой либо очень расстроенной. — Я не подхожу на эту роль, — говорит она, приступая к растоплению сливочного масла и просеиванию сахара. Что она готовит? Печенье? — Из меня получился бы ужасный Хранитель. — Это неправда! — Тсуна непреклонно протестует, поднимаясь на ноги так резко, что чуть не спотыкается о собственные ноги. — Кто это сказал, Нори-тян?! Это совсем не так! — Она его лучшая подруга, он не может представить никого более подходящего! Норико вздыхает и, наконец, поворачивается к нему лицом. — Я судья, Тсуна, — говорит она тихо, разочарованно и обиженно. — Я не могу быть Хранителем, ни сейчас, ни когда-либо ещё. Даже для тебя.