***
Диме всегда было грустно смотреть на их весёлые взаимодействия в тандеме и понимать, что, если бы Андрей с Юлианом были парой в романтическом плане, в котором мужчины, кажется, вовсе друг друга не рассматривали, перед ними преклонил бы колени весь мир. Дима с тоской ел хлопья без сахара (и молока, оно кончилось еще вчера, а выходить из дома в единственный выходной — плохой знак), томно вздыхая под Леди Гагу и представляя кадры со своим пейрингом. Дима откладывал очередную донельзя скучную и бредовую книгу, узнавая в язвительной главной героине биолога, а в её уверенном партнере с «чарующей улыбкой» химика. Наконец, Дима закатывал глаза и показушно переставал слушать, когда Андрей рассказывал о новом знакомстве в клубе, потому что, во-первых, алкоголь — фу, а во-вторых, чего ему неймётся-то? Под боком прекрасный, добросовестный мужчина, пора и о семье задуматься. Но, несмотря на все неприятные момента, однажды произошла ситуация, которая заставила поверить, что не всё так уж и обречено на провал: одним прохладным осенним деньком, когда преподаватель русского, погружённый в горящие дедлайны, был готов захлопнуть макбук, сжечь все документы и написать увольнительную, в соседнем кресле появилась загадочно выглядящая Рената. Вероятно, она сидела в нем уже добрые 15, если не больше, минут, потому что, когда Дима, отвлёкшись от перепроверки информации к сегодняшнему занятию, обернулся, девушка прекратила разглядывать текстуру столешницы и взволновано спросила: «Теперь ты меня слышишь?». Парню оставалось лишь невнятно согласиться и сохранить файл. На всякий случай. — Ты ведь тоже чувствуешь неопределённые вайбы от Андрея и Юлиана. Точнее, ещё как определённые. Пожалуйста, скажи мне, что я не схожу с ума со всей этой работой, и всё так и есть, — девушка настолько крепко держала рукав чужой футболки, что даже если бы Дима не понимал, о чём она говорит, или был конкретно не согласен, все равно бы взволновано кивнул. Что-то внутри щёлкнуло, и парню безумно захотелось сжать преподавательницу в крепких, очень крепких объятиях, расцеловать во все приличные места и прокричать что-то вроде: «Я не один безумец на этом свете». Вдруг все стало неважным, не так сильно хотелось послать в тартарары насущные дела и планы, наверное, даже щёки порозовели и аппетит появился, как в рекламе витаминов. Парень рассеянно улыбнулся и взял руку Ренаты, до этого всё еще держащую его измявшуюся футболку, воодушевленно убеждая девушку в том, что это не просто не выдумка, но ещё и тайный заговор какой-то. Они ещё долго обсуждали свои хедканоны, задыхаясь от смеха или смущения, создавали мемы и распивали чай, заваренный Димой по решению на цу-е-фа (ну да, он был плох в этих ваших играх, и что теперь), но всему хорошему приходит конец: в этой ситуации он выглядел как молодой и пышаший гневом шатен, устроивший друзьям разбор полётов на тему того, насколько отвратительно они выполнили план работы на сегодня. Возможно, ребята были бы огорчены этим или почувствовали бы стыд, если бы смогли вымолвить хотя бы слово, согнувшись от смеха из-за того, что мельком переглянулись. В глазах Андрея читалась немая просьба либо убить его, либо разрешить прикончить их, заметил Дима, когда смог поднять взгляд на руководителя, правда, только зажав рот ладонью, чтобы не расхихикаться и не стать безработным. Он ловко сжал руку в кулак, делая вид, что откашливается, чуть не сорвался, услышав тихий всхлип Ренаты, утирающей выступившие от смеха слёзы. — Да всё под контролем, Андрей, ты не волнуйся. Всё доделаем в лучшем виде, ты же знаешь. — Блеф дался легко, это даже была почти не ложь. — Ты лучше иди там, спроси с других… «Попроси Юлиана травок заварить», — хотелось добавить. Не хотелось попадать под горячую руку. — С тебя вечером в двойном размере спрошу, — улыбаясь, добавил Андрей и, потрепав коллегу по голове, вышел из рабочего помещения. В тот день Ренате пришлось долго отпаивать травками самого Диму. После этого друзья иногда собирались вместе, чтобы отдохнуть (уже не на работе) и обсудить новые сплетни. Это были все мелочи, которые только могут подметить глаза людей, которые понимают абсурдность ситуации, но продолжают только ради развлечения. Иногда их обсуждения звучали действительно пугающе, иногда надумано, но никогда здраво или разумно. Да это, в принципе-то, и не было нужно: в логике и правде обычно нет приколдесов. Разговоры о работе, новых открытиях, истории из жизни непременно подкреплялись нелепыми высказываниями по типу: «Он тогда целый месяц водолазку носил! Летом! Прямо как Юлиан Рэммович, если понимаешь, о чём я» или «Корпоратив правда огненный был. Особенно та часть, когда Андрей позвал Юлиана танцевать под «Диалоги тет-а-тет» и снёс всё со стола». Эти мелочи стали приятным, пусть и несерьёзным дополнением, вскоре переросшими в одну большую локальную шутку, понятную лишь им двоим.***
— Да ты знаешь, я не отношусь предвзято ко всем этим… Меньшинствам. Иногда интересно бывает попробовать, чё тут такого, — именно за таким разговором застали друзья Андрея с Денисом. Математик внимательно слушал, потягивая эспрессо. Основатель онлайн-школы, гений в душе, охлаждал свой кофе семью столовыми приборами, погружёнными в жидкость, прижав одно колено к груди. «Все чайные ложки перемазал», — первым делом подумал Дима. Потом, прокрутив в голове слова биолога, уставился на подругу, рассеянно глядящую в ответ. Именно в этот день они заключили пари, основанное на том, что кто-то из них сможет первым подтолкнуть мужчин хотя бы к мысли об отношениях, а завершённым спор будет считаться тогда, когда преподаватели либо открыто заявят о своей взаимной неприязни, либо начнут смиренно украдкой любоваться друг дружкой. Рената заявила, что проигравший должен будет победителю бутылку хорошего вина, и, хотя Дима был крайне не согласен, ссылаясь на то, что такая сделка будет ему невыгодна, девушка оказалась куда более хорошим оратором, нежели преподаватель русского. Поздняя осень. Деньги, отложенные на «Кюве Престиж». Начало игры.***
Дима прокручивал в голове все историю, думая, каким образом ему начать действовать? Он мог поступить как какой-нибудь школьник, сказав Андрею, что Юлиан попросил его встретиться, чтобы обсудить что-то важное, и проделать с химиком точно такую же схему. Мог подойти к делу разумно, усадив сначала одно преподавателя в мягкое кресло, заварив для него какао, проведя лекцию на тему того, что любовь — это вещь случайная, и судьба может быть всего в паре шагов, там, где не ожидаешь её встретить. Затем, если к этому моменту его не сделают козлом отпущения в коллективе и не пошлют, провернуть то же самое со вторым. Наконец, мог действовать радикально и прямо: подговорить учеников создавать коллажи и писать фанфики, склепать нехитрую презентацию с кричащим заголовком: «Почему Фожовы/Рыжины канон» и представить мужчинам. Но у всего этого была пара небольших рисков: оказаться где-нибудь на зоне или на сайте «Работа.ру». Дверь в кабинет для эфиров приоткрылась, и Дима, уверенный, что это Рената, лёгкая на помине, заботливо поинтересовался: — Как продвигается? — Что продвигается? Ты с кем говоришь? — Андрей, нахмурившись, стоял в дверном проёме, держа в руках свой ноутбук, кружку с кислотно-жёлтой надписью «Лучший батёк» и забавными рожицами подчиненных (подарок от Ренаты на день отца), мышку, которая держалась на божьем слове, зацепившись проводом за степлер, лежащий на клавиатуре. — У тебя ещё занятие не закончилось? Извини, я тогда попозже… — Нет, нет, я думал, что… Ну, как дела с платформой? — Дима улыбнулся, вскочив с места. Он не знал, куда деть свое тело, поэтому метнулся к стене, включая верхний свет. — Платформа? Так мы же утром обсуждали, еще не продвинулось ничего. Ты нормально себя чувствуешь? Мозги не плавятся? Можем завтра поговорить. — Не-не-не, я вообще в порядке. Мне с тобой тоже надо кое-что обсудить. — Начинай тогда, я надолго. — Аэ… — парень приоткрыл рот, не зная, что сказать. А что говорить-то? Не хочешь начать мутки со своим бывшим преподавателем тире нынешним подчинённым, который старше тебя на шесть, нет, на семь лет, да ещё и мужчина к тому же? Россия — страна возможностей, почему нет. Или, возможно, поинтересоваться, не латентный ли он? Отлично, Дим, вперёд. — Я вчера слышал ваш разговор с Денисом… Случайно… Ну, мимо проходил, а в мозге осталось, вот и думаю теперь… — Дим… — Не-не, не подумай! Мне претит такое. То есть, не претит. Или претит? Не против я, короче, — выпалил преподаватель, глядя на Андрея с надеждой. С надеждой, что тот всё понял, и Диме не придётся повторять свою сумбурщину и давать ей обрести нормальную форму. Андрей замолчал, кажется, задумавшись, о чём вчера мог упоминать. Внезапно в его глазах загорелась искра понимания. — Дим… — начал он еще более серьёзно, чем раньше, — ты знаешь, я рад, что ты решил мне открыться… Я догадывался об этом, но… — Да куда ты! Я — нет! Ты — да, это я тебя принимаю и поддерживаю! — А, так ты не с начала слушал. Мы игру просто обсуждали. Напугал, блин, нельзя так, я старый и больной. Короче, слушай… — в этот миг Дима понял, что пробиться через эту непреступную крепость будет тяжелее, чем казалось на первый взгляд.***
«Как понять, что я симпатичен парню» — гласит запрос в гугле. Дима сидит за своим рабочим столом, понизив яркость на минимум и максимально сползши со стула. Решил идти от частного к общему и плагиатить Шерлока, ставя себя на место Юлина и примечая, что из предложенного мудрецами «Маил.ру» звучит как истина. -План, что в гей-клубе подействует стадный инстинкт, не сработал, — грустно вздыхает Рената, присаживаясь на соседнее свободное место -Да ещё бы, ты где это вообще вычитала? -Тебе лучше не знать, — девушка недобро сверкнула глазами и открыла макбук, принимаясь за какой-то файл, — мы чего только не пробовали. Даже Марину втянули. Не играть же с ними в «Семь минут в Раю»? Наверное, затеять это было глупостью, я уже готова завершить спор, лишь бы больше не ссылаться на срочные дела, когда мы втроем остаемся. -Да что ты говоришь. Помнишь, я оставил киндер пингви с милой запиской и подписью «Ю. Р.»? И в какой сюр это превратил Андрей, выложив в телеграмм канал с вопросом, чем он эту злую постиронию заслужил? Забей, всё равно это просто шуткой юмора было. -Тогда… — усталую Ренату прервала вибрация телефона. Диминого. С надписью «Андрей Фомин» и манящей красной трубкой на экране. -Привет? — девушке не надо было слышать диалога преподавателей: активная мимика Димы передавала всё как нельзя лучше. — А ты не придёшь сегодня? Почему? М, понятно. Через сколько? — взгляд мужчины метнулся на стену, после сразу же на другую, на третью, затем он в панике начал изображать пантомиму, тыча в свое запястье пальцем. В половине кабинетов нет настенных часов, потому что «счастливые часов не наблюдают», а, работая в неофемели, несчастным быть не выйдет: клоунада каждый день, немного траура по субботам. Рената с сомнением глядит на телефон в руке Димы, но пальцем у виска крутить не решается. Мало ли какую новость ему босс там сообщил, может, мозги совсем вытекли, Андрей умеет так преподносить информацию. Поэтому девушка лишь показывает экран телефона, где белым горят цифры «17:42», и преподаватель русского благодарно кивает. — Андрей через 20 минут подъедет, забыл подарок какой-то у себя в кабинете, просит отнести ему, предложил составить компанию, если захочу — многозначительно молчит, приподнимая бровь, как бы спрашивая: «понимаешь, о чем я?» — Ты хочешь? — Я хочу отправить Юлиана! Если есть подарок, то он едет на праздник, а праздник — это неловкие моменты, куча алкоголя, отвратительные конкурсы, если тамада, конечно, не я. Это же прекрасная последняя возможность. — Юлиана сегодня нет на работе, — подошедшая Марина разбивает радость друга о скалы реальности. — Я бы очень удивилась, если бы он здесь появился. Дачу охранять кому-то надо. От ежей или… — девушка не заканчивает логический ряд, лишь неопределенно взмахивает рукой, с ногами залезая на кресло. — Да и он бы не поехал, нужно же выглядеть безупречно даже на корпоративе, где его шикарная рубашка сразу же будет залита самым красным и самым ядреным вином, — бурчит Дима, вспоминая неизменно повторяющиеся ситуации. Наступает минута молчания, дань уважения всем почившим неотстиранным одеждам. — Девчонки, собираем шмотки, приводим себя в порядок, да, мы проиграли битву. Да, войну мы тоже проиграли, но сейчас время залечить раны и уйти навстречу новым открывшимся дверям. Сейчас отнесу Андрею его подарок поганый, пойдем… Куда захотите! Босс не на месте, веселится там, значит, кутит один, а мы… Сейчас, девочки, хорошие мои, подождите… Диму слышно еще минут семь, пока он ходит по кабинетам, сначала разыскивая необходимую коробку, обвязанную зеленой лентой, после свой внезапно пропавший телефон, затем — ключ-карту. Бубнит, пока натягивает куртку поверх пушистого свитера, пыхтит, пока обматывает шарф вокруг головы. — Сейчас все проблемы решу, — наконец, завершает. Может и нет, но, когда выходит на лестницу, его уже не слышно, и это даже немного радует.***
— Дим, спасибо, что даже почти не опоздал, пока просто спускался вниз по ступенькам, очень ценю, — Андрей, как обычно, донельзя ядовит, но сегодня, в дополнение, еще и чарующе красив. Клетчатый серый костюм, уложенные волосы, свежевыбритое лицо, наверняка еще парфюмом за три версты несет. Димы выглядит его полной противоположностью, смущенно кутается в шарф и передает коробку в покрасневшие руки, свои пряча в карманы и утыкаясь взглядом в носки кроссовок, разгребающие снег. — Да не за что. Так ты куда красивый такой? — Нас ученики на свадьбу свою позвали. Сказали, можно еще кого-нибудь захватить, не чужие люди ведь. Садись на заднее. — Не-не, ты видел меня? Мне только целиком личность менять, чтобы соответствовать, — преподаватель мысленно цепляется за «нас позвали», запоздало переводя взгляд на машину. Юлианова. Забрал из ремонта. Чтобы съездить на свадьбу. — Вы с Юлианом едете? Почему? — думает, что прозвучало очень грубо, исправляется. — Ну, то есть, почему именно вдвоем вас позвали? — Так мы же только в комплекте идем. «Гинеколог и человек с неоконченной первой вышкой, да» — злорадствует Дима. — Химик и биолог, да, — радостно вторит боссу мужчина. — Андрей, закидывай его в машину уже, у меня гарантия на пробег — двадцать минут, а мы стоим уже с полчаса, — Юлиан, перелезший с водительского сиденья на пассажирское, высовывается из приоткрывшейся двери, едва удерживаясь от вываливания. Тоже красив, как бог. В своей чудной цветастой рубашке и бежевой тройке. — Нет, спасибо, без похищений. Ладно, Андрей, твой партнер уже волнуется что-то. Не пускай его букет ловить. И к невесте тоже. И на танцпол. И… — Андрей хлопает его по плечу, прерывая знакомый поток предупреждений, прощается, садится в машину. Она даже почти не глохнет, пока едет по ровной дороге. Дима мечтательно следит за ней, зная, что сегодняшний вечер для всех пройдет чудесно.***
— Вот она, Вика, невеста. Это я с невестой. Это я с женихом. Это я режу торт, — утро началось в два часа дня, когда Юлиан, заявившись на работу, уселся рядом с кофемашиной и начал останавливать каждого входящего, чтобы показать им фотографии с мероприятия. На кухне собралось уже доброе количество работников, кидающих друг другу грустные взгляды. Самые печальные мелькали между Мариной, Ренатой и Ариной, сопровождаемые приступами головной боли. — Это мы с Андреем позируем около фотозоны. Тут… около стола. Это мы пошли бороться за чайник в танцевальном баттле. Здесь выиграли подушку с лицом молодоженов в конкурсе… Молодоженов. А здесь… — Юлиан прищурился, силясь рассмотреть что-то на темной фотографии с расплывчатыми силуэтами. Внезапно побледнел, блокируя телефон, чем наконец заинтересовал окружающих, тоскливо чертящих поле для крестиков-ноликов на пыльном кухонном гарнитуре. — Привет, — Андрей вплывает в комнату, кивая всем подчиненным, — че ты тут собрал? За работу, крошки, — и подчиненные впервые рады видеть своего босса недовольным и разозленным, тут же разбегаясь по всей конторе, побросав кружки и подуставшего похмельного Юлиана. — Юлиан Рэммович. Почему на моей рубашке нет трех пуговиц, а на телефоне твои селфи в неглиже? В машине. — Пуговицы вот, — химик копошится в кармане и складывает на стол находки, — не сказать, что помню, откуда. Мои селфи в неглиже — твоя повседневная жизнь. — С какого момента? — С вот этого. Потому что, ну, — Юлиан сканирует отпечаток пальца и открывает галерею, подталкивая телефон с темным фото к боссу. Андрей берет его в руки, так же смешно щурясь и с подозрением глядя на коллегу, — это машина заглохла… — Так вы теперь… смиренно украдкой любуетесь друг дружкой? — подает голос Дима из другого угла, не успевший вовремя понять, что надо уйти. Ответа он не получает, потому что, ну, на самом деле, сейчас у химико-биологов есть очень серьезная проблема, на решение которой придется выделить кучу средств: целый свободный вечер и все оставшиеся нервные клетки. Но Дима рад. Он, конечно не победил, да и разве возможно вообще победить в гонке, которую ты изначально затеял из соображений повеселиться, не веря ни в какой исход? И, конечно, интересно, должен он Ренате бутылку вина, потому что джентельмен, или они друг другу, потому что друзья, или никто никому, потому что коллеги, и вообще, он очень плохо считывает сигналы, но, видимо, пора убираться, потому что Андрей, сварливый, словно женщины после 17 лет брака, шумит и хватает безумно довольного Юлиана за ворот, о ужас, футболки, а не кипельно белой рубашки. — Ладно, извините, я уже сам вся понял, — учитель русского выскакивает в коридор, боясь застать момент, когда ухмылка химика оправдает себя. И ведь не нужно было ни сводческих коллажей с фанфиками, ни случайных встреч, ни визитов в необычный клуб. Только повторно сломавшийся на обратном пути автомобиль. Только вера коллег в чудеса. Только споры на слабо, ведь на них держится вся жизнь, честное слово.