***
За окном пентхауса стояла хмурая погода: накрапывал дождь, намереваясь в скором времени перерасти в настоящую бурю. Над некогда весёлым и шумным городом сгустились тёмные тучи, улицы опустели. Казалось, что город умер. Клаус сидел на диване, попивая крепкий алкоголь, размышляя и слушая крики Ребекки. В соседней комнате спала его маленькая шестилетняя дочь Хоуп, не зная о том, что её отец собирается отправиться на верную смерть. Благо, в комнате стояла звукоизоляция, наложенная Кассандрой, и их крики не слышны нигде больше. — Ты никуда один не пойдёшь, Ник! — крикнула Ребекка, всплеснув руками и глядя на Клауса, который внешне выглядел максимально спокойным, но в его душе бушевала настоящая буря из всего возможного спектора эмоций, сотни мыслей вихрем проносились с неимоверной скоростью, но он, в общем-то, не особо зацикливался на чём-то одном. — Там все сверхъестественные существа, которые желают тебе смерти, и они не перед чем не остановятся, чтобы убить тебя. Это их цель на протяжении всего их жалкого существования. — Не тебе же идти со мной! — парировал ей Клаус, повышая голос. — На тебе заклятие, которое сводит с ума. Это ещё хуже. — Ты полный идиот, Ник! — крикнула Бекка, плюхнувшись в кресло. — Я пойду с тобой, Клаус, — серьёзно проговорила Кассандра, влетая в гостиную. — Ты тоже никуда не пойдёшь, дорогуша. Тебя слишком легко убить, — ответил Клаус на реплику Арденелли, на что девушка лишь покачала головой и вздохнула от, как ей казалось, тупости и одновременно излишней гордости Никлауса. Сейчас не время строить из себя героя. — Не глупи. Я пойду с тобой, — настаивала на своём девушка. — Бекка права. Они тебя убьют, — замолчав на пару секунд, Кэсс продолжила, — наверное. А я могу постоять за себя. Всё равно кому-то надо идти с тобой. Умру, значит умру, — не подумав, бросила Кэсс, чем сильно задела Клауса. Майклсон прикрыл глаза, задумавшись. Он не может взять с собой Ребекку, ведь она сию секунду в нормальном состоянии, а через мгновение на неё действует заклинание, которое делает безумным. Что до Кассандры. Хм… она трибрид, которой шестьсот лет. Они познакомились в Италии и стали друзьями-семьёй, которые всегда помогали друг другу. А Кассандра так вообще… Всегда была на стороне Клауса и помогала ему, ни разу не предав даже в те моменты, когда вся семья отворачивалась от него. А в ответ — ничего. Увы и ах, только друзья, не более… А от этого больно… Очень. Либо они оба дурака, либо только она — влюбилась в первородного гибрида, который не знает о её чувствах, а сам к ней относится только как к подруге-сестре. Хотя, может, тоже что-то чувствует к ней, но тщательно это скрывает. — Нет, Кэсси. Они тебя убьют, — выдохнул Клаус, делая глоток виски. — С тобой спорить бесполезно, так что я пойду и это не обсуждается. Девушка села на диван, закидывая ноги на колени Клауса, что у неё уже давно вошло в привычку и было чем-то обыденным, и облокотилась на мягкую спинку дивана, запрокидывая голову назад, выхватывая гранёный стакан из рук Майклсона. Ребекка быстро ретировалась из комнаты, вероятно, к Фрее, Хейли и Элайдже, которые думали, как сохранить жизнь Клаусу и Кассандре, если та пойдёт с ним. А зная её, вероятность такого расклада событий равна сто процентов. «Может, ему сказать Это, когда уйдёт Ребекка? Или это будет звучать как признание в любви перед смертью? Нет уж… Лучше после всего этого. Завтра вечером», — думала девушка и за этим даже не заметила, что Клаус её зовёт. — Кассандра? — который раз позвал девушку Майклсон. — А? Ты что-то сказал? — Клаус кивнул. — Извини, я задумалась. — О чём же ты задумалась? — спросил Майклсон, из-под прикрытых век взглянув на девушку. — Да так, неважно, — отмахнулась девушка, грустно улыбнувшись. — Всё нормально, — как вопрос-утверждение сказала Кассандра. — Уже пора. Пойдём? Арденелли поднялась на ноги, но её тут же остановил Клаус. Майклсон взял девушку за запястье и развернул к себе лицом. Несколько секунд Клаус вглядывался в её лицо, будто хотел что-то ей сказать, но вместе этого качнул головой и прошипел, сильнее сжав запястье Кэсс: — Ты никуда не пойдёшь. Я не позволю тебе рисковать собой из-за меня. Ты и так много всего сделала для нас, — он замолчал буквально на мгновение, вглядываясь в её жёлто-зелёные глаза, в которых горел огонёк уверенности, но в то же время в них была видна боль, — для меня. Сполна. Мне не отплатить тебе тем же. — И не надо, Ник, — первый раз она назвала его так, от этого в груди Майклсона что-то больно кольнуло. Не может Клаус сейчас не думать о том, что есть вероятность того, что Кассандра умрёт. Перед глазами вертелись картины дальнейших развитий событий, и одна из них — и есть смерть девушки, которую он любит, но не говорит ей об этом, ведь не хочет портить их существующие отношения брата-сестры, друга-подруги. — Я пойду, — уверенно отчеканила Кэсс. — Тогда пора, — сдался Клаус, направившись молча на выход из пентхауса — без лишних слов и прощаний с родственниками. Это уже излишне, — считал он.***
Двое — Кассандра и Клаус, заходили в особняк Майклсонов в Новом Орлеане. Внутри столпилось, казалось бы, не менее двух сотен сверхъестественных существ, которые желают гибриду смерти, да и трибриду тоже. Всё-таки хорошо они вместе «веселились». В некоторых местах полыхало пламя — кто-то поджёг комнаты. Сверху медленно падали вырванные страницы из старых книг. Вокруг валялись разорванные картины, написанные Майклсоном. В общем, всё было разгромлено и уничтожено. Эта необузданная толпа кричала всякие колкости и всевозможные проклятия в адрес первородного и Кассандры, но те уверенно шли вперёд, ровно в центр первого этажа. Отовсюду слышался свист. — Хватит! — крикнул Марсель, подняв ладонь вверх, призывая всех замолчать. — Они пришли. Клаус и Кассандра остановились, разглядывая притихшую толпу. Гибрид усмехнулся, посмотрев на своего «сына». — Мы пришли, Марселус, — серьёзно сказал Майклсон, сложив руки за спиной, его голос прошёлся эхом по помещению. — Я вижу. Значит, готов принять смерть? — Меня не убить, — Клаус вновь усмехнулся, притянув ближе к себе Кассандру, будто бы пытаясь её защитить от опасности. — Чего же вы хотите? Правосудия? — Майклсон прошёлся по всем тяжёлым взглядом, который буквально придавливал к земле. — Так какое же это правосудие? — Ты всем им, — Жерар обвёл рукой эту «толпу», — испортил жизнь. Ах, да, чуть не забыл. Кассандра тоже всегда была с тобой. И кстати, единственная, кто был с тобой по своей воле. Так что она тоже виновна. — На реплики Марселя девушка вскинула брови, сложив руки под грудью. — Вы даже не помните, чьи жизни испортили. — Они сами себе портят жизнь, — спокойно ответила Кэсс, хотя внутри было жуткое желание наброситься на них и поубивать всех к чёртовой матери. Вдох-выдох. Главное в данную секунду — сохранять спокойствие и самообладание. — Вот ты, например, — девушка указала на парня, которому на вид нельзя было дать и больше двадцати пяти, а по факту ему более двухсот лет, — я твою мать избавила от страданий. Помнишь, она медленно умирала от неизлечимой болезни. Я освободила её от этого бремени, а ты стал бессмертен. — Вампир оскалился, показывая свою сущность. — Вы же тут все понимаете, что убить вас не составит нам и малейшего труда? — спросила Кэсс. Все зашептались. — Понимаете. Так что же вам нужно? Это не правосудие. Хотите избавиться от, по вашему мнению, зла, становясь ещё большим злом. Это не выход. — Так, хватит! — крикнул Марсель, перебивая тираду Арденелли. — Мне это надоело! — Ах, ему надоело. Не смеши. Сам всё это затеял. Чего же ты добиваешься, Марселус? — спросила Арденелли, сделав шаг в сторону короля-самозванца. — Решил поиграть в короля? Поуправлять этим стадом? Не наигрался ещё? — Вашего свержения, чтобы вы признали своё поражение! — Жерар проигнорировал слова девушки. — Никогда, — процедила Кэсс, показывая сущность трибрида, и хотела направить энергетическую магическую волну на кучку вампиров, но ничего не вышло. — Какого?.. — Забыл сказать, здесь твоя магия бессильна. Новоорлеанские ведьмы мне с радостью помогли, — с улыбкой на губах проговорил Жерар, махнув пятернёй. Все вампиры бросились на Клауса и Кэсс. Оба стали сразу же отбиваться от них. Активировав сущность гибрида, Майклсон вгрызался в шеи вампиров, сразу же убивая; некоторым вырывал сердца; руками «отрубал» головы. Кровь хлестала во все стороны. Кассандра, не жалея никого, разрывала из буквально на кусочки. Несколько довольно старых вампиров окружили девушку со всех сторон, тут же набрасываясь на неё и повалив на каменный пол. — Кассандра! — закричал Клаус, пытаясь прийти на подмогу девушки, но оказался в таком же положении. Всё произошло слишком быстро и уже буквально через несколько секунд Майклсон и Арденелли были заключены в магические кандалы. — Вот так и падут два величайших существа, — усмехнулся Жерар, спускаясь со своего так называемого «трона». Вампир подошёл к Клаусу и Кэсс, прикованным к стене. — Ну что ж… кто из вас умрёт первым? — спросил Марсель, показывая на пленников не пойми откуда взявшимся колом из белого дуба. — Только не она, Марсель. Оставь Кассандру и всю нашу семью в покое, — просил Клаус. — Ладно, ты победил, — окончательно сдался Майклсон, посмотрев на Кэсс. — Убей меня! — Хм… как же интересно получается. Ты никогда бы не променял свою жизнь на чью-то, а тут… — вампир усмехнулся. — Хорошо. Считай это моим снисхождением. — Жерар приложил кол из белого дуба в районе сердца Клауса, надавливая на него. Майклсон зашипел от боли. — Она будет жить, но ты нет. — Нет, Марсель, стой! — крикнула Кассандра, Марсель посмотрел на девушку. Клаус насторожился и тоже взглянул на Кэсс, которая была полна решимости. «Этого не может быть… Она же не предложит себя, заместо меня? Нет. Мы оба переживём эту ночь, а наутро я ей во всём признаюсь», — подумал Майклсон. — Пожалуйста. Да, ты победил. Но… — Кэсс запнулась, голос дрогнул. Слишком уж это высокая цена, — у него маленькая дочь — твоя же младшая сестра. Клаус тебя спас и вырастил. Не убьёшь же ты его, в конце-то концов? — к глазам подступили слёзы, голос предательски дрожал. — Ты не сможешь, не посмеешь. Отпусти его и его семью. Хочешь кого-то убить, то убей меня. Я в этом тоже виновна. От того, что ты убьёшь нас двоих, толка не будет. Но вот если ты убьёшь одного… — Арденелли замолчала, не имея больше сил продолжать свою речь. — Ты с ума сошла, Кассандра! — крикнул Клаус, рыча и пытаясь высвободиться из оков. Кэсс опустила голову, не в силах посмотреть Майклсону в глаза, и лишь одними губами прошептала «Возможно». — Подожди, Клаус, — гаркнул Марсель. — Зачем же ты это делаешь, Кассандра? Зачем ты ради монстра хочешь умереть? — Он не такой, — пробормотала Кэсс. — Никогда не был таким, каким вы его все считаете, — голос сорвался на крик. — Одумайся, Марсель. Спустись с небес на землю. Отпусти Клауса, — процедила она, посмотрев на возвышающегося над ними вампира. — Ну что ж, Кассандра… — задумчиво протянул Жерар, взвешивая все «за» и «против». — Хорошо. Ты умрёшь, а он и его семья будет жить. Как же благородно. Жерар, ни секунды больше не раздумывая, воткнул кол в сердце девушки. Кассандра, не отрываясь, смотрела на Клауса, который что есть силы завопил истошное «Нет», а перед глазами мелькали картинки из прошлого. «— Лорд Никлаус, — Кассандра протянул ладонь мужчине, — большая честь встретиться с Вами лично, — девушка приветливо улыбнулась, а на щеках выступил лёгкий румянец. — Леди Кассандра, не стоит, — Майклсон усмехнулся, обнажая прекрасные милые ямочки, и поцеловал тыльную сторону ладони девушки. — Можно просто Клаус, — мужчина склонил голову набок. — Хорошо, Кла-аус, — протянула Арденелли, застенчиво улыбнувшись и коротко кивнув». «— Помоги, пожалуйста, застегнуть платье, — попросила Кассандра, стоя лицом к зеркалу и через отражение смотря на Клауса, который остановился в дверном проёме. Майклсон усмехнулся, но подошёл и помог девушке, за что в знак благодарности получил лёгкий, почти что невесомый поцелуй в щеку». Тело девушки посерело, превращаясь в пепел и разлетаясь вокруг. Даже перед сметью девушка не смогла признаться ему. Да и зачем уже это было нужно. Это конец. Клаус не помнил, как его высвободили; как он дошёл до пентхауса; как крушил там всё и вся; как кричал в бреду, прося девушку не оставлять его; как пошёл к Фрее, умоляя её воскресить Кассандру, которой он так и не сумел сказать три заветных слова; как Фрея ответила, что это невозможно. Любовь всей его жизни мертва. И с этим ничего уже не сделаешь. С её смертью оборвалась часть его жизни, будто часть его перестала существовать. Почти всю свою долгую жизнь он был с Кассандрой. С её приходом в его жизни появилось хоть что-то хорошее. Когда ему было плохо — именно она поддерживала его; когда хорошо — они вместе разделяли эту радость. Поздней ночью Майклсон устало лёг на кровать, которая чудом уцелела в полностью разрушенной спальне, смотря в потолок, а перед глазами невольно появлялись картинки минувшего вечера. Этот взгляд Кассандры, её самопожертвование, а дальше он помнил лишь отрывки. Неожиданно откуда ни возьмись появился какой-то конверт, падая сверху вниз рядом с Никлаусом. Гибрид лениво взял конверт, достав оттуда небольшое письмо и начиная читать его. «Ник», — с первого же слова в сердце защемило, а в горле появился ком. «Если ты читаешь это письмо, значит, я мертва. Глупо, да? Наверное, очень даже. Я не буду расписывать письмо, не буду говорить, как мы жили, что было хорошо, а что плохо, через что мы вместе прошли. Ты и так это всё прекрасно знаешь. Напишу просто кратко то, что сейчас на душе и что боялась тебе сказать. Думаю, что тебе больно, поверь, мне тоже. Прошу тебя, не убивайся, и всем остальным это тоже передай. Это ни к чему. Такова уж наша судьба. Это уже не исправить. Да, мы вольны выбирать, таков был мой выбор. Вам всем нужно просто смириться, отпустить и продолжать жить дальше. Пусть Хоуп не забывает свою тётю Кэсси. Я её оченьК.А».
Майклсон медленно присел на кровати, смотря в пустоту и положив письмо на кровать. «Я люблю тебя, Ник», — снова и снова повторялась одна и та же фраза в голове Клауса. Он слышал её голос, будто девушка сидит рядом с ним и ничего этого не произошло. Гибрид видит девушку перед собой сквозь пелену боли и отчаяния. От неё веет холодом, кожа серая, и она шепчет: «Я тебя люблю». — Не оставляй меня, пожалуйста. Я люблю тебя, Кассандра, — в пустоту, словно в бреду, шепчет Майклсон. — Папа? — в комнату зашла Хоуп, осторожно перешагивая всю сломанную мебель. Наваждение спало. Майклсон помотал головой, скатившись за неё руками, сжимая до боли волосы. Так можно и с ума сойти. — Где тётя Кэсси? — малышка посмотрела на отца, быстро окинув взглядом разрушенную комнату. — Она… больше не вернётся, — выдавил из себя Клаус. — Кассандра сказала, что очень любит тебя. — Он сейчас не имеет и малейшего представления, что нужно говорить в данном случае ребёнку. — Она уехала? — Клаус молчал, взяв Хоуп на руки и прижав к себе. — Пап? Папа? — вновь повторила девчушка, смотря на отца. — Да. Навсегда, — еле слышно прошептал Майклсон.Любовь всегда приносит боль…