Долг справедливости

– Вам придётся за них заплатить! – Д-да, конечно... Ташиги судорожно перебирает монетки в кошельке, пока за её спиной рушатся столетиями стоявшие непотревоженными здания. "Вот и прогуляли премию", – тоскливо думает Ташиги, наблюдая за кропотливым пересчитыванием монет. Владелица лавки что-то бормочет, перебирая золото, а надежды Ташиги на в кои-то веки горячий ужин тают как утренний туман. За спиной что-то взрывается, раскидывая свежие овощи по всему рынку, и владелица, горестно вздохнув, вытряхивает из кошелька последние монеты. У Ташиги даже нет сил на то, чтобы расстроиться. Давно уже известно, что погоня за Мугиварами означает автоматическую потерю премии минимум на год вперед, бесконечные погони по суше и на море и десяток бессонных ночей. Пустой кошелек отправляется во внутренний карман куртки, Ташиги поправляет очки и бежит следом за Смокером. Ей даже искать его не надо – просто нужно бежать туда, где что-то взрывается. Единственная мотивация поймать Мугивару в последние месяцы – это далеко не желание восстановить справедливость и показать пиратам место за железными прутьями, принадлежащее им по праву рождения, а необходимость рассчитаться за все тянущиеся за ними от острова к острову долги. Смокер активно отмечает их маршрут на карте, пока Ташиги пролистывает свежую газету. В повидавшем не лучшую жизнь гостиничном номере слышится только шелест переворачиваемых страниц и скрип пера по бумаге. Время от времени они отвлекаются от своих дел и обмениваются долгими, молчаливыми взглядами. Проведенное вместе время научило их понимать друг друга без слов, и этот раз не становится исключением. Встаем до рассвета. Уходим через окно. Начальству – счет за гостиницу, а Мугиварам – проклятий до третьего колена. Ничего нового, схема уже отработана на суше и на море, в шумных городах и в заброшенных портах, а черные списки местных торговцев не единожды были пополнены их фотографиями и именами. Именно поэтому Ташиги чувствует полное опустошение, когда видит, как Смокер отступает в сторону, освобождая Мугиварам дорогу. – Идите. Единственный раз я отпущу вас. У них, как и у потрясенный до глубины души и пустого кошелька Ташиги удивленно вытягиваются лица. Возможно, они думают, что Смокер слишком устал от постоянной беготни, поэтому и отпускает их на все четыре стороны. Возможно, что неожиданная для всех проповедь Зоро возымела эффект. Возможно, что солнце слишком нагрело голову. А может все это только хитрая уловка, и стоит им только отвернуться, как Смокер бросится следом, позабыв свое обещание? Ташиги очень на это надеется. Вот только он не спешит бежать за ними следом, да что там говорить – он и оборачивается, чтобы посмотреть вслед бегущим сломя голову Мугиварам с большой неохотой, словно не желая смотреть на то, что сам же и допустил. – Пусть бегут, – бормочет вслед убегающим пиратам Смокер. Ташиги подходит совсем не слышно, но он будто её чувствует. – Пусть бегут, пока могут. Ташиги чувствует неимоверную усталость и невыразимое словами разочарование. Вникуда, в тонущее в горячих песках Арабасты красное солнце крошечными черными точками убегают её тишина и спокойствие, от слова совсем позабытый крепкий сон и горячий ужин. Смокер молча стоит рядом, попыхивая сигаретой и отбрасывая на неё живительную тень – единственную доступную ей роскошь за последние пару недель. Всем своим видом он олицетворяет то спокойствие, которые приобретается лишь в результате совместной работы в одной организации с вице-адмиралом Гарпом на протяжении десятилетий. Непоколебимое и непрошибаемое. – Я подкрепление вызвал. Скоро здесь будет сотни две дозорных. Черные точки достигают горизонта и сгорают в лучах красного солнца. На плечо Ташиги опускается тяжелая ладонь, и – удивительное дело! – от этого жеста ей становится так легко, будто все заботы испарились вместе со стоявшими тут минуту назад Мугиварами. – Вот они на и восстановление города скинутся, и все штрафы оплатят, – Смокер замолкает, неотрывно глядя туда, где всего пару секунд назад были силуэты не только ночных кошмаров Дозора. И они оба чувствуют, как на город, на них двоих, на сбежавших Мугивар надвигается что-то, своей тенью способное накрыть весь мир. Тянущееся вечность мгновение никто не решается нарушить зловещую тишину, Ташиги замирает, боясь даже вздохнуть. Тяжелая ладонь удивительно осторожно похлопывает её по плечу. – Пусть бегут, Ташиги. Все это потом, их и так без нас догонят. А мы пока с тобой поедим.