Волки

Так странно, что я не ревную тебя, Меня изумляет, что кто-то был до. Лесами бежали, маялись врозь, Мы звери, мы звери влюблённые. Ночные снайперы — Юго-2

Нико: Парни, как насчёт выходного сегодня? Томми: ДА Йоонас: агрессивно ЗА Олли: Как скажете Алекс: Ок, поработаю дома Йоэль: Какого хуя?? Олли кидает скрин чата с комментарием: «Неприлично очевидно, кто как провёл вчерашний вечер» и россыпью ржущих смайликов. Томми: Вообще случайно Йоэль: Порко?? Йоонас: ЧТО Йоэль: Ясно — Как его туда занесло? — бурчит Йоэль, кидая телефон на одеяло. — Алисы в городе нет, что ли? Алекси смеётся. — Не переживай, мы готовы. Так даже лучше, нужно передохнуть. Знаешь, как в ночь перед экзаменом: не стоит зубрить, лучше выспаться. — Ладно, — Йоэль зевает и хмуро потягивается. — Может, ты и прав. Я так и делал. — А я зубрил, — признаётся Алекси, и Йоэль фыркает. — Потом поумнел. — Ты правда настроен поработать? — Ну да. — Поумне-ел, — хмыкает он. — Это другое, — смеётся Алекси, махнув рукой. — Ладно. Не буду тебе мешать, ближе к обеду чего-нибудь закажу, а вечером поеду к этому пьянчуге. — Отличный план, — замечает Алекси и надевает свои наушники, в которых его не побеспокоит и шум бензопилы. Поэтому Йоэль, завалившийся на кровати с гитарой, ему не мешает. Бренчит задумчиво, тихо подвывая любимое, пока в конце концов не засыпает прямо под гитарой. Его будит Алекси, когда привозят еду, им же и заказанную. — Отлично, — бормочет Йоэль, зевая, убирает гитару и плетётся на кухню за довольным Литтл Мэном. — Обещал — сделал. — Ты сильно недосыпаешь, — отзывается тот. — Мы играем в «Назови рандомный факт»? — Йоэль довольно улыбается при виде роллов и запотевших бутылок. — У тебя в мессенджере фотки от Антона, — он подхватывает «Калифорнию» и с удовольствием суёт в рот. — Твой ход. Алекси прячет от него вилки, заказывая роллы, и Йоэль, наконец, приловчился к палочкам. Тот смотрит на него обескураженно, забыв про еду. — Всё, я выиграл? — Йоэль поднимает брови, запивая ролл холодным пивом. — Как ты… — Никак, ты же видел, я не читал. Просто схватил не глядя твой телефон, думал, свой. А там уведомление… вот и всё, — он глотает ещё, запивая признание. Алекси выглядит поникшим. Йоэль знает, почему: уже терзается, чувствуя себя главным вруном Финляндии. — Господи боже, чего ты расстроился? Общайся с кем хочешь, я просто случайно увидел, вот и сказал. — Сегодня, — уточняет Литтл Мэн. — А видел вчера. Почему не сразу? Блядь. Молчал бы дальше. Учитывая, как сам недавно в припадке откровенности распинался ему о своей ревнивости. — Вот почему ты вчера стал такой… — Алекси подыскивает слово и не решается озвучить. — Ладно, — вздыхает Йоэль, не глядя на Алекси. — Ты же меня знаешь. Тем не менее, повторяю: можешь общаться с кем хочешь. Абсолютно. Мои загоны тебя не касаются. — Касаются. — Но не должны, — настаивает он. — Включи себе напоминалку. Алекси складывает руки на столе, упирается в них подбородком и смотрит на него поверх лоточков с роллами. — Меня касается всё, что касается тебя, — говорит он, но в этом не звучит жажды контроля. Йоэль давно научился слышать Алекси, его честные желания всегда предельно ясны. Это обезоруживает. Ему нечего ответить. Но сейчас он не может побороть беспокойство, потому что — Антон. Потому что успел немного узнать его и начал смутно понимать: тот подбирается к нему, используя всё, что в этом может помочь. И тех, кто может. — Спасибо, малыш, — Йоэль благодарит не только за обед. И знает, что Алекси это знает. — Ты не наелся, — грустно комментирует тот. — Давай доедим. Не уходи. — Ладно, — Йоэль покладисто кивает и выбирает ещё ролл. — Я у Нико останусь, наверное. Есть планы на вечер? — Да, — Алекси с явным удовольствием отпивает пива. — Друзья позвали в клуб. Так давно не выбирался с ними, обижаются. — Кайфанёшь, — искренне радуется Йоэль. — Отдохни впрок. — Как будто это возможно, — фыркает тот. — Сам умеешь? — Нет, — признаётся он, — но, может, у тебя получится. Буду потом от тебя заряжаться. — Вампир, — усмехается Литтл Мэн, и у Йоэля перехватывает дыхание от незаслуженной любви в его взгляде. — Что есть, — отзывается он, смутившись, и отходит к окну курить. — Я, может, задержусь, — неожиданно говорит тот, не поднимая глаз. — И вернусь послезавтра. — Хорошо, — отвечает Йоэль, настороженно следя за ним. — Всё нормально? — Да, конечно, — Алекси поднимает голову и улыбается. — Я просто знаю этих ребят сто лет, и как проходят наши тусовки тоже помню. Они меня не отпустят. — Только такие тусовки чего-то стоят, — с облегчением смеётся Йоэль. — Буду ждать. Надеюсь, твои позорные фотки утекут в сеть. — У меня нет позорных фоток, — хвастается тот. — Не трать время. — Придётся как-нибудь напоить тебя и исправить ситуацию, — замечает Йоэль. — У каждого должны быть позорные фотки. Иначе какая ты знаменитость? — Ладно, — Алекси подходит к нему и снова обезоруживающе улыбается. — Я потренируюсь позориться, выберем день, и устроишь мне позорную фотосессию. — Останови мою фантазию, — шепчет Йоэль, притягивая его к себе. — Ни за что, — Алекси тянется к его губам, и десерт оказывается куда лучше обеда. *** У Нико загораются глаза при виде пакета из «Макдональдс». — Как ты? — он вглядывается в его лицо. Йоэль замирает, чувствуя, как сердце обливается тёплым карамельным сиропом. Таков Нико. Его. — Всё хорошо, — он упирается рукой в стену над его плечом и склоняется поцеловать, стаскивая кроссовки ногами. — Соскучился. Как ты сам? — Уже нормально, — хмыкает тот. — Когда напиваешься с людьми, не в одного, и это весело, — то и утром не умираешь. Йоэль фыркает. — Как занесло к вам Порко? Собирались же карбонару готовить, всё красиво. — Мы и приготовили, — смеётся Нико и тащит его на кухню. — Видишь? — показывает гору чистой посуды на сушилке. — И очень быстро сожрали. Пришлось заказывать пиццу. Ты голодный? — спохватывается он. — Нет, — улыбается Йоэль, разглядывая домашнего Нико в растянутой футболке и дурацких шортах. — Хотя… — Давай вытащу, что ты принёс… — тот тянет руку за пакетом, и Йоэль перехватывает её. — Стой, — прижимает к себе и заглядывает в глаза. — Я не до еды голодный. Нико прикусывает губу, щёки розовеют. — Это что сейчас было? — Йоэль широко раскрывает глаза. — Ты что, краснеешь? Нико смеётся, пытаясь вывернуться из его рук. — Боже, — Йоэль покрывается мурашками от удовольствия стискивать его тёплое, напряжённое тело. — Ты покраснел. Что с тобой будет дальше? — он снова ловит его губы и впивается глубоким поцелуем. — Йоэль, — Нико отстраняется, тяжело дыша. — Что? Покормить тебя сначала? — он смотрит на него с притворной озабоченностью. — Нет, — тот тихо фыркает и снова тянется к его губам. — Потом… — Вот и славно, — Йоэль сгребает его в объятия и увлекает прочь из кухни. Обнимая Нико, огибает кровать и подводит его к окну. — Смотри. За стеклом кружатся крупные хлопья снега. Город внизу тихо превращается в скопище пряничных домиков. — Я подходил к дому — он только начинался, — шепчет Йоэль на ухо Нико, заворожённо глядящему на снег. — Ещё рано, — отзывается тот, не отрываясь от созерцания. — Зима ведь не завтра… но как красиво. — Ноябрь и март похожи, правда? — Правда, — медленно говорит Нико, поворачивая голову. — Ты… Йоэль ловит его мягкие губы, не давая договорить. — Помнишь? — Я разве могу забыть? Йоэль запускает руки ему под футболку, скользит ладонями по животу и груди. Нико слегка выгибается, вжимается задом ему в пах. — Даже не верится, что это были мы, — тихо говорит он, упираясь затылком ему в плечо. — Будто в другой жизни. — Это были мы, — шепчет Йоэль ему в волосы, потирается о них щекой, изнемогая от нежности. — И мы остаёмся. — Всё так изменилось, — ещё тише отзывается Нико. — И лет прошло немало, Нико, — он целует его макушку, снова и снова вдыхает его запах. — И столько произошло… — Ты прав, — признаёт, наконец, тот. — Только снег… снег всё тот же. Правда? — Так и есть, — соглашается Йоэль, стискивает его в объятиях в порыве чувств и тут же отпускает, испугавшись перегнуть. — Да, да, — Нико разворачивается лицом. — Сожми ещё, пусть кости хрустнут. Сожми и не выпускай, не отпускай меня, Йоэль, никогда, — его руки обвивают его шею, он приникает к нему, словно пытаясь слиться. — Никогда, слышишь, никогда, никогда, — шепчет, словно в бреду, и Йоэль ловит этот горячий отчаянный шёпот губами, вбирает в себя его тревогу, мешая со своей. Они — одно. Как в том марте, когда снег внезапно повалил посреди оттепели, когда все уже переоделись в весеннее: весна казалась ранней. Они тоже поверили той весне — нельзя было ей не верить. Едва начавшись, она дарила надежды и любовь, толкала их навстречу друг другу, а они всё не решались перейти черту. Она дразнила, мучила предчувствиями, томила сладким напряжением и, перебрав весь арсенал, в конце концов напустила на них тот снегопад. — Гос-споди, — стуча зубами, Нико едва попал ключом в замочную скважину, открыл дверь, и они ввалились в тёмную прихожую. — Ты похож на воробья, — расхохотался Йоэль, несмотря на то, что сам дрожал от холода и наверняка напоминал мокрую курицу. — Воробья, который купался в луже, Нико! Это казалось неимоверно смешным, пока тот не налетел на него, кипя от возмущения. Йоэль перехватил его мечущиеся руки, поймал в объятия и прижал лицом к своему плечу, слушая сопение и придушенные возгласы. — Всё-всё, мой хороший, молчу, — улыбаясь, бормотал он ему в макушку, наслаждаясь теплом. — Ты, конечно же, орёл, и никак иначе. Нико поднял голову: его глаза светились, Йоэль реально видел колдовское зелёное свечение. Не воробей — кот. Пушистый, диковатый, свободолюбивый и почти прирученный им. Почти… — Когда твои возвращаются? — выдохнул он. Дышать внезапно стало трудно. — Завтра, — прошептал Нико, начиная чуть заметно дрожать. — Вечером. Йоэль неловко склонился, не желая отпускать его от себя ни на сантиметр, и глубоко поцеловал в приоткрытые губы. Дрожь Нико передалась ему, проникла внутрь, заставляя сердце колотиться ещё быстрее. Наконец, он нашёл в себе силы отстраниться, чтобы заглянуть в зелёные глаза, подёрнутые пеленой желания. — Д-да?.. — спросил он охрипшим от волнения голосом, и Нико понял его. Кивнул, вцепился в его руку и нетвёрдой походкой устремился к лестнице на второй этаж, крепко сжимая его пальцы. При одном взгляде на аккуратно застеленную кровать Йоэль ощутил слабость в коленях. Никакая сила в мире уже не сможет повернуть их вспять, они слишком долго шли сюда — в эту комнату, к этой кровати, друг к другу. Нико выпустил его руку и взглянул на него в упор: трепещущий, горящий и испуганный. Йоэль тоже боялся, но черпал силу, касаясь Нико, и собирался отдариться тем же. Он глубоко вдохнул и выдохнул, подошёл, обмирая от покорности в его распахнутых глазах. Положил руки на плечи, медленно провёл по рукам вниз, на секунду ласково сжал его безвольные пальцы. Почти прирученный… — Точно? — переспросил он, беспокойно всматриваясь в родное и знакомое до мельчайшей чёрточки лицо, ища признаки паники, отторжения, стыда — чего угодно ещё, способного превратить лучшее в травму. — Да, — голос дрогнул, но сомнений в нём Йоэль не услышал. — Давай. Я хочу… очень хочу. — И я, — Йоэль осознал, что не дышал в ожидании ответа. — Иди ко мне. Нико подался навстречу, отвечая на его жадные поцелуи, позволяя стащить с себя футболку, помогая раздеться ему. Йоэль едва не свихнулся от нетерпения, справляясь с джинсами; когда, наконец, скинул их у кровати, Нико уже ждал его, вжавшись в подушки и подтянув колени к груди. Йоэль призвал всё своё самообладание, чтобы не наброситься сразу. Мягко расцепил его напряжённые руки; нежно поглаживая бёдра, развёл их в стороны, вынуждая выпрямить ноги, и устроился между ними. Когда его ладонь легла на твердеющий под боксерами член, Нико втянул воздух сквозь сжатые зубы, и Йоэль успокаивающе зашипел. — Останови меня, если передумаешь, — он прижался губами к его бедру, продолжая водить ладонью по члену. — Не жди ни секунды… если что-то не понравится… что-то пойдёт не так. Останови меня, — он поднял глаза и встретил отчаянный взгляд Нико, дающий ему карт-бланш. Йоэль покрылся мурашками, захлёстнутый приливом любви к этому невероятному парню; никто никогда не смотрел на него так — и не посмотрит, он уверен. Он осторожно потянул вниз резинку его трусов, и Нико приподнялся, помогая. — У тебя есть?.. — Да, в тумбочке, — Нико мотнул головой в сторону, будто Йоэль забыл хоть что-то в обстановке его комнаты. Святая святых. Обиталище его любви. — Не уходи, — шепнул он, нервно улыбнувшись, и нашарил в ящике тюбик лубриканта и квадратик из фольги. Руки дрожали. Йоэль старался, изо всех сил старался дышать глубоко и ровно, но Нико — распахнутые потемневшие глаза, вздымающаяся грудь, разведённые ноги — сводил его с ума одним существованием. Он выдавил на пальцы едва ли не пол-тюбика, снова приблизился вплотную и накрыл его губы своими. Скользнул пальцами между ягодиц, поглаживая и слегка нажимая. Нико задышал быстрее, ёрзая и сбивая покрывало. Йоэль набрался смелости и подался внутрь — совсем чуть-чуть, замирая от страха и возбуждения. Нико тихо застонал, и он отпрянул, положив ладонь ему на бедро. — Нет, нет, — проскулил тот, схватил его руку и потянул обратно. — Продолжай… пожалуйста. Йоэль вернул пальцы к его сфинктеру, собрался с духом и осторожно ввёл один внутрь на фалангу, подождал и продвинулся ещё, до упора, медленно вынул и вставил назад. Ему до одури нравилось, как Нико выгибается навстречу, как хмурится, закрыв глаза и слушая ощущения. Он следил за его лицом так напряжённо, будто от этого зависела его жизнь. Ещё один палец внутри, и новый стон; и так горячо и тесно у него внутри, и, боже, каково будет потом… Йоэль шумно вздохнул и вставил в Нико три пальца, до основания, мягко вращая ими внутри, чувствуя нарастающую уверенность: всё будет как надо. Всё будет, как хотели они оба, так давно, так сильно. — Йоэль… — простонал Нико, пробуя насаживаться на пальцы. — Пожалуйста. — Сейчас, милый, — отозвался он, прерывисто дыша; вскрыл зубами упаковку и дрожащими от нетерпения руками натянул презерватив. — Сейчас… — придвинулся ближе, подхватил его бедро, приподнимая его и подтягивая к себе. — Скажи мне сразу, если будет больно, — повторил он, задыхаясь от возбуждения. — Боже, да, скажу, — простонал Нико, разводя ноги ещё шире. — Сделай это, господи.. Йоэль всё же добавил ещё лубриканта, приставил головку, осторожно нажал и проскользнул внутрь, едва не теряя сознание от возбуждения. Нико выглядел так развратно и беззащитно сразу, доверчиво раскинувшись под ним. Йоэль очень медленно, останавливаясь, давая ему привыкнуть, вошёл до упора, не веря, что это происходит наяву. Нико шумно выдохнул, приняв его целиком, и задышал часто и поверхностно. Йоэль задвигался — плавно, напористо, не сводя глаз с любимого до дрожи лица. Они первые друг у друга. Ни с одной девчонкой он не испытывал такого восторга. Он видел, Нико изо всех сил пытается расслабиться; и он старался быть максимально осторожным. Тот вскрикнул, выгнулся в его руках и снова упал на кровать, высоко постанывая. — Что?! Больно? — Хорошо… — прохрипел Нико. — Сейчас так было хорошо… Сердце скакнуло куда-то к горлу, Йоэль захлебнулся воздухом и попытался входить под нужным углом. Нико застонал громче, царапая его руки. — Ещё, Йоэль… ещё! Они делают это. Прямо сейчас. Ближе, чем когда-либо в жизни. И у них получается. Они — одно. Он крепко — как тот любит — сжал свободной рукой его член; принялся дрочить, стараясь попадать в такт фрикциям; наслаждаясь его стонами; из последних сил сдерживаясь, дождался, пока Нико вскрикнет, заливая спермой его пальцы, и с долгим стоном излился сам, толкнулся ещё глубже, словно это было возможно, дрожа всем телом от пережитого экстаза. — Ты как? — задыхаясь, прохрипел он, падая рядом. — Ох-х, бля-ядь, — протянул Нико, запрокидывая голову, не в силах открыть глаза. — Ты… ты. — Господи, ты, — счастливо прошептал Йоэль, исступлённо целуя его плечо, шею, висок, щёку, добрался до губ и целовал, пока не закончился воздух в лёгких. У обоих. — Я люблю тебя, — тихо простонал Нико, наконец, открывая глаза, чтобы посмотреть на него. — Мой лучший. Мой единственный. Ты… я люблю. Тебя одного, навсегда. Йоэль сморгнул неожиданные слёзы, перекрытый эмоциями. — Я люблю тебя, — прошептал в ответ, пряча лицо на его груди, прижимаясь щекой к шелковистой вспотевшей коже. — Пиздец как люблю, Нико. Никому не отдам. — Никто и не претендует, — тихо засмеялся тот, слабо поглаживая его по голому плечу. — Пусть только кто-нибудь рискнёт… — Я всё ещё готов придушить любого, кто рискнёт попробовать тебя увести, — шепчет Йоэль ему в губы, запускает пальцы ему в волосы, ласкает шею, спускается на спину. — Всё ещё никто не претендует, — усмехается Нико, подставляя шею под его поцелуи. Йоэль смотрит в его полуприкрытые глаза, не отрываясь от него губами, и готов проклясть этот взгляд: такой же был у Антона — там, в Турку, перед тем как тот ему отсосал. — Не скажи, — хрипло шепчет он и прикусывает нежную кожу, наказывая за их схожесть. — Самый востребованный мужик в Хельсинки. Мой. — Твой, — соглашается Нико, прерывисто вздыхает и прижимается к нему всем телом. — Твой… Йоэль не думает долго: подхватывает его на руки, разворачивается и через пару шагов бросает на кровать. — Знаешь, и хорошо, что мы уже другие, — жарко выдыхает ему в ухо, падая сверху. — Смотри, что я сейчас с тобой сделаю, и как быстро, — он переворачивает Нико на живот и одним рывком оголяет ему зад. Тот пытается отползти. — Не-ет, милый, не так быстро, — плотоядно улыбается Йоэль, и Нико придушенно фыркает. — Никуда не уходи, — слезает с него и быстро тянется к тумбочке. — Вот так… — ложится рядом, проскальзывает пальцами в смазке между его ягодиц, легонько давит и проникает внутрь. Нико вздрагивает, испустив тихий томный стон. — Моя радость, — шепчет Йоэль, жадно втягивая его запах, зарывшись лицом в волосы. — Как хорошо, что не нужно больше бояться. Хорошо, что тебе не будет больно. Хорошо, что тебе понравится, — он легонько кусает его за шею, не прекращая двигать пальцами внутри него, наслаждаясь его стонами. — Давай, — выдавливает Нико, подаваясь навстречу его руке. Йоэль надевает презерватив, коленом раздвигает его ноги шире, ложится сверху и входит на всю длину. Замирает, наслаждаясь горячим давлением. Ему никогда не надоест. Нико нетерпеливо ёрзает под ним, побуждая двигаться, и кто он такой, чтобы противиться желаниям лучшего мужика в этой пропащей вселенной? Трахая Нико, он до сих пор ловит лёгкую дереализацию, не до конца веря, что это происходит с ними, что это ему не снится. Он действительно его трахает. Он реально внутри, и это он заставляет Нико стонать, извиваться, вскрикивать и кончать раз за разом, из года в год, как в первый раз. Только он, никто другой. Они созданы друг для друга, и ему порой дико страшно от мысли, что они могли не встретиться… …дурная мысль. Не могли. Нико резко насаживается на него, приподняв зад, стискивает пальцами покрывало и кричит, уткнувшись лицом в кровать. Йоэль хватает его за волосы, едва не теряя сознание от возбуждения, и тянет на себя. — Кричи громче, — выскуливает он, — кричи для меня, пожалуйста, хочу тебя слышать… И Нико кричит, жалобно и счастливо, содрогаясь в оргазме; и Йоэль кончает, вжимаясь пахом в его задницу, кусает в плечо, подвывая от передоза чувств. Они — одно. — Теперь можно и покормить тебя, — мурлычет Йоэль, поглаживая его по спине. — Я видел, ты хотел. — Прекрасно, — отзывается Нико, переворачиваясь на бок, и мечтательно смотрит на него, опираясь на локоть. — Звучит так, будто я ебусь за еду. — Это не я сказал, — Йоэль ржёт, не сдержавшись, и с удовольствием разглядывает его раскрасневшееся лицо. Нико доволен, удовлетворён и разнежен — это сделал он. Никто другой, как он. Ещё и принёс еды. — Ты идеален, — улыбается Нико, словно услышав его мысли. — Я люблю тебя, чёрт ты пизданутый. Даже не представляешь, как. Йоэлю хочется жмуриться и урчать. Он подвигается ближе, ложится на спину и прижимается боком, заглядывая тому в глаза. — Знаешь, чего я сейчас хочу? — Нико легонько обводит кончиком пальца контуры его лица. — Мой байк, — не думая ни секунды, брякает Йоэль. — Как ты угадал? — изумляется тот. Йоэль прикусывает язык. Сговорились они, что ли? Ему не хочется говорить Нико о недавнем заезде с Алекси. — Самого тянет, вот и вырвалось, — поясняет он, прикрыв глаза. — Давай съедим, наконец, наши остывшие бургеры и двинем кататься. — Идёт, — Нико целует его, щекоча волосами, и уходит в душ. Йоэль лежит ещё пару минут, снова вспоминая их первый секс и покрываясь мурашками. Этот снег — его чёртов триггер. Поднимается и идёт на кухню заняться едой. *** Он снова летит по трассе, только теперь в темноте, и его обнимают другие руки. Ему кажется, он замечает место, где рыдал перед Алекси совсем недавно, и он непроизвольно прибавляет газ, пролетая мимо. Нико сидит тихо, как мышь, — не протестуя, не дёргаясь, доверяя ему себя целиком. После всей херни, что он успел натворить и в преддверии будущей. Йоэля захлёстывает чувством, какого он не питает больше ни к кому в мире. Он чувствует неодолимую потребность стиснуть его в объятиях, ощутить живое тепло, смять его покорные губы своими, вдохнуть его неповторимый запах. Прямо сейчас. Йоэль видит просвет в отбойнике, сбрасывает скорость и сворачивает на неведомую дорогу. Это вызывает в памяти их поездку в лес по пути из клуба, и по телу пробегает горячая дрожь. Он останавливается, глушит движок, слезает и садится снова — спиной к рулю, лицом к Нико. Снимает шлемы с него и с себя, берёт его за руки. — Мой призрачный гонщик, — негромко говорит тот, улыбаясь. — Ездишь по-прежнему великолепно. Йоэль цокает языком и закатывает глаза. — Ты первый раз на этом, — похлопывает ладонью по седлу между ними. — Загадывай желание. — Я не хочу загадывать, — Нико смотрит на него, задумчиво склонив голову. — Хочу исполнять. Йоэль настораживается, гадая, какие мысли забрели в эту гениальную и опасную башку. — Ну что? — не выдерживает он. — Что ты задумал исполнить? — Антон, — произносит тот загадочно и бровью не ведёт, когда Йоэль вздрагивает от неожиданности и выпускает его руки. — И что это значит? — он хрустит пальцами, сцепляя руки в замок. — Ты знаешь, просто ещё не понял, — говорит Нико, заворожённо следя за его нервными движениями. Йоэль слезает с байка, отходит на пару шагов и лезет за сигаретами. Нико тянет руку. Он прикуривает две, протягивает одну ему. — Я знаю, что между нами. Чувствую, что между вами. Вижу, как он смотрит на меня, — продолжает Нико, не сводя с него глаз. — Интересный опыт у нас уже есть… у нас с тобой. — Ты… — Йоэль подыскивает слова, заикаясь от неожиданности. — Предлагаешь расписать его на двоих? — А может, тебя, — сумрачно усмехается тот. — Или тебя, — не остаётся в долгу Йоэль. — Не думаю, — фыркает Нико. Он не выдерживает. Вспомнив, зачем остановился, приближается в один шаг и обнимает, вынуждая перекинуть ногу и повернуться к нему. — Почему? — шепчет Йоэль, касаясь его губ. Вместо ответа Нико притягивает его ближе, раздвинув ноги, и запускает язык ему в рот. Йоэль представляет, как красиво они, должно быть, выглядят со стороны и теряет охоту к вопросам; и слишком будоражат картинки, встающие в мозгу — это уже не остановить. — Останусь у тебя на ночь? — Я бы тебя не отпустил, — Нико гладит его по щекам, всматриваясь в глаза. — Отвези нас домой. *** «Спасибо за байк» «Пожалуйста» Йоэль теряется, не зная, как продолжить. Диалог повисает, как оборванный провод. Высоковольтный провод. Он чувствует себя непривычно, не понимая, хочет или нет Антон продолжать общаться. Ждёт ли его сообщений. С первой встречи и до последней хотел: общаться, видеться… его. Безоговорочно и по дефолту. Сам приучил Йоэля к этому. Он чувствует себя брошенным. Он ждёт, не видя, прочтено его сообщение и набирается ли ответ. Да к чёрту. «Почему ты пропал?» — идёт напролом Йоэль. Давно ли он наслаждался ощущением, что ему может сказать что угодно? «Мы выступали в пятницу Потом пили» Йоэль слышит это сообщение и злится. Потому что сам умеет говорить вот так — роняя голос в возбуждающий хрип к концу фраз. Алекси прав: они похожи, и в этом тоже. Алекси… Внезапно тема для разговора всплывает сама собой, и Йоэль поражается собственной тупости. «Видел твою собаку» «Она не моя, это в подарок Алекси помог выбрать Он молодец» Он знает. Слова Антона бесят и задевают. «Алекси молодец, а ты нет», — слышит Йоэль. «Алекси молодец, теперь мне нравится он», — он слышит и это. «Алекси — мой!» — хочется орать. — «И ты мой тоже!» «Поздравляю с выступлением Как все прошло?» «Хорошо Спасибо Жаль, тебя не было» «Я приду на следующее Если ты не против» «Как я могу быть против? Приходи, приводи парней Мы будем рады» «А ты?» «И я Йоэль, ты хочешь мне что-то сказать?» Сказать. Что ж… можно и сказать. А в самый раз было бы выебать. Он чувствует, как пульсирует в висках кровь. Сердце замирает от собственной готовности снова сорваться в ночь. Он не хотел, чтобы так происходило, не ожидал и не собирался включать его в свою жизнь. Но сделал это, а теперь сам на крючке и втягивает Нико. Его трясёт от равнодушия Антона, и если тот добивался такого эффекта, то справился на ура. «Нет Всё сказал Приятно было поболтать Мне пора» «Я хочу тебе отсосать» Йоэль застывает, пялясь на сообщение. Сердце пропускает удар, к лицу приливает кровь. Внутри нарастает ликование, отдаваясь дрожью в пальцах. Нет, не показалось. Антон играет с ним, но власть всё ещё у него. Пусть руки дрожат — это просто потому, что он представил того у своих ног… слишком ярко представил. Игнорить это выше его сил. «Звучит потрясающе» «Я свободен вечером Если хочешь» «Я хочу» «Я жду» Йоэль откидывает телефон и падает на спину, раскинув руки. Кровь пульсирует не только в ушах. Он тянется к паху, но замирает от внезапной идеи и бездумно улыбается, глядя в потолок. Придётся потерпеть. …Вопрос выдержки. Это тренируется. Как что угодно, в принципе… Он снова хватает телефон и набирает номер. *** Йоэль паркуется на единственном свободном месте прямо напротив подъезда — словно кто-то забронировал его специально для них. — Ты уверен? — спрашивает он, пока поднимаются в лифте. — Пусть всё идёт как идёт, — флегматично отзывается Нико, но Йоэль видит дьявольские отсветы в глубине его глаз. Как бы пренебрежительно Нико ни отзывался о любвеобильности Антона, тот его возбуждает. Йоэль ведь тоже не слепой. Больше Антона Моиланена заводит только желание обуздать того, кто так сильно увлёк Йоэля. Так было и с Алекси. Но прямо сейчас ему плевать на мотивы обоих. Он захвачен предвкушением и неизвестностью, чувствуя себя актёром блокбастера. Чувствуя себя живым. — Yeba-at’, — присвистывает Антон, открывая дверь. — Ч-что? — Йоэль переглядывается с Нико. — Ничего, — фыркает Антон. — Это по-русски. От неожиданности. — Привет, — Нико протягивает ему пакет с двумя бутылками «Бифитера». Антон берёт, заглядывает и хмыкает. С него станется потом приехать к Йоэлю с парой пачек кофе. — Проходите, — тот отступает, давая им войти. На нём снова драные джинсы и тот самый чокер, стилизованный под колючую проволоку. Йоэль покрывается мурашками, вспоминая их прошлую встречу здесь. Смотрит на Нико: тот молча улыбается. — Как ты? — Уже нормально, спасибо, — Нико улыбается ещё шире. — Готов повторить. — Проходи на кухню, — Антон указывает ему в сторону витражной двери. — Окей, — тот разувается и уходит. Йоэль чувствует себя странно: голова слегка кружится, щёки горят. Он бросает быстрый взгляд в зеркало — с цветом лица порядок. — «Приходи с парнями» было не об этом, — шепчет Антон, касаясь губами его уха. — Мы можем уйти, — отзывается Йоэль и гладит его по заднице, проводя большим пальцем между поясом джинсов и голой кожей. — Зачем? Так ещё интереснее, — Антон принимает новую игру, быстро прикусывает его за губу и отстраняется раньше, чем он успевает среагировать. Уворачивается от его руки и идёт на кухню вслед за Нико. Йоэль скидывает кроссовки и догоняет. Антон уже разливает джин на троих. — Ты тоже любишь джин? — спрашивает он Нико, когда ставит перед ним стакан, и склоняется сзади над его плечом, щекоча волосами. — Иногда, — кивает тот и слегка поворачивает голову. Йоэлю кажется, Нико принюхивается. Ему кажется, он не здесь. Где-то в параллельной реальности, которая не пересечётся с их текущей. — Есть тоник, есть лимон, есть лёд, — перечисляет Антон, и Йоэля кроет флэшбеками. — Я бы взял всё, — смеётся Нико, кидая на него быстрый взгляд. — Без проблем, — Антон достаёт из холодильника всё обещанное, ловко режет лимон и сооружает для Нико коктейль. — Идеально, — восхищается тот. — Спасибо. Йоэль заворожённо наблюдает за этими ритуальными танцами. Их взаимодействие — здесь и сейчас, когда все понимают, что будет дальше, и никто не знает, как именно, — ввергает его в будоражащий кровь транс. Антон, наконец, садится рядом с Нико и поднимает свой стакан. — За нас? — Лучший тост на все времена, — Нико чокается с ним, тянется к Йоэлю. Тот опрокидывает в себя сразу половину и жуёт оставшийся лимон. — Парни… — начинает Антон, но Нико не даёт ему договорить. Притягивает за шею и крепко целует. Йоэль не уверен, шокирован ли Антон, но сам он охуевает, наблюдая, как соприкасаются их такие похожие губы. Мог ли он представить подобное совсем недавно, когда встретил в аэропорту наглого белобрысого незнакомца? Нет. И он не уверен в своих чувствах на этот счёт… просто не может отвести глаз от их поцелуя. Нико отпускает Антона, и тот поворачивается к Йоэлю. У него перехватывает дыхание от этого взгляда. Нико не смотрит ни на кого — просто одним махом допивает свой джин-тоник. — Давай повторю, — Антон забирает у него стакан и обходит за спиной, и Йоэль отлично видит, как скользит по его бедру рука Моиланена. Йоэль допивает своё. — И мне повтори, — двигает свой стакан на край стола, снова ловит его взгляд. Антон ухитряется смешать коктейль для Нико, не глядя на дело, а только на Йоэля. Тот ёрзает на своём стуле, чувствуя тесноту в джинсах. — Окей, — от его голоса легче не становится, лишь наоборот. Антон подвигает Нико его стакан, склоняясь над столом; подходит к Йоэлю и ставит перед ним чистый джин. Тянется за своим полупустым стаканом и повторяет: — За нас. Йоэль больше не может сдерживаться. Он слишком близко… Они оба. Он отпивает джина, обнимает Антона за талию и притягивает к себе. Барные табуретки высокие, и их лица на одном уровне. Тот прикрывает глаза, подставляя шею его ласке, и Йоэль скользит по горячей коже губами и языком. Слышит судорожный вздох Нико по другую сторону стола и прикусывает нежную кожу над ключицей, вырывая у Антона чуть слышный короткий стон. — Ты хотел… — Я и хочу, — Антон отстраняется и тянет его на себя, вынуждая слезть. — Ты помнишь, где спальня. Йоэль молча кивает. Снова эта его манера говорить, будто уже взял в рот. Его собственная манера. Это карма. — Иди, — тот подталкивает его в нужную сторону, и Йоэль выходит, чувствуя, как свербит между лопатками от взгляда Нико. Они приходят спустя пару минут — Антон впереди, Нико ведь здесь впервые. Йоэль мечется взглядом с одного лица на другое; в сумраке сложно уловить их выражение. В голове проносится мысль: не зря ли он повёлся на дикую идею Нико, но растворяется под касаниями горячих пальцев Антона, который опускается перед ним на колени и расстёгивает его ширинку. Приходится приподняться, возбуждение не позволяет стащить с него штаны легко и быстро. Антон не раздевает его совсем — освобождает лишь желанную цель, пару мгновений любуется его стояком, сжимает ствол и облизывает влажную головку. Йоэль закусывает губу и шумно втягивает воздух, когда тот опирается локтями на его бёдра и сразу глубоко насаживается на член. Йоэль гладит его по шелковистым волосам, усилием воли сдерживаясь, чтобы не подталкивать, и смотрит на Нико. Глаза привыкли к темноте, или обострилось восприятие, или то и другое вместе, — но он различает, что отражается на его лице. Как-то раз, в безумный год Евровидения, в день рождения Йоэля и Йоонаса — когда вечеринка отгремела, и остались вдвоём, — они заказали проститутку на двоих. Спонтанное, стихийное, пьяное решение, ударившее по его карману, но они ни о чём не пожалели… и вот тогда Йоэль видел у Нико этот взгляд. Так он смотрит на Антона: словно на дорогую шлюху, обходящуюся бесплатно. Йоэль смотрит на него в упор, тихо постанывая в такт движениям Антона; Нико чувствует, и смотрит в ответ, и медленно расстёгивает джинсы. Антон оборачивается на вжиканье молнии, низко опустив голову, напомнив Йоэлю волка. Нико подходит ближе, Антон поднимается на ноги, Йоэль реагирует разочарованным возгласом. — Ш-ш-ш, мой хороший. Мы так не сможем, — улыбается тот. — Кровать высокая. Залезай, — шлёпает его по оголённому бедру, побуждая ускориться. Йоэль послушно забирается с ногами, откидывается на подушки. Как тогда… только руки свободны. Сердце колотится, угрожая пробить грудную клетку. Он заворожённо следит, как Антон — снова на коленях перед ним — расстёгивает ширинку; как Нико, подобравшись сзади, легонько бьёт его по рукам, и Антон моментально подчиняется, позволяя ему самому спустить с него штаны вместе с трусами; как поворачивает голову, чтобы Нико поймал его приоткрытые губы, пахнущие Йоэлем, и впился поцелуем. Йоэль сползает чуть ниже и трётся ноющим членом о бедро Антона, обтянутое джинсами. Тот опускает руку и сжимает его ладонью, не прекращая яростно целоваться с Нико. Моиланен, наконец, отрывается от него и что-то шепчет в ухо. — Йоэль, дай ему, — тяжело дыша, просит Антон. — Там, под подушкой. Он нашаривает там тюбик лубриканта и квадратик из фольги, протягивает Антону, но Нико тянется сам, чтобы стиснуть его пальцы, царапнуть ладонь и лишь потом забрать смазку и резинку. Нико заставляет Антона опуститься на локти, и тот, наконец, возвращается к Йоэлю; его зацелованные губы снова обхватывают член, и Йоэль подёргивает бёдрами, стремясь глубже в его рот. Он смотрит поверх его головы, как Антон раздвигает колени шире, подстраиваясь под рост Нико; как тот запускает в него пальцы, вынуждая стонать; кладёт руки ему на задницу и входит одним движением. От толчка тот подаётся вперёд, заглатывая член так глубоко, что его красивый нос утыкается Йоэлю в лобок; и придушенно стонет — боже, звук уходит в вибрацию, мышцы горла сводит спазмом, и он едва не кончает, но Антон успевает выпустить его и отстраниться, глотая воздух. Антон прожигает его взглядом, пока Нико медленно трахает его сзади, изгибается, как большая кошка, и вытаскивает что-то из кармана приспущенных джинсов. Нико резко насаживает его на себя, тот вскрикивает, прикрывая глаза, судорожно вздыхает и возвращается к Йоэлю. Тот запрокидывает голову, постанывая, когда члена снова касаются его пальцы и язык, и пропускает момент, когда Антон что-то с ним делает. Йоэль вздрагивает и таращится на свой член, основание которого плотно охватывает чёрное кольцо. — Ты нужен мне подольше, — хрипло шепчет тот, блядски ухмыляясь, и снова вскрикивает, когда Нико, тяжело и часто дыша, толкается глубже. Антон, наконец, берёт его в рот, быстро скользит по стволу в ритме движений Нико, но снова выпускает, вырывая у Йоэля разочарованный стон. — Подожди, маленький, — ласково мурлычет тот и выпрямляется. — Нико, стоп! Моиланен резко выдыхает от неожиданности и останавливается, хрипло дыша Антону в шею. — Дай смазку, — его голос напоминает урчание большого кота, но еле уловимые властные нотки не позволяют ослушаться. Нико шарит по кровати, нащупывает тюбик и даёт ему. — Спасибо, милый, — Антон изворачивается, лижет его губы и возвращается к Йоэлю, прогибая спину. Нико невнятно рычит и вколачивается в него с новой силой. Антон роняет голову на руки, скрещенные у Йоэля на животе, и тот жалобно стонет, когда напряжённый член касается его волос. Встречается глазами с затуманенным взглядом Нико, и тот замедляет фрикции, движется в нём плавно и непрерывно, позволяя Антону выдавить на пальцы лубрикант. Он отбрасывает тюбик и проникает в него пальцами, безошибочно задевая простату, заставляя Йоэля выгнуться навстречу и взвыть от прилива возбуждения. Антон, наконец, берёт в рот его подрагивающий член и принимается отсасывать, не прекращая трахать его пальцами. Йоэль слышит, как сдаётся Нико, не в силах больше молчать, и их стоны сливаются прекрасным дуэтом. Антон не поднимает глаз, и Йоэль невольно любуется его длинными опущенными ресницами, его напряжёнными губами, скользящими по члену; взмокшими светлыми волосами, мотающимися у лица под сильными толчками сзади. Нико захлёбывается воздухом, издаёт долгий высокий стон, вцепившись пальцами в задницу Антона — Йоэль видит красные следы ногтей, — и замирая в нём. Антон снова выпрямляется, оставив пустоту внутри; прижимается спиной к Нико, запрокидывает голову ему на плечо. Йоэль сдувает с лица прилипшие волосы, не силах отвести глаз от рук Моиланена, нежно скользящих по груди и животу Антона; от его кудрей, свесившихся тому на плечо, пока они снова целуются как в последний раз. Антон ловит руку Нико, легонько прикусывает пальцы, подмигивая Йоэлю. Тот готов скулить от нетерпения, но невольно улыбается в ответ, изнывая от предвкушения. Нико без сил растягивается на кровати, не сводя с них глаз. Йоэль покрывается мурашками под его взглядом. Финал этого перформанса они исполнят вдвоём с Антоном. Тот склоняется на Йоэлем, нежно касается губ, щекоча волосами лицо. Не глядя, вытаскивает из-под подушки ещё один презерватив. Надрывает упаковку зубами, раскатывает по напряжённому члену, подтягивает Йоэля к себе. Он сгибает ногу в колене, Антон подхватывает его бедро и входит сразу весь, заставляя его задохнуться на мгновение. Тот замирает в нём, закусив губу, плавно выходит и снова входит до упора одним рывком. Йоэль стонет на грани безумия, ёрзая головой по подушке; выплёвывает волосы, лезущие в рот. Антон ловко избавляет его от силиконового кольца, сжимает член ладонью и дрочит, ускоряя фрикции. Больше ничего не мешает кончить, и Йоэль спускает ему в руку, забрызгивая живот. Насаживается на его член, сжимает мышцами и наслаждением вбирает его громкий стон всеми органами чувств, ощущая, как тот изливается внутри. Антон тяжело дышит, глядя на него, только на него; кое-как выравнивает дыхание, наклоняется и целует так, что кружится голова и волоски на коже встают дыбом. — Извините, парни, я в душ, — он отбрасывает со лба влажные волосы, ослепительно улыбается: Йоэль со смешанными чувствами наблюдает, как Нико застревает взглядом на этой улыбке, приоткрыв рот. Аккуратно выскальзывает из него, слезает с кровати и уходит в ванную. Проводив его взглядом, Йоэль поворачивается к Нико и молчит, не находя слов. Он уверен: Антон намеренно оставил их вдвоём. Он знает его: тот валялся бы с ним в кровати до утра, размазывая сперму по коже и вылизывая его с ног до головы. Но сейчас ему неотложно понадобилось в душ. Йоэль слабо улыбается своим мыслям и сладкой истоме, разлившейся по телу. Нико подбирается ближе, прижимается к нему и невесомо целует висок, ласково убирая с лица прилипшие волосы. Йоэль ловит его руку и так же нежно целует пальцы. — Смотри, — Нико осторожно освобождается и сцапывает со сбитого покрывала чёрное кольцо. Зажимает его губами и пялится на него. Йоэль фыркает, тянется навстречу, вцепляется в силикон зубами с другой стороны и таращит глаза. — Дебилы, — смеётся Нико, выпуская игрушку. — Эта штучка не дала тебе кончить раньше времени. — Хорошая штучка, — кивает Йоэль, умолчав о других интересных штучках в арсенале Антона. Он и так поделился им сегодня… делиться всем он опасается. — Пойдешь в душ следующим? — Нет, — Нико задумчиво разглядывает его лицо, хаотично водя пальцем по груди. — Ты иди. Йоэль поднимает бровь, изучая его в ответ. — Ладно. Джина мне оставьте. Нико не успевает ответить: Антон выходит из душа, обернув бёдра полотенцем. Йоэль бросает короткий взгляд на Нико и встаёт с кровати. Проходя мимо Антона, улавливает в его глазах что-то новое, но пока не разбирает, что именно его тревожит. Просто запирается в ванной и с наслаждением смывает с себя следы самого странного свидания в жизни. И глупо радуется, что они не раздевались до конца, иначе выглядели бы, как в дешёвой порнушке. Выйдя из душа, Йоэль застает обоих курящими на кухне. Антон положил голову на вытянутую по барной стойке руку, Нико ссутулился на табуретке, и он ловит ощущение, что оборвал канал их телепатической связи, когда Нико оборачивается. — Свободно, — говорит Йоэль, чтобы что-то сказать. Нико кивает, спрыгивает с табуретки и улыбается Антону, перед тем как уйти. Йоэль подходит к стойке, опирается локтями и смотрит на Антона. Тот одаривает его плавящим взглядом, поселяя в коленках дрожь. Йоэля выводит из себя его способность так легко выбивать из равновесия. Закрадывается подозрение, что бесится он ещё и оттого, что оставил этих двоих наедине и не знает, о чём они говорили. Что у них в принципе было это время… без него. Терять контроль — вот что бесит по-настоящему. Йоэль глубоко вздыхает, стараясь угомонить непрошеное чувство. — Нальёшь? — Антон подвигает к нему пустой стакан. — Тебе ближе. Он наливает им обоим и выпивает половину, не дожидаясь подводки. — Ты в порядке? — Антон медленно выцеживает глоток, глядя на него поверх стакана. Йоэль кивает, снова отпивая, чтобы не говорить. Говорить не хочется. Антон встаёт, обходит стол и обнимает его сзади, прижимаясь всем телом. Йоэль подавляет порыв сбросить его руки, не вязнуть снова в их плену, но власть Антона всё ещё при нём. Что бы он ни думал, эта власть не собирается лишь в его руках. Как всегда было и с Нико. — Йоэль, — шепчет Антон над самым ухом, пуская мурашки по его шее. — Что? — он прикрывает глаза и кусает губы, не зная, хочет или боится услышать даже не знает, что именно. Никто не умеет вот так сажать его на крючок. Ему не нравится быть добычей, призом, но он не может перестать. — Я… — Антон судорожно вздыхает, удивляя нерешительностью. Йоэль разворачивается к нему лицом, и тот выпускает его из объятий, возвращаясь к своему месту. В следующий момент Нико выходит из ванной. Ещё пару часов они лениво чиллят на этой кухне, попивая джин — Нико больше не хлещет стакан за стаканом, — даже заказывают еды и с удовольствием объедаются в ночи, подъёбывая друг друга насчёт фигур и спортзала. Антон ехидно напоминает, что им двоим со дня на день заново покорять Америку. — Волки летят в Калифорнию, — хвастается Йоэль, и ловит на себе взгляды, полные любви, приходя в хорошее расположение духа. Единственное, о чем они не говорят ни слова — то, что было в спальне. Когда Нико начинает клевать носом, Йоэль вызывает такси. — Будь на связи, ладно? — шепчет Антон, перед тем как коснуться его губ своими на прощание. — Я буду скучать. Его поцелуй кажется отчаянным, будто они прощаются навек. Но Йоэль говорит себе, что горечь на губах — от джина и лимона… ничего больше. — Ладно, — он улыбается, запоминая его тёмные глаза, будто сможет когда-то забыть. — Я тоже, — бросает он, лишь когда двери лифта почти закрываются. — Буду… — шепчет себе под нос, сознавая, что это правда. Зависает на пару секунд, порывисто вздыхает и обнимает Нико, который уже пытается кемарить, прислонившись головой к зеркалу. — Потерпи, мой хороший, — ласково бормочет он ему в волосы. — Скоро будем дома. В такси Нико расслабляется окончательно и засыпает у него на коленях. Йоэль рассеянно перебирает пальцами его волосы, невидяще глядя в окно. Он больше не чувствует пустоты — он полон до краёв. Ему будет что отдать Калифорнии. И Нико тоже. Он чувствует себя готовым к поездке, вот теперь точно да. И здесь, в Финляндии, его будут ждать. На краю сознания, полуживой бабочкой на булавке, трепещет мысль о том, что Антон уже дважды пытался сказать ему что-то и не договорил. Йоэль отвергает её до лучших времён. Ему кажется, когда тот, наконец, скажет, — это опять перевернёт его жизнь… а к этому он не готов. …Что-то в глазах… У тебя внутри живут волки. У него тоже Волки летят в Калифорнию. Те, внутри, пусть спят. Йоэль отчаянно надеется, что проспят они долго. Такси сворачивает во двор, Йоэль лезет в карман за ключами, натыкается на что-то. Подносит ладонь к окну и тупо разглядывает лежащий на ней предмет в свете ночных фонарей. Чёрное силиконовое кольцо. Он может выпрыгнуть из штанов, крича о волках в Калифорнии на каждом углу. Настоящие волки ждут его здесь. Может, он поэтому так стремится под чужое солнце. Может, поэтому он возвращается. Всегда.