Колыбель луны

      Кружка кофе, старая рукописная книга и ночная тишина. Нужно ли ещё что-то для счастья? Ворону – нет. По крайней мере, сейчас.       Страница шелестит, переворачиваясь. Темные глаза бегут по тексту, строчка за строчкой. Говоря честно, книга не сказать что интересная. Но, видимо, Ворону это не особо важно – лишь бы мозг чем-нибудь занять.       Неожиданно, кофе кончается. На дне кружки осталась лишь гуща, а девушка цыкнула, поднимаясь со стула и унося кружку на кухню. Не вовремя, конечно, кончился напиток, но что поделаешь.       Она не доходит до кухни – останавливается возле двери в комнату Федора. Подозрительно тихо.       Обычно, даже в столь поздний час, оттуда слышно щёлканье клавиатуры и гудящий системный блок, но на этот раз гробовая тишина. Недолго колеблясь, Ворон приоткрывает дверь, заглядывая в помещение. Губы невольно расползаются в улыбке – Федор Достоевский, собственной персоной, развалился на столе и усну, освещенный настольной лампой. Руки сложены на столе, голова на них, а ушанка лежит на неподалёку от компьютера. Каждый раз она находит его в таком состоянии. Отчитывает за это "издевательство над организмом", но, кажется, уже смирилась.       Оставив кружку на тумбочке, Ворон тихо заходит в комнату и за пару секунд оказывается рядом с Федором. Тот даже не дернулся. Бледная ладонь мягко ложится на позвоночник, переходит на лопатку, а после плечо. Мужчина негромко, даже вопросительно промычал, поднимая голову и сонно моргая. Снова он не спал несколько суток и отключился прямо за столом.. как говорят почти все знакомые Федора – ужасный режим сна. Если это вообще можно так назвать. —Ты б хоть на кровати устроился. Руки легли на уставшие плечи, поглаживая сквозь ткань домашней рубахи. Федор промычал что-то вновь, укладывая голову на руки и прикрывая глаза. —За столом тоже ничего. Ворон фыркнула, убирая руки, на что получила разочарованный, даже немного осуждающий вздох со стороны крысы. —Ложись в кровать, а то опять будешь жаловаться что спина ноет. Кончено ноет, если ты в такой позе спишь. Спорить с этой жутко упертой девицей Федор никак не желал, потому молча поднялся и перелёг на кровать. Стоило голове коснуться подушки, как в глазах помутнело. Одеяло накрыло худое тело и Федор чувствовал себя будто в теплом коконе. Наверное, самое комфортное его положение за последние четыре дня.       Даже сквозь закрытые веки он замечает как погасла настольная лампа. Слышит, хоть и смутно, как распахнули шторы, впуская в комнату лунный свет. Открыли окно, позволяя проникнуть в помещение чистому воздуху и ночной прохладе. —Как в темнице у тебя тут.. —Мне так комфортнее. Еле различимо пробурчал Достоевский, переворачиваясь на бок. В ответ лишь усмешка. Федор чувствует, как Ворон присела рядом с ним, и приоткрывает глаза. Украдкой рассматривает девушку в полумраке – Черные как смоль волосы чуть блестят из-за лунного света, губы растянуты в лёгкой улыбке, а взгляд наполнен чем-то родным, теплым. Даже не верится, что в их первую встречу Ворон была готова заставить своих птиц выклевать Федору глаза, а теперь.. —Спи давай. На этот раз усмехнулся уже Федор, прикрывая глаза и опускаясь в сон. А Ворон не уходит. Да и вряд ли уйдет в ближайший час. Конечно, на утро он обнаружит её спящей рядом. Как всегда. А пока..пока он просто наслаждается покоем. Хоть и недолгим.