О заботе, насилии и случайностях
23 февраля 2023 г. в 20:03
Примечания:
Когда Диего говорит о "коляске для мотоцикла" он имеет в виду алкогольный напиток. Он намекает на инвалидность Джонни, но шутка выходит неуместной.
Джайро скучно. День проходит размеренно и в их кафе заходят обычно ближе к ночи, поэтому он может позволить себе сесть на ближайший барный стул, уложив грудь на стойку и облокотившись о неё всем весом. На улице спекотно, внутри душно, по шее течёт рекой пот. Двигаться вообще не хочется. Джайро лениво приоткрывает веки, скользит по своей чёрной водолазке, по длинным чёрным лентам, которые спускаются к бёдрам, причудливо огибая его талию. Он точно может нащупать пальцами на своей груди фирменный знак заведения, который шуршит под кожей подушечек пальцев и неприятно царапает её как наждачка. Его форма отвратная, совершенно не подходящая для работы в такую погоду, но иначе нельзя. Дресс-код. Всё как от него хочет работодатель. Джайро мычит почти трагически. Совмещать учёбу и работу похоже на ужасную пытку, которую он не заслужил. С другой стороны, он всегда может вернуться обратно домой, признать ошибку перед отцом и попроситься под его крыло? О нет, только не это. Джайро ни за что, ни за какие богатства, больше не пойдёт на уступки с собственной совестью. Цеппели сразу отметает мысли о доме и о братьях. Они видятся раз в полгода, чаще Джайро просто сошёл бы с ума. Его семья (точнее говоря отец) отказалась от него. Почему? Джайро усмехается, скалится вяло на мысли о последней ссоре. Да, отец пытался сватать его. Да, ложь Джайро раскрылась бы очень быстро и терпеть смысла не было. Он играл не за ту команду, несвобода в достатке оказалась тяжёлой ношей, которая придушила его дух. Джайро справится. Несмотря на разногласия, они всё равно продолжали спонсировать его обучение на хирурга и Цеппели был благодарен за это. Отец мечтал, что он нагуляется, одумается и вернётся и Джайро не собирался разбивать его ванильные представления о мире. Он бы не вернулся туда, это место уже не принадлежало ему, не было его домом. Оно отторгало его, как инородное тело.
— Лентяй, тебе платят за то, чтобы ты валялся здесь? — женский голос, не совсем похожий на женский, скорее на мальчишеский, подростковый, звучит над Джайро и он нехотя поднимает взгляд вверх. Пахнет дешёвыми духами в стиле принцесс.
— Не говори мне, что самой хорошо ходить в этой жокейской экипировке, — Джайро отмахивается рукой от Хот Пантс, как от надоедливой мухи, гудящей в уши ради гудения. — Нотации можешь читать своим младшеньким. Здесь из посетителей только тараканы под плинтусом.
— Карты? — Джайро вытягивает руки, цепляясь кончиками пальцев за стол, прислоняясь щекой к едва холодной пластиковой поверхности. Громкий выдох выдаёт всё его настроение. Он не может отдохнуть даже ночью в собственной кровати. Как же его всё достало.
— Карты, — Хот Пантс чем-то шуршит, Цеппели лень оторвать взгляд от царапин на столе, которые сейчас подсвечиваются солнцем, открывающим вид на все неровности. Под солнцем все равны и одинаково деффектны по своей природе. Быть неидеальным, быть любимым — вот оно, счастье. Джайро хотелось бы, чтобы кто-то тоже смотрел на его царапины с трепетом и замиранием, с мурашками, которые бывают лишь тогда, когда ты понимаешь, что видишь что-то, не предназначенное для глаз обычных людей.
Джайро приподнимает голову, когда железные ножки стула горько скрипят о плитку на полу. Хот Пантс ставит два высоких стакана со льдом, заливая туда какую-то розовую воду, судя по шипению — газировку. Джайро чует её едва уловимый сладкий привкус в воздухе, волшебный бриз. Это кафе непопулярно днём, здесь едва ли можно купить то, чем можно перекусить на обед — одни булки, сладости и напитки. Зато ночью из-за наличия приличного ассортимента алкоголя это место становится более живым. Разумеется, и сейчас здесь есть посетители, которые пьют свои молочные коктейли, но их так мало, что едва ли им есть хоть какое-то дело до работников в углу заведения. Джайро успокаивает эта атмосфера. Он не очень любит Хот Пантс, но их не спрашивали при найме на работу о том, будут ли они сотрудничать. Поставили перед фактом. Пришлось мириться. Джайро всегда писал, что работа в команде это его конёк. Не мог же он сказать, что не работает со всеми подряд.
— Ты похож на раскисшую тыкву после Хэллоуина, — Хот отпивает свой коктейль, подталкивая к русоволосому его. Джайро перехватывает его, трётся горячим блестящим носом о поверхность стакана, который покрылся испариной. Холод обжигает, жара незаметно варит его.
Карты раздаются неумело. Джайро видит краем глаза, но ничего не говорит. Дома он часто развлекал своих братьев и сестёр разными фокусами, не брезгуя играть с ними вместе, но у Хот Пантс явно другая семья и о ней Джайро знает почти ничего. Она постоянно балаболит о своих любовниках и любовницах, впрочем, Джайро может понять её нежелание делиться семейными проблемами больше, чем кто бы то ни было другой на его месте. Иронично, но Хот, кажется, намного больше заботят обычные сплетни о любовных делах. Карты — это очередное прикрытие, чтобы обсудить что-то и Джайро просекает уже тогда, когда её пальцы в нетерпении вздрагивают. Она не смеет уронить карты, но позволяет себе воодушевлённо вздохнуть. Её ресницы переливаются от белого в лучах до чёрного там, где загибаются под веки.
— Слэпджек? Рамми? — Джайро приподнимается, чтобы отпить газировку, которая мгновенно проходит в горло холодом и тысячами мелких игл. Он морщится с непривычки, но это не мешает ему жадно отпить добрую половину. Это лето убьёт его раньше, чем он успеет оглянуться.
— Слэпджек для детей и если мы будем бить ладонями по столу, то это привлечёт лишнее внимание, — Хот Пантс раздаёт карты. Её пальцы совсем не женские, грубые, с мозолями и сильными суставами, длинными неровными пальцами. Джайро нравятся такие руки, они выдают людей, готовых работать на благо общей цели. И он не знает, противоречит ли Хот Пантс своим ладоням или наоборот, отражает их суть. — Ко всему, ты точно проиграешь мне. Концентрация ни к чёрту. Ты спал вообще сегодня, покоритель радео?
— Пару часов, пришлось зашивать руку Векапипо, потому что сумасшедший жених его ненаглядной сестры решил, что будет прикольно устроить поножовщину, — Джайро поджал свои накрашенные зеленой помадой губы в отвращении, Хот выпустила смешок, участиво потрепав Джайро по голове, создавая ворох из пшеничных волос. Итальянец стал ещё возмущённее, чем был прежде, но огрызаться не хотелось, поэтому он промолчал. — Иногда я думаю, что тоже скоро начну с ума сходить как все эти люди в новостях. Этот город только кажется тихим, половина дел не доходит до правосудия.
— Почему ты не отвёз его в больницу или не послал нахер? — Пантс подняла бровь, будто это было очевидным решением. Джайро принял свои карты, разглядывая возможные комбинации. В голове на удивление было пустовато.
— Если бы он поехал в больницу, то полиция бы пристроилась сразу, — Джайро вздохнул, наматывая на палец одну из прядей. — Нахер я не послал, потому что он уже выручал меня.
— Джайро, когда? — Пантс видела его насквозь. Джайро постоянно попадал в неприятности со своей альтруистичной натурой, а другие люди ему едва ли оказывали такую же помощь. С той оговоркой, что помогал он далеко не всем, а только тем, кто ему достаточно симпатизировал.
— Ну не такую большую помощь получил от него, но у меня не так много друзей, чтобы разбрасываться ими, — Пантс отвернулась, делая громкий глоток из своего стакана. Джайро мял край своей формы, явно думая о чём-то помимо своего друга. — Ну а ещё мы выкурили травы после.
Джайро оставался собой и в двадцать два и в двадцать четыре года. Был всё таким же борцом за слабых и не брезговал подраться с теми, кто ему не приходился по вкусу. Он определенно имел какое-то своё понятие о морали, но Хот Пантс временами сомневалась в этом. Он не был прилежным, это было ясно как день. Не был примером, о котором стоило рассказывать детям в мультиках по телевизору, но жил свою человеческую жизнь, будучи не совсем эгоистичным и этого хватало. Хватало, чтобы доверять ему секреты и просить советов. Джайро не был злодеем, злодеи просто не могли иметь такие искренние добрые зелёные глаза. Хот Пантс купилась на это, даже если и осторожничала. Она не питала к нему сестринской любви. Они оставались безразличны друг к другу настолько, насколько это было целесообразно. Два человека, которые не столкнулись бы при других условиях.
— Как с Диего? — Джайро было непривычно говорить о Векапипо. Они раньше встречались, до того момента, как Джайро понял, что Векапипо на самом деле достаточно не молодой и со своими скелетами в шкафу. Не во вкусе Джайро вообще, просто перебиться им на пару ночей. Ничего больше, ничего дольше. Диего был отличной темой, потому что Хот Пантс сразу заинтересованно подняла голову, но судя по венке на её лбу, которая пульсировала от напряжения, ничего хорошего она рассказать не могла. И губы свои ярко-розовые, почти неоновые, свела в одну тонкую линию.
— Хуёво, он сказал мне, что я ему нравлюсь, но надо сделать перерыв, — Хот явно нервничала, судя по всему, что-то скрывая, но не то, чтобы Джайро было хоть чуть-чуть интересно, что именно она скрывала. Это не касалось его и не могло коснуться никак в будущем. Он был просто немым зрителем в цирке и оттого, что ему скажут чуть меньше или чуть больше, изменится ровным счётом ничего. — В общем, ему кажется, что отношения пошли слишком быстро, но моё чутьё подсказывает мне, что он сокрыл от меня правду. Что-то не так, как должно быть. Когда я смотрю на него, то думаю о том, что он красивый, а потом думаю о том, что что-то упустила, но уже не могу понять. А ты?
— А я? — Джайро не понял вопроса, распределяя полученные карты по сетам и ранам. — Ни с кем не встречаюсь. Времени нет на знакомства, а цеплять мальчиков в этом месте — плохая идея.
— Ты слишком грубо судишь, они общительные и не напиваются чаще всего в стельку, ведут себя интеллигентно, — Хот Пантс глядит на свои карты, подмечая, что в общем-то, Джайро сегодня везёт. Крупно везёт, потому что у неё, Пантс, на руках один мусор. — Ты с ними флиртуешь, но дальше дело редко когда заходило, да?
— Флиртую, они флиртуют в ответ либо посылают, всё как если бы я флиртовал с женщинами, просто не все парни открыты для такого рода опытов, — Джайро ведёт кончиком пальца по ткани на своей груди. Царапается. Он неловко записывает свой счёт, вытащенной из кармана ручкой на тонкой полупрозрачной салфетке. — Не дурачься, видела уже много раз.
— Стоит ли отпустить Диего и искать кого-то другого? — Хот глядит пытливо и Джайро пожимает плечами. У него такого никогда не было. Все его партнёры либо встречались с ним, приходили на свидания, домашние вечера, либо сразу говорили, что не хотят и у них есть кто-то. Ему даже не изменяли. Жизнь Цеппели плыла скучным потоком от дома до кафе, от дома до учёбы. Иногда она перебивалась трешом, который в его вселенную приносили Векапипо и Хот Пантс, но не более.
— Если тебе не хочется с ним больше, то можешь так и сказать, — судя по лицу Пантс, хотелось. Диего был жокеем, с крутой машиной, красивым личиком и выжженными постоянной покраской волосами. Джайро тошнило от него, если бы ему предложили такого, то он бы отказался, на раздумывая. Пантс была влюблена, будто слепая и глухая. Жокеи в этом городе имели власть и ценились, ими были пропитаны все новости и город жил в стиле вестерна. Они вертели другими людьми, как хотели, но Джайро и тут было безразлично. Он читал новости в лучшем случае раз в полгода и закрывал, потому что каждые полгода они были всё те же: кто-то не поделил деньги, мэр штата опять обещал, какие-то новые жокеи выиграли турнир, убийство не раскрыто, но бояться нечего, потому что всех подозреваемых связали. — Если ты не уверена, то не стоит ждать. Парней как рыб в бочке, есть и получше варианты.
— Он особенный для меня, — Хот зажевала нижнюю губу и Цеппели не надо было больше объяснений. Она попала по-крупному, видимо, окончательно влюбившись.
— Бывает, я бы не делал таких, как он, особенными, но я не был на твоём месте.
Джайро допил залпом свой напиток, загремев льдом в стакане. В карты играть не хотелось, голова раскалывалась и трещала на части. Он лениво наклонил бокал, забирая один из самых крупных кубиков льда в рот и блаженно перекатывая его из стороны в сторону. Он холодил и от неожиданной прохлады побаливали мышцы щёк, но Джайро было не так важно. Цеппели вытянулся конечностями. Диванчик был маленьким, но их босс, мистер Стил, ушёл на свидание со своей женой, поэтому Джайро не боялся быть отчитанным за то, что валялся на нём, как рыба на пляже. Джайро что-то недовольно промурчал, когда солнце из прорезей в жалюзи упало на его глаза, подтолкнул голову чуть повыше, выпрямил плечи, пока полоска света не спустилась на нос. Хот для верности толкнула его в плечо, на что получила недовольный стон. Джайро приоткрыл один глаз.
— Разбудишь, как посетители начнут приходить и моя помощь понадобится, — Джайро поймал то, как Хот сценически закатила глаза, но ничего не сказала больше, раздражённо встала и в отместку потрепала и без того разбросанные во все стороны волосы Цеппели, причёска которого была безвозвратно угроблена. Джайро сделал строгое лицо, но на большее его не хватило. Он быстро уснул, отвернувшись, жара окутала его сонным покрывалом.
В кафе стояла тишина, только телевизор с песнями играл на фоне что-то популярное и прослушанное уже до дыр. Хот села на один из стульев у барной стойки, пытаясь сложить карты обратно в картонную коробку, не помяв при этом их углы. Посетитель, который обычно приходил к ним в обед, чтобы выпить кофе и съесть что-то мучное, уже ушёл. В кафе царила своя ретро-жокейская атмосфера, голубые и розовые цвета в перемешку с чёрными создавали странную обстановку, будто вкуса у автора не было абсолютно, но Пантс вписывалась в неё так же хорошо, как стены или любой другой предмет мебели. Хот не удивилась бы, если бы именно такое дизайнерское решение принадлежало какой-нибудь четырнадцатилетней девочке в своей эмо-фазе. Джайро же не вписывался и даже его странный костюм, состоящий из черной длинной кофты в обтяжку и светлых штанов, не исправлял ситуацию. Он выглядел не от мира сего со своей зелёной помадой, выбритой кубиками бородой и русыми волосами. Пантс не знала, каким образом его вообще приняли, но мистер Стил, видимо, просто искал чудаков, которые были не против одеться в его стрёмные костюмы и которым можно было доверить кассу без страха быть ограбленным.
Солнце припекало. Джайро лежал где-то в пустыне, на мягком. Когда он открыл глаза, то увидел парня, с которым пару раз пересекался на скачках и который давал ему автограф. Джонни вроде? Он выглядел испуганно, что-то быстро шептал и слёзы текли по его мертвецки бледному лицу, которое сейчас казалось чуть ли не призрачным. Джайро попытался протянуть руку, но понял, что повис на своих волосах. Они неприятно скрипели, кто-то привязал его. А ещё Джонни полз к нему, не в силах встать и Джайро стало жалко его. Он полз медленно, цепляясь за камни и превращая нежно-голубого цвета штаны в тряпки. Полз к нему, упорно не обращая внимания на то, что явно поранил одну из ног и утробно рычал от бессилия. Мог ли он её ощущать? Джайро не знал. Джонни оказался сильным физически, прижал его к себе резким движением и Цеппели размяк, позволяя захватить себя в круг. Его мощная для парня грудь вздымалась неравномерно, он явно был на грани истерики и Джайро хотелось его успокоить, исправить ситуацию. Почему он так волновался?
— Плакса, — Джайро хотел сказать что-то другое, но это вырвалось само. Джонни под ним вздрогнул. Цеппели не контролировал ход действий того Джайро, которым стал.
Сзади кто-то потянул его и Джонни закричал так истошно, что заложило уши, Джайро ощутил холодный пот на собственной спине. Джайро на ходу вытянул что-то из кобуры. Пистолеты? Взгляд был прикован к парню в хлопковой шапке и он так и не понял, что именно вытянул. Только позже до Цеппели дошло: шары. Железные, плотные, тяжёлые, как чугунные. Как их вообще можно использовать в бою? Джайро видел их пару раз на полках отца, но они явно имели какой-то массажный медицинский смысл. Ими же нельзя было убить, если не бить прямо по голове и на расстоянии не больше метра. Оказалось, можно. Джайро сам не ожидал, когда они закрутились в его руках с нереальной скоростью, стали значительно легче и влетели в омерзительное лицо бандита, который пытался убить их.
— Джайро, осторожно! — Джонни зацепился за его штанину. Она опасно треснула под его сильными пальцами. — Я не могу отдать руку! Не тогда когда она дала мне такую силу, чёрт!
— Держи её при себе, — Джайро не понял до конца, что они сделали, но очнулся, когда они лежали в пыли и Джонни завалился у него на груди весь грязный и задыхающийся от подступающего волнения.
— Нас чуть не убили, — Джайро мог почти ощутить прикосновение Джонни к своему плечу, когда он пытался подняться. — Джайро, ты…
— Да, малыш? — Джайро ощутил, как чужие пальцы съехали на его нижнюю губу, заставляя мягко приоткрыть рот. Джонни прижался своими губами, зарылся руками под потную налипшую одежду, замычал от удовольствия. Цеппели застонал в истоме. Как же классно он двигал языком.
— Джайро! Мир вызывает! Хватит дрыхнуть, уже семь вечера, нам ещё работать! — Хот трясла его за плечо, пока он недовольно хмурился, пытаясь отмахнуться от неприятного дрожания.
— Да Господи, — он подорвался, сел прямо и сразу сгорбился, уткнувшись вспотевшим лбом в ладонь. Сердце стучало, как бешеное. Его убили перед самым окончанием сна и это заставило Джайро сильно пострадать от фантомной боли, которая сейчас ощущалась вполне живо. В спине и шее была боль, которая происходила при лежании в неудобных позах, но Джайро помнит, как реалистично ему выстрелили прямо в один из позвонков где-то в шейном отделе. Реальность и сон стыковались и он пару минут пытался понять, где он и что происходит вокруг. Почему он не в пыли? Почему тело такое влажное?
— Посетители начали приходить, да и уже время, — Пантс развела руками, — выглядишь неважно, но ничего посоветовать не могу. Сам виноват.
— Славно, — Цеппели поднялся, с непривычки облокачиваясь на стол рядом. Оружия у него не было, хотя он рефлекторно потянулся к карманам, нащупывая там ключи и телефон. Тяжело вздохнул. Ему редко когда снились реальные люди и тот жокей показался таким эфемерно-сладким. Они, вроде, поцеловались в том песке, где-то в пустыне, пока лежали на земле. Волосы Джайро спали ему на лицо и он попытался причесать их пальцами, чтобы не выглядеть совсем неопрятно. Он часто целовался с мужчинами, но именно это несуществовавшее никогда касание запало ему в душу. Цеппели досчитал до десяти, пытаясь заставить себя выкинуть наваждение из головы.
***
Он искусно умел флиртовать даже тогда, когда это не имело никакого смысла. Девушка, с которой он говорил о её проблемах, выглядела мечтательно, неловко покусывала накрашенные ногти и была не в стиле Джайро. Ей было от силы семнадцать лет, он не дал бы больше, и она пила безалкогольные шейки со всякими ягодными вкусами. Рядом с ней был её парень (видимо парень, они пришли вместе и держались за руки). Он выглядел крепче Джайро, похожий на шкаф и видимо вообще не ревновал, когда его рыжая подруга заигрывала с Цеппели. Для Джайро это было ново, но он продолжал свою работу: мешал этому мощному парню слабоалкогольные коктейли на лимоне и мяте и какие-то приторно-клубничные девушке рядом. Были и другие клиенты, но эти сидели ближе всего к стойке и постоянно подрывали Джайро, чтобы заказать ещё, либо просто поговорить ни о чём, что и происходило сейчас. Парень был молчалив и мрачен, изредка кидал взгляды на девушку, будто проверяя, не ушла ли она и не нужна ли ей помощь и Джайро был благодарен всем святым за то, что на него этот громила не смотрел. Впрочем, это не уменьшало тихой паники итальянца на счёт этой ванильной парочки.
Здесь кроме парочек можно было мало кого встретить. Одинокие люди, которые хотели спиться, редко приходили сюда. Обычно они все активно разговаривали, развлекаясь в этом месте, чтобы скрасить вечер и отдохнуть. Джайро помнит лишь несколько молодых людей, которые приходили и пили что-то одни, не начиная с ним говорить и спрашивать про его акцент, одежду или золотые зубы, которые так привлекали всех вокруг. В Америке гриллзы обычно носили лишь музыканты и многие не знали толком ни названия, ничего другого, но вопросы были привычно глупыми. Наподобие: можно ли их снять? Не покрытие ли это? Удобно ли с ними есть? Что значит «Цеппели»? И Джайро отвечал, увиливая от правды, потому что ему не нужно было быть честными с ними. Он был как экскурсовод, которому платили за хорошие выдумки. Никто не интересовал его в этой толпе настолько, чтобы он мог сказать о себе бесплатную, неинтересную правду. Никто, кроме Хот Пантс, которая всё же вытягивала её из него, потому что иначе они бы не смогли работать вместе. Хот не терпела лжи, даже ради красоты. Джайро смирился с этим.
— Тебе нравится, как мне сделали ногти? — Она развернула их, показывая узор со змеями. Джайро не интересовали ногти, но стоило признать, что её были красивыми, даже если местами на них виднелись лёгкие следы зубов, она не грызла их сильно. Скорее из привычки подносила ко рту, но вовремя ловила себя на этом.
— Да, утончённые — Джайро был лукав. Он знал, как приятно, когда тебя считают необычным, особенным и активно льстил другим, пытаясь заставить их ощутить себя лучше. — Мне по вкусу.
— Джотаро, почему ты тоже так не можешь сказать? — рыжеволосая недовольно надула пухлые губы, делая притворно милое лицо и громила рядом оглядел её так, будто был телохранителем, а не парнем. — Все вокруг умеют делать комплименты, а ты не поддерживаешь диалог и ведёшь себя так скрытно… Но я же знаю, что ты не грубый!
— Эй, парень, иди сюда! — Джайро неловко отпрянул от стойки и пошёл в другой конец зала, где на диване был Диего. Джайро чуть было не скривился в желании отойти, но вспомнил, что Диего не знал его. А Джайро знал. Хот показывала его фотографии и он был опять в своём дурацком жарком свитере в клетку, который он носил, кажется, сутками напролёт, не снимая с себя. Рядом с ним сидел кто-то низкий, опираясь на мощную руку и о чем-то говорил шёпотом, скорее для себя, прислонив свободную ладонь к шее.
— Да? — Диего странным жестом огладил парня по плечу рядом и тот вздрогнул. Джайро показалось это омерзительным, но он ничего не сказал. Он не видел лица человека, но тот был явно перепуган и пытался уйти от ситуации и его телесные жесты говорили об этом настолько сильно, что Цеппели не мог игнорировать его присутствие.
— Мне Маргариту, ему — «Коляску для мотоцикла», — Диего засмеялся, Джайро видел, как он погладил чужое лицо своей ладонью и как парень напрягся под этим прикосновением. Понять, что это парень было трудно, но он явно не имел женских очертаний бёдер и был просто несколько худым и аккуратным, но не женственным. Сидел в романтичном голубом костюме, чем-то напоминающем пижаму. Смеялся Диего громко, несдержанно и Джайро это принесло мало удовольствия. — Шучу, ему принеси Дайкири.
— Это всё? — Джайро записал заказ в маленький блокнот, который был больше изрисован всякими цветами и быстрыми набросками лиц, чем записями. Если бы Хот увидела, то засмеяла его.
— Всё, всё, можешь идти, — Диего кивает головой нескладно, немного заторможенно, больше не обращая внимания на Джайро и переключаясь на свою жертву, что-то рассказывая вполголоса. Цеппели не сталкивался с откровенно упоротой молодёжью, но Диего явно под чем-то не алкогольного и даже не табачного происхождения.
У Джайро расцветало за грудью плохое предчувствие. Эта сцена не должна так пугать его, но он не может не испытывать странного напряжения, переполненного эмпатией. Даже чрезмерно. Едва ли это похоже на него. Он зовёт Хот Пантс, которая сидит на стуле и листает в телефоне какие-то фотографии. Она смотрит без особой приязни, но и не злостно, опирается локтем о стол, залитый эпоксидной смолой и выжидающе смотрит, вздёрнув свою аккуратную тонкую бровь.
— В той части зала, — Джайро кивает носом за свою спину, отводит глаза, чтобы стало понятнее, в сторону. — Диего и он сидит с каким-то мальчишкой. Они очень сконфуженно общаются. Тебе не надо идти туда, но если дело выйдет из-под контроля, то думаю, что нам придётся попросить Д’арби выпроводить его.
— Диего с мальчиком? — Хот тяжело вздыхает, почёсывая короткие розовые пряди у корней, будто отгоняя плохие мысли и пытаясь успокоиться. — Ты правильно поступил, что передал мне. Что он сказал тебе?
— Заказ, что ещё? — Джайро улыбается одной стороной лица, видя, что Хот явно что-то пытается умолчать, неловко глядя на свои ладони. Она перебирает нитки, выпавшие с необработанного края розовой ткани, который эффектно скрывает её небольшую грудь. Джайро опирается раскрытой ладонью о поверхность высокого стула, пытаясь заглянуть в чужие бегающие глаза.
— Мне стоило рассказать тебе, вероятно, — она неопределённо хмыкает, не заглядывая, есть ли Джайро вообще рядом или он уже ушёл, — Забудь, ничего.
— Хот, я буду присматривать за ними, но ты же видишь, что мне лучше знать то, как реально обстоит ситуация, — Джайро вздыхает. Она похожа на его младшую сестру, когда та закрывается в ванне и думает, что никто не знает, что она красится его косметикой. Цеппели не ругает, даже не думает, но ощущает себя не самым лучшим образом.
— Может, я смогу рассказать чуть позже, — она пожимает плечами и Цеппели смягчается, не видя смысла давить дальше.
Вечер идёт своим чередом. Джайро делает напитки и относит их на столик Диего, где мальчик в голубом по-прежнему ведёт себя так, будто его будут убивать на месте и Джайро хочется верить, что это он просто такой истеричный и нелюдимый. Диего прикасается к нему подозрительно часто и Джайро самого переворачивает от этого внутри, будто Брандо пытается создать вид того, что он с этим парнем очень хорошие приятели, но парень явно так не думает. Цеппели не морщит лицо, беззаботно улыбается и переспрашивает, не надо ли ещё чего-нибудь, на что Дио машет ладонью, широко, властно, произнося сухое «хватит». Джайро уходит, но недалеко, некоторое время сидит у стойки и слушает рассказы подружки Джотаро, который до сих пор вызывает подозрения у Цеппели, но не такие сильные, как Диего. Если сравнивать, то Джайро скорее боится того, что обронив слово, которое обидит рыжеволосую, он может отгрести по морде. С Диего всё сложнее и не так тривиально. В его случае Джайро беспокоится больше за мальчика рядом, который совсем невысокий и под всеми этими объемными кофтами скорее всего ещё и худой. Цеппели уже не раз видел таких подростков, которые прятали свою худобу под свитшотами, выглядящими на них, как мешок на умирающем от голода. Джайро передёргивает. Что Диего надо от этого парня?
Со своего места тяжело наблюдать за ними, но Джайро видит, как парень нехотя пьёт свой коктейль, явно пытаясь растянуть глотки и хмурится от крепости напитка. Джайро только сейчас понимает, что не знает, есть ли тому двадцать один и можно ли было наливать, но если напиток купил Диего, которому, как помнил Джайро, было двадцать пять, то в этом не было проблемы. Проблема была в том, что между ними всё было очень нечисто и Хот Пантс, которая молчала и не хотела сдавать своего горе-парня, не давала Джайро утешительных прогнозов. Джайро только и мог что делать вид наивного итальянского идиота, который флиртовал с чужой девушкой и отходил, чтобы разнести заказы.
Диего не один раз подзывал Джайро, чтобы попросить ещё каких-то напитков и может на третий такой раз что-то пошло не так. Вообще не так, русоволосый не ожидал. Парень, который сидел к нему по-прежнему спиной, начал заваливаться назад и, чтобы он не упал, расшибив себе голову, Цеппели подхватил его под лопатки, удерживая. Тогда он понял, что уже был знаком с ним. Джонни выглядел уставшим, напряжённым и смотрел на него молебно, поджав свои пухлые губы в тонкую полосу. Джайро мог ощутить, как он выудил из кармана в джинсах блокнотик с ручкой и быстро спрятал их в своих свободных штанах, прижав ладошкой. Это произошло как раз в тот момент, когда Диего, искусственно громко смеясь, допил свою уже непонятно-какую-по-счёту Маргариту, не глядя в их сторону и Джонни проделал всё так быстро и ловко, что Цеппели только успел поражённо выдохнуть ему в макушку. Встретить в этом кафе двух знаменитых жокеев было последним, что Джайро ожидал от этого дня. У Джонни были холодные руки и даже через слой ткани Джайро ощущал, как тому было одиноко и наверняка морозно.
— Котёнок, если ты продолжишь заваливаться на незнакомых мужчин, то я могу и ревновать начать, — Диего пропел это приторно, совсем не так, как это делают друзья и Джайро сильнее сжал бока Джонни, ощутив, что не ошибся. Джостар был худой, как труп, и мелко дрожал от всего накатившего под чужими цепкими пальцами. Джайро помнил его не таким, но что-то за прошедший год сильно изменилось.
Что-то до сих пор было не так, потому что Джонни не шевелил ногами и когда заваливался, то не пытался спастись от удара, будто ожидая спасения извне. Джайро помог ему сесть на место и тогда они смогли по-настоящему переглянуться. Джонни выглядел решительно, несмотря на своё неоднозначное положение и выходку, криво улыбался, явно не собираясь отдавать то, что только что стащил, но Джайро не так уж и нуждался в своём блокноте, если в нём нуждался Джонни. Он явно хотел что-то написать и выжидал нужного момента, но такого пока что не могло быть, хотя бы потому, что Диего, устроившийся рядом, наблюдал за ними очень проникновенно, ожидая фокусов со стороны Джостара. Джонни только пожал плечами, добродушно улыбаясь, но не показывая зубов и скорее натягивая на своё лицо выражение полного непонимания.
— Всё хорошо, спасибо, что помог, я сегодня неуклюжий, — Джайро слышал его голос прежде. Он звучал весенней трелью: мягкий, ласковый и дребезжащий, как Джонни не пытался скрыть это, для Цеппели всё давно стало заметно. Он привык прислушиваться к другим людям в любых мелочах, помогая им не только найти вкусовые предпочтения в напитках, но и поддерживая в обычных человеческих проблемах. Он был врачом, в конце концов он научился слушать других людей, даже если они не говорили ему. — Как тебя зовут?
— Джайро, — Цеппели протянул руку, Джонни протянул свою, более маленькую, но мощную и сильную, но ничего, кроме рукопожатия, не произошло. Не было никакой передачи листиков и Джайро только огорчённо вздохнул. Рука у Джонни реально была ледяной, с короткими пальчиками и неровным слоем синего лака на стриженных ногтях. В любой другой ситуации Джайро бы не понравилось такое пожатие, но почему-то в эти мгновения ему не было противно. Он помнил Джонни, помнил его взгляд, помнил, как тот ездил на лошади с грациозной ровной спиной и теперь, несмотря на прошедшее время, Джонни всё равно был собой и Джайро не мог сказать точно, что так влекло его в этом нескладном парне. Его беззащитность? Джайро не привык спасать всех подряд, но Джонни спасти хотелось. От чего? Джайро не знал ответа, но он ощущал, что блокнот у него стащили не просто так.
— Джонни, мне кажется, что мы уже встречались где-то, да? — Джонни смотрел без усмешки или игры и это натолкнуло его на мысль, что Джостар помнил его и наверняка точно мог сказать при других обстоятельствах, где именно они встретились, что делали и чем занимались во время последней и единственной из встречи. Но сейчас, Джайро стоило подыграть ему и не раскрыть все карты перед Диего. Джонни явно не хотел, чтобы Джайро уходил от него.
— Нет, не припоминаю тебя, но в любом случае, приятно познакомиться, — Джайро продолжал смотреть в его ультрамариновые глаза, которые сейчас горели ярким огнём, на его такую хрупкую, всё ещё не взрослую, но по-своему сильную фигуру. Джонни прикусил верхнюю губу, покрытую слоем помады. Джайро глядел осознанно и его слова шли в разрез с тем, как он отпустил чужую ладонь, щекотно пройдясь кончиками пальцев по коже Джонни. В этом было послание. — Надеюсь, ты хорошо проведешь время в нашем кафе.
— Уже, — Джонни едва заметно хмыкнул, Джайро не смог сдержать предательской улыбки, которая лезла на лицо от ощущения того, что он увидел кого-то, кого знал прежде. Пускай очень короткий промежуток в прошлом, но они ладили и общались на одном языке. Джонни был для него тем, кого помнишь на интуитивном уровне. Английский, барьер в виде разной культуры и воспитания — ничто бы не убедило Джайро в том, что Джонни был каким-то далёким от него.
— Голубки, хватит ворковать, я устал, — Диего откинулся на подушки, позволяя своим рукам безвольно повиснуть, а взгляду быть полностью сосредоточенным на Джонни.
И Джайро ушёл. Джонни явно смотрел ему вслед печально, но он пока ничего не мог сделать. Надо дождаться момента. Надо выждать, даже если тяжело и невыносимо, даже если сердце стучит и кажется, что счёт идёт на секунды и всё что угодно возможно. Джайро идёт неуверенно, но Д’арби слышит его почти сразу и пытается неловко потушить сигарету. Курить здесь нельзя, особенно в помещении во время развлечения гостей блэкджеком и иными азартными играми, но Цеппели не причитает сейчас и мужчина только неудовлетворённо смотрит на потухшую, недокуренную скрутку. Очередной посетитель, решивший сразиться с Д’арби, проигрывал и даже не замечал, как его крупно наёбывал более опытный игрок.
— Есть разговор, — Цеппели стоял, опираясь ладонями о спинку чужого стула, нетерпеливо постукивая краешком обуви. Д’арби был охранником определённо недисциплинированным, да и играл он тоже грязно. Но этому месту подходил так же, как кусочек паззла подходит целой картине.
— Джайро, у меня последняя партия, — он держал свои карты и Цеппели мог уже сказать о том, кто выиграет. Все кто играли с Д’арби, проигрывали в тот момент, когда начинали ощущать себя неуверенно. Тогда он обманывал их и доигрывал уже с явным преимуществом. В этом был весь секрет. Поэтому Джайро не играл с ним. Он не любил, когда водили за нос.
Джайро встал у стенки, скрестив руки. Джонни смотрел теперь на него, не упуская возможности зрительного контакта и чем дольше это продолжалось, тем сильнее тревога съедала Джайро. Он ощущал себя школьником, который ждёт первое сентября или который переживает первую незабываемую влюблённость. Ощущал он себя как полный олух, точнее описания не существовало. По плечам прошли мурашки от того, каким остекленевшим казался ему взгляд Джонни. Что-то произошло уже сейчас, в этот момент и он не мог понять, что именно. Мысли тяжело ходили в голове. Д’арби рядом с ним довольно ударил по столу, забирая себе все фишки.
— Ничего, выиграешь в другой раз, — он ободряюще ударил рыжего парня в зелёном гакуране по плечу и того передёрнуло. Они оба встали. Парень в зелёном отошёл к бару, где сидел тот самый Джотаро и они о чём-то тихо заговорили. Джайро мог видеть, как этот самый Джотаро держит свою ладонь на чужом колене, успокаивающе поглаживая его через ткань плотных брюк и до смущённого разума медленно доходило: девчонка была сестрой, подругой или ещё кем-то, потому что Джотаро на самом деле она не интересовала.
Они вышли на улицу с Д’арби, но Джайро не прикрыл дверь, боясь, что может испугать Джонни своим исчезновением ещё больше. Он ведь надеялся на Джайро и Джайро чувствовал это всем своим нутром. Бросить его, когда он был в опасности, казалось дикостью, чем-то непростительным.
— Там в конце сидит блондин в клетчатом плотном свитере. Рядом с ним другой блондин, в голубом. Они сидят спокойно пока что, но тот, что в голубом явно тут не по своей воле. Не похоже, что он совершеннолетний. Тот, что в клетчатом свитере — его зовут Диего — спивает парня в голубом — Джонни. Если я позвоню тебе, то ты должен будешь начать искать этого Диего и выгнать его отсюда, потому что всё это пахнет жареным, — Джайро тяжело вздохнул, пиная ногой камешки гравия, — Не подумай, что я отбиваю парней, Джонни слишком молодой для меня, но Диего выглядит стрёмно и жутко.
— Малыш Джайро ревнует, о ужас, — Д’арби рассмеялся своим басом, играя бровями, — ладно, ради тебя выгоню кого угодно, ты же знаешь.
Д’арби ловко достал пистолет, провертев его на пальце и Цеппели сглотнул. Этот мужик стрелял редко, но метко. И устрашал своим взглядом. Джайро доверял ему, потому что каких-то сверхординарных случаев не было. Он стабильно выигрывал в блэкджек и так же стабильно выгонял тех, кто нарушал покой кафе.
— Я не ревную, мне кажется, что он реально в опасном положении. Ему едва будет двадцать лет, он совсем ребёнок и ещё в компании человека старше его на несколько лет, — Джайро неуютно пожал плечами, пряча ладони в полупустые карманы. Без записной книжки было пустовато. Она была напоминанием о собственном обещании.
— Тебе самому двадцать четыре, — Д’арби вздохнул, закатил глаза и по-доброму сказал: — держи меня на звонке, этот тип получит, если выкинет фокусы.
Джайро отошёл на место, постоянно нервно озираясь на Джонни, который кусал губы и смотрел на него в ответ, изредка наклоняя голову и кивая на слова Диего, но Джайро казалось, что кивали именно ему. Цеппели не знал как, но они установили эмоциональную связь меньше чем за пятнадцать минут повторного знакомства и она была так дурманяща, что Джайро впервые готов был сражаться за что-то настолько банальное и глупое. Когда он стал настолько сентиментальным? Джонни был из тех людей, в которых автоматически ищешь черты собственных родителей, братьев и сестёр. Или Джайро их искал, но не хотел признавать, что делал это один? Он поймал себя на преступлении.
Вечер плавно перетекал в ночь, в кафе было немного шумно, но это не мешало Джайро слушать уже явно-не-девушку Джотаро и поглядывать на то, как парень в зелёном весело хохотал, когда Куджо обнимал его поперёк живота, тычась своей темной кудрявой головой в чужую грудь, как котёнок. Парня в зелёном звали Какёином и он обладал сердцем Джотаро, что Джайро просёк почти сразу. На этого рыжего парня Джотаро смотрел ревниво и к нему он не подпускал никого, заказывая молочные коктейли самостоятельно и прося дополнительно пирожные с вишнёвой начинкой, которые он сам явно не предпочитал и есть не собирался. Какёин перебирал его тёмные кудри, пока он лежал на чужих мощных бёдрах. Они говорили о том, о чём обычно говорят студенты: о профессорах, о том, что завтра можно поспать до обеда, о лекциях. И Джотаро выглядел самым счастливым человеком на свете. Джайро и представить себе не мог, что так вообще возможно и что существует кто-то, с кем Джотаро будет вести себя покладисто и покорно. Такие парни обычно не проявляли эмоций на публике, но Какёин, видимо, был так дорог и близок ему, что Джотаро не побоялся бы врезать тем, кто решился бы помешать их совместному будущему. Джайро только и успевал удивляться тому, насколько плохо он понимал некоторых людей и как внешность была обманчива. Какёин выглядел хитрым, не самым внушающим доверие парнем, но Джотаро так ластился и чуть ли не мурчал в его руках, что всё это казалось глупыми предрассудками.
***
— Хей, парень, погляди за ним, я пойду отлить, — Джайро увидел, как Джонни усадили на конец стойки и как чужие ногти вцепились в деревянные края, а пальцы побелели. Джонни выглядел яростно, но печаль читалась в его бледном лице тоже. Это показалось Джайро странным. С какой стати этот чёрт носил Джонни?
— Постой, что? — Джайро не совсем понимал, что происходило, но потом его будто прошило осознанием. Электрический разряд прошёл по загривку.
— Я не могу ходить, — Джонни с огорчением спрятал своё лицо в вороте толстовки, смотря куда-то на пол. Диего высокомерно хмыкнул, явно насмехаясь над недугом парня и отошёл от стойки. — Джайро?
Губы Джонни еле шевелились, но Цеппели мог прочитать по их движениям своё имя. Джайро не заметил, что в углу стояла коляска и что она явно принадлежала Джонни. Диего носил его, чтобы выпендриться. И этот же Диего отошёл уже достаточно далеко.
— Господи, спаси меня от него, — Джонни взглянул на Джайро, пытаясь спрятать то, что его глаза были на мокром месте. Он быстро утёр их рукавом, пытаясь подавить в себе волны дрожи, которые охватили его. — Я знаю этого парня пару часов и я не хотел быть здесь, мне надо вернуться домой.
— Блять, что? — Джайро схватился за волосы в панике, явно не ожидая услышать чего-то такого. Не знает его? Что за херня здесь творится? Почему они тогда вместе?
— Прости, что забрал блокнот, он мне так и не пригодился, — голос Джонни дрожал, он вцепился в свои неподвижные ноги, — ты помнишь меня явно другим и не таким жалким, но прошу, просто сделай что-нибудь, он точно не отвезёт меня домой, как придёт обратно.
Джайро приобнял его за плечи и Джонни вцепился в него, как утопающий цепляется за спасательный круг. Он шумно вздохнул, опустил свой ледяной нос в место, где шея переходит в плечо и тяжело выдохнул. Джайро вздрогнул, но не отстранился. От Джонни пахло мылом и больницей. Пахло выпитым алкоголем, летним воздухом с улицы.
— Ты расскажешь? — Джайро понимал, что у них мало времени, но он так же хотел знать, как получилось так, что Джонни был здесь сейчас с поражёнными ногами, незнакомым ему парнем и явно под наркотиками, которые этот самый незнакомый парень всыпал ему в коктейль. Или не в коктейль, было много других не менее мерзких способов и Цеппели едва ли хотелось знать. Джайро видел это по зрачкам Джонни и его ошалелой реакции, которую сам блондин явно не мог заметить со стороны.
— Мы были на концерте. Я наехал ему на ногу, но он не был зол, мне показалось, что он сам придумал, что я переехал его обувь, потому что следов там не было. У нас завязался разговор. Он рассказал, что приехал в город недавно и не местный, что ему хотелось бы провести со мной этот вечер, — Джонни ревел, вцепившись в чужие плечи и явно оставляя на коже Джайро красные следы, но Цеппели не обращал внимания на боль, продолжая гладить парня по голове через шапку, по согнутой худой спине. — Я понял, что что-то не так, но он не отлипал. Я подумал, что была не была и попросил его отвезти меня домой. Назвал ненастоящий адрес. Он предложил зайти ещё сюда, очень настаивал. Я сказал нет, но мы всё равно здесь, как видишь. Джайро, мне страшно. У меня кружится голова и в теле жар, так не может быть после нескольких бокалов. Он что-то сделал.
— Ублюдок, — Джайро зарычал где-то над Джонни, который утирал лицо своей кофтой и пытался выровнять дыхание, чтобы не совсем выдать себя, когда Диего придет.
— Я прежде видел его на скачках, он занимал места ниже меня и сейчас я вообще не могу ни с кем соревноваться, но он как-то нашёл меня, — Джонни утёр ладонью влажную от слёз шею Джайро, ощущая иррациональную вину. — От меня ничего не останется, если он вернётся за мной. Я уверен, что просто пропаду под землю, если мы окажемся снова в его машине наедине.
— Я не отдам тебя, — Джайро сокрушённо выдохнул, позволяя чужим рукам повиснуть на его плечах. Джонни всё ещё не успокоился, но уже не был таким отчаянным.
— У него в рюкзаке целая коллекция ножей, — Джонни говорил через раз, выдыхая с дребезжанием в хриплом голосе. — Это не то, что я должен был увидеть, но они точно были, я нащупал их, когда он вышел из машины, чтобы поговорить с копом о превышении скорости. Рюкзак лежал на задних сиденьях, но сейчас он таскает его с собой.
Джонни резко отпрянул от Джайро, оттолкнув его и тот сначала опешил, но быстро пришёл в себя. Диего шёл к ним и Джайро был полностью разбит. Стоило ли ему верить Джонни? Не хотели ли его крупно обмануть и стоило ли верить Диего? Он готов был прямо здесь завыть от безысходности, но ещё раз взглянув на поникшие плечи Джонни, Джайро осознал одну важную вещь: не важно врал он или нет. Он был под наркотиками, ему не было двадцати одного года и Диего явно не был ему другом. Даже если он обманывал Джайро с ножами или с концертом или даже со своей инвалидностью, как он обманул Диего с адресом, Цеппели верил в то, что он нуждается в помощи и в том, чтобы прямо сейчас быть в безопасности. Диего направлялся к ним уверенно. Джайро выпрямился, ободряюще потрепав Джонни по шапке. Он не был героем и предпочитал наблюдать, но отдавать Джонни без боя не собирался.
— Хот, поговори с ним, — Джайро развернулся, Хот Пантс стояла, облокотившись о стену и безучастно листала что-то на экране телефона. Она выглядела меланхолично, но твёрдо. — Тебе надо поговорить с Дио.
Джайро сделал упор на последние слова. Хот передёрнуло, но она подняла глаза на Джайро, кивнув. Джонни аккуратно сжал ладонь Джайро, переплетая их пальцы, будто могло случиться что-то, что разлучило бы их в считанные минуты. Пантс вышла из-за стойки, направляясь к Диего. Джайро вздохнул в неуверенности, ему не стоило пускать её. Это было опрометчиво, но он не мог позволить Джонни оказаться на улице с Диего, который явно не был настроен доброжелательно и которого Джонни боялся. Стоило выиграть немного времени.
— Сейчас, блять, где номер Д’арби, — Джайро вытянул телефон другой рукой, спешно ища номер охранника и, найдя его, начал звонить.
Он звонил раз, два, три. Звук дрожания звучал и Джайро точно слышал прилипчивую мелодию, какую-то песню Бритни Спирс, которой никогда не было в их дисках, но чёртов Д’арби не отвечал и у Джайро начинали сдавать нервы. Да не могло же всё произойти с ним в один день! Какой-то идиот, с которым спала Хот Пантс, разрушал жизнь Джайро и заставлял паниковать.
— Он там уснул? — Джонни сильнее сжал худую руку Джайро, поглаживая горячую кожу своими холодными, молочно-белыми, призрачными пальцами. Но его прикосновения были реальными и Джайро не отдал бы его, не сейчас, когда они были так близко, а сердце колотилось, заставляя любые другие звуки глохнуть на фоне.
— Джотаро, ты выиграл! — Какёин бросился ему на шею, весело смеясь и Джотаро отклонился назад, чтобы получить ласку парня и прикрыть глаза в расслаблении. Джайро стиснул губы, поняв, что, видимо, Д’арби окзался сейчас в такой эмоциональной яме, что ему ещё очень долго будет до барабана, кто ему звонит. Он, может, даже не понимает, где сейчас находится, про просьбу Джайро он точно не вспомнит. — Я тебя зацелую.
Они погибнут прямо на месте. Ноги Джайро предательски дрогнули от напряжения.
— Ясно, — Джайро не знал, что стоит делать дальше. Вызвать полицию? Имело ли это смысл, если Джонни был под наркотиками и мог крупно наврать ему в важных деталях? Он едва знал этого жокея и верил ему слишком сильно. Джайро опёрся локтями о стойку, тяжело вздохнув. Джонни рядом погладил его по плечу, но едва ли это могло помочь им. Как палатка в пустыне не могла спасти от смерти из-за обезвоживания, так ласка Джонни не могла спасти его от тремора и метающихся мыслей. — Я спрячу тебя за стойку в одно из крыльев, где нет посуды. Пока ничего не случилось, я не могу звонить в полицию. Ты согласен?
— Да, я сижу на слишком заметном месте, — Джонни потянулся руками, и Джайро подхватил его под подмышки, позволяя прижаться к себе и ощутить то, как парень ужасно горел. Он хныкал от прикосновений, краснел, когда Джайро прикасался к его спине и лопаткам и Джайро только мог представлять, что ему насыпали в стакан. Что-то хуже обычных возбуждающих препаратов, которые использовали старики, чтобы поднять неподнимаемое. — Джайро, не отпускай меня.
Джонни шептал горячо, в самое ухо и Джайро пробивало от каждого его прикосновения и действия. Он не мог так легко поддаться на эту провокацию. Он напомнил себе, что Джонни жертва обстоятельств и он не может сидеть с ним под столом вечно, что Джонни младше его, что надо отпустить его, но чёртов Джонни так держался за темную форму, будто не понимал, что Джайро надо решить проблемы, которые свалились на него из-за Джонни, Хот Пантс и чертового Д’арби, который проебал свои фишки в пользу Куджо и сейчас сокрушённо пытался понять, где была брешь! Да не могло же это быть с Джайро, в самом деле? Он хотел очнуться от этого сна, он точно не проснулся, это наверняка было продолжением сна с Джонни из пустыни, который искал части трупа, который так искусно целовался и был таким мягким и тёплым. Но это было не так. Настоящий Джонни не имел тех полноватых черт в лице и был худым, сильным в верхней части тела, хоть и низким, но сейчас чертовски пьяным от наркотиков и он грелся о Джайро, что-то мямля о том, что он приятно пахнет.
Джайро не знал почему так больно отрывать парня от себя и садить на одну из нижних полок. Джонни смотрел своими холодными глазами, которые подёрнулись дымкой и Джайро пришлось приложить палец к его губам, чтобы призвать к молчанию и содействию. Джонни, конечно, явно слишком сильно наклонился вперёд, заставляя палец Джайро буквально вжаться в его губы и он бы точно взял его в свой рот, обхватив ладонь Джайро своими, если бы Цеппели не подорвался на звонок у стойки.
— Мне вишнёвый коктейль, Джотаро лимонад, — Джайро вздохнул, оглядываясь на Джонни, который краснел пятнами и жевал свои губы, окрашивая зубы в голубой цвет помады. Он посмотрел обратно на Какёина и коротко кивнул, возвращаясь к холодильникам. Пока он мешал один сироп с другим, тщательно всё взбалтывая, на улице было что-то странное. Страшное? Джайро было страшно. Хот Пантс махала руками, активно жестикулируя, Диего стоял рядом, недовольно вскинув брови и поставив руки на талию и всё было хорошо до тех пор, пока они не приблизились и Диего явно держал её за грудки, что-то выговаривая, плюясь слюной и хищно сверкая зубами. Джайро постарался отвлечься, заливая Какёину коктейль и начиная делать лимонад его другу. Он ненавидел этого рыжего парня в данный момент, но должен был делать вид, что всё в норме, пока не произошло ничего из ряда вон выходящего. Конечно, Джонни под его столом, который сейчас игрался с краем его штанов и обнимал его икры был именно таким случаем, но едва ли это было оправданием вызвать полицию.
Джайро сорвался под стойку, хватая Джонни на себя и резко поднимаясь до хруста в коленях, когда что-то пошло откровенно не так. Диего на улице пырнул Хот Пантс ножом. Хот Пантс выстрелила в его руку. Джайро не успел толком разглядеть, как он вынул лезвие, но всё стало ясно, как день. То, что должно было случиться сейчас и здесь, не должно было затронуть Джайро и Джонни. Джайро не хотел становиться частью истории. Джонни на его плече был лёгким и податливым и Джайро оставил напитки, отдавая их Какёину достаточно быстро, пробормотав на ломанном англйиском, что деньги он может оставить себе и что это подарок за их выигрыш в блэкджек. Джайро едва помнит, как влетел в тёмную комнату персонала, закрывая её на ключ и усаживая такого хрупкого Джонни на кожанный прохладный диван. Какёин точно смотрел на него как на психа, но едва ли этот японец знал, что должно было случиться с минуты на минуту. У Джайро адски стучало в висках, Джонни обнял его поперёк живота, прижимаясь своим телом и Цеппели выдохнул. Он дотянулся до жалюзи, закрывая их и погружая комнату в полный мрак. Джайро в панике набрал номер полиции, слыша гудки. Он назвал номер здания, улицу и сказал, что какой-то чокнутый пришёл грабить кассу. Это было недалеко от правды, на улице точно сидела Хот Пантс с ножевыми. Одним или несколькими ударами точно. Сказал, что есть пострадавшие и надо срочно приехать на скорой и сбросил звонок.
Джонни продолжал жаться к нему, что-то невнятно бурча. Джайро полулёг, позволяя тому забраться на себя и лечь сверху.
Они не видели лиц друг друга, потому что Джайро закрыл окно в целях безопасности. Да и навряд ли в том скудном лунном свете Джайро смог бы разглядеть его глазами. Если Диего оббежал здание, то он вполне мог выбить окно, жалюзи хотя бы мешало ему окончательно убедиться, что эта комната принадлежит кафе и спасло бы Джайро и Джонни от осколков.
— Джайро, — Джонни захныкал, как-то совсем пошло и откровенно плохо в тишине комнаты, — Обними меня, я ощущаю как тело сгорает. Если ты не коснёшься меня, то я точно умру. Пожалуйста, прошу тебя.
— Да ты под мефедроном, — Джайро обнял его, приподнимаясь и позволяя Джонни обнять его со спины, просунув под неё руки, которые Джонни так стремится согреть. Джайро зашептал чуть тише, чем прежде, услышав явный звон колокольчиков на двери у входа в кафе. — Только не говори слишком много, малыш, ты можешь нас выдать.
— С тобой так хорошо, — Джонни выдохнул ему куда-то в грудь и Джайро сжал его сильнее, закрывая покрасневшие уши блондина своими ладонями. Послышались крики и звуки не самого приятного характера, чавкающие, что-то капало. Тяжело капало. Джайро зажмурился до пятен перед глазами. Джонни не должен был это слышать. — Я люблю тебя.
Джайро знал, что это всё глупости, что Джонни сейчас такой ласковый и податливый только потому, что его накормили наркотиком, который через пару часов сделает его слабым и полностью серым. Но он всё равно обнимал Джонни, как перед смертью, снял шапку и взъерошил короткие светлые волосы.
— Знаю, скоро всё кончится, потерпи, — Джайро гладил его по волосам, пытаясь успокоить себя и заставить отвлечься от звуков за дверью. Кто-то выстрелил в кого-то. Джайро точно слышал крики Джотаро, его раскатистый бас и просьбы вызвать скорую. Он успел проклянуть себя за то, что поступил так эгоистично уже тысячу раз. Никто не должен был страдать из-за него и Джонни. Но что Джайро мог сделать? У него не было оружия, пистолет был только у Д’арби и Хот Пантс, которые умели стрелять. Они с Джонни были абсолютно беззащитны и им надо было спрятаться где-то, чтобы переждать этот ужас и выйти живыми из этой истории.
— Не хочу, чтобы что-то кончалось, ты останешься со мной? — Джонни говорил такие глупости, но Джайро не отвечал грубо, как мог бы. Наоборот. Он, возможно, поступал подло, но если ему подвернулась такая ситуация, он не собирался отпускать жокея, когда тот так просил. Джайро тошнило от самого себя и было так приятно лежать под телом Джонни, что он забывал о том, где они вообще и как произошла эта встреча.
— Останусь, куда я денусь, — Джайро поцеловал его в лоб, в щёки и Джонни тихо засмеялся, мило улыбаясь. Джайро мог поклясться, что видел в этой кромешной темноте, как он улыбался, как его маленькие белые зубки блестели в остатках отражённого света этой комнаты. Или это Джонни светился?
Ничего никогда не кончалось хорошо, как в сказках и очевидно, что Диего добрался бы до них. Джайро просто оттягивал время. Когда дверь начали проламывать ножом у Джайро не осталось много вариантов, кроме как защищать Джонни и себя подручными предметами. Внутри были доски, бутылки из-под напитков, складируемые Хот Пантс. Они могли вылезти через окно, но очевидно, что времени на это было мало и Диего не остановился бы даже на улице, где в такое время почти не было прохожих. Конечно, Джайро мог сбежать один, но во-первых в нём оставалась часть совести, а во-вторых, ему было не так страшно попасть под нож, чем глядеть на то, как под этот самый нож попадёт парень, который вызывал в нём очень смешанные чувства. Он приподнялся, усаживая Джонни позади себя и ощутил, как тот мгновенно прижался к нему грудью, обнимая руками за живот, говоря что-то до бессмысленного ласковое, нежное и пьяное. Джайро не сожалел о своём решении ни минуты, тяжело держа стеклянную бутылку, у которой отбил дно об тумбочку рядом, до тех пор, пока эти холодные тонкие пальцы не передали ему пистолет.
— Я сейчас не в состоянии. Этот идиот явно думал, что трахнет меня, а потом может и убьёт. Я не знаю, мыслей читать не умею, — Джонни мягко потёрся о его спину и Джайро понял, что ужасно мало знает об этом парне и это было его упущение. Он сглотнул. — Надеюсь, ты умеешь стрелять? Перезаряди.
— Джонни, что за хуйня? — Джостар игриво погладил его по коже в месте, где водолазка закасалась, но Джайро это не успокоило. В какую же историю он попал. Хотелось сказать «Мама, роди меня обратно», но он был взрослым и поэтому затрясся.
— Не нервируйся, — Диего по ту сторону уже почти выбил ножом шаткую дверь, ковыряясь, то в петлях, то в замке и Джайро не мог не волноваться. Его зажали с двух сторон. Парень о котором он знал только то, что тот был жокеем и круто катался на лошадях, а теперь стал инвалидом и какой-то бешеный бывший Хот Пантс, который собирался убить их без лишних диалогов. Джайро был на грани истерики. — Ты не делаешь ничего незаконного. Он сейчас там с ножами, явно ударил ими несколько людей по пути к нам, и тебе просто надо выстрелить ему куда угодно, только не в голову и не в сердце, хорошо? У тебя выйдет.
Руки Джонни легли поверх его, мягко сжимая сталь и направляя движения. Он вслепую перезарядил, вложил пальцы Джайро на курок и огладил его руки ещё раз, пытаясь унять чужую дрожь.
— Это не мой, а Диего, я забрал из бардачка, не думай, что я бы позволил ему так просто себя прикончить, — Джонни был почти нежен, когда коснулся губами чужой шеи в каком-то экстазе от прикосновений. Джайро знал, что сейчас всё его тело — одна эрогенная зона.
— С какой стати мне верить тебе, Джонни? — Джайро попытался дёрнуться, но Джонни удержал свои ладони на его. Джайро не хотел вырваться по-настоящему, потому что Джонни был определенно более приятной альтернативой Диего.
— С такой, что даже, если я забрал его у отца, у брата или у родственников — это ничего не меняет. Джайро, он хочет нас убить, он уже ранил несколько людей, если мы не остановим его, то нас грохнут, как кроликов на охоте, — Джонни вздохнул, вздрогнул всем телом. Джайро не понимал его уверенности, но вдруг в голову ударила мысль, что он был такой смелый после своих слёз и истерики, потому что наркотик начал действовать и сейчас был пик. Джонни прижимался губами к его уху, целовал в висок и мазал губами по волосам. — Он точно изнасилует меня, если мы ничего не предпримем и я не думаю, что его нож пощадит тебя. Джайро, пожалуйста, поверь мне. Мне нет смысла обманывать тебя, я вижу, что ты хочешь защитить нас, но у тебя не получится без оружия.
— Просто охуенно, — Джайро с сарказмом засмеялся, пугая себя своим же громким смехом. Какой-то парень, едва перешедший границу взрослого возраста, сейчас просил его выстрелить, потому что другой парень, на год старше Джайро, собирался их зарезать. Джайро подумал, что в словах Джонни есть зерно здравия, но Джонни пугал его, даже если он был жертвой, а не Диего. До Джайро дошла смешная мысль: жертвой был он сам тоже. Точнее мог стать ей.
Диего ворвался бешеным от злости, с ножом в руке и пулевым в плече, которое он прикрывал какой-то тряпкой по цвету похожую на кусок рубашки Д’арби. Джонни продолжал что-то лепетать, держа руки Джайро. Держал он уже значительно слабее и Джайро мог целиться сам, поэтому, очевидно, он прострелил этому козлу яйца. Диего злостно зарычал, упал, разжимая рану и воя от боли. Джайро не собирался убивать его, но засадить пулю во второе плечо для надёжности стоило. Кровавый нож выпал, пока Диего в агонии ползал по полу, прося все высшие и низшие силы убить чёртовых Джостаров и Джайро забрать в Ад. За весь вечер Диего впервые назвал его по имени и Джайро не знал, льстило это ему или нет, потому что его намного больше волновали другие вещи. Джонни сзади не мог скрыть своей нервной дрожи, которую продолжал перенаправлять в сексуальное русло, чего Джайро не поощрял, хотя и плавился под чужими короткими пальцами.
— Ты справился, — ухо Джайро опалило в который раз и Джонни поцеловал прямо в него — мокро, с языком и причмокиванием, которое выбило из Цеппели последние силы. Он ощутил, что устал за этот день просто мертвецки. Звуки сирены на фоне укачивали его, пока Джонни, как змея, тёрся о него всем торсом и шептал слова благодарности. Его ноги так и не двинулись и Джайро понял, что ему не врали на этот счёт. Джонни был инвалидом и не мог ходить. Джайро собирался расспросить обо всём, но чуть позже. Диего упал с болевым шоком и, видимо, совсем потерял сознание, потому что больше не ругался и не выл, просто лёг лицом вниз у порога, не шевелясь. Джайро выронил пистолет, развернулся к Джонни, обнял его в ответ. Тот задушенно что-то прокряхтел, но позволил обнять себя и разреветься в плечо.
— Ты молодец, — Джонни перебирал его грязные пряди, аккуратно пропуская сквозь них пальцы, дико поглядывая на силуэт неподвижного Диего, который вздымался на пару миллиметров выше из-за вдохов и выдохов. — Всё уже случилось, солнце, мы в порядке.
— Джонни, — Джайро давился слезами, протягивая гласные, обнимая парня.
— Думаешь, эта встреча случайна? Я думаю, что в жизни ничего не бывает случайно и что это что-то значит, но я пока не решил, — Джайро ощущал, что тот начинал бредить и действие наркотика ушло в другое русло. Тем не менее, Джайро было тепло с ним. Они обнимались на диване, пока не услышали, как вошла полиция, как Джотаро измученно завопил, прося госпитализировать его парня, которому попали ножом в живот во время всей потасовки и который истекал кровью, но явно не был в критическом состоянии. Просто Джотаро любил его и волновался. Джайро усмехнулся этой мысли. — Я рад, что мы встретились. Не подумай, что мне было приятно быть с этим отморозком, но я просто рад, что всё так сложилось, что я опять встретился с тобой. Ты хороший, Джайро.
— Ещё бы ты рад, но ты расскажешь мне всё позже. И честно. Джонни, я не потерплю ни слова лжи, — Джайро заплакал сильнее. Он хотел просто домой, опрос в полиции не входил в его планы, но он не мог ничего поделать. — Я не вытерплю, если ты соврёшь мне.
***
Конечно, Джонни уснул у него на спине, стоило им только выйти из участка полиции. Пистолет реально принадлежал Диего и был его покупкой, поэтому Джайро был счастлив, что его изъяли. Действие мефедрона кончилось и Джонни уже не был ласковым, навязчивым и сексуально озабоченным. Он сидел на спине Джайро, равномерно дыша ему в шею и слабо держась за его грудь расслабленными из-за сна руками. Диего никого не убил, но были жертвы. Какёину пробили живот ножом, Джотаро ударили пару раз в артерию на предплечье, Дарби получил удар в лицо, разорванную рубашку и синяк на носу, когда Диего кусал его в припадке злости, Хот Пантс имела несколько колотых ран в районе груди, но они не были критичными. Все остальные мало пострадали и успели сбежать из кафе, когда в него ворвался яростный блондин, сбивая всё на своём пути. О чём он думал? Джайро мало понимал его, но тот либо сидел на наркотиках, либо имел какие-то проблемы с головой и личные счёты с Джонни. Цеппели усмехнулся этой мысли и аккуратно пересадил его вперёд на мотоцикле, а сам сел позади, неловко обхватывая за талию и придерживая другой рукой. У Джонни был чертовски плоский тёплый живот и ужасно короткая байка. Джайро нервно вздохнул, подтягивая его штаны до пупка и заправляя ткань под них. Не хватало ему только того, чтобы он застудил себе что-то.
Джайро пару раз побился головой о руль спереди мотоцикла, измученно выдохнул. Боль заземляла его. Ему надо было ощутить, что всё, что с ним случилось, не было плодом воображения, сном во время знойного дня и просто чьей-то шуткой. Джайро не знал ничего, кроме его имени и фамилии. Не знал его адреса, не знал его прошлого, не знал его предпочтений и это ощущение того, что они были чужаками, вовсе не знакомыми, но пережили так много даже для лучших друзей, убивало Джайро сильнее всего. Кто такой Джонни Джостар? Знает ли его Джайро или просто обнадёживает себя? Был ли Джонни с ним искренним? Пока что его искренность только подтверждалась и это было дико, сюрреалистично, но Цеппели взял себя в руки. Он не знал его адреса, не знал, где тот учится, но Джонни тоже навряд ли знал о нём самом шибко много и такое его безоговорочное доверие к итальянцу со странной бородой и золотой улыбкой тоже сбивало с толка. Джонни точно был в своём уме? С другой стороны, он очень отчаялся и ему срочно надо было найти кого-то, способного спасти его. Джайро понимал его в этом. Он мог выглядеть не совсем типично, но не был тем, кто готов избить, изнасиловать или причинить сильные страдания. И Джонни помнил его ещё с того момента, как они познакомились на скачках и это грело Джайро изнутри. Он наверняка мог не помнить деталей, но Цеппели знал, что они в тот день гуляли и Джонни признался, что не хочет идти домой, потому что занял второе место, а не первое, чего от него ожидал отец. Джайро помнит, как они до ночи ходили по парку, а потом всё же позвонили брату Джонни и он забрал его, кидая угрожающие взгляды на Цеппели.
Джайро устроил его ноги, зафиксировав их своими бёдрами так, чтобы они не пострадали при поездке, привязал его к себе какой-то найденой липучкой в багаже и Джонни был похож в таком положении больше на ребенка, чем на взрослого. Он был обмотан, прижат к груди Джайро и спокойно дышал в сонном ритме. Цеппели стало несколько спокойнее. Джонни стоило разбудить, но он спал так крепко в после наркотическом состоянии, что Цеппели всё равно не смог бы разбудить его.
Джайро решился, всё же колеблясь, отвезти Джонни к себе. В любом случае, если тот собирался заколоть его или убить, то мог сделать это ещё тогда, в темноте каморки. У него было оружие, он мог избавиться от Джайро. Но он не сделал этого. Была ли это проблема наркотика или он реально нуждался с нём, Цеппели навряд ли узнает, но факт был фактом: он жив и Джонни сейчас беззащитно спит рядом. Почему Джайро должен бояться засыпать с ним рядом? Опасения Джайро были беспочвенны. Джонни младше его, глупее, наивнее, неопытнее и скорее это ему стоило бояться, чем Цеппели. Он завел двигатель, тихо включил радио на грани слышимости и медленно поехал домой, на рассвете нового дня, когда солнце только начинало окрашивать небо в красный и оранжевый.
Джонни ощущался тяжёлым. Возможно, он был худым и Джайро чувствовал это собственными руками, но когда он спал, то становился тяжелее и Цеппели просто устал от всего. Устал от перетаскивания тел, устал от представлений, интриг и чужих отношений. Он хотел спокойной семейной жизни, в которой было бы место какому-нибудь красивому парню, нескольким котам, собакам и, может быть, детям. Джайро не знал. Он жил в Америке и с детьми из детдомов могли быть проблемы при оформлении. С другой стороны, он даже не знал, с кем ему придется строить семью и будет ли этот человек вообще настроен на детей. Джайро замечтался. Его жизнь навряд ли будет обычной, не сейчас. Он отстегнул Джонни, пытаясь перебороть усталость в ногах и полное нежелание идти, обопёр мотоцикл о железную ножку, шикнув на громкий звук соприкосновения железа об асфальт, накрыл мотоцикл водонепроницаемой тканью, покопался в штанах, отрывая в карманах ключи от своей однокомнатной квартиры, которую снимал сам, за деньги, выплаченные Стилом. Джайро пытался быть самостоятельным и пока что это получалось с переменным успехом. Он не удивится, если его выпрут с работы за полностью испорченную дверь, кровавые подтёки на полу и эту фантазийную чушь, которая случилась именно с ним. Ключи еле вошли в замок и Джайро, не прекращая хода, и по пути переобуваясь ногами, положил Джонни на кровать в своей комнате. Джонни носил кроссовки, они были чистыми, но Джайро всё равно снял их тоже. Он явно не ходил в этой обуви. Она имела больше эстетического смысла. Джайро устало потёр переносицу, занавесил окна, в которые билось острое сильное солнце, позвонил Стилу, лениво объясняя, что надо закрыть кафе и что там немного мусорно сейчас, но Джайро выйдет завтра на смену и поможет всё убрать и затем завалился на кровать, чтобы измученно застонать. Джонни лежал и сопел рядом. Джайро всё равно поднялся, чтобы переодеть его в домашнее, в то домашнее, которое было у него самого и в котором Джонни был как умирающий в мешке из-под картошки. В любом случае, это было лучше, чем то, в чём его лапал Диего.
Джайро приподнял его, снимая байку и всё равно не сдержал нервного вздоха. Просто блядски худой, Джайро мог пересчитать его по рёбрам, впалый живот выглядел едва ли по-мужски здоровым. Зато руки у Джонни были сильными, Джайро сразу проскользил по ним взглядом. Красиво. Он аккуратно надел на него свою майку, которая открывала одно плечо и переложил его байку на прикроватную тумбу. Стянул штаны и тут вздохнул с каким-то ойканнем. Джонни был в синяках. Синяки были явно потому, что он совсем не волновался о том, где бил ноги. Они были месячной давности, недельной, двухнедельной, сегодня он тоже явно получил не мало где-то в промежутке, пока Диего катал его. Джайро натянул на него свои спортивные штаны, затягивая шнурки так, чтобы они не совсем валились с его тела и сам переоделся, направляясь в ванну за тазиком, в который Джонни мог стошнить, как проснётся и обнаружит себя с кружащейся головой и ужасным настроением. Джайро предусмотрительно поставил рядом стакан с водой и блистер с аспирином, лёг рядом с парнем и укрыл их плотным мягким одеялом, блаженно разрешая себе расслабиться. С Джонни было тепло и уютно, несмотря на то, что он был невысоким, он продолжал иметь какую-никакую мышечную массу, которая давала Цеппели утешение.
***
Джайро в который раз просыпался разбитым, но теперь он едва ли помнил, что случилось. Он лежал в кровати на коленях у какого-то, вроде не самого уродливого, парня, в своей родной квартире. Это чудо с худыми бледными избитыми ногами перебирало его волосы и щёлкало каналы на телевизоре. Это утро можно было назвать хорошим, если бы мысли не начали приходить в порядок слишком быстро, и если бы Джайро не застонал так мучительно тяжело. В комнате до сих пор было темно, он явно проспал больше десяти часов, но это не сделало его жизнь легче. Парень сверху на мгновение прекратил гладить его по голове, но потом обратно вернулся к своему занятию, явно находясь в апатической прострации. Джайро всё вспомнил. Вроде бы всё. Он точно не трахался с ним, они едва знали друг друга и ещё Джайро было просто по-человечески хорошо просыпаться с кем-то, а не в одиночестве. Даже если это был самый плохой опыт в его жизни, ему нравилось то, что было сейчас. Джонни был нежным, немного медлительным, нерасторопным и безразличным ко всему, включая мелодраму, которую включил сам. Джайро обнял его за одно из бёдер, потягиваясь спиной и невнятно что-то бурча. Он сам не понял что, это было набором звуков, который можно произнести только на грани сна и реальности. Джайро мягко сжал чужое бедро, но реакции не последовало, оно было едва горячим и кожа отдавала каким-то мягким светом бледности. Если бы Джайро не вспомнил всё, то подумал бы, что проснулся с Иисусом.
— Мы чертовски грязные, — Джонни сказал это как факт, не прекращая гладить точно жирные и неопрятные волосы Джайро. — Я ощущаю себя так, будто меня пережевали и выплюнули.
— У тебя в стакане наверное было больше порошка, чем алкоголя, — Джайро криво усмехнулся, — я специально разбавлял твои коктейли после первого, чтобы ты не опьянел так быстро, но видимо Диего решил, что он может и иначе.
— Как же я ненавижу его, — Джонни простонал, разрешая себе отбросить голову на подушки сзади и расслабить затёкшую от нахождения в одном положении шею. — Уебан, он постоянно крутился около того, что я пил и я видел свой стакан только тогда, когда он проходил через его руки.
— Как же хорошо, что он сейчас болтает с копами, он заслужил это за вчерашнее сполна, — Джайро потёрся щекой о светлую кожу, вдыхая запах Джонни и находя в нём что-то удивительно привлекательное. От него пахло металлом, немного кровью, мылом, потом, но Цеппели это успокаивало. Он был как моросящий дождь в конце осени, утренний туман, как наваждение. С ним хотелось пробыть целую вечность. — Пиздец, мне надо будет отмывать всё то, что накапало с его простреленного члена и живота того рыжего парня, а ещё у нас теперь нет двери в служебную комнату.
— Ну, сейчас я ощущаю, как моя душа покидает тело, поэтому не могу сполна тебе посочувствовать, Джайро, — Джостар хмыкнул, тяжело вздохнув. — Прости за всё. Я вёл себя как сучка в течку и ещё напугал тебя стволом, да? В общем, прости, наверное, если такое можно простить.
— Не парься, я не обижался, — Джайро отвернулся от чужого безэмоционально спокойного лица к телевизору, где главная героиня пела баллады о своей любви, слёзно прося о том, чтобы её ненаглядный вернулся. — Тебя уже вырвало?
— Что, прости? — Джонни вяло улыбнулся, не ожидая этого вопроса в такой момент, Джайро понял, что прозвучал не совсем правильно.
— После приёма наркотиков тошнить — нормально, даже необходимо, организм отвергает его, — Джайро вздохнул, лениво поглаживая большим пальцем чужие нечувствительные колени, на которых красовались тёмные синяки, — тебе стоит пить больше воды и аспирина сейчас, через неделю, может, будет уже не так плохо.
— Теперь я понимаю зависимых, — Джонни печально опустил глаза, — но в любом случае это такая хуйня, что мне до сих пор стыдно за своё поведение вчера. Я вёл себя просто отвратительно.
— Не волнуйся, я же уже сказал, что всё в норме, — Джайро приподнялся на локтях, руки Джонни свалились с его головы плавно на простыни. — Хочешь помыться?
— Хочу, — Джонни кивнул, скорее по инерции, — но не уверен, что смогу сам. Мне сейчас так лениво, что я бы всё отдал, лишь бы не двигаться.
— Ничего, если ты не против, то я могу посидеть с тобой, — Джайро пожал плечами, но внутренности приятно сжались, заставляя бабочек разлететься в животе. — И отнести тебя, если это не проблема.
— Ну, я не дойду точно, — Джонни хмыкнул, оглаживая ладонями неподвижные ноги. — Не против, конечно.
— Прекрасно, с тебя рассказ обо всём, что случилось, с меня ванная и завтрак? Обед? Ужин? — Джайро забавно оскалился, замечая, что Джонни закатил глаза. — Не делай такое лицо. Мы виделись последний раз год назад и ты ещё ходил тогда, гений мысли.
— Не говори мне, что я тебе не нравлюсь даже таким, — Джонни шутливо скрестил руки, но Джайро как-то совсем нешуточно сглотнул, отвернувшись. Чёртов шутник нравился ему сильнее, чем он вообще мог себе представить. Джайро отрицал это всё время, но тело помнило прикосновения Джонни и его прошивало от одной мысли о том, что то, что случилось, по-настоящему волшебным образом связало их. Оставалось не сорваться раньше времени на поцелуи или ещё что больше, потому что Джайро не мог терпеть быстрого развития любых отношений. Сначала первое свидание, потом второе и только тогда можно поцеловаться. Первое свидание у них почти состоялось против их воли, но Цеппели не обращал на это внимания. — Эй, давай иди наполняй ванну или я реально оскорблюсь.
Джайро поднялся, разминая затёкшие мышцы и окоченевшее тело и направился куда-то за спину Джонни, явно в ванную. Джостар лениво обдумывал прошлый день, восстанавливая всё в хронологическом порядке. Он начинал понимать, что Диего, вероятно, давно следил за ним и что новости о его инвалидности не прошли мимо. Он желал мести за прошлые проигрыши и вёл себя очень резко и странно. Джонни всегда предполагал, что он несколько ненормальный, но то, что он тогда поцеловал его, перед тем как посадить на стойку к Джайро и пропихнул в рот ещё какую-то таблетку, до сих пор заставляло рот Джонни кривиться в судорогах. Он целовался мокро, возможно, будь Джостар девчонкой, которая текла по Диего неделями, и купился бы на это, но ему было мерзко, потому что это произошло не по его воли. Он боялся представить, что могло ещё произойти не по его воли, если бы Джайро оставил его и проигнорировал. Нет, Джонни мотнул головой. Этого не случилось, потому что Джайро был другим. Был более спокойным, последовательным и не делал каких-то неожиданных вещей. Господи, он вчера даже не трогал Джонни и больше объятий у них ничего не было, хотя Джостар, по своим отрывкам воспоминаний, помнил, что обслюнявил ему всю шею и очень настойчиво нарывался на контакт. Джонни потёр лицо от стыда. Он ничего не знал о Джайро кроме того, что тот имел отца, который был ужасно гомофобным и от которого он сепаратировался в этой квартире и на неё он водил своих парней. Джонни не представлял, что собственные мысли могли так смущать. Джайро сам говорил ему, что никому, кроме его партнёров входа в это место нет и поэтому тогда, когда Джонни только стукнуло восемнадцать и он не смог победить в скачках против Поколоко, они не смогли остаться у Джайро. Он помнит собственное огорчение, помнит, как хотел казаться взрослее перед этим красивым высоким итальянцем, чтобы он изменил своё мнение, но Джайро не собирался тогда заводить всё куда-то дальше. Сейчас Джонни не знал насколько это было символичным. Джайро явно не имел понятия где живёт блондин и не мог его оставить в отделе полиции, поэтому забрал с собой. Джонни вздохнул. Самокопание и волнение без повода было его вторым именем, но на эмоции у него не было больше запасов сил.
Джайро помог ему переодеться, пока Джонни пытался выдавить из себя смущение, которое так некстати прицепилось к нему и шло об руку с самоненавистью, даже тогда, когда он, вроде бы, не должен был ощущать ничего, опустил в тёплую, но не горячую воду и уложил так, чтобы Джонни не съезжал по гладкой поверхности. Джостар только и мог что коротко вздыхать, пока пар воды и её жар окутывал его. Джайро сидел чуть позади на бортике, омывая его волосы из стаканчика и что-то напевая под нос. Джонни мучали свои вопросы и он решил начать с допроса первый, как бы некрасиво это не выглядело.
— До сих пор учишься на хирурга? — Джонни попытался посмотреть на Джайро, но его взгляду были доступны только чужие мощные колени и кусок бедра. — Ты много знаешь о мефедроне и ещё до сих пор волнуешься о чужом здоровье больше, чем о своём.
— Может, я наркоман тогда? — Джайро явно насмехался, но Джонни не обращал на это особого внимания. Припираться желания не было никакого. — Да, я учусь на хирурга, ты прав, но мои знания они больше связаны с моим собственным интересом, чем с тем, что я учу сейчас. Я не принимаю наркотики, не сижу на игле, но знаю, как помочь тем, кто испытывает ломку. Это что-то, что мне стоит знать.
— Ты всё такой же любопытный? -Джонни ощутил, как Джайро потянулся на шампунем, который ловко распределил по ладоням и мягкими массирующими движениями нанёс на светлые волосы Джонни. Он решил всё же не тянуть. — В общем, как мы с тобой попращались в тот день, осенью, когда листья ещё не пожелтели и было тепло, Николас забрал меня домой. Когда я приехал, то отец вывалил мне целую тираду о том, что нельзя уходить с незнакомцами, что я неблагодарный, что Николас всё равно будет лучше меня во всём, что мне нет смысла стараться. Очень дохуя всего сказал, я на половине прекратил слушать и убежал в свою комнату.
— Ты плакал? — это скорее звучало как факт, чем вопрос, но Джонни кивнул и Джайро не стал спрашивать больше и перебивать.
— Ревел, меня было не остановить в моих страданиях. Я тогда совсем с ума сходил от ревности. Мне хотелось быть с кем-то сильно старше, умнее, с кем-то, кто мог бы приласкать меня вместо родителей. Ты знаешь, наверное, так бывает. Я с того момента часто вступал в отношения с девушками и разрушал их так же быстро. Обычно их возраст колебался от двадцати двух до сорока, — Джонни скривился сам от себя, выдыхая пар, Джайро ополаскивал его волосы, невесомо прочёсывая их ногтями. — Ты не будешь винить меня, да? Ну ладно, постоянно же в новостях крутят всякие стрёмные пары с шестидесятилетними мужиками и молоденькими девушками. В общем, одной из них было двадцать семь вроде? Очень нервная, постоянно ходили на какие-то бессмысленные свидания, то в кино, то в ресторан, то ещё куда. Однажды на одном из таких походов я полез в начало очереди. Она не могла подождать в очереди кино, хотела вперёд. А потом какой-то отморозок прострелил мне спину. Ноги парализовало.
— О боги, — Джайро явно прикусил губу, но Джонни никак не прокомментировал это. Он мог слышать как голос Джайро звучал сочувствуще и в тоже время пытливо. — Выше, ниже талии?
— Выше, почему спрашиваешь? — Джонни вздрогнул, когда ощутил, как тёплые пальцы пробежались по его спине, но не проронил ни слова, кроме оха неожиданности. — Джайро, щекотно же!
— Прости, заранее прости, — Джонни ощутил, как он добрался до следа от выстрела, явно что-то прикидывая в голове. Джонни смутился. Он был наверняка не самой приятной частью тела, но Джайро перебил эти мысли сразу, как только уткнулся губами к его макушку, — не волнуйся, всё в порядке. Мне не противно и я не думаю о нём как о твоём недостатке. Ты мне нравишься даже так, поэтому сейчас я сижу с тобой в этой ванне. Это хорошо, что выстрел чуть выше.
— Т-ты в своём уме, — Джонни вздрогнул, разворачивая корпус к Джайро и невольно обливая его водой. Джайро не обратил на это никакого внимания.
— Как давно это случилось? — Джайро явно не читал новостей. Джонни ощутил, как Джайро переплёл свои пальцы с его, мокрыми и скукоженными от воды.
— Может месяца два назад, — Джонни подсчитал в уме, прикладывая, сколько времени прошло с их знакомства и с момента, когда его подстрелили. — Ты меня пугаешь этими вопросами. Может скажешь, в чём дело?
— У тебя ещё не было судорог в ногах? — Джайро выглядел серьёзно, но потом неловко засмеялся, будто вспомнил шутку и оголил свои золотые гриллзы, которые приятно блестели в желтоватом свете лампочек. — Ты, должно быть, ощущаешь себя как на допросе. Я правда ничего такого не нашёл, но ты знаешь о спастике?
— Это что-то антинаучное? — Джайро весело улыбнулся, игриво зажимая чужой курносый нос. Джонни открыл рот, говоря до потешного заложенным голосом. — С каких пор ты веришь в домашнюю медицину и астрологию?
— Нет, спастика это судороги в конечностях тела, которые, как может казаться сначала, потеряли всякую связь с мозгом, — Джайро отпустил чужой нос, когда Джонни недовольно облил его руку водой. Цеппели шикнул, вытирая её полотенцем рядом.
— Не было, Джайро, — Джонни вздохнул, трогая безжизненные конечности, — они совсем не двигаются, даже в судорогах.
— Ну не расстраивайся, ты и так ужасно прелестный, — Джайро погладил его по мокрой голове, чем-то зашуршал за его спиной, явно подготавливая мочалку. Он не хотел обнадеживать Джонни. Он уже явно много раз обнадёживал себя, а потом разбивался о жестокую реальность. — Так как всё дошло к тому, что ты вчера встретил Диего?
— Ты знаешь его? — Джонни засмеялся. Задавать встречные вопросы уже было их привычкой.
— Знаю, сумасшедший, уже вроде бывший, после вчерашнего, парень Хот Пантс, — Джайро намылил его плечи, аккуратно проходясь по груди. Он явно не собирался давать Джонни заниматься своим купанием и Джостару пришлось смириться. — Он мне никогда не нравился. Блондин с ужасными свитерами, выгоревшими волосами, который популярен у девушек только благодаря тому, что он мудак с красивым личиком.
— После мудак можно ничего не говорить, он просто мудак, очень редкий, — Джонни замычал, было приятно осознавать, что Джайро мыл его. Даже не хотелось думать о контексте. Контекст давно потерял смысл. Да, он у него в квартире, на территории, которая всегда принадлежала ему и его партнёрам, но сейчас здесь был Джонни. Конечно, это ничего не значило. Вообще ничего. — Ну да, я знал его до этого, но очень смутно. Он был моим соперником в скачках, иногда проигрывал мне и бесился потом на трибунах. Мы с ним говорили только тогда, когда ему надо было оскорбить меня, а мне показать ему средний палец и язык. Всё было хорошо, пока не произошла ситуация с моими ногами. Я стал почти беззащитным, ты и сам видишь. Я не могу убежать, не могу никак использовать половину тела, она просто висит неподвижным грузом, напоминая мне о том, что я эгоистичный петух.
— Джонни, успокойся, ты всё такой же, как был раньше, даже если сейчас не можешь двигать ими, — Джайро массировал его плечи и Джонни становилось лучше уже от того, как с ним обращались. Будто с золотым, ей-богу. Он всё ещё был выжат полностью и не мог испытать чего-то сильного, все чувства доносились как из-под толщи моря, но Джайро был заботливым и внимательным и это топило Джонни и подкупляло в нём. — Не хочу говорить об этом так, но если бы ты был реально таким бесполезным, как думаешь о себе, стал бы Диего так яростно стараться?
— Джайро, он мудак, — Джонни вздохнул. В плечах приятно покалывало от чужих пальцев, умело разминающих мышцы. — Короче, я был на концерте, недавно приехала группа, Николас хотел меня расшевелить, чтобы мне стало веселее и я не кис. Отвёз туда, а сам сказал, что приедет позже и чтобы я набрал ему. Ну я слушал песни и веселился, пока Диего не прилип. Начал нести какую-то чушь о том, что он и мой брат друзья, что такое огорчение, что я стал инвалидом и смотрел на меня так, ну знаешь, с насмешкой и отвращением. Так жокеи смотрят на тех, кого считают мусором. Он же Диего, блять, благородный как сам Господ. Ну в общем я пытался послать его, но он вообще не давал мне слова сказать, вечно нёс свою чушь. Он явно был под чем-то, просто не в себе. Я не знаю, что случилось. Может, он был зол на меня за всё, может, просто крыша поехала. Мне стало некомфортно. Я хотел уехать, но ты видишь, что далеко я бы не сдвинулся. Не совсем добровольно он усадил меня в свою тачку под общий шум. Спросил адрес, я наврал ему, само собой, ещё не хватало, чтобы он знал мой реальный адрес. И отвёз меня в то кафе. Там ты всё видел. Мы выпили что-то, я понял, что дела давно пахнут очень плохо и мутно.
— Прости, что перебиваю. Твой брат не рвёт сейчас на себе волосы от волнения? — Джайро усмехнулся, когда Джонни приоткрыл глаза чуть шире, чем обычно. — Когда я с тобой гулял, он чуть меня не убил, а сейчас ты ночевал со мной в одной кровати и я мою тебя голого в своей ванне. Не думаешь, что он убьёт сначала меня, а потом тебя, если узнает, что какой-то левый мужчина, с которым ты виделся пару раз в прошлом…
— Джайро, замолчи, — Джонни недовольно нахмурился, — я совсем не подумал о нём, блять. Прошло часов двенадцать с нашего расставания, может он уже в розыск меня объявил и дал награду, если заложники вернут меня живым?
— Где твой мобильник? — Джайро облокотился о ванну мокрыми руками, давая воде стечь обратно.
— Диего его стащил, когда пытался меня забрать с собой, он точно шарил по моим штанам. Когда я был в кафе, то тогда понял, что телефона с собой нет и надежда была только на тебя, — Джонни потёр свой лоб мокрой рукой.
— Ты хоть помнишь его номер? — Джайро тяжело вздохнул и Джонни стеснительно повертел головой из стороны в сторону, давая отказ. — Ты вообще помнишь номера там отца или матери?
— Джайро, чёрт, всё всегда в мобильнике, какого лешего я должен помнить о чьих-то номерах? — Джонни отвернулся. Он не был настроен на то, чтобы объяснять Цеппели, как бессмысленно учить все эти цифры, но Джайро только искренне засмеялся.
— Тебе повезло со мной, но ты, малыш, наверняка знаешь его социальные сети, да? Инстаграм или ещё что? — Джайро заправил его влажные волосы за ухо и Джонни покраснел почти ощутимо.
— Не зови меня так, мне девятнадцать, — Джайро всё равно улыбнулся на чужое серьезное выражение лица. Джонни перехватил его руку и драматично приложил другую свою к сердцу, кряхтя. — Ох, величайшей души человек, барон Цеппели, найдёт Инстаграм моего старшего брата и сообщит ему, что меня никто не успел трахнуть, хотя шла активная борьба за мою задницу?
— Именно, — Джайро довольно хмыкнул, когда Джонни глянул на него одним глазом, продолжая драматично играть непонятно кого. — И обязательно добавлю, что в этой борьбе Брандо остался голый.
— Голым остался я, — Джонни вяло улыбнулся, когда Джайро зачесал чужие упавшие пряди, — в прямом смысле.
— Не спеши с выводами, этого мудака наверняка тоже раздели до трусов и обыскали, ты хотя бы голый у меня дома, — Джайро привстал, отряхивая спортивные штаны от мелкого мусора, налипшего на колени, пока он стоял сбоку. — Я сейчас помогу тебе выбраться и вытереться, ты оденешься в мои или свои вещи, но так, чтобы ты не выглядел как стриптизёр в расцвете сил и мы сфоткаемся вместе и напишем, что ты просто заблудился, по неосторожности потерял телефон и я забрал тебя, да?
— Джайро, звучит так, будто это придумала пятилетняя девочка, — Джонни наклонил голову, прикрывая глаза и думая, что именно им стоило написать его брату и не заставить того испытать инфаркт. Джайро, несмотря на обещание вынуть Джонни, сел обратно на бортик и принялся за его ноги. Джайро пытался мыть их, поочерёдно вытаскивая из воды и намыливая под коленями, на пятках и вообще везде. Конечно, Джонни всё ещё был смущён, но сказать об этом не решался. — Мы напишем правду, он наверное уже видел, как крутили в новостях всё, что случилось. Эти заголовки типа «Сумасшедший Диего Брандо чуть было не овладел инвалидом, но его успешно спас горячий итальянец «. Думаешь, это ещё не разлетелось в прессе? Это тихий город, здесь такая хуйня не творится каждый уик-энд. Но… Чёрт, я очень не хочу уезжать сейчас домой, даже если Николас заберёт меня. Джайро, я не хочу уезжать от тебя.
— Может реально написать ему просто, там по видеозвонку скажешь, чтобы он не беспокоился и что ты у меня? — Джайро вздохнул. Едва ли он сам хотел терять Джонни, когда вновь увидел его за долгое время и тот уже не был таким избалованным ребёнком, как прежде и привлекал Джайро своей этой взрослой рациональной стороной. Этот год выбил из него дурь по-максимуму. С одной стороны это было печально, но с другой… Джайро был благодарен судьбе за всё и за Джонни, и за эту встречу.
— Он паникёр, не отцепится от меня, — Джонни измученно вздохнул, потирая виски пальцами. Джайро явно засматривался на него дольше положенного, но ничего поделать с этим не мог. Взгляд всё равно стремился к Джонни. Джайро и представить не мог, как было одиноко в этой квартире, пока здесь не оказался кто-то, с кем Цеппели было приятно просто находиться рядом. — Ладно. Придётся позвонить, может по видеозвонку. Но ты будешь рядом и скажешь, как старший, что всё нормально и что я вёл себя прилично.
— Отлично, только тогда мне тоже стоит помыться, Джонни, — Джайро выпрямился, потянул свои руки к нему и Джонни заторможенно развернулся, цепляясь за чужую шею и позволяя поднять себя. Джайро, видимо, промок насквозь от этого контакта, но ничего не произнёс, упорно удерживая мокрого Джонни и прижимая его за бёдра к себе. Если бы не тот факт, что в квартире никого не было, то Джострау точно пришлось бы сгореть от стыда перед чужими родственниками.
Джайро укутал его в полотенце, усадив на коврик на полу и сам опустился следом. Он накрыл чужие волосы другим, более мелким полотенцем и осторожно промокнул их, позволяя ткани впитать лишнюю влагу. Джонни долго смотрел на него. Смотрел на его красивое приятное лицо, на его зелёные яркие глаза, на его явно мягкие из-за постоянного ношения помады губы, нелепую бороду и был заворожен и пойман в ловушку. Джайро был привлекателен, даже когда под его глазами красовались синяки от недосыпа и усталости, даже когда он не мылся около суток и выглядел немного помятым, он казался Джонни самым красивым на свете. Красивее всех тех женщин, с которыми Джонни встречался и с которыми обходился грубо, потому что едва ли они реально значили для него хоть что-то. Отношения с ними были терапией, они не имели смысла и цели, потому что не имели любви. Он не был уверен, что это можно было назвать любовью, но ему нравилось вот так сидеть с Джайро на полу в его маленькой ванной и давать ему возможность заботиться о себе. Как о друге, как о знакомом, как о ком-то, кому Джайро дал шанс войти в этот отельный мир, в эту квартиру. Джонни блаженно прикрыл дрожащие веки. Ему хотелось провести этот день здесь. Может, неделю или даже больше. Хотелось просыпаться рядом с Джайро, в его кровати и лежать с ним, поглаживая его спутавшиеся волосы. Хотелось мыться с ним, ощущая, как чужие пальцы разминают затёкшие мышцы. Хотелось каждый раз, как новый, смущаться рядом с ним.
Джонни одевался сам, Джайро вынес его в спальню и положил на помятую кровать, давая свой телефон, чтобы он смог отыскать Николаса и его контакты через интернет.
***
Наверное, Джонни видел его впервые таким нервным, постоянно зачёсывающим свои и без того идеально причёсанные волосы и корчащего на камеру разные рожи. Джайро так готовился, будто собирался на свидание с родителями Джонни, чтобы доказать им, что он заслуживает руки и сердца их сына.
Джонни невольно смеялся с него, на что Джайро закатывал глаза, толкая его локтём в бок и призывая заткнуться. Джонни уже отписал Николасу, но, как и ожидалось, напросился на видеозвонок с Джайро, чтобы брат убедился, что он цел, невредим и его не держат в подвале, где бьют хлыстом и просят встать не колени всякие отморозки.
— Джонни, боже, кто это с тобой? — Николас явно сидел хмурый, понимая, в какую херню ввязался его ненаглядный брат. — Это что тот чел, с которым ты ходил гулять тогда? Джонни, он что-то сделал с тобой?
— Николас, нет, — Джонни закатил глаза до белков, недовольно жмурясь и выпячивая нижнюю губу, как капризный ребёнок. — Джайро между прочим спас меня от Диего вчера, который мог неплохо так познакомить меня со своей коллекцией ножей. Поэтому не смей говорить мне, что было бы лучше, если бы я был где угодно, но не у Джайро. Он не какой-то педофил, Господи, в конце концов я же не тра…
— Джонни, уймись, — Николас вглядывался в камеру, всё ещё очень недовольно и оценочно оглядывая итальянца, который молча глядел, принимая на себя весь удар презрения старшего сиблинга. — Где твой телефон?
— Диего забрал, чтобы я даже не думал тебе звонить. Сказал, что вы дико хорошие друзья — Джони изобразил скобочки пальцами и Джайро глупо улыбнулся, несмотря на то, что он был старше Джонни и не должен был выдавать себя так быстро.
— Ладно, я приеду и заберу тебя скоро, будь готов, — Джонни застонал так сценически громко, что Джайро рядом подпрыгнул от неожиданности. Он явно собирался конючить.
— Николас, я за долгое время вышел из дома и больше всего на свете я хочу провести его с кем-то извне, — Джонни скрестил руки на груди, надувая губы и недовольно дыша, — если ты приедешь сегодня, то я вцеплюсь в Джайро руками, зубами и всем, чем только смогу и тебе придётся везти его со мной.
— Малолетний манипулятор, — Николас обвинительно ткнул в экран, но всё, очевидно, шло хорошо. Они просто общались на своём языке жестов. — Эй, чувак, если я узнаю, что ты сделал с ним что-то или обидел его, то я приеду и лично сотру эту дурацкую улыбку с твоего лица.
— Николас! — Джонни прикрикнул, сжимая ладонь Джайро в своей, — ты слишком скептичен к моим друзьям, увидимся позже, аривидерчи.
— Джонни, только не переспи с ним, если вы это уже сделали, то тебе надо провериться на венериче… — Джостар сбросил звонок, отбрасывая телефон на диван рядом и зарылся пальцами в ещё мокрые волосы.
— Какой позор, он уже точно успел подумать, что ты меня перетрахал на всех поверхностях в этой квартире, — Джонни зажмурился и ощутил, как Джайро размеренно гладил его по спине своей широкой ладонью. — Это так очевидно?
— Чего? — Джайро залился своим неуместным, немного ослиным смехом и Джонни тоже улыбнулся ему в ответ на автомате. Джайро заражал его своим настроением.
— Ты мне обещал самый охуенный ужин в моей жизни и я до сих пор жду его, — Джонни нахмурил невыразительные светлые брови, явно желая перевести тему с шуток про секс, которого между ними не было. Джонни надеялся, что не было, потому что он помнил фрагментами, но Джайро наверняка героически держался, переживая его наркотический приход. Он помнил только то, что сам клеился к нему, как банный лист. Джайро точно не тронул бы его, Джонни не помнил ничего с его стороны, что хотя бы подводило их к интимной близости.
— Иди сюда, — Джайро подхватил его, а Джонни уцепился за чужую шею, удобно устраивая голову на мощном плече и подумал о том, что с высоты роста Джайро открывался просто прекрасный вид на деревья за окном и закат. — Ты такой лёгкий, что мне придётся откармливать тебя до нормального веса, Джонни.
— Нормальный у меня вес, — Джонни попытался сделать вид, что не понял намёков Джайро на свою худобу, но тот показательно усадил его на стол и залез пальцами под майку, огибая рёбра от чего Джонни только и мог что задушенно вздохнуть, проглотив всё возмущение, когда понял, что ему понравилось это прикосновение и он хотел бы его повторить, потому что чужие пальцы приятно лежали на его боках, будоража и вызывая табуны мурашек.
— Да нет, не нормальный, — Джонни вцепился в чужие руки, приопуская их и Джайро нехотя поддался, перемещая их по бокам от ног Джонни. — Может мне и нравятся худые парни, но ещё больше мне нравится, когда ты нормально питаешься. Не говори мне, что до сих пор держишь жокейскую диету и пьёшь на завтрак обед и ужин один кофе?
— Джайро, — Джонни неловко зажевал свою губу. Цеппели попал в точку, но Джонни уже отвернулся, пытаясь ускользнуть от чужого взгляда. — Ну не всегда, иногда я просто пропускаю их.
— Ну что ж, тогда я просто обязан накормить тебя, — Джайро отошёл на безопасное для них обоих расстояние, вздохнул и надел лежащий рядом фартук, начиная копошиться в кастрюлях. Джонни свесил свои ноги, разглядывая виды за окном и неловко поглядывая на чужую мощную спину.
— Может спустишь меня уже? — Джонни поднял одну бровь вверх. Он сидел слишком высоко и не мог самостоятельно дотянуться ни до одного из стульев, а падать вниз и ползти хотелось в последнюю очередь.
— Ой, да, — Джайро обернулся и всё же помог Джонни сесть на диван рядом, передавая тому пульт и свой телефон. Джонни благодарно промычал.
Они ужинали в тишине. Джайро приготовил пасту с кусочками курицы, помидорами и сделал что-то наподобие лимонада из мяты и яблок и Джонни сидел на краю гладкого светлого диванчика и щёлкал каналы, когда всё доел и принялся медленно потягивать свой напиток. Он привык есть быстро, поэтому сейчас его организм с непривычки давал знать о себе ощущением переполненности, которое не было таким уж и плохим, и Джонни разморило. Почему-то, даже несмотря на то, что они были по-прежнему едва знакомы, Джонни уже ощущал себя значительно более осведомлённым, будто между ними ещё были секреты, но он наверняка знал, что вопреки им и другим людям, Цеппели будет на его стороне. Это могло быть обманчиво, но Джонни не хотелось думать о том, что было ещё множество тем, которые они не раскрыли и которые хотели бы знать друг о друге.
В дверной звонок позвонили и Джайро неуверенно отошёл от раковины, в которой намыливал тарелки и кастрюли. Джонни несколько напрягся. У Джайро ведь мог быть кто-то ещё, о ком Джонни не знал? В конце концов он был взрослым мужчиной, а Джостар не был его парнем, чтобы на что-то указывать. Джонни рвано вздохнул. А ещё это могли быть люди, связанные с Диего и тогда бы им обоим пришлось сейчас несладко.
— Сиди здесь, — Джонни состроил смешное лицо, будто у него был вариант сидеть здесь или не сидеть. Ползать по полу ему хотелось в последнюю очередь.
Джайро отошёл в тамбур, открыл дверь и кажется, что Джонни немного отпустило, когда не прозвучало ни падения, ни удара, ни выстрела. Всё было не так плачевно, как могло бы. Но было одно жирное «но». Джайро болтал на неаполитанском или итальянском, потому что Джонни не понимал ни одного слова кроме имени собеседника и каких-то отдельных матов, которые Джайро произносил особенно экспрессивно и громко. Они говорили, может, минут десять, явно собираясь перейти в квартиру, но Джайро каждый раз препятствовал этому, говоря о чем-то, что явно должно было остановить пришедшего. Джонни сидел молча, не издавая ни звука и даже не давая намёка на то, что он вообще существует в этом пространстве. Это был отец Джайро? Если бы он увидел здесь Джонни, то могло быть реально не до шуток, Джостар едва ли смог бы объяснить, что не встречается с Джайро, находясь в его одежде, в его доме и на его диване. Он ведь всё ещё не встречался с ним, верно? Даже если Джайро раздевал его, даже если они ужинали вместе и мылись тоже неразлучно. Джонни потёр ухо, тихо выдыхая, когда Джайро всё же смог выпроводить гостя за двери и перебраться из тамбура в прихожую.
— Там был твой отец? — Джайро сначала опешил, но понял, что это был скорее вопрос, чем утверждение и Джонни смотрел очень вопрошающе, выжидающе. Цеппели прокашлялся.
— Нет, он не знает где я живу и если бы знал, то не пришел бы принципиально. Я не существую для него. Это был Векапипо, — Джайро явно смутился, но Джонни это имя ничего не давало. — Мы с ним были вместе некоторое время, я порвал уже, но он вернулся, чтобы опять поговорить. Это просто какой-то ужас, я не возвращаюсь к бывшим, как бы тяжело не было найти новых партнёров. Он думал, что то, что я зашивал его, как-то вернуло наши отношения.
— Ты не мог просто сказать, что у тебя есть я? — Джонни усмехнулся, будто это было вообще недалеко от правды. — В любом случае, вы бы не смогли поворковать наедине, пока здесь есть третий лишний.
— Векапипо плевал бы на тебя, Джонни. И ты ещё не сходил ни на одно свидание со мной, так что я могу позвать его обратно и мы будем лобызаться прямо здесь, — Джостар скривился, будто в его компоте из яблок и воды было что-то больше сорока градусов и залитое уксусом. Джайро усмехнулся и решил не временить с посудой, которую раньше мог забросить и потом очень мучительно мыть её несколько часов в свои выходные. — Мне завтра рано вставать и идти убирать в кафе, потому что Стил меня не уволил и Хот Пантс явно не в состоянии, поэтому тебе стоит подумать, что ты будешь делать. Я могу отвезти тебя сразу на учёбу, но не думаю, что это имеет много смысла, если твоё кресло до сих пор осталось на месте происшествия.
— Все так любят меня носить на себе, что забывают про то, что это вынужденно слишком легко, — Джонни достал пальцем со дна размякшую дольку яблока и положил её в рот, наслаждаясь вкусом. — Я поеду с тобой и помогу с чем-нибудь типа мытья полов. Я умею вообще-то и не надо смотреть так скептически, Джайро. Я может инвалид, но не бытовой.
— Не представляю себе это, но если ты нарываешься, то пускай будет так, — Джайро вздохнул, смывая пену с рук. — Где ты учишься?
— Ммм, тут недалеко, архитектурное, — Джонни отставил на стол стакан, вытягиваясь на диване в полный рост. — Ну да, не говори, что не ожидал, что я умею что-то, кроме езды на лошадях. Мой отец всегда говорил мне, что это не моё и я решил заняться чем-то более спокойным.
— Тяжело? — Джайро глянул на Джонни, который пожал плечами, мол, могло быть хуже. — Хорошо, можешь не говорить, где ты живёшь, но я всё равно спрошу?
— Ты так неуверен в этом? — Джонни засмеялся звонко. — Вообще есть особняк Джостаров, но знаешь, это чертовски тривиально и я там не живу, мы с Николасом сидим на съемной квартире недалеко от него. Не смейся, но я не помню точного адреса, что-то типа улицы святого, в честь которого там стоит статуя.
— Подожди, — Джайро вытянул записную книжку из домашних штанов и вырвал один лист. Джонни не помнил, как Джайро вернул её себе, но сейчас его это мало волновало. Он мог сделать это, когда переодевал его или после ванны, это не имело особого веса. Цеппели размашисто что-то записал и передал Джонни, — это мой номер, если хочешь, то можешь написать мне позже.
— Это предложение? — Джонни забавно присвистнул, забирая листик и обдумывая, где он будет в большей безопасности, но вместо этого он развернул его и попытался выучить хотя бы часть цифр, — если я забуду или просру лист, ты просто обязан ответить мне в социальных сетях, усёк?
— Усёк, — Джайро игриво подмигнул, но Джонни уже очень увлечённо учил цифры, прикрывая часть из них рукой, чтобы быстрее запомнить те, которые проваливались в памяти. — Учишь ради меня?
— Конечно, — Джонни ощутил, как диван прогнулся и Джайро лёг рядом, обнимая его поперёк живота и горячо дыша куда-то в спину. — Ты настолько старомоден, что я должен ради тебя учить цифры. На какие жертвы я иду.
— Не ёрничай, — Джайро погладил его по выступающим позвонкам, обходя место, где был рубец от выстрела, — завтра Стил будет рвать волосы на голове, если с ним не будет той девчонки. Мы разнесли кафе полностью, там работы на добрых часов пять.
— Девчонки? — Джонни отвлёкся, ощущая, как рука Джайро легко заскользила под футболкой и как горячо стало от его прикосновений.
— О Боги, да, ты не ослышался, это, как ты говорил, тот тип шестидесятилетних мужчин, которым нравятся четырнадцатилетние. Какой позор, тебе ещё далеко до них Джонни, — Джайро пощекотал где-то сбоку и Джонни сжался, прыснув со смеху. — Я не шучу, если что. Он реально встречается с Лолитой и мне жаль девочку.
— Джайро, если ты видишь во мне Лолиту, то можно прекращать уже сейчас, — Джонни шутил, но Джайро прижал его другой рукой ещё сильнее к себе, останавливая ладонь и позволяя ей греться о чужую спину.
— С чего ты взял? — голос Цеппели звучал серьезно и вкрадчиво и Джонни откинул голову чуть назад, пряча листик с номером в карман широких штанов. — Если бы видел, то не лежал бы здесь с тобой.
— А может тебе просто нравятся молоденькие блондины, которые выглядят, как дети? — Джонни надул губы, на что Джайро глухо просмеялся куда-то в чужую шею. Джонни вздохнул.
— Ты бы знал, насколько как ребёнок ты выглядел вчера, когда просил меня стрелять из ствола, я реально успел подумать, что тебе может быть даже больше лет, чем Диего и ты просто местный сумасшедший, — Джайро потрепал его кудрявые волосы, которые после мытья были особенно торчащими во все стороны. — У тебя есть тату?
— Это родимое пятно, — Джонни пожал плечом, рефлекторно прикрывая его рукой, но Джайро успел раньше упереться своим лбом в чужую ключицу так, чтобы его нос утыкался в одну из ножек звезды. — Джайро, только не трогай его слишком активно.
— Почему? — Цеппели догадывался, но решил, что подразнить Джонни будет не такой отвратной идеей. Это был его выходной и он хотел подурачиться чуть больше, чем мог позволить себе в одиночестве. — Ты боишься что я всё же разгляжу, что это рука тату-мастера?
— Джайро, ты великовозрастный, — Джонни ощутил, как Джайро подул на то место и как у самого всё скрутилось внутри, — идиот, не дуй так.
— Ладно, — он, кажется, прислонился к нему губами и Джонни прошило где-то в груди от тёплого чувства, разлившегося искрами.
— Д-Джайро? — Джонни вывернулся и развернулся лицом, пытаясь сделать недвольный вид и показать, что ему не понравилось такое поведение, но Цеппели только бессмысленно прикусил кончик его носа и лёг так, чтобы Джонни мог спрятать горящее стеснением лицо в изгибе его шеи.
Они пролежали на кухонном диване до позднего вечера, параллельно смотря новости по телевизору, где крутили Диего и Какёина с Джотаро, собирающихся подавать на него в суд. Джайро только заливался, смехом говоря о том, что судя по всему, Диего придётся очень нелегко с Джотаро, который вчера выл как волк на всё кафе о своём любимом. Семья этого самого Джотаро были крупными фишками, хотя они и не заправляли гонками, но дед Куджо оказался полицейским. Джонни облокотился на свой локоть, позволяя себе окончательно лечь, расслабляясь. Мышцы были всё ещё ленивыми и уставал он быстрее обычного, потому что наркотик забрал с собой приличную часть гормонов, отвечавших за радость и счастье. Джайро сзади в каком-то трансе массировал его голову, слегка оттягивая волосы и Джонни только и оставалось, что пустить всё на самотёк. С Цеппели было хорошо, по-домашнему безопасно и пахло от него едой, мылом и пряностями. Джонни почти забыл, какого это — быть чьей-то заботой. Его всегда опекал Николас, но он не делал это таким образом, как это делал Джайро. У Николаса были братские чувства, теплые и равномерные, у Джайро были чувства иного характера. Он заботился о Джонни не потому что тот был его родственником. Может, это было вынужденно, может, Джостар нравился ему. Джонни не помнил, как его отнесли в комнату, не помнил, как уснул, но ощущение чужих мягких рук преследовало его даже во сне.
***
— Бариста, который был в тот день это ты, да? — Джотаро был злым и угрюмым, поэтому Джайро мог только выдохнуть, когда его подняли за грудки из-за барной стойки, пока он начищал стаканы. — Ты мог предупредить его?
— Куджо Джотаро, так не поступают с бойфрендами своих кузенов! — Джонни приподнял голову, продолжая стоять на коленях и заявляя о своём присутствии. Розовая от крови пена капала с его пальцев обратно на плитку. — Он может и промолчал, но ты бы не сделал тоже самое, если бы Какёину угрожали?
— Заткнись, мелочь, — он выглядел ещё некоторое время очень неудовлетворённо, пока слова парня на коленях не дошли до него вполне явно, чтобы он понял, что было не так, — кузен?
— Твой дед Джозеф Джостар, мы в одной ветви, чувак, — Джонни усмехнулся, продолжая оттирать пятна. — Тебя разве не называют ДжоДжо? Какёин может и прямо обращается, я хер знает. У тебя на шее есть родимое пятно в виде звезды.
— Думаешь это спасёт этого хиппи от разбирательств? — Джотаро встряхнул Джайро, заставляя того невольно зажмуриться.
— У него есть брат, его зовут Цезарь Цеппели, — Джонни оттёр рукавом пот со лба, — если и это тебя не остановит, то можешь сначала набить лицо ему, потом мне. А потом мы пойдём в участок. Здесь везде камеры.
— Ты кто такой вообще и почему не можешь подняться, когда говоришь со мной? — Джотаро нахмурился, отпуская Джайро и сжимая губы, парень продолжал мыть пол и Куджо даже показалось, что его игнорируют.
— Если бы я умел подниматься, то сделал бы это, но тебе придётся говорить так, — Джонни пожал плечами и Джотаро явно тяжело давалось обдумывание всего происходящего в этом кафе. Он слишком часто был здесь последние несколько дней и его уже начинало бесить, что он вообще согласился в тот раз пойти с Какёином и его сестрой, чтобы развлечься. Развлеклись, у одного ножевые и он теперь питается соками и детским пюре, а у другой постоянные панические атаки.
— Я знал, что человек, который держит заведение тот ещё извращенец, но чтобы инвалид мыл его пол? — Джотаро сложил ладони на груди, садясь на один из стульев рядом.
— Я не работаю здесь, но не хочу быть обузой для Джайро и кидать на него всё. Я мою пол, потому что хочу его мыть, а не потому, что мне платят, — Джонни отвлёкся, опять усаживаясь и промывая тряпку в бледно-розовой воде. — И подними ноги, не будь ублюдком.
— Ублюдок здесь тот, кто ни слова не сказал про того ебанутого с ножами, — Джотаро упрямился, но ноги всё равно поднял и Джонни ловко протёр там влажной тряпкой. — Ты знал, что семья Брандо плотно переплетается с Джостарами? У нас даже есть общие семейные реликвии.
— Нет, Боже, не думал, что кто-то из моих предков был мазохистом, — Джайро позади наблюдал за ними, но диалог был скорее дружественно-напряжённым, чем реально агрессивным. У Джонни выходило разговорить кого угодно. — Какие мотивы?
— Он не колется, рассказал историю о том, что говорил со своей девушкой, а потом они поссорились и он решил что была не была и пошёл в разброс. Неуравновешенный, — Джотаро закинул голову назад, разглядывая выкрашенный в неоновый голубой потолок. — У его подружки тоже ножевые. Они обсуждали тогда его приступы злости и, как иронично, это вывело его из себя.
Джотаро ещё посидел, Джайро сделал ему лимонад за счёт заведения и он ушёл, натянув свой кашкет на голову так низко, чтобы в его тени не было видно половины лица. Джонни считал его странным, но понять мог, как и любого человека, который попал в это ночное приключение. Джайро кропотливо сменил мыльную воду, принося чистую и Джонни только улыбнулся ему. Спал он сегодня мало и тело давало о себе знать, но после крепкого кофе, который он пил в исполнении Джайро только во второй раз в жизни, всё оказалось не таким противным. За окном моросил дождь и погода сменилась от спекотной до более-менее прохладной, но Джостара всё устраивало, пока Джайро тихо стучал посудой, а серое небо ходило над ними тучами, всё было в порядке. Он чувствовал себя лучше, чем тогда, когда не выходил из дома сутками, сетуя на свои ноги. Джайро не был причиной, он просто оказался в эпицентре событий, но не играл последнюю роль и Джонни ощущал себя нужным за долгое время, чего ему не могли дать ни девушки, ни брат, ни лошади. С Джонни уже ничего никогда не будет в порядке, но если он пройдёт через это вместе с кем-то, то жизнь не будет такой невыносимой.