Последний вдох

      Тайлер начал сильнее переживать, что-то автоматом вызвало ещё большую неприязнь к этому человеку. Были ли это ревность, или старые обиды, он не знал, точнее, не помнил.       — Тайлер. Где Уэнсдэй? — спросил Ксавье встревожено.       — Её уже забрали в участок, — ответила за него Инид.       — Черт! — Ксавье достал телефон, — она звонила мне, но я не мог взять на допросе.       Тайлер подумал, так вот с кем она постоянно переписывается. У него есть её номер.       От злости он варился внутри себя, словно был в адском котле.       — Что произошло? Кого якобы она убила? — задал вопрос он.       Ксавье с Инид переглянулись.       — Роуэна, одного из учеников, — ответил Ксавье.       — Но это ведь не правда, Уэнсдэй не убийца, — сказал Тайлер.       — Естественно, нет, — отрезал Ксавье, ведь он знал, кто убил его по-настоящему.       Они раздражали друг друга до трясучки, Уэнсдэй всегда это замечала. Тайлер раньше был тем ещё придурком, а Ксавье не мог простить старые обиды. Но было ещё и другое. Ревность. Болезненная, ноющая, разъедающая изнутри их обоих.       Тайлер заметно дергался, что было видно невооруженным глазом. И Ксавье вдруг тоже занервничал.       — Вы утром были у тебя? — спросил он подозрительным тоном.       — Да, — честно ответил Тайлер.       — Она поставила препарат? — задал вопрос Ксавье.       — Черт, конечно, нет! — слегка вскрикнул он.       Ксавье с Инид сразу замолкли от напряжения.       И как раз в этот момент в дверь постучали.       — Детишки, я вас не сильно отвлек? — спросил Гомес спокойным тоном.       Он всегда верил в справедливость, но еще больше — в свою дочь, поэтому переживания об аресте Уэнсдэй отошли на второй план. Он был уверен, она выйдет оттуда с гордо поднятой головой.       — Здравствуйте, конечно, нет! Как она?! — быстро спросила Инид.       — Мы ещё не были у неё, она звонила с участка и просила уведомить некую Инид о забытом рюкзаке с препаратом в доме у Тайлера.       — Не волнуйтесь, она ни в чем не виновата! — сказала Инид.       — Я знаю свою дочь, она ещё покажет им. — гордо сказал Гомес.       — Ох, Невермор… Скорее поехали в участок, душа моя, — позвала его из-за двери Мортиша.       Когда её родители вышли, Тайлер, Инид и Ксавье направились к Галпиным домой, чтобы поставить укол. Но по дороге на лестнице им встретился мистер Тёрнер.       — Мисс Аддамс не появлялась? — спросил он.       — Она за решёткой! — ответил Ксавье.       — Что?! Когда это произошло?! — заругался директор.       — Рано утром, меня уже вызывали для дачи показаний.       — Что? Как?! Они при этом вызывали твоих родителей? Ведь ты несовершеннолетний!!! — возмущался он.       — Нет, меня допрашивали одного, — ответил Ксавье.       — Это из-за истории с поджогом? — спросил Тернер.       — Нет, никакого поджога она не устраивала, это из-за убийства, мистер Тернер! Мы ведь говорили, что следили за учительской не просто так! — вскрикнул Ксавье.       Тайлер уже вообще не понимал, что происходит, она соврала ему, что была с Инид. О чем ещё она врала?       — Я посмотрел записи с камеры, и увидел, как Влад заменяет листы в деле мисс Аддамс, — признал свою ошибку Тернер.       — А теперь он подставил её с арестом! — продолжал Ксавье.       — Я поеду в участок, сообщу об этом инциденте, — сказал Тернер.       — У вас ведь был конфликт с ним, верно? — спросил Ксавье.       — Был, это долгая история.       — Я отправлюсь в участок с мистером Тернером, Инид сможешь сама сделать укол? — спросил Ксавье.       — Эээммм… Я ни разу не делала этого, как я вообще найду вену?! — встревожено сказала она.       — Я сам поставлю его, — перебил Тайлер, — ты лишь немного поможешь, а потом направимся к ней в участок.       — Отлично, — сказал Ксавье, и они разошлись. По правде говоря, Ксавье и так не хотел излишне контактировать с ним. Это было слишком.       Мистер Тёрнер взял запись с камер с собой.       Инид и Тайлер двигались в сторону его дома.       — Значит, они с Ксавье были вместе в учительской? — спросил он.       — Вроде да… — честно ответила она, хоть и не знала можно ли.       — Скажи мне честно, Инид, она ещё врет мне о чем-то?       Этот вопрос казался ей болезненным. Инид вообще не умела врать, мало того, что она заливалась багровым румянцем, так ещё и начинала заикаться и нести всякую чушь.       — Давай мы поставим укол, а потом поговорим?       — Ты что боишься меня? Что я тебе что-то сделаю? Ты ведь оборотень, а я человек, что тебе будет?!       Инид нервно сглотнула слюну.       Но ответить ей было нечего.       — Инид, кто убил Роуэна?       — Мы не знаем, ясно?! — психанула она.       — Ты снова врешь, Вы знаете, иначе, откуда ты знаешь, что Уэнсдэй этого не делала??? — волнительно спросил он.       — Потому что она не способна на такое! Тебе ли не знать?! — выпалила Инид.       — Я не знаю этого, потому что она вообще не говорит мне правду, как и вы все!       Что-то в Тайлере снова начало меняться. Он не понимал, что происходит, руки и ноги уже жили не своей жизнью. Почти на подходе к дому он замер, внутренности выворачивало, тошнило, болела голова, будто ему воткнули в висок что-то очень острое.       — Тайлер, ты чего остановился? — спросила Инид, беспокойно глядя на него.       — Облезлый кусок шерсти! — раздался хриплый свист.       Глаза нервно задергались.       Голос изменился.       По коже Инид пробежали мурашки.       Когти моментально вылезли из её пальцев.       — Не подходи, я раздеру тебе лицо! — защищалась она.       — На этот раз тебе не спастись за папочкин пистолет! — мерзко прошипел он.       Инид понимала, что если разозлить его до предела, он превратится.       Вокруг были люди, много людей, ведь это был день.       Она медленно отходила от него подальше.       — Не совершай ошибку, Тайлер, Уэнсдэй любит тебя, вернись ко мне, — сказала она.       Хайд расхохотался от этих слов.       — Уэнсдэй любит тебя… Послушай её, Тайлер! Аааааааа… Я забыл, тебя здесь нет!!! — раздался злобный смех.       Из-за тебя я попал в тот фургон! — захрипел хайд и начал превращаться. Люди вокруг начали кричать, паника, хаос. Инид забежала за машину.       — Так и знала, что это была плохая идея! — ныла она себе под нос, — Уэнсдэй Аддамс, ты по гроб жизни будешь мне должна!       От страха она тут же среагировала, её тело тоже начало трансформироваться.       И уже два монстра рычали друг на друга посередь оживленной улицы в толпе людей.       Хайд кинулся первым. Они начали сносить всё на своём пути, но Инид уступала, потому что постоянно пыталась защитить людей вокруг. То и дело заслоняла их собой, или пугала, чтобы они бежали в другую сторону. Они сцепились, как кошка с собакой, словно клубком передвигаясь до чьего-то двора. На асфальте было очень много крови. Но раны были небольшие. Они грызлись, царапались, рычали, толкали друг друга, заливая слюной всё и вся.       В его глазах было одно безумие.       Люди начали звонить в полицию, приехали репортёры. Это была настоящая катастрофа. Пока Уэнсдэй сидела в участке это уже начали транслировать по новостям.       К ней, наконец, добрались обеспокоенные родители, Ксавье и мистер Тернер.       — Она не успела, — волнительно и обеспокоенно сказал Ксавье.       — Что ты сидишь?! Живо, туда! — закричала она.       Он мешкался. Что он мог сделать?       — И что я смогу? Волк против хайда, Аддамс?! — вскинул он руки. Тернер сунул флэшку родителям Уэнсдэй.       — Я давно не делал то, что умею, но пора! — сказал он и одним движением руки заставил наручники на ней разломаться в щепки.       — Телекинез… Ну конечно, — сказала она, трогая запястья.       — Мы справимся, мистер Торп, за мной, — махнул он рукой.       — Я с вами! — резво крикнула Аддамс.       — Вам лучше остаться здесь, иначе это будет побег! — сказал Тёрнер.       Они с Ксавье побежали на помощь к Инид. Это было недалеко, около десяти минут бегом.       Уэнсдэй пришлось остаться в участке с родителями.       Все патрули были заняты тем происшествием.       Когда она коснулась флэшки, чтобы сложить её в карман пиджака, она тут же упала с видением прямо в камере.       Приглушенный свет перед глазами. Она оказалась в Неверморе.       Влад говорил по телефону по громкой связи, роясь в столе.       — Мне нужно событие, такое чтобы все слышали, лучше всего, чтобы было громкое убийство, можно даже массовое, — сказал чей-то знакомый мужской голос.       — Тернер начинает задавать вопросы, лезть не в свое дело, у меня есть на примете девчонка и хайд, — сказал Влад.       — Я знаю про них. Пусть этот скандал будет связан с Тёрнером, когда Комитет узнает, что за ученики учатся под его руководством, они сами его снимут.       — И тогда Вы обещаете, что я стану директором?       — Да.       Влад повесил трубку и сделал новый звонок.       — Мне нужны те фото, неважно, сколько ты запросишь за них, деньги — не проблема.       — Договорились.       — Нет, с монстром пока не нужно, только с девчонкой.       Влад вновь выключил телефон и сложил его в потайной скрытый ящик в столе своего кабинета.       Уэнсдэй очнулась.       Родители волнительно смотрели за решётку.       А вокруг не было уже никого, чтобы вести допрос. Все оставшиеся в здании офицеры не могли оторваться от новостей, что происходят в центре.       — Они успеют, дорогая, — сказала мама.       — Ты успокаиваешь меня или знаешь? — задала вопрос Уэнсдэй.       — Я надеюсь, — ответила она.       — Если не успеют, и он убьёт кого-то, все это было сделано напрасно. Навестите его отца, он где-то здесь, тоже арестован, расскажите ему всё, — попросила их Уэнсдэй.       — Хорошо, дитя, — сказала Мортиша и направилась обходить другие камеры.       Уэнсдэй всю трясло, она не могла найти себе места. Но убежать из участка — значило признать свою вину. Она хотела, чтобы её место занял Влад, и перед ней публично извинились.       — Папа, его телефон в потайном ящике стола у него в кабинете, из него можно узнать, кому он звонил, кому всё это надо и какие фото ещё есть у того человека. Меня обвинили в том, чего я не делала.       — Хорошо, мы сделаем, что нужно, мой дьяволенок. — ответил отец.       Тем временем Тернер и Ксавье уже добрались до места, Инид удерживала хайда, и ни на минуту не отпускала его из своих лап. Он был немного слаб, потому что всё это время его сдерживали, препарат ещё полностью не вышел из организма. Только благодаря этому ей удалось удержать его. И в момент, когда он взмахнул своими когтями прямо возле её лица, Тёрнер резко снёс его с ног одним плавным движением, сжав пальцы на своей руке. Хайд дергался прямо в воздухе, сопротивлялся и безумно рычал.       Ксавье кинулся к Инид, которая, наконец, стала перевоплощаться обратно. Он накрыл её своей толстовкой и держал за руку.       — Только не убивайте его!!! — крикнула Инид.       — Я долго его не удержу! — закричал он.       Ксавье тут же побежал в дом к Тайлеру, хорошо, что это было рядом. Он быстро схватил рюкзак Уэнсдэй и побежал обратно.       Он вынул оттуда бутылочку со шприцом, руки непроизвольно потряхивало.       — Надо вколоть это, черт! — закричал он, и пока Тернер фиксировал его движения, он воткнул ему шприц, выдавив жидкость прямо в лапу.       Глаза начали меняться, как и всё тело полностью, и перед ними вдруг появился Тайлер, без сознания, весь в крови и царапинах.       — Слава богу, — сказала Инид, залезая в толстовку Ксавье. Все раны на ней почти затянулись.       Тернер тут же накрыл Тайлера своим пиджаком.       Ксавье поднёс пальцы к его шее       — Пульс есть.       Все они тут же выдохнули.       — Трупов нет? — крикнул Тернер.       — Нет, я его держала, — сказала Инид.       — Молодец…что он такое?       — Хайд, — ответила Инид.       — Даже не слышал про такой вид.       — А кто такой Влад? — спросил Ксавье.       — Он — вампир, — ответил Тернер.       Теперь всё встало на свои места. Вот, почему он всё слышал, всё знал и быстро двигался.       — Давайте, мистер Торп, перетащим юношу в его дом и направимся в участок вытаскивать нашу мисс Аддамс, — сказал Тёрнер.       Он казался таким правильным, заботливым и дотошным. Достойная замена Уимс.       Тем временем Мортиша нашла мистера Донована и всё ему рассказала.       — Мне жаль, что я затянул Вашу дочь в это.       — Она бы залезла туда и без Вас, шериф Донован, ведь она влюблена. — сказала она.       — Тайлер тоже, — улыбнулся шериф, — я впервые увидел его счастливым после смерти матери.       — Нужно помочь им выбраться из всего этого, — сказала Мортиша.       — Камера, что могла запечатлеть её, видимо, чья-то личная, незаконно установленная там, потому что когда я смотрел записи с основных камер, все было пусто. Она ведь ничего не подкладывала туда, лишь смотрела, я и сам это знаю. Но доказать поможет только видеозапись, а не фото, где она незаконно находится ночью в участке. — объяснил шериф.       — Нужно разоблачить этого Влада, и дождаться суда, вылечив Тайлера. Как мы можем помочь мальчику?       — Мой друг работает над этим.       — Возможно, лекарство всё же в другом, Донован.       — В чём же, Мортиша? — удивлённо спросил её шериф.       — Вспомни Франсуа. В любви, конечно, как и всегда, — хитро сказала Мортиша, и, улыбнувшись, вышла.       С чертами характера, присущими Доновану, во всём можно было обвинить именно его. Как в беде с женой, так и в беде с сыном. Ведь он не оказывал должной любви им обоим. Мальчик рос без присмотра, после того, как оказался без матери. Но всё же его мягкость и доброта передались от неё…       Когда Тайлер очнулся на диване дома, он помнил абсолютно всё, ненависть, что заполняла его тело, то, что он делал, будучи под властью Лорел, как он предал Уэнсдэй, как пытался убить Инид уже дважды. Все смерти, что он сотворил. Голова звенела так, что тряслись руки. Рядом сидела встревоженная Инид, одетая в его одежду — треники и футболку. Он тут же дёрнулся.       — Тихо-тихо, это я, ты отключился, — расставила она руки в стороны.       — Инид, я всё помню. Вообще всё.       — Всё… Это?       — Всё это всё. И нашу прошлую драку с тобой, и Лорел, и Крэкстоуна. Черт, как болит голова… Чем вы накачали меня?! Она, блин, врала мне вообще обо всем!!! — сказал он, словно провалившись в глубокую яму, из которой без помощи не выбраться.       — Она делала это для твоего же блага, Тайлер, — сказала Инид расстроенным голосом.       — Блага?! Блага, блин, я чуть не оторвал тебе голову, чуть не убил тех людей, такому, как я нужно куда-то далеко за решётку, чтобы я никому не смог навредить, а она, блин, ещё и ночевала со мной, как ты допустила это?! — возмущался он.       — Мы говорим про Уэнсдэй? Как ей запретишь?! — пищала Инид.       — Инид, черт возьми, ты должна помочь мне, помочь всем, пожалуйста. Меня нужно заковать где-то, или вообще убить, я умоляю тебя.       Он говорил так, словно был готов попрощаться с этой жизнью.       — Тайлер, она не простит мне этого, она хочет помочь тебе.       — Ты понимаешь, о чем говоришь?! Хватит спасать то, что невозможно спасти! Посмотри на меня, я — монстр, и этого не изменить, я даже не могу бороться с ним, он сильнее меня, он всегда вылезает наружу. Всю жизнь ставить эти уколы и, когда забудешь, наткнуться на ситуацию вроде сегодняшней? А если бы я убил тебя, если бы убил её????!!!       Инид давилась слезами. Ведь она была очень впечатлительна. И она знала, что он прав. Хоть и не представляла, как теперь объяснить всё Уэнсдэй.       — Есть какой-то учёный, Джеф, что делает эти препараты, — дрожащим голосом произнесла она, заикаясь.       — Да, я помню, где меня держали, примерно, — ответил он.       — Может, стоит вновь побыть там? Раз ты так опасаешься… — предложила она.       — Здравая мысль, рядом с ней я могу сорваться и навредить вам.       — Хорошо.       — Инид, но пожалуйста, не говори им, ни ей, ни отцу, скажи, что не знаешь, куда я направился, помоги им выйти на свободу, с Джефом я переговорю.       — Тайлер, она видит видения. Ты ведь должен знать это.       — Я знаю.       — Она увидит, где ты, рано или поздно, потому что она влюблена в тебя.       Тайлер вдруг замер, внутри всё чудовищно заболело. Ведь он тоже был влюблен в нее, и так сильно боялся навредить ей, что будто вдыхал высокий концентрат углекислого газа легкими, когда представлял это.       — Пусть лучше поздно, может Джеф уже придумает что-то к тому моменту, я не могу рисковать вами, простите меня.       Он не привык писать кому-то записки, признаваться в чувствах и прощаться. Но сейчас это было необходимо, поскольку она была упрямая и эксцентричная, вопреки стандартам, заложенным в обществе, у неё напрочь был отбит инстинкт самосохранения. Ведь она готова была жертвовать собой ради правды.       «Уэнсдэй Аддамс, я прошу тебя принять мой выбор. С момента нашего знакомства мы много врали друг другу. И сейчас — не исключение. Но больше я так не могу. Кинботт, Роуэн, и все те туристы постоянно крутятся в моей голове. Их кровь на моих руках. Юджин и Инид, что чудом уцелели. Именно поэтому я должен исчезнуть. Не ищи меня, я опасен. И не спорь со мной. Он сильнее меня, мы достаточно убедились в этом сегодня. Так будет правильно. Боже, Уэнсдэй Аддамс, если бы ты знала, какая ты невыносимо упрямая. И как мне нравится это. Как мне нравишься ты. Я обещаю, что, если получится, я вернусь к тебе, ведь только ты вернула мне веру в себя. Со мной это правда, впервые. Я влюбился, и сам не понял, как это произошло. Хочу, чтобы ты знала, я не притворялся, всё было по-настоящему. Помоги отцу понять меня. Тайлер».