Статус лояльности обновлен

Терпеть не могу, когда Рид на меня так смотрит — строго, внимательно, но при этом едва ли не умоляюще. Хотя последнее точно не про неё — умолять она не умеет, в случае чего сразу применит грубую силу и другие, более женственные и действенные методы. Но этот взгляд особенно не люблю — потому что сдаюсь почти беспрекословно, только разве что белым флагом не размахиваю. Машинально оглядываю Лу с ног до головы — ее белая рубашка отлично подходит на роль этого самого флага. Надо избавиться от неё в знак окончательной капитуляции, так хоть будет не так обидно. — Даже не думай, — угрожающе шипит Рид, безошибочно угадывая мои мысли. — Мне выходить через десять минут. Это тоже бесит. Как будто с телепатом живу. — Только потому, что десять минут — это мало. Улыбается уголками губ, радуясь своей маленькой победе. — То есть ты обещаешь в любом случае сдержаться и не посылать делегацию в пешее эротическое путешествие? Киваю. — Только ради тебя. — Ради себя. Иначе я тебя придушу. — Придушишь, обязательно. Легкая асфиксия в БДСМ-практиках это абсолютно нормально. — Притягиваю Лу к себе, не слушая протестующих воплей о том, что она два часа собиралась не для того, чтобы опоздать. Да уж, блузка на ней действительно лишняя. Как и строгая юбка. Такую задницу под ней прятать — преступление. Опять не туда уносит. Думай о дохлых тараканах и противных бабушках, иначе достанется всем. Тебе, Йонас, первому. Неохотно отпускаю Рид, с улыбкой наблюдая, как она поправляет одежду и натягивает на лицо максимально беспристрастное выражение. — Всё, я ушла. Увидимся в больнице. — Угу. Спасибо, что напомнила. Это действует даже лучше мыслей о тараканах. Нет, я люблю свою работу, даже очень. В конце концов, врачами становятся только те, кто этого действительно хочет. Но сегодня моя искренняя любовь к медицине омрачается блядской проверкой Инквизиции и Корпуса Содействия. На кой чёрт мы им сдались — хрен его знает. Никогда еще такого не было, чтоб сам Приор посетил нашу богадельню. Лу что-то говорила о содружественных программах — типа, решили быть поближе к простому народу, ну и условия проверить заодно, может, помочь чем. Людей посмотреть. Себя показать. Пробляди церковные. Ненавижу. Держат псиоников за людей второго сорта, а из себя ставят хрен знает что. А тут смотрите, ребят, какая радость — целой делегацией решили побаловать. Наш главный, месье Дефенталь, чуть не кончил от счастья — это ж надо, какая честь. На планерке еле сдержался, чтоб в морду ему не харкнуть, паскуде. Даже больничный хотел на пару дней взять, чтоб им там не мешать в экстазе корчиться. Но главный просёк, что не просто так у меня несварение случилось, и болт прописал размером в полугодовую премию. Пришлось смириться. Так-то Дефенталь нормальный мужик, просто за репутацию трясется. Ну и власть уважает. Иногда слишком. Есть у него такой недостаток. Хотя, справедливости ради, не все в этой конторе такие конченые. Лу вот, например, нормальная. Но она — своя, нравится — не нравится, но сам выбрал. Или она меня. Там вообще история занимательная. С тяжелой головой заливаю в себя кофе и смотрю на часы — время покорять Инквизицию, блять… На работе все на ушах стоят, имитируя бурную деятельность. Дефенталь чуть ли не с порога требует улыбаться и махать ручкой, как лемуры в доштормовом мультике. И это «гости» еще не приехали. Тогда, наверное, еще и кланяться заставит. Что я там говорил насчет плюнуть в морду? Желание просто бешеное. В ординаторской тоже суета — вместо обычных утренних посиделок с кофе и разбором чужих анализов, все носятся с документами, которые обязательно надо привести в порядок именно сейчас. Не вчера, не месяц назад, а вот сию минуту. Радуюсь своей легкой степени ОКР — терпеть не могу, когда в бумажках непорядок. Ну и Лу, конечно, поспособствовала — зная о моем отношении ко всему этому мероприятию, заранее выела мозг чайной ложечкой, чтобы хоть тут не накосячил. Не поддаваясь всеобщей панике и с трудом скрывая внутренне раздражение, тупо пялюсь в окно. Территорию уже оцепили так, что даже покурить не выйдешь. Журналисты камеры настроили, готовы строчить сенсации. Чем не сенсация, Приор снизошел до простой городской больницы. Может, дефибриллятор какой подарит. Тогда все вообще в конвульсиях от восторга сдохнут. Но вот тачка у него, конечно, красивая. Мне на подобную в жизни не заработать. Если даже распродать половину органов, хватит только на такие покрышки. А что, Лу оценит. Первым из машины выходит напарник Лу, Кей Стоун. Напа-а-арник. Предмет моих подколов уже пару лет точно. Весь такой ванильная булочка, аж скулы сводит. Помнится, поначалу даже отрабатывал на Рид свои эмпатические подкаты. Ага, как же. Он бы эту занозу из одного места долго доставал, она любому крышу снесет вместе со всей нервной системой. Я знаю, о чем говорю. А вот и сам месье Мартен. Обычный мужик, волосы в хвостик собрал и смотрит так доброжелательно. Благосклонно так. Как перед ним чуть ли не на колени падают. Не все, конечно. Иначе бы охраной не обвесился. Слишком многие мечтают ему в лоб пулю пустить. Делегацию замыкают Лу и стервозная секретарша Приора, никак её имя не запомню. Рид в темных очках напоминает спецагента. Надо ей, кстати, предложить такую ролевую игру, когда домой вернется. А что? Тогда уж точно опозданиями не отмажется. Вместе вся эта компания напоминает ребят из рекламы местного мобильного оператора, крутили у нас по телеку такую. Над этим тоже при случае надо будет поиздеваться, Лу распсихуется, а в гневе она охренеть какая привлекательная. Опять не о том думаю. Так. Изображай крайне лояльного члена социума, Бэр. У тебя получится… На удивление, проверки проходят быстро. Ищейки из Корпуса шастают по кабинетам, беседуют с работниками, проверяют документацию. Даже пока не нарыли ничего интересного. Надеюсь, среди них нет телепатов. Справедливо опасаюсь, хотя у меня есть железная отмазка — я, вообще-то, работаю, пациенты сами себя не вылечат. Тусуюсь у себя в кардиологии, угрожая бабкам стетоскопом. Они от этого даже помирать передумали, сидят, восхищаются великой Церковью, которая вон как за люд простой радеет. По-любому, сейчас читают их истории болезни, сокрушаясь камнями в почках и геморроем с грецкий орех. Конечно, они ж за этим пришли. Ну, кардиограммы еще ваши расшифровать, а то мы тут не справляемся. — Месье Бэр, вас Дефенталь вызывает. Я опять забыл, как зовут нашу новенькую медсестру, но у неё сейчас такой испуганный вид, как будто главный меня вызывает, чтобы сдать куда надо за либеральные взгляды. Тем более что «куда надо» сами к нам приехали. Неужели какая-то паскуда нажаловалась, что я на корпоративе лишнего ляпнул? Так вроде ничего такого и не сказал… ну, может, гондонами назвал их эту инквизиторскую братию. Ну так не соврал же. — Спасибо, иду. — Отвечаю максимально непринужденно, а то этот гонец в белом халатике сейчас в обморок грохнется. Бабульки в коридоре затихают — всё слышали. Смотрят на меня со смесью зависти и любопытства — ну еще бы, таких людей сейчас увижу. За ручку поздороваюсь. Фу, аж передернуло. В кабинете главного бывать часто приходится. Любит он там летучки собирать. Создал себе антураж как в фильмах про аристократию — длинный стол, белоснежная скатерть, графинчик с водой. Неудивительно, что фуршет там и закатил. Не в холле же, старым перечницам на предынфарктную радость. Перед нужной дверью останавливаюсь — черт, неужели правда где-то проштрафился? Не стали бы просто так вызывать. Не того мы поля ягоды — всех нас тут как на витрине показывать. Точно, «гондоны» тогда были лишними, хоть от слов своих я не отказываюсь. Ладно, толку тут стоять. Вон уже пялиться начинают. — Месье?.. Дефенталь расплывается в счастливой улыбке восторженного идиота. — Йонас, проходите, проходите! Мы как раз вас ждали. Господин Мартен, разрешите представить — месье Бэр, один из лучших специалистов нашей больницы, хилер четвертой ступени, наша гордость. Вот скотина, а вчера орал, что оторвет мне детородные органы, если я ему отчет по инсультникам не сдам. Зато сегодня вон какой приторный, хоть вместо карамельки облизывай. Ну, хотя бы не линчевать вызвали, и то хорошо. По углам расставлена постоянная охрана Мартена. Во взоре — сталь, в руках — автоматы. Миролюбие так и прет, в воздухе просто пахнет доверием к своему электорату. Приор смотрит на меня спокойно, с долей вежливого интереса. Бэбифейс-секретарша и Стоун откровенно ухмыляются — первая вообще непонятно какого хрена, второй — явно почувствовал мои эмоции. Грёбаный человек-сканер. Только Рид застыла за спиной Мартена, как статуя, глядя мне прямо в глаза. Да твою же мать, Лу, обещал же быть паинькой, расслабься. Я еще слишком молод, чтобы умирать. — Добрый день. Слова даются с трудом, надеюсь, со стороны это выглядит как смущение. Еще бы, такие люди тут собрались, держите меня семеро. — К сожалению, наш второй хилер, мадемуазель Сьерра, сейчас в командировке, для нас было бы огромной честью познакомить с вами и её. Кэтрин Сьерра, сучка. Вовремя свалила. Она-то тоже на том корпоративе отличилась. — Месье Бэр, вы не против дать моей помощнице небольшое интервью? Мы решили не привлекать журналистов, чтобы не отвлекать пациентов, но Даниэль с удовольствием запишет ответы по поводу специфики Вашей работы, — голос Инквизитора настолько хорошо поставлен, что я почти верю в его искренность. Почти, Бэр, почти, не ведись на сладкие речи. — Эм… — Да уж, оратор из меня так себе. Лу едва заметно кивает. И опять делает свои эти просящие глаза. Ладно, Рид, будешь должна. Твоя блузка сегодня точно станет белым флагом переговоров. — Ну давайте попробуем. Только я не умею красиво говорить. Даниэль, или как там её, изображает приветливую улыбку: — Ничего страшного, месье Бэр, зато я умею красиво записывать. Записывай. Главный радушно приглашает меня к столу, даже кофе предлагает. Отказываюсь. Мне б чего покрепче, но тогда интервью им точно не понравится. — Расскажите, пожалуйста, каково это — спасать людей ценой собственного здоровья? Каково, каково. Могу пару отметин показать. Непроизвольно касаюсь шеи за ухом — свеженькая еще отметина. Лу с работы вашей притащила. Драгоценного Приора спасала. — Сложно. Но дело-то нужное… Пулей вылетаю из кабинета после драматичного расшаркивания. Дефенталь истекал восторгом, глядя как я изображаю глубочайшую приверженность идеалам общества и Инквизиции в частности. Под конец даже Стоун расчувствовался — пожал мне руку на прощание. Специально в этот момент представлял, как Рид сегодня вернется с этого своего «рейда» вся такая официально-загадочная. Надеюсь, эти мои эмоции ему понравились. Пусть думает, что я их там почти захотел, извращенец я этакий. Так, а теперь покурить. После таких сношательств с моим терпением нужно расслабиться. — А ты хорошо держался. Чуть не заорал от неожиданности и вместо смачной затяжки подавился дымом. Рид, паршивка, ну кто ж со спины к человеку подходит. — Ага, блять, спасибо. Было сложно, но я молодец. Лу широко ухмыляется. — Конечно, молодец. Особенно на фразе «я вижу некоторые недостатки в системе, но мне импонирует ваше стремление их устранить». Прям табличка «ваш статус лояльности обновлен» вместо нимба над головой замерцала. — Это я так завуалировал, что они долбоё… Рид недовольно пихает меня в плечо, заставляя заткнуться и отбирает мою сигарету. Затягивается с таким удовольствием, что еще немного — и заурчит, как кошка. — Громче ори, а то еще не все в курсе твоих специфических взглядов. — Ну ладно, я тебе дома в подробностях распишу, все что я об этом думаю. Ты, кстати, как вообще тут оказалась? Как там Мартен без присмотра? — У них с вашим Дефенталем беседа тет-а-тет. Даже Даниэль отпустил. Судя по её виду, она тебя не хуже Стоуна считала, и теперь ей надо проветриться. Так что на ближайшие полчаса я свободна. — А если его пристрелить надумают? Кто будет пушкой размахивать и столы расшвыривать? — На этот случай у него есть другая охрана, сам видел. Но ваш главный походу опасен только тем, что готов задницу Мартену целовать. Короче, приказы начальства не обсуждаются, сказано — свободны, значит, свободны. Полчаса, значит… полчаса — не десять минут, Рид. Вот ты и попалась. — Тогда пошли, я тебе кофе сделаю. У меня есть прекрасная суррогатная дрянь, для особого случая берёг. — Тяну её в сторону черного входа, так, чтобы привлекать поменьше внимания. Впрочем, тут сейчас все больше заинтересованы другими проблемами. Даже в курилке никого нет, все по палатам и на постах сидят, языки об инквизиторские косточки чешут. Еще бы, такое событие… — Ты совсем долбанулся, я на работе, вообще-то! — Лу огрызается машинально, без особого энтузиазма, выражением лица выдавая себя полностью. И семенит следом на своих высоченных каблуках, которые называет не иначе как «фантазия фетишиста». — Вообще-то, я тоже. Затаскиваю Лу в пустую процедурную, тщательно запирая её изнутри на замок. — Ты точно больной. — Ага. Сюда иди, здоровая. Обожаю, когда Рид так на меня смотрит — снизу вверх, возбужденно, умоляюще. Хотя последнее точно не про неё — умолять она не умеет, просто молча стаскивает с меня форменный халат и притягивает ближе за пряжку ремня, одновременно расстегивая его. Наконец-то эта её блядская белая блузка не мешает мне своим присутствием. Без неё гораздо лучше. — У нас осталось меньше, чем полчаса. Успеешь? Чёрт, да она даже улыбается так, что физиология срабатывает моментально. И мне это охренеть как нравится. И вряд ли когда-нибудь надоест… — Я буду очень стараться. Если что, скажешь, что тоже хотела взять у меня интервью. Лично…