Поцелуй маю залупу негор

Пустыня. Голубое, бесконечно-бескрайнее, прекрасное небо, уходящее в чистую и невероятно глубокую синеву всё выше и выше над нашей бренной и грязной землёй. Песок жёлто-оранжевого оттенка, раскалённый от силы испепеляющего дневного света, прерывисто сдуваемый ветром в глубь бескрайней пустоши. Редкие, лысые и побитые своим существованием кустарники и кактусы страдали от этой картины. Интересно, какого это? Быть всего лишь бесполезным, маленьким и бедным растением в этой глуши. Дорога, покрытая песком, уходящая и скрывающаяся всё дальше и дальше в дали скал и дневного жара. Как мне всё это начинает надоедать. Вернее, надоедает и беспокоит не сама пустыня, не её прекрасные просторы и голубое небо, а моя, так называемая, «работа». Я хотя и прекрасно знаю что совершил много ошибок и скорее всего умру явно не спокойно, но всё же хочется ощутить хоть немного, хоть иногда, хотя бы каплю безопасности и покоя… С каждым днём обстановка становится всё более угнетающей. Мои руки крепко прижаты к рулю машины тёмно-зелёного цвета. Взгляд направлен на дорогу. Мне не впервой ехать так далеко, это даже приятно. Сидишь рулишь, едешь, наблюдаешь за грязными делишками — благодать. На мне красная любимая рубашка, застёгнутая на все пуговицы. Вернее, не любимая, а та, что я ношу чаще всего. На фоне играет радио: приятные песни на испанском. Большинство песен про любовь, кажется, все песни мира написаны про неё. Любовь к отчизне, сражением и, конечно же, к человеку… Сложно. Всё это было так безметежно, можно даже сказать я почти расслабился. Но. К моему большому сожалению, на фоне радио начало затихать, точнее его начал кто-то настойчиво перебивать. Лало Саламанка. Он сидел как обычно в расстёгнутой чуть ли не до живота цветной рубашке с коротким рукавом. Волосы были зачёсаны назад. На ногах прекрасные подкрадули из крокодила, и почему у меня ощущение будто бы они все надевали их на голую ногу? Где носки? В общем, неважно. На лице была самодовольная улыбка. Уверенность в себе, маниакальность и страсть точно сведут его в могилу. Лало кажется говорил что-то о дорогих вещах: об алкоголе, одежде, машинах и об украшениях. Говорил он это с каким-то небольшим энтузиазмом, хотя зачастую не всегда понятно: честен ли он или притворяется, что диалог не пуст. — А знаешь, мне верблюд на ушко нашептал, что недавно кто-то где-то получил крупную партию изысканных украшений французских мастеров… Правда с перепродажей возиться намного запарнее и сложнее, да и ребят беспокоить придётся… Ку-ку? — сказав это, он хлопнул Начо по плечу. Тот в свою очередь слегка, почти незаметно встрепенулся и немного напрягся. — Да, я Вас слушал. Вы, кажется, говорили что-то о перепродажи украшений. — Хе, да расслабься, будь я на твоём месте, тоже не сильно отвлекался бы от своей работы. Я просто хочу поболтать, —произнёс загадачный пассажир, легко откинувшись на спинку кресла. Повисла небольшая, но всё же непринуждённая тишина. Она была естественной, не странной, не пугающей. — Так вот, о чём это я. В общем, мне удалось взять пару побрекушек. Сам я украшения не очень люблю, но ты, я вижу, что-то носишь. — его взгляд легко и играючи окинул серьги, браслеты, часы и кольца Варги. Давай остановимся ненадолго. Он улыбнулся своей фирменной улыбкой, казалось, она была больше его обыденной (той что он обычно показывает на публике, нариках, копах и прочей живности), и шире деловой (той, которая всегда выражала меньше эмоций и имела более элегантный характер), но не мягче семейной, и не настолько дико-садистской (одна была только для членов его рода, который он хранил и берёг словно «зеницу ока», а вторая для смельчаков, решивших пойти ротив его семьи и него самого). Игнасио аккуратно остановился у обочины и взглянул на своего босса. Лало в свою очередь, посмотрев на настороженного водителя очень непринуждённо, и будто бы давая ему запретный плод, протянул небольшую коробочку с искусно вырезанными затейливыми узорами на мексиканский манер. Коробка была просто изумительной, невероятное количество красок и затейливых завитков собрались на её крышке, а бока украшали небольшие черепа с лепестками роз. Игнасио немного удивлённо раскрыл глаза. — Что? — Что? — не заставил ждать себя ответ усатой морды. — Хехехе. Ты ничего не думай. Это просто небольшой презент, маленькое колечко, которому посчастливилось попасть в мои лапы, пусть отправится тебе. Считай это своего рода премией за хорошую службу…— произнёс Лалыч со всё той же несмываемой лыбой. Варга взял коробку в руки, на ней ощущался дорогой лак, да и, в целом, она была приятная на ощупь. Он молча и сосредоточенно открыл её. Внутри была очень мягкая чёрная бархатная подушечка, а уже на ней было колечко. Кольцо было довольно-таки большим, но не слишком вычурным. 585 проба. Кольцо и вправду очень-очень добротное. Посмотрев на него ещё пару минут Начо начал задумыватся. В голову начали закрадываться сомнения. Начнём с того что, это явно не первое попавшееся кольцо даже из груза с французскими украшениями, оно хорошо вставало под размер пальцев и подходило конкретно Начо. Коробка. В таких коробках явно не перевозят украшения оптом, а тем более в больших грузовых поссылках… Всё это пахло жареным и было странно пугающим, когда твой «условный» враг дарит тебе такой презент. Варга заметно нахмурился и немного вспотел. — Что-то не так? — послышалось с переднего пассажирского места. Лало говорил очень легко и непринуждённо, он смотрел в окно и на его лице не было ни капли смущения и сметения. — Да нет, спасибо за подарок. Вид оппонента придал некой уверенности Начо и тот решил, что это просто неприятное совпадение. Тогда Игнасио было решил убрать коробку к себе в сумку или карман куртки, но тут резкий и очень пугающе спокойный голос сказал: — Надень. Сухая паника вернулась. А вдруг это не совпадение? Зачем он дарит мне кольцо, которое, скорее всего, выбрано не случайно? Он хочет меня завербовать, убить или ещё чего хуже? Если это так, то проблемы с Гусом только усилятся. Лишнее внимание от Лало будет очень мешать, а если это оно ещё и негативное… — Чо молчишь? — снова улыбнулась «гнида». Начо надел кольцо на средний палец левой руки. И стал внимательно наблюдать за боссом, будто бы ожидая ещё какой нибудь странной и неожиданной выходки. Саламанка ещё несколько минут с хитрым прищуром смотрел на подчинённого, оценивая в каком он смятении и не понимании ситуации, после чего поднял бровь и гордо сказал: — Поехали. __________________________________________ Стоял небольшой гул. Хотя, даже не небольшой, а очень маленький, ведь в комнате, помимо меня, ещё двух человек и рыбок за стеклом, никого не было. Это было тёмное, закруглённое с одной стороны помещение, в котором вместо стены был высокий аквариум до потолка, в нём плавало огромное количество рыб разнообразнейшего окраса, размера и вида — от акул до скалярий. На тарелках двух мужчин тоже лежала рыба — блюдо из махи-махи, обитателя тропических и субтропических океанов, имеющего очень изысканный вкус. Посередине комнаты стоял белый стол и красные кожаные диваны. На полу, под мебелью, лежал яркий ковёр с дизайнерским орнаментом, а на стенах висели изысканные артхаусные картины. Напротив, в углу, была неприметная дверь, таящая за собой желанный мне выход. В общем, всё как всегда, богатый ресторан для серьёзных разговоров, серьёзных людей картеля и не менее серьёзных, по их мнению, группировок. Я стоял возле дивана, недалеко от выхода. За столом сидел Лало и, по всей видимости, крупный скупщик тех самых ювелирных украшений. По дороге Саламанка рассказывал мне про него, это был очень старый и уважаемый знакомый, с которым они когда-то вместе ездили в Аргентину по делам. Дедок был и вправду ценен Лало, ведь обычно, даже для серьёзных разговоров, он ездит не в самые, мягко выражаясь, благоприятные места. В прошлый раз мы ездили в заброшенный бильярд, та встреча была крайне неудачной, и одному из оппонентов прилетела пуля в лоб. Я думаю, что в этот раз всё пройдёт по-другому. На «ювелирном» господине был белый пиджак и брюки, потёртая красная рубашка и туго завязаный чёрная бабочка. Он сидел ровно, с прямой как струна спиной и спокойно ел рыбу, ведя диалог со своим «другом», иногда щурился и смотрел на аквариум, стуча пальцем по стеклу. Кажется, всё же нахождение рядом с Саламанкой не так уж и радует его. Сам Лало сидел расслабленно, облокотившись на спинку бархатного стула. На нём была застёгнутая не на все пуговицы лазурно-голубая рубашка, тёмно-синие штаны и красные чиревички. Разговаривал он действительно заинтересованно, смотрел широко раскрытыми глазами на собеседника и по-деловому улыбался. На меня, к счастью, никто не обращал внимания. Я тихо и внимательно слушал их разговор. Выяснилось, что драгоценности будут свозить небольшими партиями в разных продуктовых газелях, под видом товаров питания и общего спроса в 5 определённых магазинов в течении нескольких недель. Думаю, это будет полезная информация для Фринга. Разговаривал ювелир крайне серьёзно, с собой у него была целая кипа бумаг и большой блокнот, в целом, было заметно, что он не из какой-то группировки, а частное лицо. Человек в костюме всё внимательно записывал, делал пометки, и на каждое слово Саламанки задавл ещё по десять вспомогательных вопросов. В свою очередь, Лало неизменно-расслабленно полулежал на стуле, спокойно смотря на аквариум, иногда он поворачивался к своему коллеге и отвечал на его сомнения и возмущения, держа диалог под своим контролем. Ему удавалось это так легко — движения, выражение лица, поза, в которой он сидел, правильно произнесённые слова… Хотя, не буду лукавить, мне казалось, что контроль он держит по большей части из-за своего авторитета и непредсказуемости. Никогда не знаешь, что он может выкинуть, и господин в белом это прекрасно понимал. Разговор длился около часа, всё шло довольно-таки хорошо, и я думал, что в этот раз мы обойдёмся без пули в лоб… Однако всё пошло немного не так, как я ожидал. — Так, ладно, с вашими людьми я свяжусь и постараюсь наладить хорошие отношения, работа будет долгой, но не такой сложной. Цену мы с вами уже обговорили, и, я думаю, пришло время заключить контра… — Я люблю рыб. — Что, простите? — Знаешь, морской мир невероятно разнообразен и загадочен. На его поверхности плавает огромное количество ярких и цветных созданий, завораживающих своей невероятной красотой. Я люблю наблюдать за ними: в море, в аквариуме и даже в жизни. — он с прищуром и хитрой улыбкой посмотрел на своего оппонента и облокотился локтями на стол. Ювелир замялся и осторожно-вопросительно посмотрел на Саламанку. — Это, конечно, очень интересно, но всё же, я думаю, нам стоит подписать контракт. Я знаю, вы ведёте свои дела немного по-другому, но… — И понимаешь, у моря есть и другая сторона. На дне. Глубоководные рыбы серые и слепые, некоторые из них полагаются исключительно на запах. Это самые неуловимые и загадочные морские обитатели на земле. На дне очень опасно, и практически ни одна рыба с поверхности не выживет в пучинах вод океанов и морей. Там далеко-далеко от нас, живут только приспособленные хищники, которые чудом умудрились выжить при кромешной тьме и невероятно высоком давлении. Цветастой рыбке-бабочке будет уж оооочень тяжело влиться в эту «невероятную» атмосферу морского дна. — всё та же улыбка была на его лице. Лало обратно прилёг на спинку стула и устремил взгляд на аквариум. Оппонент сглотнул и начал убирать бумаги обратно в сумку. Он ссутулился, сжался, на лице промелькнуло унижение. Как же легко этот чёрт подчинил себе серьёзного человека просто порассуждав о пресловутой рыбе… Над столом повисла протянутая рука Саламанки. — Хотя, кто знает, может, рыбке всё же повезёт. Господин в костюме немного встрепенулся и пожал руку. На его лице воззарилась прежняя уверенность. Спина снова стала прямой, а взгляд ровным. Он улыбнулся. — В честь нашей удачной сделки я приготовил кое-что интересное, — с этими словами Лало достал из пакета ребристую бутылку хорошего кубинского рома. — думаю, нам стоит отметить сегодняшний день. По поведению ювелира можно было сказать, что ему не особо хотелось выпить, но, отказавшись, он бы оскорбил хозяина бутылки и сорвал бы выгодную и очень хрупкую сделку, которая несколько минут назад чуть не рухнула на его глазах. Уже через полчаса по всей комнате раздовался весёлый разговор слегка подвыпивших людей. Хотя, конечно, они не теряли хватки и всё ещё относились друг к другу с осторожностью, но диалог их стал более раскрепощённым и открытым, сыпались глуповатые шутки и всплывали практически забытые воспоминания. Я так же, как и они, начал понемногу расслабляться, хотя переставать слушать их разговор мне было нельзя, вдруг кто-нибудь в пьяном состоянии скажет чуть больше, чем должен. Тут, очень неожиданно, в аквариуме рыбы начали волноваться, беспорядочно метаться из угла в угол. На середину, что была прямо над столом, выплыла пара морских обитателей. Мурена и небольшая рифовая акула. Похоже, кто-то из них нарушил свои территории. Мурена, что и свойственно их роду, агрессивно плавала вокруг акулы. Акула, в свою очередь, искала более удобную позицию для нападения. И что-то всё же было странным в поведении морской змеи, обычно эти твари ведут себя более импульсивно и атакуют стремительно, обвивая тело жертвы и кусая его острыми зубами, а эта была болне осторожна, и внимательно следила за соперником, не давая ему возможности укусить себя. Хищники долго готовились и, наконец, акула вцепилась в мурену своими стальными челюстями и начала яростно в конвульсиях биться с ней, но мурене, в свою очередь, удалось выбраться из пасти и обвить тело обидчика, сдушив и укусив его, ей удалось отгрызть кусок плоти с плавника. Рыбы в аквариуме были вахуи. Акула тоже. Но всё же более крупной зубастой твари получилось отцепить от себя мурену и нанести окончательный удар хвостом, прямо по морде противнику… Змея отступила, но оставила большое количество ранений и всё же смогла уплыть на «своих условиях» с откусанным плавником в зубах. Победа, хоть и с потерями, была за акулой. Подвыпившие зрители были в восторге от представления. Лало громко засмеялся и сказал: — Победа акулы была очевидна, но мурена сражалась не хуже и достойно показала себя перед лицом более сильного противника. Прекрасное представление! И знаешь, кого-то эта мурена мне напоминает… Варга, подойди сюда. Я посмотрел на «босса». Ничего ведь не предвещало беды, всё шло даже очень хорошо. Сделка была удачной. И почему эти злостчастные морские гады решили устроить бой? Хотя, может он зовёт меня просто для того, чтобы я начинал готовиться к выходу? Или по другой безобидной причине? Начо плавно подошёл к столику и встал на стороне Лало, он немного кивнул господину в костюме и обратился к Саламанке: — Вы что-то хотели? — Друг, не надо скромничать! Знакомься, это мой давний приятель — Амилкар, можно сказать «большая шишка», этот человек имеет крупную сеть бизнесов в пределах Мексики и даже заходит на Север. Он хороший человек, мы знаем друг друга не один десяток лет. Он повернулся в сторону господина в костюме, накренил голову набок, поднял брови и сказал: — А это Игнасио Варга! — он указал рукой на Начо. — тоже очень интересный и близко знакомый мне человек. Я считаю, он далеко пойдёт, его смекалка и дерзость помогут ему выбиться к верхам! После того, как он представил своих «друзей» друг другу, те не особо того желая крепко пожали руки. Лало начал притоптывать ногой и приобнял Варгу за плечо. — Садись, выпьем. — Я за рулём. — И? — он вопросительно взглянул на Начо и улыбнулся во все зубы. Игнасио сел на диван рядом с Саламанкой и начал ждать дальнейших действий своего «друга». Действия действительно начались. Очень странные действия. Рука Лало была на плече Начо некоторое время, она крепко держалась за одежду и для самого Варги была незначительной, но вскоре она медленно и потихоньку, очень незаметно и легко начала сползать ближе к поясу нижних конечностей. Полностью опустилась она уже после третей рюмки горячительного напитка и начала сильно и неприятно впиваться каждым пальцем в коленку. Массажными, но при этом болезненными движениями рука мяла колено немного ахуевшего Начо. Это происходило под столом, поэтому Амилкар ничего не видел и, как ни в чём не бывало, продолжал пьяный разговор о делах кортеля и его бизнесе. Но в это время Варге было далеко не до разговоров, прямо сейчас его враг, как бы это странно не звучало, мял ему колено. Этот массаж его крайне возмущал, поэтому он, в попытке остановить Лало, протянул ладонь и схватился за его руку. Ох, не стоило этого делать… Ведь Саламанка посмотрел не на кисть, а на её средний палец. С его лица спала улыбка, брови были высоко подняты, а глаза немного прикрыты, на морде начало видеться явное возмущение. Начо поймал его взгляд и неловко посмотрел на Лялё в ответ. Игнасио после той поездки спрятал коробку с колечком в надёжное место у себя дома, ведь в его планах точно не было носить кольцо, подаренное человеком, которого, по заветам ублюдка Гуса, надо было убить. Начо хотел уж что-то было сказать в свою защиту, но Саламанка смог сделать это быстрее. — А знаешь, Амилкар, Начо ведь и вправду хорош, — после этих слов начало чувствоваться давление на колено с большим напором. — он и вправду очень сообразителен и умён, — рука сжимала плоть ещё сильнее, а в местах, на которые давили пальцы, начала ощущаться ноющаяя и давящая боль. — он смел и, даже можно сказать, безбашенен. — через ткань штанов чувствовались впивающиеся ногти, которые начали пронзать кожу, оставляя помимо синяков порезы, которые вот-вот начнут кровоточить. — и я очень рад, что работаю с таким человеком, как Варга. — тут Лало остановился, он будто бы призадумался о чём-то. С очень странной для ситуации и самого Саламанки нежностью, он последний раз сжал колено и медленно убрал руку. - я действительно ценю его как напарника. - завершил он свой монолог. __________________________________________ Ёп твою мать, мне точно пиздец. Он убьёт меня! Расчленит, раскрошит мой череп собственными руками, вырвет ногти и зубы, сделает из моей кожи обшивку салона в какой нибудь из своих машин и закопает где нибудь в пустыне, а после убьёт моего отца и двух невест... Я ведь знаю, что "они" делают с крысами, а если он ещё и узнает, что это я парализовал Гектора... Даааа походу и вправду мне пришёл пиздец. То что он делал в ресторане явно было не просто так и сколько бы я об этом не думал, не могу найти другой причины что бы это "действие" было бы не намёком на то что он всё знает. И как он узнал ? Хотя почему я задаюсь этим вопросом, такой хитрый и изворотливый человек как он вполне мог порыть под меня и найти то что ему нужно. Но всё же я не давал ему особых поводов подозревать меня. С Туко и другими Саламанками отношения складывались вполне неплохо, я много времени провёл с ним катая его туда сюда по пустыни и " обкашливая" вопросики с торговлей товаром, да и в целом казалось что он доверяет мне, так как он узнал? То что он драл мне колено тогда — это же не просто так? И это явно было не "добрым" жестом, хотя кто знает что у него в голове... А может это было намёком на что то другое?.... Да нет, наверное всё так как я и думаю. Но виду лучше не подавать, вдруг мне и вправду улыбнётся красавиться удача и то кольцо с походом на "деловую" встречу в ресторан окажутся лишь, ну я даже не знаю... Недоразумением? Хотя зачем себя обманывать. Ладно, просто подготовлюсь к моменту расправы надо мной и может мне не только повезёт не умереть, а я даже смогу убить его. И снова пустыня. Только теперь моё внимание с солнечного света и голубого небо полностью перешло на мысли о моей кончине и о том что "он" всё знает. Мои руки всё так же крепко сжаты на руле и я сижу за водительским местом. Мы едем обратно с границы Мексики на "Север". К границе мы ездили для того чтобы отвезти "подарки" корелью и также забрать кое какие "призенты" собой. На горизонте было чисто, всё казалось таким однородным и светлым. Дорога, песок, небо. Но в моей голове по прежнему было неприятное напряжение, находиться в одной машине с Лало казалось невозможным, хоть он ничего и не делал, как обычно пристально следил за дорогой и не обращал никакого внимания на меня.... А может это затишье перед бурей? В последнее время после того случаяя мой пистолет был всегда на готове, я стал более чутким и следил за действиями Саламанки ещё более пристально. Каждое его слово, его жест или смех вызывал у меня неприязнь. Он был не противен мне, я скорее, как бы это постыдно не звучало, боялся его. Нет, страх был не животным, а скорее более таким даже "искусственным" ведь во многом сигналов для беспокойства он не подавал, всё было как обычно, но тот случай с коленом не давал мне покоя. Зачем? Ну правда, зачем он это делал? Это точно намёк на моё убийство? Пока с его стороны всё тихо, но надо начать продумывать план и сказать Майку о моём положении... Хотя думаю что Гус, что Лало меня жалеть точно не станут. Я решил для себя что если мои догадки верны, то при любой удобной возможности я убью Саламанку или отведу его от дел, как сделал это с Туко и Гектором. Стоит отвлечься от тёмных мыслей. Моё внимание сейчас должно быть на Лало. Что бы он не выкинул я должен быть готов. Пока Начо немного нервно обдумывал свои вопросы Саламанка всё так же смотрел на дорогу. Сидел он как обычно расслабленно, но было видно что он готов к чему угодно. Глазами поглядывал в зеркала заднего вида и всматривался в глубь пустыни. Пальцами набивал знакомые мотивы и в такт стуку дёргал ногой. Лицо в этот раз выражало спокойствие с ноткой ожидания подвоха и подвох настал. В зеркале начало что-то поблёскивать. Варга этого не видел и дальше молча рулил, обдумывая вопросики. А Лало с прежним спокойствием перевёл взгляд на отражение и начал с ещё большим интересом всматриваться в тот отблеск. Он долго глядел в зеркало заднего вида, пристально наблюдая за происходящим взади автомобиля. Вдали начала виднеться фиолетовая машина, приблежавшаяся к ним. Вскоре выражение лица Саламанки изменилось на более серьёзное. — Встань у обочины. — произнёс Лало с невероятно сосредоточенным видом. Вот и всё. Конец. Я аккуратно встал туда куда мне указали. Фиолетовая машина, уже успевшая нагнать нас, заехала дальше на песок. Машина была дорогая, одна из тех на которых разъезжала бы мексиканская мафия. Мы вышли быстро, встали у машины и начали смотреть на приезжих. Из авто никто долго не выходил. Я немного нервно наблюдал за Лало и фиолетовой машинкой. Он облокотился на капот, сложил руки и опёрся на них головой. В этот раз на лице не было обычной улыбки, я видел в нём настороженность, он явно знал кто это и скорее всего люди эти не друзья картеля. Мне кажется сегодня домой я не приеду. Неожиданно дверь открылась. За моей спиной Саламанка уже стоял с пистолетом и произнёс: — Ложись. Я кинулся на пол. Раздались выстрелы. Я отполз в сторону, взял приготовленный пистолет в руки и так же начал беспорядочно шмалять в сторону приследователей. Видно ничего практически не было и стрельба велась в слепую. Послышалось пару глухих выстрелов и один из них упал на песок, я начал менять позицию и отполз за автомобиль, привстал, увидел стрелявшего Саламанку, который кивком сказал мне залесть в машину. Я так и сделал, открыл заднюю дверь и уже из за окна начал дальше стрелять. Наконец ещё один уже лежал на земле.