Fries.

Чанбин втягивает запах свежеприготовленной картошки фри. Несмотря на то, что Со слышит этот аромат каждый день, он не надоел ему, а даже наоборот стал родным и приятным. Каждый день после пар или в перерыве на обед парень заходит купить маленькую картошку фри и колу. Не потому что это его любимая еда, всё дело в милом кассире, который улыбается во все тридцать два и просит прийти снова. И Чанбин ведь приходит каждый день. Только вот он не замечает что кассир так улыбается всем. Одним субботним вечером Чанбин решает взять волю в кулак и познакомиться, пригласить на чашечку кофе после смены или в кино. – Здравствуйте! Вам как обычно? – самая красивая улыбка из всех, что видел Со. – Здравствуйте, нет, – Чанбин отвечает улыбкой на улыбку, замечая, что парень напротив удивлен ответу. – Я бы хотел познакомиться с вами. Вы не против? – Познакомиться? Я не против. До окончания смены двадцать минут. Подождёте? – получив положительный ответ, парень продолжает работать, а Со располагается на мягком диване, дожидаясь окончания смены. Двадцать минут тянутся, словно вечность. Чанбин пытается найти что-нибудь интересное в телефоне, но наблюдать за блондином за кассой куда занятнее. Со подмечает, что у парня маленькие ладони, что прекрасно будут смотреться в его собственных, аккуратный нос, пухлые губы и россыпь веснушек, которые можно бесконечно целовать, а ещё мягкие, несмотря на окрашивание, волосы, в которые можно будет зарываться носом. И он, скорее всего, очень приятно пахнет ванилью или выпечкой. Чанбин замечает, что прошло ровно двадцать минут и встаёт с диванчика, кассир снимает фартук и уходит в комнату для персонала. Через пару минут он подходит к Со и кивает на дверь. Брюнет придерживает дверь, пока парень выходит. – Я Феликс, – голос намного ниже, чем обычно, и привычной улыбки уже нет. – Огонь есть? – Феликс достает пачку сигарет из кармана куртки. – Не курю, – растерянно отвечает Чанбин, понимая, что перед ним совершенно другой человек. – Со Чанбин. – Ого, как официально, – ухмыляется парень, поджигая сигарету и затягиваясь. – Ну что, Со Чанбин, куда пойдём? Чанбин хочет провалиться сквозь землю. Все его фантазии о милом парне рушатся со скоростью света. Феликс оказался не таким, как он себе его представлял. Милые черты лица теперь кажутся острыми, всегда ли у него были такие четкие скулы и острый подбородок? Широкая улыбка превратилась в хищный оскал, прелестный высокий голос с забавным акцентом стал басистым и грубым, а губы обхватывающие сигарету уже не кажутся такими привлекательными. И пахнет от Феликса совсем не ванилью, а табаком и кожей, специфичный аромат. – Чего молчишь? Испугался что ли? – ухмылка и толчок в плечо заставляют Чанбина вернутся в реальный мир. – Ты не голоден? – зачем он только это спросил, почему просто не предложил разойтись по домам, сказав правду, что Феликс не такой, как думал Чанбин. – Я бы перекусил, но только не фаст фуд. Меня уже тошнит от картошки фри. Не понимаю как ты можешь есть её каждый день. – Я тоже, – Со подмечает, что блондин смешно морщит нос. – Тут недалеко лапшичная, ты не против, если мы пойдем туда? – Почему бы и нет, – кивает Феликс, кидая окурок в мусорку. Идут они молча. Чанбин подмечает, что блондин немного выше и его низкий голос в какой-то степени привлекает больше. – Почему ты решил позвать меня на свидание? – нарушает молчание Феликс. – Это ведь свидание, я всё правильно понял? – Да, это свидание. Наверное, – неловко говорить о таком, осознавая, что приглашал ты совсем другого человека. – Всё просто, ты мне понравился. – Я или кассир, в трудовом договоре которого написано быть милым и вежливым и всем улыбаться? – хмыкает Ли. – Кассир, – неуверенно отвечает Чанбин, снова слыша хмыканье. – Ты не первый и не последний. – И ты каждый раз соглашаешься? – Обычно все сбегают, когда слышат мой голос. А ты не ушёл. – Хочу верить, что ты и кассир - один и тот же человек, – Чанбин улыбается в надежде, что ему улыбнуться в ответ. – Когда-нибудь я уволюсь, и что тогда? Кассира ведь не станет. – Думаю, что у Феликса тоже красивая улыбка, – Со улыбается ещё шире, замечая покрасневшие кончики ушей. После ужина Чанбин напрашивается проводить Феликса до дома, после долгих уговоров Ли соглашается, с условием, что старший оплатит счёт. Уже около дома они обмениваются номерами. В воздухе висит неловкое молчание. Каждый хочет что-то сказать, но не решается. Они просто стоят и смотрят друг на друга, пока Чанбин не обнимает Феликса, оставляя лёгкий поцелуй на щеке. Ли что-то бормочет, но в итоге принимает всё молча, обнимая в ответ. – До завтра? – ухмыляется Феликс, отходя от парня. – До завтра, – и Чанбин замечает, что парень напротив улыбается ему в ответ. На следующий день Чанбин снова провожает парня до дома, и он снова улыбается почти также как на работе. В голове Со происходит что-то странное. Ему нравится Феликс-кассир, но и новый настоящий Феликс тоже привлекает. Да, он грубоват, да, курит, да, высокомерный. Но он искренний. Через два месяца запах свежей картошки фри уже не привлекает так, как раньше. Улыбка Феликса за кассой вообще кажется отвратительной, как и вся его наигранность. Чанбин реже заходит в кафе, а если заходит, то уже не берет картошку фри, предпочитая пробовать другие блюда. Феликса расстраивает то, что Со больше не провожает его до дома. Он злится на себя, на свою работу, на Чанбина и на весь мир. Каждый день он врёт сам себе, Чанбину и людям, улыбаясь им в лицо. Очень хочется понравится Со таким, какой он есть, но Феликс не знает что делать. И уволиться он не может, пока не найдёт другую работу, потому что жить на что-то надо. Он ведь сам принял решение сбежать из дома в Австралии в Корею и жить один. Родители первое время злились, но потом приняли выбор сына и поддержали, взяли на себя оплату университета. А Феликс самостоятельно зарабатывает на аренду квартиры и жизнь. В один день Чанбин замечает Феликса возле своего университета. Это довольно странно, учитывая то, что они особо не общаются, и обычно сам Чанбин заходит к Ли на работу. – Можно проводить тебя до дома? – Феликс даже не здоровается. – Можно, – коротко отвечает Со, скрывая удивление. За это время Чанбин понял, что с Феликсом вообще лучше не выражать никакие эмоции. Крайнюю эмоциональность Ли высмеивает, пытается поддеть, при этом сам всё время ходит хмурый. А если всё время ходить с каменным лицом и говорить монотонно, то можно увидеть, что Феликс всё-таки умеет испытывать эмоции. Это в какой-то мере их игра. – Почему ты решил меня проводить? – Хочешь, чтобы я ответил честно? – получив в ответ утвердительный кивок, Феликс продолжает. – Мне очень грустно, потому что ты перестал приходить. Я всё время надеюсь увидеть тебя, но тебя нет, – блондин вздыхает, опуская голову, он готов расплакаться оттого насколько жалко он сейчас выглядит. Чанбин молчит. Он не знает что ответить, слова не хотят складываться в предложения. Он растерянно смотрит на Феликса. – Ты мне нравишься, – почти шепчет Ли, поднимая взгляд. Ужасно неловкое молчание. Со чувствует что совсем чуть-чуть и Феликс расплачется. Чанбин хочет ответить, но не уверен будет ли это правдой. Поэтому просто обнимает так крепко, как только может. И Феликс принимает это за ответ, крепко хватаясь руками за плечи парня. От Ли пахнет ванилью, приторно-сладко. Чанбин чувствует как намокает футболка на плече, как младший дрожит, слышит всхлипы и сбившееся дыхание. Феликсу становится намного легче, он отпустил всё, что так долго копилось, а Чанбин чувствует тяжесть на сердце, ему кажется, что он виноват во всём этом. Так они стоят, пока с неба не обрушивается ливень. Только тогда Феликс отстраняется и улыбается так ярко, что кажется дождь утихает и снова выглядывает солнце. Чанбин впервые видит такую яркую, как солнце, улыбку. Глаза расширяются, сердце начинает биться всё быстрее и быстрее, как будто вот-вот вырвется из груди и упадёт прямо к ногам блондина. Со кладёт ладонь на щеку Феликса и прижимается губами к чужим. Он не целует, просто хочет украсть эту улыбку, спрятать куда-нибудь в коробку под кроватью, доставать в самые серые дни и смотреть, смотреть, смотреть, пока не заболят глаза. Почти угасшие чувства вспыхивают в груди Чанбина вновь. Он сжимает ладонь Феликса в своей, будучи уверенным, что больше никогда не отпустит. – Холодно, – бурчит блондин, переплетая пальцы с чанбиновыми. Со снимает ветровку и накрывает ей парня. – Всё равно холодно, – смеётся Ли, – Может перекусим картошкой фри и по домам? – Давай, – отвечает Чанбин, но с места не сдвигается. Феликс ведёт его в кафе, усаживает за столик и делает заказ. Чанбин всё ещё пребывает в лёгком шоке от того, что увидел. Самая красивая улыбка на свете. Она должна принадлежать только ему. – Феликс. – Да? – Ты больше не куришь? – Нет, бросил. – Ты мне тоже нравишься. Ли смеётся, тыкая в щёку Чанбина палочкой картошки. Со не верит своим глазам и ушам, кажется, что всё происходит во сне, эта лучезарная улыбка не может принадлежать тому парню с низким голосом и пачкой сигарет в кармане. Но Феликс реальный, вот он, сидит напротив и смеётся, весь мокрый от дождя, с налипшими на лоб волосами, с таким же низким голосом, но влюблённый. И это многое меняет. Его ладошки отлично смотрятся в ладонях Чанбина, губы на ощупь мягкие, волосы пахнут ягодным шампунем, и сам он весь пропитан запахом ванили и корицы. – Ешь давай, остынет же, – и протягивает Со картошку. – Рот открой, – и Чанбин открывает, всё лишь бы больше не видеть слёз младшего. Чанбин заставляет себя вынырнуть из мыслей, которые беспорядочно носятся в его голове. – Ты весь мокрый. Простудишься, – Со тыкает палочку в соус, протягивая парню напротив. – Ты тоже, – ухмыляется блондин. – Ешь быстрее и поехали домой. – К тебе? – А не рано ли? – Хочу обнимать тебя всю ночь, – Со улыбается, заставляя Феликса покраснеть от его слов. И всё-таки едут домой к Чанбину. Со выдаёт Феликсу домашнюю одежду и отправляет в душ. Сам в это время меняет постельное белье и на всякий случай стелет в гостиной на диване для себя. После душа они заказывают пиццу, смотрят сериалы и много-много разговаривают. А потом ложатся вместе в спальне и долго-долго крепко-крепко обнимаются. И впервые целуются. По-настоящему, чувственно сминая и покусывая губы друг друга. У Феликса очень звонкий смех, который приятным теплом разливается в груди Чанбина. И тёплые маленькие ладони, которые очень крепко держат. И Со ещё раз убеждается, что его никогда не отпустят. Да и он сам не против всю жизнь провести с этим маленьким теплым солнцем по имени Ли Феликс. На утро их будет ждать грязная посуда, вчерашняя мокрая одежда, забытый невыключенный сериал, тёплые долгие объятия, сладкие, как карамель, поцелуи и завтрак в том самом кафе с картошкой фри.