***
Амальтея завела его к себе в спальню. Сказала, что хочет поговорить, а Дейрон, будучи влюблённым, согласился. Не зная, чем он руководился, юноша тихо поставил вопрос Амальтее, что наливала себе в чашу вино из кувшина. — Сделаешь меня мужчиной? — женщина лишь бросила на него короткий взгляд из-под чаши, из которой пила в тот момент. Дейрон не мог знать её реакцию. Было не похоже на то, что она удивлена или ещё что-то в этом роде. Наверняка, он не один таким был, если никакие эмоции не отразились на красивом лице. В ожидании ответа или какого-то действия со стороны Амальтеи, Дейрона бросало то в жар, то в холод. Кровь в венах бурлила от незнания и, будто бы, предвкушения. Да, точно, предвкушения. От чего-то казалось, что ответ женщины будет положительным, что она согласится на эту просьбу юноши. — Хорошо, Дейрон, я сделаю тебя мужчиной, — отставила вино Амальтея и подошла к юноше. Он был всего лишь на несколько сантиметров выше неё самой. Высокий рост женщины позволял Дейрону прямо смотреть в глаза напротив. Не свысока, не снизу, просто прямо. Стук сердца отдавался в ушах. Да, она согласилась. Нежные руки прошлись по юношеским плечам, огладив их в одобрительном жесте и переместились на шею. Юноша тяжко сглотнул, кадык дёрнулся.Вот, сейчас, поцелуй меня, прошу.
И она правда прикоснулась своими губами к его, лёгкий румянец окрасил лицо Дейрона. Нежные касания её губ, его робкие и неопытные в ответ. Юноша пытался повторить за Амальтеей, но волнение не позволяло действовать увереннее, к чему он так стремился. С детства кроткий и выполняющий приказы, он не мог перехватить инициативу, но этого и не требовалось. Пухлые губы женщины захватили его уста и углубили поцелуй. Всё такой же нежный, но напористее первого, от чего разум медленно отступал, давая волю чувствам. Влажное прикосновение языка к губам, а после и к собственному языку, выбило почву из-под ног. Под закрытыми веками заметались розгорающиеся небольшие искры. — Раздевайся, — хриплый шёпот прошелестел в полумраке, а Дейрон ему повиновался. Пока юноша раздевался, напротив него тоже самое делала женщина. Бархатная ткань заструилась по стройному телу Амальтеи, а потом спала вниз, растекаясь лужей под её ногами. Глаз было не оторвать от бледной кожи, на которой играли тенями небольшие огоньки свеч. — Сядь на кровать, — твёрдым голосом, будто отдавая приказ, к которым Дейрон так привык, Амальтея заставила его сесть, когда вся его одежда была снята. Словно хищница, женщина подошла к нему мягкой поступью. Изящные бёдра покачивались в такт шагам, завлекая и соблазняя. Чуть спавший жар опять поднялся к щекам, а дыхание участилось, когда Амальтея заставила его опереться на кровать позади себя ладонями, просто сделав мягкий толчок в юношеское плечо. Она опустилась на его бёдра, перед этим расставив свои колени по разные стороны от них. Перед глазами Дейрона была красивая грудь желанной женщины. Сглотнув, он прикоснулся шершавой от частых тренировок ладонью к стройной талии и смущённо заглянув в лиловые глаза напротив, огладил мягкий изгиб. Кожа Амальтеи сама была будто бархат. Такая же нежная и приятная на ощупь. Её хотелось трогать и трогать, что он и сделал. — Заставь меня хотеть тебя, Дейрон, — сжав его подбородок и глядя острым взглядом, сказала Амальтея. Её рука двинулась по обнажённому плечу юноши и найдя запястье, потянула ладонь к своему паху. Мужские пальцы мазнули по чуть влажной промежности. Женская рука, что в это время держала мужское запястье скользнула по ладони и обхватила её, прижимая к горячему лону. Под натиском чужих пальцев Дейрон стал действовать чуть увереннее всё больше возбуждаясь от прикосновений женского языка к нежной коже шеи. Лёгкие полизывания и поцелуи чередовались с маленькими укусами, а дыхание всё больше сбивалось и заполняло шумом тишину едва освещённой комнаты. Когда нежная ладонь Амальтеи скользнула по напряжённому члену и обхватила тот пальцами, женщина будто ударила Дейрона под дых, а из искусанных ею же уст вырвался тихий, едва сдерживаемый, стон. Мысли в юношеской голове путались. Наверное, так себя ощущает его брат после выпитого вина, а может и ещё лучше. Настолько, что даже становится плохо. — Амальтея... — шёпот в перемешку с новым стоном заскользил по женской коже, пуская от самого уха мурашки возбуждения. Новый толчок в плечо заставил преисполненного чувствами юношу опуститься на прохладные простыни спиной, что сразу же охладили жар поджарого мужского тела. Розоватая налитая кровью головка поблескивала в свете свечей от предэякулята. Женщина мазнула ей по своему влажному лону и медленно опустилась, постепенно заполняя себя на всю длину. От ощущения наполненности из губ Амальтеи вырвался стон, что был заглушён протяжным стоном Дейрона. Никогда юноша ещё не ощущал такого. Напряжённое томление в паху и жар грозились накрыть волной удовольствия слабо работающий мозг и взорваться судорогой в теле, но сцепив челюсть Дейрон пытался сдерживать себя из всех сил, но горячая и влажная Амальтея, внутри которой он впервые оказался, туго сжимала его в себе, заставляя чуть ли не задыхаться от переизбытка ощущений и чувств. Юношеские ладони вцепились в сильной хватке в округлые мягкие бёдра. Лишь бы не кончить. Перед любимой женщиной совсем не хотелось так быстро позориться. — Дейрон, открой глаза, — мягкие губы поочерёдно прикоснулись к зажмуренным векам. Юноша повиновался женской просьбе и открыв затуманенные глаза встретил такой же мутный взгляд. — Поцелуй меня. — и он снова пошёл на поводу у Амальтеи, вцепился в её губы в жадном и мокром поцелуе, как она недавно его учила. Языки сплелись друг с другом, а длинные волосы нависающей сверху женщины скрывали их будто от всего мира. Сначала медленно, постепенно наращивая темп, бёдра Амальтеи то поднимались, то опускались до упора, вжимаясь в бедра юноши, что пытался двигаться навстречу её движениям, толкаясь в женщину, когда та снова поднималась. Не ограничивая себя, Дейрон шарил руками то по спине, проходясь пальцами по линии чужого позвоночника, то сжимал в широких ладонях полную грудь, что подпрыгивала в такт ритмичным движениям своей обладательницы. Не властвуя над своими разумом и телом из юношеской груди вылетали стоны, заполняя собой комнату и отбиваясь от стен. Стоны Амальтеи ему вторили, но были чуть сдержаннее. Бёдра неконтролируемо подмахивали женским, вбиваясь всё резче с каждым разом. Хотелось заполнить Амальтею до отказа, войти в её жар как можно глубже, дабы ощутить весь спектр удовольствия, что дарило Дейрону её тело. Шлепки кожи о кожу, стоны в губы напротив в перемешку с горячим дыханием, что огнём опаляло уста. Хотелось запечатлеть этот момент и никогда не выкидывать его из памяти, не забывать его и оставить его там до последней секунды жизни. Да даже, чтобы в загробном мире его преследовал этот момент разделённый с Амальтеей на двоих. Душа Дейрона, как и его тело, льнуло к женщине всем своим нутром. Член невыносимо пульсировал находясь сжатым в жаре женского лона, сдерживать себя не было сил, но Дейрон старался. Сначала она. Она, а потом уже он. — Я же чувствую тебя, мальчик, кончи, не сдерживайся, я же вижу, как тебе сложно, — жаркий шёпот опалил мочку уха, на которую сражу же пришёлся лёгкий укус. Слова Амальтеи подействовали непременно и Дейрон отпустил себя в пропасть, упал за черту. Точка невозврата настигла его и по юному телу прошёлся будто разряд тока. Судорога оргазма прошибла организм, каждый орган и микроскопическую клетку, отдаваясь после приятной пульсацией внизу живота и гулким стуком сердца, что бил по перепонкам. Амальтея слезла с него, затуманенный оргазмом мозг скользнул по стройному телу, заметив белесые капли, что упали из её лона на простынь возле его бедра. — Это нечестно, ты получил своё удовольствие, так доставь его мне, — расположившись у изголовья кровати, женщина подозвала юношу к себе, тот вновь не ослушался. На ватных конечностях, едва восстановив тяжёлое дыхание, Дейрон подполз к ней. Она встретила его раздвинутыми бёдрами. — Твоя задача: заставить меня кончить. — проворковал тихий голос, что казался юноше громким в такой тишине. Следуя своим чувствам, Дейрон опустился красивым лицом в женские бёдра, а руки сжали их кожу, сминая в дерзком касании, дыхание опалило влажную промежность женщины. Взглянув вверх, в лиловые глаза, будто спрашивая, ему ответил одобрительный кивок. Мокрый язык прошёлся по складочкам, раскрывая их и с нажимом прошёлся по комочку нервов. На языке ощущался смешанные вместе его и её вкус. Чтобы довести до края Амальтею потребовалось немного времени. Когда её настиг экстаз, она выгнулась точно струна, натянулась как тетива лука. Ещё долго её стон звенел у него в ужах. Даже после того, как они второй раз за ноч достигли пика удовольствия одновременно.