Раны

            Кристина Захарова - уже лет пять, как преподаватель физкультуры в средней школе. Ей просто нравился спорт. Когда-то, ещё в школе, она сама занималась боксом. Но забросила из-за череды херовых боев. И следующими за этим запоями. Она пропила свой спортивный путь. В том числе из-за семьи. Отец и брат любили устроить ей максимально горькую жизнь. Но она из этого выбралась сама. Вновь вернула спортивное положение. Пусть и не столь активное. Теперь её главная задача - физкультура для школьников. И три раза в неделю она была вторым физруком на секции по волейболу. Но ту не так давно прикрыли.       Очередной урок у десятого класса. Старшие классы она иногда любила погонять. И сегодня у неё было именно такое настроение. После того, как все выстроились в шеренгу, она прошлась по журналу, чтобы влепить «н» прогульщикам и «2» любителям не брать с собой форму. - Ладно, сейчас десять кругов по залу. Потом будете сдавать отжимания, пресс, прыжки, подтягивания, - она довольно оглядела уже недовольные лица учеников. - У вас настроение нас мучить, Кристина Степановна? - спросил один из учеников. В целом у неё с учениками старших классов были вполне неплохие взаимоотношения. - Да, Рязанцев, ты угадал, - она усмехнулась, - давайте, бегом марш, - и она использовала свисток, сигнализируя о начале бега, а сама отошла в сторону. Девушка наблюдала за всеми, но иногда засматривалась совсем не на молоденьких мальчиков. На девочек. Но едва ли кто знал о её ориентации. В школе точно никто. Ей было уже добрых 29 лет, она не была замужем. Не вызывало ли это вопросов коллег? Да, но иногда в учительской она говорила молодым и не очень любительницам посплетничать о своих свиданиях, просто не говоря, что они далеко не с мужчинами. И вот как раз в 10Б было на кого посмотреть. Это был просто не класс, а кладезь сексуальных задниц. Начиная от самой большой задницы старосты Вакарчук, заканчивая миниатюрной аккуратной Новоселовой. Однако, Кристина Степановна предпочитала золотую середину среди всего. И парочка таких учениц тоже в этом классе имелась. Девушка лишь вздохнула и после начала принимать нормативы. Однако именно одна из «золотой середины» её в этот день крайне заинтересовала. И вовсе не своими формами. Своими отметинами на теле. Когда она уже принимала подтягивания, то заметила на оголившейся спине одой из учениц следы. И Кристина как никто другой знала, от чего остаются такие следы. Ремень либо нечто сильнее. Это наблюдение заставило её задуматься о происходящем в семье ученицы. Нет, дело не в том, что она лезла в дела каждого. Это просто был не первый раз, когда она замечала синяки и ссадины на теле блондинки. Но никак не решалась спрашивать. Никогда. До этого самого дня. - Отлично, Медведева. Останься сегодня после урока. Заодно и журнал заберёшь, - сказала Крис спокойно. - Отлично же, зачем оставаться? - Не ерничай, - все тот же спокойный ответ. Захарова просто поняла в момент, что если она не узнает все сейчас, сегодня, то её съест собственная совесть. Вернее, её остатки. Она знает что такое домашнее насилие не хуже многих, она выбиралась из него сама. И гребаное чувство справедливости, желание спасти от подобного кого-то так, как никто не спас её буквально забились к ней в голову и не хотели выходить. Поэтому после урока, заполняя журнал в своей коморке, она первая начала разговор «в лоб», стоило Кире зайти к ней: - Как часто она тебя бьет? Или он. - Что? Вы о чем? - блондинка нахмурилась, стоя около рабочего стола преподавателя физической культуры. Она действительно не понимала минимум мотивов своего присутствия в уютной коморке учителя, максимум ничего. - Я видела твои следы на спине. И не один раз кучи синяков. Я знаю, как такое получают. Расскажешь мне в чем дело? - Захарова отложила ручку и закрыла журнал, положив на него руку. Она откинулась на спинку удобного офисного стула на колесиках, довольно требовательно глядя на ученицу. - Вы семейный психолог? Моя мать? Не важно, откуда это. Я часто неудачно падаю, - и ответ оказался неожиданно грубым. Кире не нравился этот разговор. Она не любила признавать слабость. Она боялась признавать свою слабость. - Поэтому на спине следы ремня? Кира, не пойми меня неправильно. Я просто хочу знать, все ли у тебя в порядке. В моих интересах заботиться о нормальной жизни учеников. Тебе не обязательно говорить, кто именно это делает. Просто скажи мне, это происходит дома? - Позвоните соц защите? Не сработает, уже проходили и не раз. Да и нахер это надо, мне уже не десять лет. Я ответила? - блондинка вскинула брови, глядя вопросительно на учителя. Кира не видела иных решений, кроме как сбежать. Но и бежать было особо некуда: у друзей дядя её всегда находил, даже на улице умудрялся найти. А денег, чтобы сбежать она не накопила. Мало кто решался брать на работу несовершеннолетнюю. А кто брал, быстро увольнял, потому что она часто не появлялась там из-за побоев. - Тебе есть, куда идти, кроме родительского дома? - Захарова и сама не знала, почему спросила именно это. Это случилось спонтанно, как и та самая идея в голове. Это первое, что пришло на ум. - Есть, - она врет и не краснеет. Но зачем было какой-то физручке, пусть и не самой худшей, в это лезть. - Ладно, это хорошо. Держи, - Кристина протягивает ученице журнал. Она прекрасно понимает поведение блондинки. Сама такой была. Возможно, Кира будет готова поговорить об этом позже. - Мой тебе совет, Медведева: беги оттуда со всех ног или давай сдачи лучше. Могу помочь со вторым. - Как? - ученица нахмурилась, но заинтересовалась. А Крис приняла это за небольшой прогресс. Значит, все таки ту били. И никакие падения не причем. - Ты маленькая лгунья. Падаешь, но спрашиваешь, как лучше дать сдачи. Приходи после уроков в нашу тренажерку в школе. Поставим тебе удар. Я научу тебя лишь защите, не нападению, имей в виду. - Я подумаю, - быстро сказала Медведева и покинула коморку учителя. А Захарова только улыбнулась. В целом, ей всегда было легко найти с учениками общий язык. Как говорил её психолог, она в итоге лечения научилась проявлять большую эмпатию. К таким тянутся.       Кира не пошла на последние два урока. Она ушла за ближайшие школьные гаражи, чтобы покурить. Они были недалеко от стоянки. И именно на стоянке Медведева увидела их учителя физкультуры с какой-то девушкой с темными волосами. Они что-то слишком бурно обсуждали, после чего Кира услышала злое и крайне грубое «Иди нахуй, Мишель! Ты мне никто!». Кира на это хмыкнула и отвернулась на пару секунд, как тут же ощутила руку на плече. Она вздрогнула и отпрыгнула на шаг от гостя. Глаза округлились сильнее, когда она увидела, что это Кристина Степановна. - Прогуливаешь уроки, значит. Куришь за школой. Как ещё ты нарушаешь общепринятые правила? - Нигде не прописано, что тут нельзя курить именно мне, - язвит на нервной почве. Конечно, если Кристина скажет дяде, то ей снова прилетит по еще не успевшим зажить ранам. - Расслабься и поделись с красивой доброй женщиной сигареткой, - Крис было немного смешно с реакции ученицы. Она очень мило совсем слегка морщила нос, когда нервничала. - Ты подумала о моем предложении? Если совсем не хочешь идти на уроки, пошли ко мне, потренирую, чаем угощу. - Звучит, будто маньяк заманивает жертву, - фыркнула Кира, подкуривая Захаровой. - Не переживай, без согласия не трахну, - усмехнулась Кристина и тут же поняла, что жутко смутила десятиклассницу, позабыв о правилах общения с учениками. Но намеренно не исправляла ситуацию. - Ну так идешь? - Иду, если прикройте от исторички. - Не тебе мне условия ставить, кошка. Но так и быть прикрою, - докуривают они молча. Затем идут в каморку к Кристине. Кира же думает о том, что может пожалеть о своем выборе. Но сидеть на уроках с Эльзой Петровной куда хуже, чем заниматься с Кристиной Степановной. Тем более среди радужного мира школы она была чуть ли не секс-символом. Почему бы и не проводить с ней больше времени? Девки бы все завистливой слюной подавились, узнав о индивидуальных занятиях только для неё, для Киры.       Стоило отметить, что занятие прошло хорошо. Кира была усердной и внимательной ученицей. Один удар оказался поставлен за несколько часов. И это одновременно радовало и сбивало с толку Кристину. Блондинка могла легко дать сдачи. Почему она этого не делала? Почему позволяла кому-то оставлять на своем теле такое? Почему позволяла причинять себе физическую боль? В целом, примерный ответ она знала - страх перед этим кем-то. Был ли этот страх чем-то мотивирован серьезным? - Думаю, на сегодня хватит, ты отлично позанималась, - улыбнулась Захарова. - Небось уже голодная. Я лично да. - Да, - кивнула ученица. Время уже доходило к семи вечера. Стоило ей взять в руки телефон, как она увидела 29 пропущенных от дяди. И одно голосовое сообщение: «Настенька, ты куда пропала? Я пришел с работы, а тебя нет. Ты должна быть дома». Блондинка стиснула зубы. Теперь точно домой не хотелось. Он называл её «Настенька», только когда сильно напьется. А значит снова будет драка. Снова будет бить. Спина совсем не зажила после позавчерашнего. В раздевалку заглянула Кристина: - Ты переоделась? Давай закроем зал и покурим. Довезти тебя до дома? - Сейчас, - Кира натянула толстовку и взяла рюкзак, выходя из раздевалки и из зала. Купили они уже на парковке и молча. Захарова немного устала, но это была приятная усталость. Медведева думала, куда ей пойти, чтобы он не нашел. - Какой адрес, Кир? - длинноволосая уже открыла водительскую дверь, как увидела в глазах ученицы сомнение и недоверие, - не бойся, я не маньяк, учеников не насилую. «Лучше бы ты изнасиловала меня, чем ехать туда», - промелькнуло в голове Киры. Она выбросила бычок в урну, глядя на учительницу: - Не в этом дело. Не стоит меня довозить, я сама доберусь. - Если тебе пизда из-за позднего прихода домой, то тем более поехали, я все поясню твоим родителям, - хотя на самом деле хотелось не пояснить, а въебать хорошенько. - Ну нет, только хуже сделаете, - Кира знала, что дяде это вдвойне не понравится. И ей же будет больнее. - Тогда все равно садись, останешься у меня. И на этот раз отказ я принимать не стану, давай Медведева, - Кристина подождала ещё минуту, пока десятиклассница все же сядет на переднее пассажирское, только потом села сама и запустила машину.