Путешествие подходило к концу. Осталось лишь отправиться на Челомей и узнать правду: был ли он для Сеченова с самого начала агентом с кодовым названием «П-3», или же в нём видели человека Нечаева Сергея Алексеевича? Башка трещала по швам, майор не знал кому верить, кому доверять — со всех сторон его окружали лжецы и предатели, жалкие манипуляторы, ищущие собственной выгоды, вертя им, как удобно. Они с самого начала просто тянули за невидимые нити, проложенные своей искренностью и добротой.
Разве баба Зина желала ему вреда? Старуха помогала, избавляла от ненужных похождений, в конце концов спасала от верной гибели и тяжелых ранений! А Храз что? Он помогал ему на протяжении всего пути. Конечно, мешал своими нравоучениями, но оставался добрым и искренним. Поддерживал в тот трудный момент, когда все пошло по пизде и собственное тело и мысли будто разрывало на части: оторванная голова Петрова наверняка будет сниться ему в кошмарах. Храз не был груб с ним. Хах, сколько грубости и оскорблений было направлено скорее в его сторону, но он оставался верен своим принципам, оставался настоящим джентльменом. Самая интеллигентная экспериментальная полимерная перчатка. Некоторым бы стоило у него поучиться.
Но был и товарищ Сеченов. Верный друг, предводитель, успешный ученый и надежда человечества на новые грандиозные открытия. В первую очередь он был человеком близким для майора Нечаева. Приходился отцом, спасшим ему жизнь и заслужившим безоговорочное доверие, но кровь, убийства, истинное предназначение Коллектива 2.0 и сокрытая от глаз майора правда. Сергей не мог с такой простотой смотреть на эти вещи, как это делали другие подопечные Сеченова. Обида, зарождающаяся внутри, разгоралась сильнее, перерастая в настоящую злобу. Что же он, действительно являющийся проповедником лучшего для людей, желающий прогресса для всех, встретил своего «сына» не с распростертыми объятиями, а сокрушительной элегантностью Левой, явно не желавшей благополучия мужчине? А близняшки, между прочим, безоговорочно следуют лишь приказам Сеченова. Как это понимать?
С гулким рыком Нечаев пнул близстоящее кресло, резко опуская Звездочку, тем самым царапая кафельный пол. Это взбесило ещё сильнее: мало того, что исполнял зловещие приказы, так ещё и портит интерьер народного достояния.
— Что такое, товарищ майор? — перчатка на руке дрогнула, из порта снова показались оголенные кабели, извивающиеся в неясных людям движениях. — Вы обеспокоены предстоящей встречей?
— Нет, блять! Погодка за окном беспокоит! Заткнись, Храз, мне сейчас не до тебя.
— Ваш выбор, майор, будет правильным для всех. Вы не должны беспокоиться о его последствиях. Всё же, мы единственные, кого и правда беспокоит судьба не только граждан СССР, но и всего мира в целом. Уверен, товарищ Филатова позаботится о том, чтобы всё исправить.
— Хах! Позаботится? — Нечаев горько усмехнулся. — Мы даже не уверены в том, жива ли она! Мы же всё похерили. Не слышал, что ли? Поздно что-либо исправлять.
— Тогда почему же мы поднимаемся наверх, Сережа? — ответом последовало молчание. Слова, противоречащие действиям. Было глупо бросать всё сейчас и отказываться от заданного курса: он пришёл мстить, и сомнениям, живущим в нём с самого начала, нет места в настоящем мире. Он же хотел как лучше, старался на благо товарища Сеченова, думал, что помогает людям, а по итогу что? Нечаев до боли сжал глаза, отгоняя все жгучие мысли до тех пор, пока пятна не стали плясать во мраке. — Вам лучше собраться. Мы почти на месте, — известил Храз, стоило лифту остановиться перед длинным коридором, уставленным экспонатами всех передовых технологий в робототехнике лучших советских умов. Величайшие машины, разосланные по всему миру, представали здесь, в коротком музее боли и крови, в своём истинном предназначении. Убийственные роботы, беспокоящиеся в первую очередь не о человеческом благополучии, а о пронзительном хрусте их позвонков.
Все планы, все опровержения насчёт благодеяний Сеченова с каждым шагом подтверждались, неприятно закрепляясь словами перчатки. И Дмитрий Сергеевич, отказывающийся говорить, обвиняя Харитона Захарова, бывшего для него когда-то лучшим другом, напарником, величайшим научным деятелем. Майор злился, путался ещё больше, желал разговора, объяснений, но получил лишь жестокое: «Пресечь». Он снова сражался, борясь не только с близняшками, но и с разыгравшимся разумом — женский голос непрестанно просил остановиться, Храз пытался отдернуть от этих звуков, а Сеченов всё также продолжал обвинять Харитона, прося П-3 прекратить. Но нападает же не он, сейчас «пресекают» его. Сергей злился, злился всё больше, заканчивая показушный бой и выпуская пулю в человека, которого считал своим отцом. Майор уже не был в центре событий: Храз обвинял Сеченова, а тот в свою очередь выставлял перчатку лживым манипулятором. Толку-то? Нечаеву и так об этом известно, только вот боли и сожалений от их слов становилось лишь больше.
— Ах ты, паскуда! — майор отбросил пистолет, прислушиваясь к словам раненого Сергеевича. Он так и знал. Он избавится от него прямо сейчас, раз и навсегда. Избавится от этого лживого робота! — Ты всё это время… А-а-арггх! — по руке раздался шоковый импульс, заставляя схватиться за ладонь от болезненных ощущений, а не изначальных планов. Нечаев упал на колени. — Что ты творишь, паскуда?!
— Останавливаю вас от поспешных и необдуманных решений, товарищ майор, — весьма спокойно парировал Храз. — Прощу прощения, но у вас сейчас повышенный эмоциональный фон. Вы не должны впадать в состояние аффекта и идти на поводу у слов Дмитрия Сергеевича. Разве вам было недостаточно подтверждений его злодеяний и намерений? Ты должен взять себя в руки, Сережа, — последняя фраза прозвучала печальнее наряду с остальными, не так громко, но четко и ясно. Мужчина поджал губы, разочарование сжирало с головой, он чувствовал себя последним дебилом на планете. Глаза были на мокром месте. — Нужно всё ещё избавиться от альфа-коннектора.
— Ты… ты прав, — кряхтя, майор Нечаев поднялся с пола, подходя к столу и забирая парящее устройство. Так много проблем лишь из-за такой маленькой штучки? Блестящая, золотая. Сразу подчеркивает превосходство над остальными. Почему он позволял себя обманывать столь долгое время? Как мог не замечать того, что лежало у него прямо под носом. Хотя лежало ли? Майор ничего не помнил о своем прошлом, лишь сухие факты архивных записей и информацию со слов других. Может, он вообще не майор и не человек даже? Вдруг он с самого начала был андроидом, созданным по образу и подобию настоящего Нечаева Сергея Алексеевича? Бред всё это — мысли, навязывающиеся лишь сильнее от внутренней печали. Ведь если бы он был лишь куском ходячей железяки, было бы не так обидно, как сейчас.
— Сергей Алексеевич, — Храз выдернул из прострации, на что Нечаев лишь кивнул головой, кидая «Мысль» под ноги, раздавливая столь большие и долгие труды ученых тяжелым ботинком.
— Нет, — хрипел Сеченов, вытягивая руку в сторону уничтоженного устройства. Его плоды, весь прогресс: изучение космоса, покорение других планет. Как они могли так поступить? — Столь долгий путь, а теперь всё впустую... Что ж ты натворил, сынок?
— Я лишь… — брови сошлись к переносице, мужчина раздраженно и резко повернулся в сторону Сергеевича, собираясь ответить, но двери с громким хлопком растворились, а помещение стали заполнять люди в форме и с оружием. Филатова была живая и находилась среди них, скованная наручниками. Вид у неё был не самый веселый. Воспоминаний, когда они покидали Академию Последствий, так и не было.
— Руки вверх! — грозно выкрикнул один из служащих, за словами которого последовали и дула вооружений, направленных на майора Нечаева. Тот сразу последовал указаниям, кинув взгляд на Храза, спрятавшегося в порту сразу с появлением третьих лиц. — Сеченов Дмитрий Сергеевич, Вы подозреваетесь в преступлении против Советского Союза.
«Лариса Андреевна Филатова, также известная как высококлассный нейрохирург Академии Последствий, пролила свет на действия Дмитрия Сергеевича Сеченова и случившееся на Предприятии 3826, где был причастен предатель Виктор Васильевич Петров и сама Филатова. Также, под следствие КГБ попал майор Сергей Алексеевич Нечаев, действующий под указаниями обвиняемого Сеченова. Отряд комитета государственной безопасности произвел арест Доктора наук, майора и добровольный арест Ларисы Филатовой, пришедшей с повинной.
Вследствие чего был проведен суд над вышеуказанными личностями. Запуск «Коллектива 2.0» был перенесен вплоть до окончания судебного разбирательства и выяснения тяжести совершенных преступлений со стороны Дмитрия Сергеевича Сеченова.
Товарищ Сеченов по указу Президиума Верховного Совета СССР был лишен всех званий и наград и приговорён к пожизненному лишению свободы.
Майор Сергей Алексеевич Нечаев был признан Героем Советского Союза.
Лариса Андреевна Филатова была приговорена к 6 месяцам исправительных работ за пособничество предателю Петрову.»
***
— Как вы себя чувствуете, майор? — Храз вылез из порта, стоило церемонии награждения закончиться и Нечаеву остаться одному средь высоких стен статного сооружения. Как забавно все это: пару месяцев назад, в этом же месте, он сражался с близняшками, требовал правды от Сеченова и был задержан отрядом КГБ, а сейчас возвращается с почётной церемонии.
— Не знаю, глупо как-то все, — мужчина был в парадной форме, а его грудь украшала яркая золотая пятиконечная звезда с гладкими двугранными лучами на лицевой стороне. Почему-то радости от такой высокой и непременно ценной награды, являющейся самой почётной и выдаваемой лишь самым достопочтенным, он не испытывал. Отдавалась она неприятным жжением в груди при каждом брошенном взгляде и словах, всплывающих при них: «За устранения последствий на Предприятии 3826, личное задержание бывшего Министра наук Дмитрия Сергеевича Сеченова и пресечение его злодеяний. Вы — герой Советского союза!». Какой же он герой? Предал человека – отца, взрастившего его дух, присматривавшего за ним и спасшим от гибели. Человека, который был с ним честен… По крайней мере, когда-то ему так казалось, но правда всегда жгучим хлыстом проходится по сердцу.
Мало что осталось от прошлого Нечаева. Да и осталось ли вообще? Жену, Екатерину, не помнил он от слова совсем. Наверняка были и другие, но и их он не помнит. Был лишь один дорогой человек, сидящий сейчас за тяжёлыми стальными прутьями, и Храз, успевший стать другом за такой короткий промежуток: ведь он единственный, кто поддерживал на протяжении всего пути. Правда, майор Нечаев теперь даже в этом не уверен. Была ли искренней поддержка с его стороны? Может, это всё лишь злые козни? Возможность отомстить Сеченову за то, что превратил в полимерную соплю и заточил в перчатке, в одном теле вместе с накаченным комсомольцем.
— Вы же сами наблюдали, как товарищ Сеченов признался в содеянном. Вы всё ещё мне не доверяете, майор? — удрученно поинтересовался Харитон, наблюдая за другом, неотрывно смотрящим на блестящую на свете звезду.
— Хватит называть меня майор. Я теперь в отставке.
— Тогда как же мне обращаться? Сергей Алексеевич, Сергей или же Серёжа?
— Да как хочешь, тупая железяка.
— Как вы уже выяснили, я не просто искусственный роботизированный интеллект, — верно подметила перчатка, на что Нечаев лишь усмехнулся.
— Ой, извини, правда что. Ты же теперь оказывается сопля, а не железяка.
— Думаю, Сережа, стоит оставить первоначальный вариант. Но было бы лучше, если бы вы решили исключить подобные лексические значения в мою сторону.
— Это ещё с какой стати? — возмущенно воспрепятствовал Сергей.
— Мы же с вами теперь друзья.
— Хуевый из тебя какой-то друг получается. Пиздишь много.
— Как я говорил ранее — конспирацию никто не отменял и вы бы не пропитались должным доверием к моим словам, сообщи я вам о всём в самом начале. Это лишь был вопрос, решаемый временем, и теперь никаких предпосылок к сокрытию правды нет.
— Ха, нет? Это что ж, паскуда, получается, они ещё могут появиться?
— Не думаю, товарищ майор.
— Сергей, — остро отрезал Нечаев, хмурясь от собственного звания. Конечно, погон его никто не лишал и отставка далеко не повод для этого. Просто воспоминания, откликающиеся внутри от собственного прозвища, затягивались крепким узлом на шее. Прийти в себя так быстро оказалось непростой задачей, что было неудивительно. Слишком долго был под надзором КГБ, участвовал в суде и изначально был одним из подсудимых. Времени, как такового, не было, хоть мужчина и старался как можно раньше закончить душевные терзания. Но теперь, когда он стоит здесь, с почетной медалью «Золотая звезда», у него есть все шансы оправиться от сокрытой правды и неприятных мыслей, съедающих разум, на одном из лучших курортов Анапы. Черт возьми, как никак, а хороший отпуск он точно заслужил!
— Прощу прощение, Сережа. Впредь буду более тактичным.
— То-то же! А вот я на счёт тупой железяки или сопли ещё подумаю.
— Ну Сережа…
— Сережа-Сережа, что заладил-то? Пошли, нас наверное уже заждались.
— Кто? — с легким удивлением поинтересовался Храз. Как ему было известно, никаких встреч и более привилегированных мероприятий в ближайшем будущем не предвещалось.
— Как кто? Мой отпуск на курорте! Горячие цыпочки, хорошая еда и нормальная постель с доброкачественным сном! Если я ещё хоть одну минуту проторчу в этой душниловке, то с ума сойду! — несмотря на то, что душно в помещении не было за счёт колоссальных габаритов и легкого сквозного ветерка с обеспечением хорошей вентиляции, Нечаев ни разу не врал, больше не желая находиться во дворце Челомея. Уж слишком много мыслей давило от живописных видов и некогда бывшего коридора-музея с убийственными роботами. Всё равно этот вопрос поддался решению. Допустить подобного среди мирных граждан не могли, поэтому роботизированную технику заменят со временем. Впереди предстоит много работы: восстановление Предприятия 3826, рабочего строя и реконструкция национального достояния театра Майи Плисецкой. Майору, кстати, в знак благодарности, досталось приглашение на одни из первых постановок, когда театр будет снова введен в эксплуатацию. Ему в это место возвращаться хотелось не очень, но вот не воспользоваться такой редкой возможностью он не может! Ведь если верить словам Храза, то он получил бумажку, оценивающуюся дороже, чем квартира в столице. Сергей, конечно, был на роскошь не падок, но от таких извинений судьбы всё же отказаться не мог. Посетит он этот блядушник, как в строй вернут и как на курорте отдохнёт, как следует.
— Хуже уж точно не будет, — посмеялась перчатка, пока Нечаев следовал к выходу из здания.
— Ебучие пироги, иди ты в жопу!
— Так точно, Сережа. Как предоставится более функциональная оболочка, обязательно поразмыслю над вашим предложением, — и под недовольное рычание, дворец Челомея был покинут. Да, их определенно ждёт самый лучший отпуск на летнем курорте.
