Sehnsucht

Открытие Это то, как Туман окутывает Луну. Пребывание Глубокой ночью в спальне Рэйки Норико шевелится тень. Мукуро подходит к больничной койке, не обращая внимания на часы посещения больницы, и смотрит на девочку сверху вниз, отмечая закрытые глаза, волосы лунного света и умиротворенное выражение лица. Какая ложь, думает он. Мукуро не жалеет о том, что отдал Хром должность Хранителя Тумана. Он не намерен напрямую связываться с делами Вонголы, тем более в положительном смысле, а его любимая Наги - такой удобный инструмент. Когда он захватит Вонголу, то окажется в выгодном положении. Хорошо, что он уже давно научил ее переключаться с ним разумами. Учить высокомерного Аркобалено его месту было очень приятно. Кроме того, у него есть Адское кольцо Малоккио. Кольцо Тумана для него не настолько важно, чтобы жаждать его, вот почему, пока Хром в отъезде наблюдает за улучшением колец Вонголы, Мукуро может свободно прокрадываться сюда. Сегодня, с удивлением отмечает он, новолуние. — Как низко ты пала, — бормочет он себе под нос, обращаясь к спящей девушке. — Рэйки Норико. Червелло Синтия. Страх Мукуро находится в редком положении, когда он, блять, понятия не имеет, что делать. Он пришел к девушке с (в некоторой степени) честными намерениями. Он хотел знать, кто был достаточно дерзок, чтобы намекнуть, что он не может позаботиться о своих людях, что он некомпетентен, слаб и глуп. Он удовлетворил ее очень странную просьбу услышать его смех. И вот, у Рэйки Норико паническая атака и она лежит на полу прямо перед ним. Что. Что. Блять. Услышав его смех - опять же, странно даже для Мукуро - Норико уставилась на что-то на добрых полминуты, а затем рухнула, как марионетка, у которой оборвали ниточки. Теперь она свернулась калачиком в позе эмбриона и раскачивается взад-вперед, дыхание слишком быстрое и неровное. Мукуро внутренне ругает себя и думает, не уйти ли ему. Поможет ли это? Он сомневается, что Тсунаёши оценит, если он причинит Норико любой вред, да и после того, как он так долго играл роль "хорошего", это нанесло бы ужасный вред репутации. Тем не менее, он определенно не подписывался на роль психотерапевта. Мукуро в какой-то степени нравится Норико. Она - загадка, энигма, и Мукуро так нравится разгадывать их. Он также в долгу перед ней, о котором он не забыл. Все это не мешает ему хмуриться, когда он пересекает комнату и опускается на колени рядом с глупой, паникующей девочкой. — Норико, — говорит он, хоть эта ситуация ему и не нравится, но он сталкивался с приступами паники раньше. — Норико. Никакого ответа. Он вздохнул и смирился с неизбежным. — Дыши, — наставляет Мукуро. — Вдох, да, вот так, задержи его на счет пять... не так быстро! Вот, раз... два... три... четыре... пять... теперь выдох. Хорошо, теперь снова вдох, раз... два... Медленно и кропотливо Мукуро выводит Норико из панического приступа. История Когда Мукуро умолкает, а Норико снова возвращается в обычное состояние, тишина нависает над ними, как меч палача. Наконец, она шумно вздыхает и слегка приоткрывает глаза, из которых выглядывают оттенки бледно-голубого цвета. — Полагаю, ты хочешь получить ответы? Он ухмыляется. — Это меньшее, что ты можешь сделать. Она не отвечает, но разворачивается с изящной грацией и занимается приготовлением чая, предыдущая порция которого уже остыла. — Садись. Норико, размышляет он, возвращаясь на свое место, звучит еще более усталой, чем раньше. Неудивительно, но учитывая ее обычное спокойствие, проблематично. Мукуро готовится к чему-то невероятному. Она садится напротив него и смотрит на чашку с дымящимся чаем в своих руках, как будто в ней содержатся все ответы, которые она ищет. — Ты сказал, что переродился шесть раз. Он играет со своей чашкой и размышляет, к чему она клонит. — Да. — Я не знаю, как ты ещё в здравом уме, — прямо говорит Норико, поднимая глаза, чтобы встретиться с его взглядом. — Я переродилась всего один раз, и я теряю рассудок. Мукуро уставился. — ... что. Она скупо усмехается и проводит рукой по волосам. — Угу. Через секунду, чтобы собраться с мыслями и убедиться, что это не шутка, он качает головой и начинает думать. — ... кем ты была? — Червелло Синтией. — Червелло, — повторяет он. — Те женщины... — И, ох. — Те Судьи. — Мукуро должен был заметить связь раньше. Норико улыбается, язвительно и меланхолично. — Бинго. Вражда Норико больше ничего ему не рассказывает. Кроме нескольких основных фактов о том, кем она когда-то была, прежде чем Мукуро оказывается у двери. И, как и раньше, он поворачивает голову перед уходом и задает вопрос. На этот раз он уже знает, чья память и о ком спасла его. — Так вот, почему ты меня ненавидишь? — Спрашивает он, искренне любопытствуя. — Из-за него? Норико моргает, глядя на него, а затем смеется, опустошенно и печально. Удивительно раздражающий звук. — Я не ненавижу тебя, Мукуро, — говорит она и закрывает дверь у него перед носом. Он все еще слышит, когда она бормочет: — Его я тоже никогда не ненавидела. Противостояние Мукуро считает, что Тсунаёши задолжал ему за многие вещи. Не в последнюю очередь за то, что он по-королевски разлегся на больничном кресле, когда тени снова меняют вид и появляется непрошеная фигура. — Куфуфуфу... Приятно встретить тебя здесь, Деймон Спейд. — Действительно, Рокудо Мукуро, — признает другой иллюзионист, хитро наклоняя голову. — Сейчас час ночи. Можно только гадать, что ты делаешь в личной палате Синтии в такой час. Мукуро ухмыляется и протягивает руку. В вихре Тумана появляется его трезубец. — По крайней мере, я не тот, кто её порезал, промахнувшись мимо сердца на несколько сантиметров... очень случайно. В ответ Деймон вспыхивает пламенем.