a&w

Его голос, звонкий юношеский голос. Такой теплый и нежный для своего Посланника Убывающей Луны. Звезды в его глазах, на щеках, на кончиках пальцев, они отражают темный и глубокий взгляд возлюбленного, сидящего напротив. Космически-неизведанные глаза Инь Юя слезно и с восхищением наблюдают за сиянием его солнца, перебирающего струны новой скрипки, заставляющей сердце Ичжэня восторженно трепетать. Улыбка замерла на сладких губах Циина, а у синеглазого замерло сердце. Его любимый мальчик стоял перед ним в своей молочной полосатой рубашке и темно-рыжих брюках, подаренных в один день со скрипкой. Делая легкие шажки и покачиваясь, вместе с брюнетом покачивался и золотой кулон в виде сердца, с красной жидкостью внутри. Очень по аристократски, Инь Юй восхищался этим, да и всем своим возлюбленным в общем. Цюань Ичжэнь очень любил подобные украшения, и даже несмотря на его легкий и в какой-то степени домашний вид, на нем висят еще и золотые серьги, хорошо сочетающиеся с проколом губы. Весь Циин был золотом, сладким золотом, как шоколадные монеты, дающиеся на сдачу детям. Его волосы были распущены, что увидеть можно весьма редко, и его темные пряди в свете луны [или ее посланника] светились и отливали звездами. Инь Юй сидел на скамейке, в тонкой черной водолазке с рукавами до предплечий, вареных темно-синих джинсах, и Ичжэнь видел в нем не то океан, не то космос, хотя разницы не было, ведь главное, что он весь в темных холодных оттенках, его волосы с синим тоником, темные бездонные глаза, от которых невозможно отвести взгляд, его ресницы, такие любимые создают настолько нежный взгляд, что хочется расцеловать каждую. Циин смотрел на парня и все жаждал прикосновений к нему, он любил осторожно проводить по любимому телу кончиками пальцев, боясь спугнуть или навредить, ведь в их жизнях и так хватало недопониманий. Объятия с его лунным возлюбленным возвращали к жизни, давали возможность дышать и успокаивали, ведь оказывается можно найти решение любой проблемы, даже если нужно немного подождать. И вот голос юноши и его музыка стихла, он с нервным смешком взглянул на своего парня, который сглотнув, медленно улыбнулся. Цюань Ичжэнь шуточно поклонился и лукаво улыбнувшись, начал чего-то ждать. Инь Юй был не уверен, насколько правильно истолковал его ожидание, но встал, подошел к музыканту и смущенно чмокнул в щёку, на что Циин обрадовался и захватил его в объятия. — Шисю-ю-н!, - прозвучал радостный возглас где-то в шее у Юя, на что тот удовлетворенно промычал. — Ты был восхитителен, - тихо произнес лунный возлюбленный, после чего чмокнул парня в плечо, куда и говорил. — Все для тебя, А-Юй, - хихикнул Ичжэнь, и от этого обращения сам Инь Юй смутился, сжав любимого покрепче. Разомкнув объятия, Ичжэнь взял парня за руки и посмотрел в словно ночное небо любимые глаза и мысленно благодарил небеса за такого парня. — Шисюн, что думаешь насчет прогулки до ближайшей чайной? - нежно пропел Циин, на что Юй с теплой улыбкой кивнул. Взявшись за руки, в сумерках они шли до чайной, по дороге успев станцевать вальс, целоваться за деревьями, и ходить нога в ногу по прихоти Ичжэня.