Цунами

Она нагрянула, словно цунами, и спасения от нее не было. Чжун Ли ненавидел море и тварей, которые в нем обитают. Эта женщина оставляла после себя запах соли, оседающий на языке. Чжун Ли отстраненно встречал людей на своем жизненном пути, зная, что через несколько десятилетий те его оставят. Она вторглась в его личное пространство в первую же встречу, тонкие пальчики игриво пробежались по воротнику, подтянули галстук, хотя нужды в этом не было. Дерзкая улыбка, глаза — два океана, в которых притаилась истинная Бездна, заглянешь однажды и пропадешь навек. Волосы, словно пламя, ореолом охватывали голову, жидким огнем спускались по плечам. Это невозможно, но Чжун Ли на мгновение показалось, что если прикоснется к ним — почувствует жар. Молодые мужчины оглядывались ей вслед, женщины ревниво щурили глаза, завистливо вздыхали, кто-то восхищался. Чжун Ли покачал головой. Будь он обычным человеком, того же возраста, что и встреченные на пути, то тоже пал жертвой коварных женских чар. Но камень неизменен. Поэтому Чжун Ли еще сопротивлялся… Он видел все ее уловки ранее, наблюдал каждую встречу с торговцем, случайным моряком, детьми на улицах, украдкой слышал разговоры… Эта женщина была так занята поиском Моракса, что совсем не замечала — тот сам неустанно следит за ней. Никакого интереса. Одиннадцатая Предвестница несла вокруг хаос, и Моракс считал своим долгом приглядеть за потенциальным источником проблем для Гавани, пока не отошел от дел. Все, кто общался с ней когда-либо, считали ее хорошим человеком. Веселой, доброй, умеющей найти общий язык, обтечь острые углы, как вода камни. Она умело торговалась, вызывая уважение, а иногда, словно со скуки, соглашалась на непомерные условия, буквально осыпая торговцев морой. Она вкуснейшим образом запекала рыбу на костре и всегда угощала прибежавших на запах, как мыши на сыр, искателей приключений. Все они как один хвалили ее непревзойденный кулинарный талант. Она часто рыбачила на отмели, составляя компанию старикам, схватывала на лету новые приемы, подговаривала на дружеские соревнования, а после, независимо от исхода, раздавала весь свой улов. Чжун Ли знал об Одиннадцатой Предвестнице и другие факты. Знал, что она часто сбегает из личной комнаты в Банке за пределы Гавани по таинственным делам. Знал, что иногда соблазняет миллелитов и выведывает у них информацию. Знал, что отвратительно стреляет из лука. Знал, что не умеет пользоваться палочками. Знал, что любит забираться высоко-высоко, чтобы обозревать окрестности. Знал, что бывает и грубой, жестокой и безжалостной по отношению к подчиненным, но никогда — лгуньей. Знал и понимал, почему к ней, такой необычной, изменчивой так тянутся люди, но самого его эта женщина ни капельки не привлекала. А потом он увидел ее танец. Не тот, каким его представляют мирные жители — на сцене, в сиянии фонарей, под мелодию музыкальных инструментов и шелест платья. А тот, каким его знают воины, прошедшие десятки битв. В этом танце не существует правил и четких рамок, но если ошибешься единожды — тебя настигнет смерть. В этом танце музыкой служит звон клинков. В этом танце женщина была прекрасна. Чжун Ли заметил ее случайно, когда возвращался с прогулки, а увидев, не смог отвести взгляд. Огонь волос сиял в ночи ярким факелом, звезды над головой и безмолвная луна освещали ее фигуру и с полсотни искалечнных тел. Водные клинки в руках разрезали человеческую плоть, подобно острейшему ножу. Движения быстрые, лишенные грации, плавности, присущих Адептам Ли Юэ, ни одного лишнего шага, все движения точно в цель. Охотники на сокровища встретились ей на пути, и ни один из них не ушел живым. — Э-эх! Как жаль… Похоже, достойного противника мне здесь не найти, — она обозревает тела под своими ногами, растроенно смотрит на полурастегнутую рубашку — на ткани алеют следы — и слизывает с руки кровь последнего поверженного противника. — А был такой самоуверенный… Щелчок. Зрачки Чжун Ли непроизвольно расширяются. Бездна кроется не в глубине глаз этой женщины, ее глаза — и есть Бездна. Чжун Ли чуть ли не наяву чувствует ее зловоние. Вокруг этой женщины хаос и разрушения, вокруг нее боль и смерть. Со смехом и азартной улыбкой, без капли сострадания, она разрушит Ли Юэ, если того потребует воля Царицы. Или если буйная стихия сорвется с поводка. Она так напоминает прошлое, Войну Архонтов, опасность глубоких вод… «Она угроза», — думает Чжун Ли. «Она сокровище», — возражает внутри Моракс. Гуй Чжун вытянула наружу его человечность, припорошила пылью острые когти. Одиннадцатая Предвестница разбудила в нем дракона, повелителя этих земель, могущественного Адепта, который никогда и никому не проигрывал… Чжун Ли не присматривает за ней внимательнее, вовсе нет. Просто его маршруты чаще проходят через места, где любит появляться эта женщина. Взгляд машинально ловит огненные всполохи волос в конце улицы, ухо слышит заливистый смех и игривые подтрунивания. В Ли Юэ она часто предстает в роли роковой красавицы и надевает маску Предвестницы лишь за пределами Гавани, когда отправляется на задания. Чжун Ли неинтересно ее тело, неинтересны синие-синие глаза, в которых тонут юные сердца и теряются в глубине без следа, неинтересны переливы голоса. Но он не откажется еще раз увидеть ее танец. Картины прошлого больно жалят, всплывая в сознании, но в них есть особенная прелесть. Слишком поздно Чжун Ли понимает, что находит прелесть не только в воспоминаниях, но и в самой Предвестнице. А эта женщина… ох, эта женщина разбивает мужские сердца просто так, между делом, даже не прилагая к этому усилий. Слишком быстро охмуренные становятся скучными, слишком быстро сдаются. Чжун Ли пока единственный, кто не поддался, и вскоре это вызывает проблемы. Эта женщина бывает очень настойчива, когда хочет кого-то заполучить. Даже поиски Моракса занимают ее уже не так сильно. Чжун Ли бы поддаться ей и стать одним из многих, стратегически, это был бы успешный ход. Эта женщина не возвращается к прежним игрушкам. Но слово Чжун Ли твердо, словно камень, именно поэтому он всегда тщательно обдумывает то, что хочет сказать. Именно поэтому он не может клясться ей в любви под луной, как прочие, потому что любви самой не чувствует. Чжун Ли вообще не уверен, что за тысячи лет своего существования хотя бы приблизился к пониманию, что это слово значит. А еще Чжун Ли подозревает, что у этой женщины есть список для охоты, и он вскоре займет в этом списке первое место за несгибаемость. Чжун Ли игнорирует завуалированные намеки, отвечая ей не менее велеречивыми отказами — в искусстве складывать слова он эту женщину превосходит. Чжун Ли намеренно отводит взгляд, когда ему пытаются продемонстрировать женские прелести, спотыкается неловко или переносит внимание на товары торговцев. С невозмутимым — каменным — лицом встречает игривые толчки бедром или попытки на себя облокотиться. Эта женщина красива для человека, она выделяется из толпы, но Чжун Ли встречал куда более совершенных созданий на своем пути и не видит в этой красоте исключительности. Но, он должен признать, что находит по-своему очаровательным, как эта женщина кусает губы, краснея от негодования, когда процесс соблазнения в очередной раз завершается неудачей. Будь Чжун Ли чуть моложе, менее ответственным и более азартным, он даже поиграл бы с ней сам. Показав, что не всякая добыча, встреченная рыжеволосой бестией, на самом деле жертва, а притаившийся хищник. Но Чжун Ли молчит. Стойко молчит, когда эта женщина напрашивается с ним на прогулку. Поглядывет иронично, когда она с фальшивым интересом слушает его лекции об истории Ли Юэ и — он уверен — не слышит ни слова. Молчит уже растерянно, когда она приглашает на ужин и чуть ли не за руку тащит к самому дорогому ресторану в Гавани. Она просит его продолжать рассказ, не останавливаться, и Чжун Ли подробнее говорит об истоках традиций современного Ли Юэ, сам не замечая, как они оказываются за столиком, и эта женщина смотрит на него со странной насмешкой, но необидной, опершись щекой на руку и почти улегшись на заставленный явствами стол. Она благополучно пропустила мимо ушей все его слова, в чем он убеждается, задав простой вопрос. Эта женщина смотрит все с тем же выражением, даже не сразу осознав, что за столиком царит тишина. — Знаете, мистер Чжун Ли, когда вы не пытаетесь изображать из себя каменную глыбу, вы просто лапочка. И эта женщина с детской непосредственностью щелкает его по носу. Чжун Ли моргает. Никто. Никогда. Ни одного раза в его бесконечно долгой жизни ни одному разумному существу (даже Барбатосу, хотя он тот еще шутник!) не приходило в голову поступить с Чжун Ли подобным образом. Никому, кроме нее. Чжун Ли не сразу понимает, что чувствует по этому поводу и чувствует ли вообще, когда эта женщина уже вскакивает, как ни в чем не бывало, и, бодро попрощавшись, выходит из ресторана, на ходу попросив прислать счет в Банк Северного королевства, ведь ее спутник, скорее всего, опять забыл дома кошелек. Чжун Ли так и остается сидеть в смятении. С каждым разом его личными границами пренебрегают все сильнее. После той встречи он больше не видит эту женщину в Гавани. Она не подкарауливает его за углом, не вмешивается с остроумной шуткой в разговор с торговцем, не щурит хитро свои синие-синие глаза, в которых случайные прохожие продолжают тонуть десятками. В которых до сих пор не утонул Чжун Ли. В Гавани тишина и спокойствие, нигде не раздается ее веселый хохот, нигде не видно огненных всполохов волос… И Чжун Ли ощущает странное чувство. Разочарование? Тоску? Ничего подобного он никогда не чувствовал по отношению к человеку. Это странно, немного пугающе и… будоражит. Чжун Ли честно выжидает еще пару дней, а потом наведывается в Банк Северного королевства. — Добрый день. Я ищу Одинадцатую Предвестницу. Совсем недавно она пригласила меня побеседовать за ужином, но прошла почти неделя и мы до сих пор не встретились. Я хочу знать, уговор все еще в силе? Чжун Ли ловко тасует карты, не говоря ни слова лжи. Эта женщина действительно пригласила его на ужин. И они даже поужинали — тем же вечером. А то, что она не появляется в Гавани уже неделю — тоже правда, он может найти свидетелей, которые это подтвердят. Девушка за стойкой молчит. Долго. И смотрит внимательно — Чжун Ли чувствует это даже через затемненные прорези маски. Наконец, девушка отмирает: — Прошу прощения, господин… — Чжун Ли, — подсказывает он, с досадой отмечая, что нарушил человеческие правила приличия и даже не представился. — Вы консультат из похоронного бюро «Ваншэн»? — в голосе девушки появляется больше эмоциональности. Удивление. Растерянность. Восторг? Чжун Ли прикрывает глаза, подтверждая. Девушка кашляет в кулачок и отводит в сторону взгляд. Слова подбирает тщательно и явно пытается на ходу просчитать последствия этого разговора: — Боюсь, в ближайшее время госпожа не сможет выполнить свое… м-м… обещание. Совсем недавно она вернулась со сложного задания и теперь… отдыхает. Я передам, что вы заходили, как только появится возможность. Уверена, чуть позже она свяжется с вами сама. В ближайшее время, недавно, чуть позже… слишком мало конкретики, слишком много общих слов. Недовольство ползет по груди. Чжун Ли со вздохом чуть склоняет голову: — Благодарю. В таком случае, я подожду еще немного. Не смею вас больше задерживать. — Для меня большая честь познакомиться с вами лично, — в голосе девушки, кроме официоза, слышится еще что-то, искреннее. Чжун Ли покидает Банк под любопытные девичьи шепотки, донесшиеся благодаря чуткому слуху: — Это тот самый?.. — Консультант, по которому наше начальство сохнет? — Какой мужчина! И ледяной окрик той девушки: — Займитесь своими делами. Живо! Остаток дня Чжун Ли проводит на работе, посвящая новых работников в тонкости истории похоронного дела в Ли Юэ, вечер — в ресторане «Народный выбор», а ночью пробирается в личные комнаты Одинадцатой Предвестницы, минуя многочисленную охрану. Ни одному Фатуи в голову не пришло, что кто-то проникнет в святая святых через окно. В конце концов, в обычное время начальство и само за себя постоять способно. В комнате этой женщины темно. Чжун Ли застывает на несколько мгновений, как только его ноги касаются пола, и прислушивается. Ничего. Внутри раздражение на самого себя — ведет себя, как вор, совсем для него не характерно. Нужно было подождать немного, как и советовала девушка за стойкой, он уверен — эта женщина объяснила бы длительное отсутствие. Или не объяснила, он бы сам догадался. На его стороне знания, на его стороне опыт… В нос бьет зловоние Бездны. Чжун Ли непроизвольно морщится. Глаза привыкают к темноте, выхватывают детали. Спартанская обстановка, практически полное отсутствие личных вещей в зоне видимости. Стол завален бумагами. Будь он шпионом, работай на Цисин — тут же бы заглянул в наверняка важные записи. Но его не интересуют ни планы Фатуи, ни их внутренние переписки. Объект интереса сейчас лежит на кровати без движения, грудная клетка поднимается еле-еле. Чжун Ли шагает вперед. Рядом с ней присутствие Бездны ощущается еще отчетливее, но Чжун Ли различает еще один запах — кровь. Одинадцатая Предвестница, с такой легкостью разобравшаяся с похитителями сокровищ, серьезно ранена. Чжун Ли различает полоску плотно сомкнутых губ и болезненную гримасу на лице. Ее волосы больше не напоминают языки пламени, разметались по подушке неопрятным ворохом. Чжун Ли неожиданно ловит себя на том, что почти коснулся ее лба, вот только что он собрался делать? Чжун Ли отступает. Взгляд натыкается на множество скляночек на прикроватной тумбочке. Он принюхивается. Запахи лекарственных трав, что-то незнакомое — разработка Фатуи? Эту женщину явно лечат и старательно. Она обязательно поправится. Она не может умереть сейчас — важная деталь его плана, Синьора поручилась, что эта женщина исполнит свою роль, когда придет время. Чжун Ли уходит. На то, чтобы разузнать, что произошло с Предвестницей у него уходит два дня. По словам искателей приключений, они видели эту женщину где-то в горах. Кто-то рассказывал, что она свалилась в пещеру, кто-то — что древний геовишап сам вылез наружу и напал на нее. Сходились информаторы в одном — Предвестница уже тогда выглядела потрепанной, и бой с геовишапом стал последней каплей. Агенты Фатуи пришли на помощь начальству слишком поздно, ее уже ранили. Когда эту женщину успели привезти в Гавань — неизвестно, но явно сильно торопились. Никому не хотелось потом отвечать перед другими Предвестниками, почему не уберегли главу дипломатической миссии. Дела Фатуи Чжун Ли совершенно не касается — он уточняет, где находится место происшествия. Здоровье этой женщины никак его не волнует, в его жизни она играет второстепенную роль. Он успокаивает себя этим, пока идет к обиталищу древнего геовишапа. Не так уж сильно ему и тоскливо без этой сумасбродной женщины. И вовсе его не задело ее плачевное состояние. Он делает это, не ради Предвестницы, он просто защищает жителей Ли Юэ как Архонт этих земель. Пока Архонт. Чжун Ли запечатывает проход в пещеру метеоритом. Он просто не хочет, чтобы кто-либо еще пострадал. И это темное удовлетворение внутри — обычное удовольствие после хорошо сделанной работы. И никак иначе. Эта женщина поправляется удивительно быстро для человека с подобными ранами. Неделя — и в Гавани снова то тут, то там слышен ее заливистый смех, в толпе мелькает огненная шевелюра, а глаза с пушистыми ресницами смотрят так же игриво, как и до инцидента. Чжун Ли знает: она снова была на месте встречи с геовишапом, на этот раз в сопровождении других Фатуи, и возвращается в город взбудораженная, с лихорадочно блестящими глазами и нервно закушенной губой. Расспрашивает его о Мораксе и слушает — на этот раз — со всем вниманием, несмотря на порой чрезмерное углубление в историю Ли Юэ. Особенный интерес вызывают способности Властелина Камня, его манера боя и мощь. И Чжун Ли совсем не нравится хищная усмешка этой женщины и белые зубы с клычками. Для Чжун Ли она словно маленький зверек, забавный и необычный. Но этот зверек непременно укусит его, если раскроет. Только Чжун Ли уже не знает, что почувствует в этот момент — раздражение или… умиление. Зверек ведь совсем крохотный и не сможет причинить ему большой вред. Чжун Ли размышляет лениво, не может ли завести одну единственную слабость, когда уйдет с поста Архонта. Может, он все же позволит себя очаровать, просто так, ради опыта. Эта женщина ничего не замечает. Иногда она становится подозрительно молчалива и пристально осматривает Гавань, будто ждет, что тот, кого она ищет несколько месяцев, просто выйдет из-за угла улицы. Агенты Фатуи разбирают завал от метеорита и, судя по оговоркам, и тренировкам, которые Чжун Ли замечает, конечно же, совершенно случайно, Предвестница собирается повторить схватку с геовишапом. А после, судя по всему, и до самого Моракса добраться планирует. Чжун Ли прикрывает глаза, скрывая насмешливые огоньки. Если эта женщина желает совершить ту же ошибку, мешать он не станет. Просто присмотрит, чтобы она не убилась раньше времени — до тех пор, пока не исполнит свою роль в его плане. Только до этого. Несмотря на явное предвкушение битвы, прежних попыток заполучить Чжун Ли эта женщина не оставляет, даже приглашает его поужинать еще несколько раз. Предвестница флиртует с Чжун Ли, даже когда с неба падает тело дракона и Церемония Сошествия срывается. Это выходит за рамки приличий, но Чжун Ли молчит. Бессмысленно сопротивляться буйству морской стихии, как бы ни желал, камень не сможет ее обуздать. Но он все еще держится. — Мы, Фатуи, глубоко сочувствуем постигшей Гавань Ли Юэ утрате! И пусть мы не имеем к гибели Властелина Камня совершенно никакого отношения, — чуткий слух уловил нотки разочарования. — Мы готовы оказать посильную поддержку в организации похоронной церемонии полагающегося масштаба. — Церемонии Вознесения, — механически поправил Чжун Ли. — Что-что? — рыжие брови взлетели вверх, пушистые ресницы хлопнули. — При смерти Адепта уровня Властелина Камня полагается проводить Церемонию Вознесения. — Пусть так, — легкомысленно отмахнулась эта женщина, а после вновь прильнула к нему, уперевшись своими… формами прямо в грудь, ноздри сильнее защекотал запах морской соли. — Главное, мистер Чжун Ли, запомните: я всегда, всегда-а готова вам помочь. Не стесняйтесь обращаться в любое время суток в Банк Северного королевства, если вдруг возникнут проблемы. Спасибо за встречу и пока-пока-пока! Она обогнула его, словно и впрям являлась водой, не постеснявшись потереться бедром, и исчезла в то же мгновение за поворотом. Ему бы разгневаться на проявленное неуважение к Властелину Камня — любой житель Ли Юэ так бы и поступил. Но эта женщина… Ох, она вызывает какую угодно эмоцию из его поистине «каменного» спектра, только не гнев или его подобие. Проходит день или два и Предвестница приглашает его на ужин, но на этот раз — по работе. Хотя даже это не останавливает ее от попыток соблазнения. Прикушенная губа, взгляд из-под ресниц, голос с переливами, ухмылка… Путешественник рядом с ней краснеет до кончиков ушей, кажется, даже золотые волосы, заплетенные в косу, вот-вот вспыхнут от смущения. Ему хватает одного взгляда на… выдающиеся достоинства этой женщины, чтобы потерять спокойствие — что уж говорить об остальных действиях. Даже если они направлены не на него. Его маленькая спутница с пронзительным голосом гневно топает ножкой в воздухе, высказывает что-то Предвестнице… Чжун Ли, пожалуй, впервые не вслушивается со всем вниманием. Он смотрит этой женщине в глаза. Она довольна — все идет по плану. По плану Фатуи, разумеется. Ее собственный трещит по швам — Чжун Ли женским чарам так и не поддается. Сам Чжун Ли уже не уверен. Он пристально смотрит на Путешественника, на каждое его движение, взгляд — и хочет, чтобы тот отодвинулся от Предвестницы на пару метров. Возможно, потому что он единственных из десятков, кто может заинтересовать ее чуть дольше, чем на одну ночь. Хотя постойте, Чжун Ли это полностью безразлично. Он отпивает чай, язык обдает горечью. Предвестница знакомит его с Путешественником, с детской непосредственностью скидывая на последнего обязанности помогать в подготовке Церемонии — которые вообще-то должны были выполнять Фатуи. Путешественник об этом не знает. Чжун Ли не торопится просвещать. В конце концов, пусть лучше мальчишка бегает по мелким поручением, чем сидит с… Чжун Ли обрывает себя на полумысли. Эта женщина — всего лишь средство достижения цели. Невольный помощник, деталь грандиозного плана. Человек. Потрясающая в изменчивости своей женщина, зачаровавшая его одним танцем. Они расстаются, но Чжун Ли уверен — ненадолго. Финальный акт представления все ближе. Скоро решится, достойны ли люди самостоятельности… может ли он отойти от дел. Путешественник продолжает бегать по поручениям — на этот раз от Цисин. И уже начинает что-то подозревать — в проницательности ему не откажешь. Чжун Ли наблюдает за ним украдкой. Наблюдает, когда тот разоблачает Фатуи с печатями. Наблюдает, когда тот сражается с Осиалом вместе с Адептами и воинами Цисин. Наблюдает, как Нефритовый дворец обрушивается на голову морского бога, наблюдает… а сам пытается почувствовать знакомый запах соли, увидеть вдалеке вспышку огненно-рыжих волос… Ничего. В Гавани шумно после нападения Архонта Вихрей и в то же время подозрительно тихо без одной конкретной Предвестницы. Сзади цокают каблучки и веет холодом. — Настало время выполнить свою часть сделки, Моракс, — Синьора прекрасна той застывшей красотой ледяной статуи, высеченной рукой умелого мастера. Каждый шаг, каждый жест, движение губ и взмах ресниц, даже движение локонов — выверены и доведены до идеала. Она сама — воплощение этого идеала. Умная, расчетливая, элегантная, обладающая скрытой мощью и умеющая добиваться своего не только силой. Но после непослушного вороха волос и синей Бездны ее красота кажется слишком… искусственной. — Мое слово подобно камню, — отвечает Чжун Ли с невозмутимостью. Сердце Бога в его руке сияет ровно и ощущение силы, которое оно источает несопоставимо с силой всех Предвестников, вместе взятых. — Что все это значит?! Синьора лишь хмыкает насмешливо. А вот Чжун Ли разворачивается резко, буквально впиваясь взглядом в женскую фигуру. Одиннадцатая Предвестница сердитая, взъерошенная, словно воробушек, и явно ранена — Чжун Ли чует это на расстоянии. Моракс недовольно ворочается в глубине. — Ты! — эта женщина тычет пальцем в Синьору несдержанно, та смотрит с презрительным снисхождением. — И ты! — пальчик целится в грудь Чжун Ли, уголки губ у того дергаются. — Вы оба!.. Чжун Ли знал, что она где-то неподалеку. Заметил, что свою часть плана она исполнила, но не иметь возможности видеть ее вживую оказалось куда… беспокойнее, чем он ожидал. Сердце Бога теперь в руках Синьоры, в голову вновь лезут мысли о появлении небольшой слабости. Теперь-то он может ее себе позволить? — Сговорились за моей спиной! — в ее голосе, в отличие от Восьмой Предвестницы, гамма эмоций, глаза мечут молнии. И Чжун Ли даже не уверен, кому достается больше. — А ты наконец решила воспользоваться головой по назначению, а не для охмурения недалеких мужчин? — в голосе Синьоры злая ирония. — Досадно, что так поздно. Одиннадцатая Предвестница рычит. Кажется, еще немного, и ее рыжая шевелюра действительно задымится. Чжун Ли ловит взглядом клычок в ее оскале, но тут же отводит глаза — его интерес и так слишком заметен для той, кто знает, на что смотреть. Наблюдать за этой женщиной интереснее, когда она не прячется за маской искусительницы. Сейчас эмоции на ее лице читаются невероятно легко. Досада, раздражение, уязвленное самолюбие… разочарование? В Банк Северного королевства врываются Путешественник и Паймон. — …Повеселился? — эта женщина шипит словно морская пена. И Чжун Ли все еще терпеть не может все, что связано с морем, но Предвестницу он слушать и дальше готов. — У меня не было цели одурачить тебя, — качает он головой. — Но признаюсь, я хорошо провел время. Путешественник занят выяснением отношений с Синьорой, Паймон горячо его в этом поддерживает, на их с Предвестницей беседу никто не обращает внимания. Она щурит глаза, но не игриво — как он уже привык — гневно. — Что ж, Моракс, — обращение царапает слух, Предвестница смотрит на него с холодом темных вод осенью, оценивающе окидывает взглядом, словно товар на рынке. — Я долго искала тебя, но теперь, без своего Сердца Бога, подобный обычному человеку…. ты мне совершенно неинтересен! Слова бьют хлестко. Чжун Ли хмурится. А эта невозможная женщина разворачивается на пятках, взметнув огненные волосы — несколько прядей проносятся у самого носа Чжун Ли — так близко они стояли друг к другу — и с прямой спиной стремительно покидает зал. Паймон пронзительно вопит ей вслед и требует ответов, Путешественник оборачивается растерянно. Чжун Ли провожает ее взглядом и никто, кроме него с нечеловеческим слухом, не слышит, как падают на пол алые капли. Эта женщина так активно выражала негодование, что у нее открылись раны. Чжун Ли хочет последовать за ней.

***

Комната Предвестницы обставлена все так же по-спартански просто. Сама сидит на кровати, подогнув одну ногу, и с бессвязными ругательствами пытается обработать длинный порез на спине. На прикроватной тумбе горит одинокий светильник. Чжун Ли, как и в прошлый раз, заходит через окно — но только потому что Катерина за стойкой его официально не пропустила. Его шаги беззвучны, но эта женщина замечает его приближение. Рядом с ней вновь отчетливо ощущается зловоние Бездны, клинок из гидро элемента холодит основание шеи. Несколько капель впитывается в рубашку Чжун Ли, но он не обращает на них внимание. — Зачем пришел? — она пытается скопировать ледяной тон Синьоры, но в голосе прорезаются предательские нотки обиды. Чжун Ли осматривает ее тело, шрамы, что змеятся по коже. Она вся покрыта ими, старыми, новыми. Моракс внутри легко может представить, как они выглядели, пока не зажили. Ужасные раны, смертельные. Хрупкие люди умирают и от меньшего — а она выжила. Предвестница даже не пытается прикрыться, ее словно и не волнует, что она раздета до пояса. Чжун Ли не пытается скрыть интерес. — Возможно, как Властелин Камня, я действительно больше не дотягиваю до твоих высоких требований, — он говорит это насмешливо, но, в отличие от слов Синьоры, его — не вызывают желание ударить. — Но, уверяю, я многое могу предложить тебе как Чжун Ли. В конце концов, он все еще занимает лидирующую позицию в ее личном списке жертв. Он все еще — почти — не сдался. Темное море ее глаз светлеет, на лице расцветает игривая усмешка, клинок исчезает и, кроме мокрой рубашки, ничего не напоминает о его существовании. Она подходит вплотную. — Ты меня обманывал. — Ты едва не разрушила Гавань Ли Юэ, — напоминает Чжун Ли. Ее брови взлетают вверх и на лице появляется очаровательнейшее в невинности своей выражение. — Но ведь не разрушила же! — возмущается искренне. — Я буду долго и вдумчиво извиняться, — шепчет он близко-близко. Их первый поцелуй со вкусом крови. Его крови. Она отстраняется, и Чжун Ли видит золотые капли на алых губах. Облизывается демонстративно: — Вкусно, — и лучится довольством. Чжун Ли прикрывает глаза. Маленький зверек таки укусил его. И он чувствует нечто, схожее с умилением. Моракс внутри него взбудоражен и требует действий. Руки удобно и естественно ложатся на ее спину, останавливая кровь. — Никогда в жизни я не назову тебя господином, — произносит эта женщина, запыхавшись, и откидывается на подушки. Ее жизнь, свобода и воля принадлежат Царице. А Чжун Ли думает, что в случае чего они с Крио Архонтом сумеют снова договориться… …Цунами обрушивается на скалы всю ночь, пока не стихает к рассвету.