"Уборка", которую стоит повторить

Рабочий день горничной ничем не отличается в своём расписании. Каждый день это просто уборка в доме своего работодателя, может незначительная готовка, если повара взяли отгул и за это будет доплата. Но каждый день для Арсения становится невыносимым, каждый час течет всё медленнее и медленнее, когда в доме его любимая горничная. Иногда он срывался и ничего не мог поделать со своими желаниями. Они всегда были сильнее, всё, что было в самых темных закромах его разума не могло таиться там долго. Чувства, желания, самые запретные, самые грязные и сумасшедшие. Она манила его, это был не объяснимо, но факт оставался таковым. Однажды, поддавшись искушению, он купил для неё костюм горничной и попросил надевать каждую смену. Такая «форма» касалась только её, другие же прислуги могли ходить в чём захотят. Её коллеги быстро заметили это и начали активно обсуждать, что очень не понравилось графу. Вместе с его недовольством появилось новое правило дома – «не обсуждать нововведения». Наказанием был незначительный штраф, а частое пренебрежение правилом грозило увольнением. Прислугу это не устраивало, но увольнение из богатого поместья графа было страшнее. Они копили злость на любимицу графа так долго, что однажды угрожали избавиться от неё лично. До этого дело не дошло, ведь эта девушка не из робких и рассказала всё графу. Его меры были жестоки: оставить прислуг без премий и дополнительных выплат за лишнюю работу. И чтобы они не были так жестоки с его любимицей, эти меры были назначены и её. После коллектив стал более дружен с ней. Но красивый личный костюм – не единственное, чем граф любил баловать её. Разрешение брать больше выходных, уходить с поста раньше, иногда не следовать указаниям главной горничной – всё это разрешалось лишь одной ей. Вот-вот должен смениться пост горничных, будет её смена. Ради этого вечера он даже отменил поездку на бал в поместье другого графа, что так старательно набивался в друзья Попову. Он, конечно, человек приятный, интеллигент первого десятка Петербурга, но такие ставки даже не рядом с теми, что заключает в себе бестия Арсения. Очередная проверка состава. Она стоит напротив, такая обворожительная молодая девушка, в персональной форме. Словно самая прекрасная роза в палисаднике, она не может не привлекать к себе внимание: слегка пушистые волосы ржаво-рыжего оттенка аккуратно лежат на оголенных плечах и там же и заканчивают свой рост, плечи же украшают белые полупрозрачные кружева на черной ткани. Всё короткое объёмное черное платье усеяно этими кружевами, в нем она кажется настолько легкой и воздушной, что даже не верится, что такая принцесса оказалась в столь жестоком времени. Она стоит со всеми в линии, смотрит прямо и без капли эмоций в глазах. Она напоминает солдата, готового к службе. - Граф, горничные готовы приступить к работе, - доложила главная. - Отлично, тогда выполняйте план. Сегодня я буду периодически проводить проверку, чтобы избежать некоторых инцидентов, которые возникли в прошлый раз. Да, я заметил, что кто-то из вас украл пару бутылок вина из погреба, поэтому, милые леди, если я узнаю, кто это сделал – вышвырну без денег, что вы заработали в этом месяце, - сладко улыбнулся Арсений, проводя глазами по лицам молодых девушек, вычисляя воришку. Они всё так же стояли и смотрели прямо перед собой, никто из них даже не выразил и капли разочарования. Когда граф удалился, горничным раздали списки их обязанностей на сегодня и все приступили к работе. Примерно через час после начала смены, Арсений поймал в коридоре второго этажа Асю, любимицу. Она выполняла свой план: протирала настенные подсвечники, которые освещали весь коридор и столик на повороте коридора, на котором красовалась дорогая ваза. - Ася, солнце, можно вас оторвать от плана на пару минут? – Граф подкрался со спины так незаметно, что казалось, вырос из ниоткуда. Девушка не ожидала услышать кого-либо позади себя и немного испугалась, резко обернувшись на источник голоса. Темно-зеленые глаза встретились с голубыми глазами напротив. – Оу, извини, я не хотел пугать вас, юная леди, - легкая ухмылка растеклась на мужских губах. «Это глупое обращение на вы давно пора стереть». - А, нет, вы вовсе не напугали меня, граф. Просто неожиданно, - вместе с оправданиями, она хотела спуститься с высокой табуретки, но Арсений заметил это и подал руку, которую она приняла. Наконец, твердо встав на ноги, девушка была теперь намного ниже мужчины. – Вы хотели мне поручить какое-то задание? - Да, следуйте за мной, - развернувшись, Арсений начал удаляться в полумраке коридора. Девушка, как и должна, пошла за ним. Граф открыл дверь в свою спальню и пропустил внутрь Асю, вслед за ней зашел и закрыл помещение. Горничной уже знакома эта комната, ведь только ей разрешено находиться здесь из всей прислуги. - Здесь небольшой беспорядок после недели вашего отсутствия на посту. И я бы хотел, чтобы вы убрали спальню сегодня. За это вам, конечно же, будет доплата, - девушка не была на посту неделю по некоторым обстоятельствам, и комнату действительно никто не трогал из горничных всё это время. Огромное количество пыли скопилось на полках и прикроватных столиках, постельное бельё следовало бы сменить ещё в среду. Неужели Арсений терпел этот беспорядок лишь потому, что она не выходила неделю на смену? Видимо, это правда. Правда, которая заставляет чувствовать себя особенной. - Хорошо, в таком случае я сейчас принесу нужные вещи для уборки и приступлю. - Конечно, ступайте. Как только за Асей закрылась дверь, он был больше не в силах сдерживать свои мысли. Схватившись за голову, Арсений бродил по комнате в ожидании девушки, даже не зная, что делать прямо сейчас. Остаться или же уйти? Дать волю случаю или же контролировать и не допускать всего того, о чем уже так долго думал грязный и извращённый мозг графа. Пребывая в раздумьях, неожиданно для него открылась дверь - Пожалуйста, придержите дверь, её ничего не удержит, - тихим голосом попросила горничная. Арсений просто не мог отказать ей. Обычно графы не присутствуют в комнате во время уборки, но Попов решил остаться. Время было не совсем позднее, чтобы лечь спать, поэтому он решил занять себя книгой. В кресле, которое стоит в углу, можно обозревать всю комнату. Свечи в подсвечнике на столике дают достаточно света, чтобы прочесть мелкий шрифт на страницах. Но как бы он не старался сфокусироваться на романе, его глаза постоянно медленно переходят на молодую рыжую девушку, которая то вытирала пыль с полок, то переставляла на них предметы, преобразуя беспорядок в аккуратность. В один момент он потерял над собой контроль и просто наблюдал за ней. Смотрел на движения рук, на волосы, которые словно пересыпались с одной стороны на другую, оголяя кожу то на одном плече, то на другом, то и вовсе открывая шею. Кожа её словно только что выпавший снег, такая же белоснежная и чистая, нетронутая никем, без синяков или каких-либо других отметин. Недавно выпавший снег всегда манит наступить на него, оставить свой след. - Арсений… - неловко и тихо подала голос горничная. - М? - В краже вина вы подозреваете меня? Наблюдаете без надобности, меня это немного смущает. - Нет, что вы. Вы просто нравится смотреть на вас, - момент, когда оба поняли, что он облажался. - Это мило, - нежно улыбнувшись, девушка продолжила убираться в комнате. Время тянется бесконечно долго на страницах книги и практически незаметно пролетает на её силуэте. Больше так быть не может, он должен что-то сделать. Решительность переполняла, уже не было никакой отчетности в действиях. Перед глазами лишь она, в голове лишь затуманенный разум. Граф оставил свою книгу покоиться в кресле, медленно подошёл со спины к девушке и аккуратно положил руки на талию, пока она на носочках пыталась достать до верхней полки с книгами чтобы вытереть пыль. Ася замерла, ожидая опасности. Слегка наклонившись до её уровня, ухо опалило тяжёлое дыхание и шёпот. - Я не причиню боли, незачем так пугаться, - доверия особо не внушает, но становится немного спокойнее. Он опустился до её шеи и начал оставлять легкие и невесомые поцелуи. Когда Ася встала на ноги, она развернулась к нему лицом, всё еще оставаясь в объятиях, они слились в страстном поцелуе. Арсений подхватил девушку, и она обхватила ногами торс мужчины. До кровати всего пару метров, но на чистые простыни упала уже наполовину обнажённая горничная. Сверху навис Попов, полурасстёгнутая рубашка открывает силуэт пресса, а голубые глаза смотрят будто насквозь. Размазывая по щеке в торопях поцелуи, граф стягивает с себя всю одежду, а позже уползает под низ платья, останавливаясь в сантиметрах от желаемого, дразня покусываниями и поцелуями нежной кожи ляжек. Поцелуи закончились. Язык. Прикосновение. Головокружение. Поднимается температура с каждой минутой, становится тяжелее дышать, кружится голова так, будто оба потеряют сознание прямо сейчас. Стоны вырываются бесконтрольно. Тела не принадлежат им самим с этого момента, только друг другу и никому больше. Попов резко остановился, когда она была уже на пределе, и, оставив легкий поцелуй, вновь оказался у лица девушки. - Почему вы остановились, - чуть ли не плача, с отдышкой, спросила Ася. - Потому, что это только начало. И никаких «вы», когда нет посторонних, - улыбаясь, Арсений провёл рукой по щеке и затянул её в новый поцелуй. В этот же момент он вошел в неё, и тихий стон растворился в чужом рту. Давая время привыкнуть, он всё еще продолжал изучать губы девушки. - Ты готова? - Угу. Медленно, стараясь не навредить, он начал двигаться в ней, постепенно наращивая темп. Через некоторое время он уже не щадил Асю: шлепки о кожу слышались, кажется, по всему этажу, а скрип кровати был таким жутким, что кровать только чудом не разлетелась в щепки. Он вбивался в неё сильнее и сильнее, быстрее, настолько вообще это возможно, доводя до невозможности говорить и порой даже дышать. Оба лежат практически без какого-либо рассудка, в попытках отдышаться и вернуть себя в норму. Эта «уборка» была намного затруднительнее всех остальных, и в итоге, стоила того.