Честно, в голове уже давно не осталось и мысли, что их отношения смогут стать такими же нежными, чувствительными, заботливыми, как и того же Се Ляня с Хуа Чэном. Уже давно не осталось надежд на их совместное будущее, полное любви и взаимного понимания.
Возможно, стоило бы уже давно всё бросить, снять эти розовые очки полные непосильных ожиданий и наконец разойтись. Но что-то не давало… Возможно, желание показать, что Фэн Синь и Му Цин тоже способны быть любящими партнёрами и не похуже, чем эти двое.
Хотя, казалось бы, разве этот демонюга, а именно такое прозвище получил в этой небольшой компании Хуа, способен уделять столько любви и времени своему обожаемому парню, сколько бы захотелось?
Разве он способен быть чуть ли не самым лучшим человеком в чужой жизни, показывая только хорошие стороны себя и любых неудач, что так часто поджидали Се Ляня?
Разве он сможет быть настолько добрым и нежным к нему, если раньше показывал остальным только чрезмерную гордость и никогда не отказывался от любого колкого комментария в сторону того же Му Цина или Фэн Синя?
Оказалось может. И он справился с этой задачей слишком хорошо, настолько, что даже иногда было завидно смотреть на них, видя такие осторожные, действительно любящие отношения, и сравнивать их со своими где тишина уже была чуть ли не заботой. Это казалось какой-то глупой шуткой и слишком лживой, но сколько бы Му Цин не пытался заметить в чужих отношениях фальши — этого не вышло.
У них всё и вправду хорошо. Му Цин рад за друга, честно, только немного тоскливо осозновать, что ему досталось что-то совершенно противоположное нормальной любви, в отличие от Се Ляня.
И это было до безумия обидно и вызывало лишь слепую ненависть к себе и к своему любимому человеку. Но он никогда не показывал этого никому.
Ни-ко-му.
«Если я не справляюсь, то это только моя проблема. Моя… Не их. Им не нужно даже знать об этом. Не говоря уже о том, чтобы они чувствовали на себе мою ненависть.»
И каждый раз он убеждался в этом. И после этих мыслей молча поглядывал на Фэн Синя, пытаясь прочесть по его поведению, думает ли он также. Страдает ли он по этой теме, также, как Цин. И каждый раз приходил ровно ни к чему. Кажется, его любимому было вообще всё равно, либо он хорошо скрывал это. Но честно, гадать уже не хотелось.
Хотелось либо покончить со всем этим, либо наконец поговорить, но он не мог и слова сказать. Причём, что по первому варианту, что по второму.
Единственное, что он мог, так это идя вместе домой, после прогулки с теми двумя, и уже даже разойдясь, взять Фэн Синя за руку. И просто надеяться, что они смогут промолчать всю дорогу до дома, а не снова поссориться по какой-нибудь совершенно неважной и глупой причине. И когда это действительно получалось, кажется, что один, что второй, были готовы уже блаженно улыбаться и наконец-то хоть немного, но расслабиться.
Ведь, о Боги, они не поссорились в этот раз. И, о Боги, прохожие не оборачивались на них со страхом в глазах и с дрожащими коленями, думая, стоит ли хоть как-то помочь утихомирить их перепалку.
И, честно, это очень расстраивало. И считать тишину между чем-то таким ценным, что бывает не так уж и часто, заставляло их злиться ещё больше на себя, виня в том, что не смогли удержать между ними хоть чего-то более чувственного.
Они оба были недовольны такими отношениями. И оба понимали, что виноваты. Вспыльчивый характер Фэн Синя и нежелание следить за словами Му Цина, а также раздражающая привычка закатывать глаза при любой выдавшейся возможности — являлись чуть ли не основными причинами их ссор и разногласий.
Они будто не хотели понимать друг друга или делать шаги к решению этих недопониманий.
Они и вправду хотели, но слишком уж горды для этого. И просто не понимают, как начать вообще говорить об этом.
Если ещё в самом начале отношений, когда любой взгляд любимого заставлял уже краснеть до кончиков ушей, а сердце отбивать самый быстрый ритм, их ссоры скорей напоминали простую игру и попытку хоть как-то скоротать время, то сейчас они вообще никак не могли даже казаться таковыми.
Время шло, а вместе с ним и их отношения. Только вот, они не стали лучше, даже на капельку, всё только испортилось. И для них уже стало нормой обещать бросить друг друга. Просто обещать расстаться. Озвучивая всё одну и ту же причину. Особенно Му Цин, которому уже всё это надоело до такой степени, что он всё чаще и чаще пытался искать в себе минусы, лишь бы исправиться.
«-Мы друг другу не подходим!
Я обязательно тебя брошу…»
И такое происходило чуть ли не каждое утро, под конец любой ссоры. Когда они уже чувствовали только усталость от всего и ничего больше. Когда их голоса звучали слишком тоскливо. Но Фэн Синь часто уходил до того, как мужчина произносил эти слова или просто ничего не отвечал после услышанного, не мог решиться. Делал вид, будто никогда и услышать не мог чего-то подобного от него.
Но он никогда не слышал слов, которые всегда шли следом. Ему хватало первых двух фраз, чтобы потерять надежду на исправление такой слишком грязной и кривой картиной, при виде которой они могли сказать в унисон:
«Она создана для нас.»
Она создана для таких, как они. Для тех, кто не может хоть чего-то решить и тратят своё время в пустую. Они оба страдают от таких отношений, но они всё равно не пытаются сделать с этим хоть что-то.
⋇⋆✦⋆⋇
Новое утро.
И вновь очередная ссора.
И они оба уже устали от этого. Голова начинала болеть уже от самой мысли об их криках.
Их глаза не выражали ничего, кроме омерзения от самих себя и какой-то жалости к партнёру. Их грубые слова уже звучали без агрессии, только с некой тоской и печалью. Они уже даже не пытались как-то оскорбить друг друга или обидеть. Они просто кричали, уже даже не думая о смысле и что именно произносят.
Они уже не думают об этом также, как и не помнят причины, по которой снова поругались.
И снова Фэн Синь не выдерживает и идёт к выходу, грубо произнося:
-Я уж лучше пойду, чем продолжу пытаться ужиться с таким, как ты.
А в ответ уставшее:
-Ну и катись отсюда…
Звон ключей немного отрезвляет сознание, но не до конца, чтобы забыв про гордость извиняться. Пока Синь пытался открыть дверь, Му Цин уже просто упал на колени, не в силах больше стоять.
Ему это уже надоело.
Настолько, что хочется прямо сейчас взять и уйти самому, но он не может даже снова подняться на ноги, не говоря уже о чём-то большем.
-
Мы друг другу не подходим. Я обязательно тебя брошу…
Он снова произносит это вслух. И он снова не жалеет о сказанном и никогда не будет. Фэн Синь даже замер.
Он слышит это не в первый раз, но почему-то больно также, как и тогда. Хочется подойди к Му Цину и просто заткнуть, неважно как, хоть рукой, хоть поцелуем, а позже прошептать:
«Не говори так. Больше никогда. Слышишь? Не говоря так больше, пожалуйста. Не говори…».
Но, чтобы даже просто подойти ему никогда не хватит гордости, как и смелости. Фэн Синь далеко не трус, но перед ним, Му Цином, он ощущает себя самым пугливым созданием на свете, когда даже простая мысль заходит о нечто подобном.
А ведь раньше такого не было… Раньше он мог. Он не боялся.
И в тишине квартиры снова послышались слова:
-Чуть-чуть наберусь сил и брошу тебя… А если у меня плохо с выдержкой...
После этих слов в сердце будто, что-то по новой зародилось. Будто всё не так плохо, как есть.
Будто они могут что-то исправить…
Дверь с грохотом захлопнулась, на что Ми Цун просто вздохнул, а в голове полная неразбериха. От ненависти к этому вспыльчивому, но настолько красивому и любимому мужчине, до обвинения самого себя во всём происходящем.
Он бы хотел сейчас снова всё проанализировать, снова увидеть, кто и в чем виноват, но сил, хотя даже просто желания, на это попросту не было.
Не будет также и завтра.
⋇⋆✦⋆⋇
-Я очень люблю тебя.
Тихий шёпотом Фэн Синя прямо над ухом Му Цина, заставлял покрыться кожу мурашками, а от осознания произнесённого сердце будто снова расцвело, будто снова почувствовало что-то такое тёплое и приятное.
Будто снова смог почувствовать настолько нужную сейчас любовь.
Они уже собирались лечь спать, так и не сказав друг другу ни слова после утреннего инцидента причину, которому они так и не вспомнили. Они и вправду пытались, но они уже усомнились, была ли она вообще.
-Я люблю тебя больше…
После этих слов Синь осторожно обвил руками чужую талию, обнимая.
И этот шёпот пропадёт в ночной тишине.
А в душе снова появится надежда — они ещё могу хоть что-то изменить. И сомнения на этот счёт потихоньку растворяются в словах о сильной к друг другу любви.
Да, они ещё могут что-то исправить…
