С чистого листа

Тэхён очень плохо спал. Когда он вернулся домой, пустая квартира как-то сильнее обычного давила на него, темные комнаты и тишина вокруг вызвали желание включить везде свет, чтобы не казаться самому себе таким одиноким. Есть не хотелось, вообще ничего не хотелось, кроме как перемотать несколько часов назад и никуда не ехать. Продать нахрен дом с неубранным участком, сейчас такое стечение обстоятельств кажется какой-то глупостью и злой шуткой, а вот результат давит в груди, не дает успокоиться. Каждое слово Чонгука звучит в ушах, пока Тэхён лежит на кровати и смотрит, не моргая, в потолок. Ему нужно принять душ и поесть, хотя бы если не для себя, то для ребенка, но от мыслей о еде начинает мутить, Тэхён понимает, что не сможет и куска в себя запихнуть. Он старается просто уснуть, чтобы не думать, чтобы проснуться завтра с более свежей головой, потому что сейчас слишком много эмоций, и большинство из них подавляют, они мечутся внутри, не разобрать, не отделить конкретную. Хочется отдохнуть, но Тэхён не может уснуть. Вроде только проваливается в сон, и снова открывает глаза, продолжая сдерживать слезы, не разрешая себе плакать. Горло сдавливает и душит обида, он лишь судорожно выдыхает и упрямо поджимает губы. Ему нельзя нервничать, нельзя истерить, нужно стараться взять себя в руки и успокоиться. Но стоит расслабиться, и слезы бегут по вискам, теряются в волосах, даже если глаза закрыты. А злой голос Чонгука звучит в ушах, повторяя и повторяя те слова, которые он говорил в доме. Тэхён пытается их отбросить и поспать, но уснуть получается только к середине ночи, когда организм сам отключается, измотанный и уставший. Просыпается Тэхён рано, в семь утра, поспав от силы часа четыре. Из зеркала в ванной на него смотрят красные глаза, лицо опухшее от тихих слез и недосыпа, а вот губы плотно сжаты в одну линию. Он проснулся со злостью внутри, которая придает сил. Пока он трет свое тело мочалкой, ведь вчера так и не принял душ, потому что сил не было, то вообще не хочет думать о Чонгуке. В данный момент альфа бесит и раздражает, а его слова, кинутые вчера в лицо Тэхёну, хочется обратно вернуть и запихнуть поглубже в глотку. Вчера Тэхён был растерян, он не ожидал все это услышать, получить огромную порцию обвинений в свою сторону, но если бы сейчас увидел Чонгука, то многое бы ему сказал. Сидя на кухне после душа, Тэхён сжимает в ладонях горячую кружку с фруктовым чаем и смотрит перед собой, стиснув зубы. Вообще сейчас непонятно, с какого хрена Чонгук имеет права предъявлять ему что-то. Тэхён его с самого начала не обманывал, говорил все, как есть. Говорил, что ему нужно время, благодарил за то, что он появился в его жизни, за поддержку, за то, что давал так много. Извинялся за то, что не может дать так же много, постоянно честно отвечал, что старается и как ему хорошо рядом с альфой. А самое главное — просил не давить. Это, наверное, одно из основных качеств, которое Тэхёна подкупило больше всего — Чонгук был терпелив. Говорил открыто и давал время, от этого сдаваться ему хотелось еще больше. И вот получается, что Тэхён теперь виноват, омега кривит губы и скрипит зубами. Виноват в том, что не дает то, что надо. Виноват в том, что не может дать то, что Чонгук заслуживает. Виноват в том, что еще болит внутри, и только Чонгук и их ребенок дают надежду на то, что в жизни может быть все хорошо. Чонгук уже меньше. Сейчас эти обвинения, каждое слово, звучат в ушах, как пощечина, Тэхён начинает чаще дышать и прикрывает глаза, чтобы успокоиться. Но больше всего ранят слова о том, что Тэхён выбирает Дживона, а не Чонгука. Вот это злит и выводит из себя с такой силой, что хочется взять телефон, позвонить Чонгуку и многое сказать. А слова о том, что если бы не было Чонгука, то Тэхён вернулся бы к бывшему мужу? Как вообще такое можно говорить, когда знаешь всю ситуацию, когда рядом был, видел, как Тэхён закрывался и топил себя в работе, но ни разу, ни разу и мысли не допустил о том, чтобы вернуться к Дживону. Тэхён упорно занимается своими делами, продолжая распалять в себе злость. Он собирает вещи в стирку, убирается, вытирает пыль и моет полы, вдруг понимая, как редко он в последнее время вообще бывал дома. Чаще всего набегами, чтобы сменить одежду, взять ее с собой к Чонгуку. За последнюю неделю он всего лишь два раза ночевал у себя в квартире, один раз с Чоном. Чон… Тэхён ясно понимает, что ни видеть его не хочет, ни говорить с ним. Если бы альфа сейчас позвонил, то он бы не взял трубку, поэтому Тэхён про себя даже молил его не звонить, не хочет он слышать этот голос, вчера выслушал достаточно. Ведь так и должно быть, да? Ты пытаешься, стараешься, открываешься и идешь навстречу. Не обманываешь, говоришь прямо, а потом в тебя кидают обвинения, что стараешься плохо и даешь мало. Чонгук вчера будто черту провел, сказав «делай, что хочешь», словно его больше это не касается. И это злит еще больше. Тэхён устало падает на диван и смотрит на время, почти четыре часа дня. Он измотал себя уборкой и даже проголодался, упорно подавляя тошноту до обеда, которая раздражала. Нужно приготовить ужин и наконец поесть, но сначала хочется немного полежать. Тэхён смотрит в потолок и усмехается грустно, его изматывают эти эмоциональные качели. Если брать ситуацию с изменой, тогда у него лучше получалось подавить эмоции, сейчас он как оголенный провод, чертовы гормоны не дают успокоиться. А ведь все снова повторяется. Он снова для кого-то недостаточно хорош, снова чего-то не дает, снова не делает кого-то счастливым. И пусть ситуации разные, но опять винят его, что бывший муж, что Чонгук. Все такие замечательные вокруг, искренние, и только он дерьмо, которое не может сделать альф счастливыми. Даже если они в глаза, сука, тебе говорят, что счастливы с тобой. Чонгук, конечно, молодец, не ждал почти девять лет, высказался раньше. Но, видимо, у Тэхёна судьба такая — пытаться жить нормально и счастливо, а потом в лоб обвинения ловить. Опять он виноват, должен изменить себя, изменять себе, чтобы другим лучше было. Снова ком давит в горле, он же так старался принять тот факт, что может сделать кого-то счастливым. Может сделать таким Чонгука, и тут ошибся, пусть и старался, как мог. Плохо старался, судя по вчерашним словам. А ведь Чонгук все это держал в себе. Значит, все это время так и думал? Что Тэхён выбирает бывшего только потому, что метку не дает поставить? Начинает болеть голова. Тэхён заставляет себя идти на кухню и приступает к готовке. Он больше не может думать, злость забирает силы и энергию, становится грустно, состояние подавленное. Но он переставляет ноги и делает все на автомате, стараясь не думать о том, чем сейчас занимается Чонгук. Звонит Джин, Тэхён смотрит на телефон и кусает губу, но брать трубку не хочет. Не хочет сейчас разговаривать, друг начнет жалеть, или причитать, или ругаться (только не ясно на кого). Захочет приехать, поддержать, поговорить, а Тэхён не в силах с кем-то общаться. Поэтому просто пишет сообщение, что плохо себя чувствует, и нет настроения, позвонит потом сам, когда станет лучше. Вечер проходит пусто и одиноко, Тэхён поужинал, сидя один в пустой кухне, методично пережевывая еду, потому что надо. Он устал за этот день наверное больше, чем за вчерашний, устал морально, сам понимает, что не должен себя так изматывать. Но лежа один в своей огромной кровати, понимает, что скучает. Злость постепенно угасает, весь день Тэхён в своей голове ругал Чонгука, отказывался от него и от всего, что с ним связано, будто вел немой диалог с альфой, отвечая на то, что вчера от него услышал. А сейчас эмоции сдулись, оставив внутри какую-то пустоту и ощущение, что чего-то не хватает рядом. Кого-то конкретного. Тэхён поворачивается набок и смотрит на подушку, на которой всегда спал Чонгук. Становится больно за них обоих. Ведь по факту несмотря на то, что у них было все хорошо, их отношения не получали того развития, которое могли получить, и виноват в этом Тэхён. Нет, Тэхён не ощущает своей прямой вины, он жил так, как чувствовал, постепенно и шаг за шагом шел к Чонгуку, но шел, видимо, недостаточно быстро. И поэтому сейчас понимает, что все это было делом времени. Если бы они не перешли на следующий более серьезный этап, то проблема все равно бы встала перед ними и подобный разговор состоялся. Просто Дживон стал тем спусковым крючком, после которого Чонгука сорвало, и вместо спокойного разговора у них вышла ссора в одни ворота с кучей обвинений в адрес Тэхёна. Сейчас мыслить рационально и собранно проще, когда злость ушла немного, Тэхён только вздыхает, понимая, что больше не может думать. Голова болит, тело будто свинцом налито. И единственное, чего сейчас хочется — это уткнуться в теплую шею и дышать, уснуть в сильных руках. Но увы, Тэхён засыпает сегодня снова один. Тэхён очень удивляется, когда, открыв глаза, видит, что уже одиннадцать дня. Вставать не хочется, он лежит на спине и смотрит в окно, шторы вчера забыл закрыть, поэтому солнце освещает кровать и дарит тепло. Но тепла не было. Снова ощущение одиночества омывает с головой, потому что Чонгука не хватает рядом. Тэхён, поглаживая плоский живот под одеялом, кусает губу и думает о том, что делать дальше. Вчера его накрывало негативом, он, как мог, снова старался отстоять свою независимость, обида сильно сжимала все внутри. Но эти чувства сходят на нет, эмоции утихают, и он начинает размышлять о том, как поступить. Снова вспоминает все слова Чонгука, вздыхает тихо и понимает, что по факту не произошло ничего удивительного. Чонгук себя долго сдерживал, всегда был аккуратен в словах и действиях, но не может человек постоянно держать все в себе. Тэхён только надеется, что большинство слов были сказаны на эмоциях, потому что верить не хотелось, что альфа так считает на самом деле. Обесценивает работу Тэхёна над собой, которую тот проделал за это время, пытаясь снова начать доверять, снова строить новые отношения, снова хотеть быть рядом с кем-то. Им нужно поговорить, это самое верное решение. Просто обсудить все и прийти к чему-то. Но вот то, к чему они должны прийти, снова пугает. Каким будет их разговор и какой итог от него хочет получить Чонгук? Если его тирада вела к тому, что или ты становишься полностью моим с меткой, штампом, переездом, или мы не вместе, то Тэхён не хочет таких ультиматумов. У них было все хорошо, они шли постепенно, аккуратно, Тэхён с ним расслаблялся и сдавался, что Чонгук с радостью принимал в ответ. Но если ему надоело ждать? Если все выходит именно так, как боялся Тэхён? Что альфа устанет от его неопределенности и поставит точку даже несмотря на беременность. Ребенок не повод быть вместе, если людям плохо рядом, если они не получают взамен столько же, сколько дают. Ведь это пугало все время Тэхёна, что Чонгук не выдержит, и его сорвало позавчера. Тэхён Чонгука понимает, правда. Омега думает об их отношениях с самого начала, пока встает, принимает душ, идет на кухню и делает себе чай. Снова сидит один за столом и в голове прокручивает все то, что было у них за последние больше, чем три месяца. Тэхён не обещал — Чонгук говорил, что будет ждать, это основное. Но ведь они стали так близки, и дело даже не в ребенке, и до этого у них все было хорошо. И сможет ли Чонгук сказать: или вместе полностью и сразу, или никак? До этого Тэхён не поверил бы, что такое может случиться, Чонгук для него был тем, кто всегда здраво мыслит и понимает с полуслова. Но после его вспышки в том доме Тэхён не может быть ни в чем уверен. Он так хочет его увидеть и поговорить, но понимает, что если встанет выбор «или\или», то не сможет сейчас на сто процентов сказать, что готов морально снова стать омегой альфы, стать мужем. Это пугает до сих пор, червяк сомнений и неуверенности в себе, в других, грызет изнутри, и Тэхён не знает, как его заткнуть. Тэхён думает, Тэхён сомневается. Тэхён тянется к телефону и снова откладывает его, потому что не знает, что сказать, что предложить. Нет, он знает, но не чувствует внутри, что это искренне с его стороны. А ведь он всегда старался не обманывать Чонгука, всегда был честен с ним, и не стоит изменять этому принципу. Тэхён бродит по квартире, не зная, чем себя занять, чтобы хоть немного отдохнуть от мыслей. Он слишком устал за последние два дня. И пусть физически чувствует себя нормально, но моральное истощение влияет и на тело. Поэтому Тэхён, отбросив пульт на диван, потому что не нашел ничего интересного в телевизоре, идет в спальню и переодевается. Он решает пойти в магазин, который находится недалеко от его дома, чтобы купить продукты и отвлечь себя готовкой на этот вечер. Недолгая прогулка приносит немного облегчения. Солнце греет, погода стоит шикарная для середины сентября, но как же Тэхён отвык находиться один. Он всегда сбегал хоть на вечер домой, чтобы побыть в одиночестве, но сейчас оно давит. Хотя понятно, что это из-за того, что они с Чонгуком поссорились, но от этого не легче. Тэхён возвращается домой с пакетом продуктов, собираясь приготовить одно из японских блюд, которое ему понравилось в Токио. На каждое оповещение вздрагивает и хватает телефон, сам не понимает, хочет ли он, чтобы это был Чонгук, или нет. Наверное, все же хочет, потому что скучает. Но Чонгук не звонит и не пишет, от этого становится хуже. Написал Джин, спрашивал как дела и могут ли они поболтать, но Тэхён снова ответил, что нет настроения, он потом все объяснит, просто не может и не хочет сейчас разговаривать. Тэхён понимает, что заставляет друга переживать, но через силу не хочет общаться. Ему нужно самому во всем разобраться. И снова одинокий вечер с тремя блюдами, Тэхёна затянуло готовкой, потому что она хоть немного отвлекала. Он сидит за столом и перебирает еду в тарелке, все равно все это не съест. Хочется позвать Чонгука на ужин, ведь он бы так и сделал, но к разговору не готов. Он и хочет поговорить, хочет так сильно, что в груди все сжимает, но боится именно исхода разговора и того, что может услышать. Чонгук делает его слабым, вот что понимает Тэхён, сидя один на кухне. Он уже так глубоко, что его потеря будет очередной болью, сильной и разрывающей изнутри. Тэхён не хочет его терять, он хочет быть рядом, видеть улыбку и нежный взгляд, ему так не хватает альфы. Не хватает так сильно, когда он, помыв посуду и приняв душ, лежит опять один в постели, а ведь хочется, чтобы его обняли. Физически необходимо почувствовать уже такое родное тепло и аромат муската, который делает таким слабым и приносит такое облегчение. Хочется, чтобы обнимали сильные руки, тихий голос говорил «спокойной ночи, малыш», Чонгука хочется с его силой и уверенностью. Ведь именно они помогали, они давали надежду на то, что все у них будет хорошо. Когда Тэхён сомневался, Чонгук всегда говорил, что они будут счастливы, будут вместе, он не оставит. Вот только если сам альфа уже в этом сомневается, то Тэхён не знает, как это выдержит. _______________ Выходные проходят очень тяжело. Чонгуку кажется, что никогда в жизни ему не было так сложно взять себя в руки, взять под контроль свои эмоции и желания альфы. Альфы, который внутри рвет и мечет, требует поехать к омеге и все решить, взять и расставить все точки в их отношениях, показать, кому он принадлежит. Чонгук, как мог, все эти месяцы сдерживал свою сущность, чтобы показать, что они не просто с Тэхёном альфа и омега, они мужчины, которым так хорошо вместе. Но вот Дживон… Чонгука трясет при воспоминании о бывшем Тэхёна. Трясет так сильно, что Чонгук жалеет, что не ударил его, хотя это смысла не имеет, он ему сделал намного больнее словами. Но как же, сука, бесил его взгляд, такой тоскливый и с любовью, которая, видимо, еще осталась у Дживона к Тэхёну. Конечно, осталась, иначе бы он не приехал с надеждой на то, что они поговорят, и Тэхён сможет простить, выслушать. Чонгука разрывало от эмоций, их было слишком много. Первую ночь он не спал вообще, вливая в себя виски и думая о том, что поступил правильно. Да, он терпеливый, но не железный. Он понимает, что Тэхён ему ничего не обещал, сам предлагал не начинать все это и до сих пор извиняется за то, что не дает чего-то, но, блять, разве от этого легче? Разве может быть легче, если ты любишь так сильно, что хочешь делать все для него? Если готов ко всему, лишь бы он был рядом и улыбался так, как не улыбается никому. Чонгук топил ярость в алкоголе, одновременно злясь на Тэхёна и боготворя его в своей голове. Он проснулся в субботу только к обеду на диване в гостиной. Бутылка виски валялась на полу, стакан рядом, остатки алкоголя впитались уже в ковер. Голова раскалывалась от похмелья и мыслей о том, что вчера произошло. Не в состоянии мыслить здраво, Чонгук только дополз до душа, потом до кухни, где в холодильнике выпил все, что было из жидкости кроме алкоголя, и снова вырубился. Только в этот раз на кровати в спальне. Вновь проснувшись в почти двенадцать ночи, Чонгук не видит смысла вставать. Его тело полностью оправилось от похмелья, с головой сложнее. Там очень трудно и противно разбираться, потому что смысл всех сказанных им слов Тэхёну начинает доходить до альфы. Слишком много и грубо. Слишком много того, чего он на самом деле не думает. Пусть и смысл был передан полностью, но очень многого можно было не говорить просто потому, что Чонгук так не думает на самом деле. И вот сейчас воспроизводя все свои слова в голове, Чонгук мычит громко и трет ладонями лицо. Он не имел права обвинять Тэхёна в том, что тот до сих пор принадлежит Дживону. Сейчас это кажется таким низким, что Чонгук сам себя не понимает. Хотя да, вполне объяснимо, что его сорвало. Лилось все то, что злит, раздражает и пугает больше всего. Эмоции очень плохой советчик, Чонгук всегда избегал на эмоциях разборок, потому что потом можно о многом пожалеть. Многие слова ты захочешь забрать назад, но будет поздно. А если дело касается Тэхёна, то здесь тормоза срывает полностью, нет места разуму, его с ног до головы захватили инстинкты и обида на то, что омега до сих пор не принимает его. Хотел показать свою территорию? Молодец, показал. Вот только от этого не легче. А самое противное то, что ведь по факту многое было сказано так, как и чувствует Чонгук. Он эту метку ненавидит. Он эту метку видеть не может. Он понимает, что для Тэхёна она уже не имеет смысла, но для него это как знак того, что Тэхён ему еще не принадлежит. Да, на Тэхёне нет уже давно запаха бывшего мужа. Омега пахнет своим ароматом и Чонгуком, и это так приятно и правильно. Метка не обновляется, она теряет свою яркость, ее легко можно скрыть, но Чонгук же ее видит. Он знает, что она там. Да и хрен с ней, с меткой, ведь это не основное. Основное — это чувства. За меткой стоит привязанность. Если омега позволяет поставить метку, значит, он хочет быть твоим, он тебе отдается целиком и полностью, принимает, как альфу. А Тэхён не хочет. Это одновременно злит и приводит к бессилию, потому что Чонгук не знает, что ему делать. То, что им нужно поговорить — это понятно каждому из них, Чонгук в этом уверен. Есть дикое желание сейчас, посреди ночи, поехать к Тэхёну и обнять его. Чонгук уверен, что он злится на него и имеет право, но внутри разрывает от тревоги за любимого. Чонгук часто бывает резким, прямым, не любящим ходить вокруг да около, но только не с Тэхёном. С ним же на самом деле все с самого начала по-другому, Чонгук с ним другой. В бизнесе ты можешь быть жестким, а вот с любимым совершенно другим. Но сорвало, да. Возможно, это было дело времени, Чонгук не знает. Но он уверен, что им нужно время, точнее время нужно Тэхёну, чтобы все обдумать и принять какое-то решение. Нет, конечно Чонгук никогда не откажется от Тэхёна, и дело не в метке. Хочется уже какой-то определенности, потому что до сих пор кажется, что Тэхён может взять и уйти, а так быть не должно. Именно поэтому Чонгук дает время Тэхёну подумать, ведь про себя альфа знает все и во всем уверен, а вот что ему скажет Тэхён после его вспышки, очень интересно и даже страшно узнать. Чонгук уснул опять к утру, проспал два часа и в семь встал с постели. Принял душ и дико голодный пошел на кухню, он сутки не ел. Поэтому быстро сварил рамен и жуя его, думал, что будет правильным сделать дальше. Ему физически хочется сорваться к Тэхёну, но он сам себя останавливает, потому что прекрасно понимает, что если умалчивать проблему, от этого будет только хуже. Он готов ждать дальше, ведь Тэхён именно ему сдается и доверяет, и не хочется потерять это доверие. Но Тэхён тоже должен понимать, как ему тяжело все время быть рядом, но при этом до конца не вместе. Остаётся надеяться, что его вспышка будет шагом вперед к решению проблем между ними, а не отбросит их назад. Потому что больше всего Чонгук боится, что Тэхён вообще от него отвернется, скажет, что не готов, и оставит их в статусе людей, которые просто имеют общего ребенка. Очень многое Чонгук передумал за воскресенье, пока пытался делать какие-то дела, ушел на пробежку, где за час старался хоть немного привести мысли в порядок и отвлечься. Он минут по двадцать смотрел на номер телефона Тэхёна, желая нажать его и наконец услышать любимый голос, понять хоть что-то. Но Чонгук раз за разом останавливал себя, думая о том, а сделает ли Тэхён шаг к нему? Насколько сильны его чувства, поймет ли он состояние Чонгука? Слишком много тяжелых мыслей, Чонгук час за часом размышляет о том, что произошло, и понимает, что без Тэхёна он уже точно не сможет. Жалеет о своем срыве, сейчас считает его слабостью, но и пожалеть на все сто не может. Тэхён должен был это услышать, пусть точно не всё, и Чонгук знает, за какие слова он извинится, но это должно было произойти. А потом, уже вечером, сидя в машине возле дома Тэхёна, Чонгук уговаривает себя не идти к нему. Смотрит в окна, на кухне горит свет, и сжимает пальцами руль. Там Тэхён, такой любимый, тёплый, родной, хочется плюнуть на гордость, как всегда, и пойти к нему. Но Чонгук сам для себя решил, что поговорят они завтра, если конечно Тэхён приедет на работу. Чонгук даст Тэхёну еще немного времени чтобы тот понял и решил, как он хочет жить дальше, ведь Чонгук про себя все знает. _________________ Оказывается то, что вы работаете в одном офисе, не дает гарантий на то, что вы поговорите. Совещание началось в десять утра, Тэхён сидит справа, как обычно, но при этом делает вид, что Чонгука не существует. Отвечает на вопросы, говорит по делу, выставляет планы, а Чонгук смотрит прямо на него и не может поймать ни одного прямого взгляда. Напоминает время, когда они вернулись из Токио после их первой ночи и не общались, полностью игнорируя друг друга, а точнее игнорировал Тэхён. После совещания Чонгук четко говорит Тэхёну остаться, чтобы обсудить важные детали, на что получает ответ, что сейчас он не может, у него куча дел, но «я обязательно зайду к вам позже, господин Чон» — кидает Тэхён, не смотря на Чонгука, и быстро выходит из кабинета. Если это то, чего больше всего боялся Чонгук, то наступает пиздец. Если Тэхён решил, что им проще быть отдельно, чем вместе, то Чонгук понятия не имеет, что ему делать. Ведь он правда не может заставить омегу что-то чувствовать или действовать, идти навстречу. Остаётся надеяться, что это не так, и Тэхён пока не готов к серьезному разговору. Чонгук работает и ждет, проходит час, два, наступает обед, но Тэхён так к нему и не пришел. На сообщения не отвечает, на селектор тоже, Чонгук уже не знает, ему смеяться или плакать. А потом в груди становится больно, потому что Тэхён выглядит измученным и бледным, а под глазами темные круги. Его голос звучал четко и ровно, когда он обращался к подчиненным, но Чонгук же уже знает его, и он видит, как Тэхёну плохо. И снова чувство вины давит в груди, ведь его беременному омеге нужны его аромат и феромоны, он же знает, как Тэхён плохо себя чувствует по утрам. Но как всегда сильный, как всегда справляется сам, даже слишком сильный, по мнению Чонгука. Хотелось бы быть всегда его опорой, лишь бы Тэхён позволял. Чонгук выходит из своего кабинета, хочет передать папку Ёнсу, но застывает, когда слышит за дверью своей приемной злой голос Тэхёна, который кого-то отчитывает на повышенных тонах. Чонгук переводит взгляд на дверь, потом снова на Ёнсу и выгибает бровь. Секретарь пожимает плечами и говорит: — Один из архитекторов не закончил проект в срок, точнее, правки к нему. Это то, что я услышал и понял. По-моему, Тэхён хочет его уволить. А Тэхён продолжает кричать, вычитывая про сроки и обязательства, Чонгук поджимает губы, думая, как поступить: дать своему заместителю самому разобраться или пойти его успокоить? Есть правда вариант попасть под горячую руку, этого не хочется, поэтому Чонгук облегченно прикрывает глаза, когда голос Тэхёна смолкает, и слышно, как он хлопает дверью в своем кабинете. В приемную заходит Юнги и с усмешкой смотрит на Чонгука, который отдает все же папку Ёнсу и идет в свой кабинет. — Что случилось у твоего омеги? — спрашивает Юнги, падая в кресло напротив директора. — А что у него случилось? — спокойно спрашивает в ответ Чонгук. — Да ладно, — Юнги закатывает глаза. — На совещании сразу было понятно, что между вами что-то не так. А теперь Тэхён носится по офису и разносит каждого, мне пока удается избежать его гнева, но не уверен, что будет так везти всегда. Может, успокоишь своего беременного омегу? — Я бы с удовольствием, — тихо отвечает Чонгук, — но со мной вроде как не хотят разговаривать. — Что, неужели буря в раю? — усмехается Юнги. — И что случилось? Чонгук вздыхает и вкратце пересказывает то, что произошло в пятницу вечером. Юнги хмурит брови, уже не усмехаясь, а потом говорит серьезно: — С одной стороны, я тебя понимаю, Чонгук. Я про это тебе и говорил, что ты можешь и не дождаться чего-то в ответ. Хотя, как по мне, ты и так немало от него получаешь, если светишься, как идиот. Поэтому упрекать теперь в этом Тэхёна как минимум подло. Ты мне сам и в глаза говорил, что все знаешь, и ты взрослый мальчик, готов ждать, и ты счастлив. Так какого хрена теперь его обвиняешь в том, что он не дает то, что тебе нужно? Еще и Дживоном ему тыкаешь… — Я знаю, ясно?! — рычит Чонгук и резко выдыхает. — Все прекрасно знаю, но не смог себя сдержать. Что, блять, все вокруг такие идеальные и никогда не говорили на эмоциях хуйни? И ты тоже, да? Поэтому я и хочу поговорить, а он бегает, показывая, что разговаривать со мной не хочет. — Я не виню тебя, — вздыхает Юнги, — просто слова ты реально выбрал неподходящие. — Я знаю, — устало отвечает Чонгук, — и мы во всем разберемся. А ты в своих делах разбирайся со своим Чимином. — Сложно разбираться в чем-то, когда не понимаешь, есть это «что-то» или нет, — бубнит Юнги. — Ладно, я не за этим пришел. Дай оригинал договора с господином Каном, мне через час выезжать к нему. Чонгук, нахмурив брови, смотрит на друга. Как он понял из пары рассказов Юнги, у них там тоже все как-то не радужно и стоит на месте. Но Юнги отказывается об этом говорить, просто кидает, что все нормально, и уходит от темы. Потому что Мин не знает, что ему сказать. Он сейчас забирает документы и быстро возвращается в свой кабинет. Снова вспоминает Чимина, хотя тот и так из головы не выходит никогда. Прошло две недели с их первого свидания. Свидания, которое для Юнги стало таким приятным открытием. Он узнал Чимина чуть больше, и кажется, что вляпался еще чуточку глубже. Только вот за эти две недели увидеться они смогли еще всего два раза. Один раз в середине недели Юнги смог перехватить Чимина после работы и уговорил поужинать. Все было быстро, но не менее интересно, а потом Чимин сказал, что ему нужно домой, его ждет сын. И еще одна встреча была в конце прошлой недели, они сходили в кино, а потом быстро перекусили. И снова Чимин спешил домой. Честно, Юнги не понимает, Чимин на самом деле не может вырваться из дома или не хочет, ведь это совершенно разные вещи. Иногда да, Чимин прямо говорит, что сегодня он больше не хочет видеть людей и общаться, поэтому никуда не пойдет. Потом он говорит, что проводит время с сыном, и естественно, сыну Юнги проигрывает. Получается, что по большому счету Юнги выпрашивает эти встречи, подстраиваясь под настроение, расписание и желание Чимина, лишь бы его увидеть. И когда Юнги об этом задумывается, то ему одновременно становится и смешно, и как-то не по себе. Смешно, потому что он был тем, кто всю свою жизнь избегал давления и хоть минимального ограничения свободы. Это когда омега звонит, пишет, хочет узнать где и с кем ты, хочет снова встретиться, то есть становится навязчивым. А теперь навязчивым становится Юнги, потому что он именно тот, кто звонит и пишет. Чимин звонил пару раз и то только для того, чтобы сказать, что планы поменялись. Но всегда говорит с улыбкой, смотрит прямо в глаза и привлекает все так же сильно, да и интерес в ответ проявляет. Да и на прощальные поцелуи отвечает охотно. И получается, что Юнги хочет, чтобы ему свободу ограничили, позвонили и попросили встретиться, но этого не происходит. Радует, что у них назначено свидание на вечер среды, Юнги очень сильно ждет возможности снова провести время с Чимином. ____________________ Чонгук раздраженно скрипит зубами, когда Тэхён опять не берет трубку. — Ладно, — фыркает Чонгук и набирает номер Ёнсу через селектор. — Ёнсу, сходи к Тэхёну и скажи, что я его вызываю. И это, блять, срочно. — Хм, господин Чон, но господин Ким уехал пятнадцать минут назад. Он сказал, что у него срочные дела и сегодня он не вернется. — Что?! — рявкает Чонгук, сжимая кулак. — Но… Но… — Ёнсу запинается, не зная, что сказать. — Я думал, вы знаете… Но Чонгук его уже не слушает, скинув звонок. Снова набирает номер Тэхёна, но тот не берет трубку. Злится, не понимая, что происходит, пишет сообщение: Тэхён, какого черта происходит?! Ты где? Он ждет ответ пару минут, и приходит сообщение: Я сделал на сегодня все дела, и мне срочно нужно было уехать Чонгук медленно дышит, тревога захватывает целиком, поэтому он быстро печатает: Скажи мне, что с вами все хорошо И с облегчением читает через минуту: С нами все хорошо Мы все равно поговорим, Тэхён, бегать всегда не сможешь Чонгук ждет ответа, но не получает, поэтому отбрасывает телефон и проводит рукой по волосам. Они сегодня же поговорят, не может Чонгук уже видеть Тэхёна и не обнять, не поцеловать, не погладить живот и не уткнуться носом в крепкую шею. Тэхён же тоже скучает, Чонгук это чувствует, а ссора эта не стоит того, что они имеют. Поэтому Чонгук быстро решает доделать дела и поехать к Тэхёну, без разговора он не уедет. Он только выводит ноутбук из спящего режима, как телефон на столе вибрирует. Чон хмурится, когда видит, что звонит Джин, поэтому сразу же отвечает на звонок: — Да, Джин. — Привет, Чонгук, — тихо говорит Джин. — Не помешал? — Нет, все в порядке, — напряженно отвечает Чонгук. Джин молчит какое-то время, потом тихо вздыхает и говорит: — Чонгук, я не знаю, что у вас происходит, но знаю, что что-то происходит. Тэхён третий день не хочет общаться, пишет только сообщения, что потом позвонит. И последний раз было такое, когда он узнал про Дживона и ушел из дома. А я переживаю, поэтому… — Джин снова вздыхает, — хотел узнать. Вы поссорились? Расстались? Чонгук быстро облизывает губы и стучит пальцами по столу. — Нет, Джин, нет. Конечно мы не расстались. Но да, поругались. — Понятно, — тихо отвечает Джин. — Ты не выдержал, да? Чонгук выпрямляется в спине и удивленно моргает. — В смысле? — Просто Тэхён постоянно говорил, что ты когда-нибудь не выдержишь и бросишь его, или вы поругаетесь, потому что он тебе не дает то, что ты хочешь. Постоянно шутил, что, видимо, никого не может устраивать полностью, — Джин замолкает, а потом устало говорит: — Прости, я не хотел лезть, просто волнуюсь. — Да, я понимаю, — хрипло говорит Чонгук и прочищает горло. — И нет, я не собираюсь его бросать. Черт, Джин, я не смогу без него. — Я рад, — впервые Джин улыбается. — Хотя и тебя понимаю, что тебе тяжело, и ты готов к большему. Ладно, ты меня успокоил, теперь надеюсь вскоре поговорю с Тэхёном. — Так и будет, — усмехается Чонгук. Они прощаются, Чонгук ощущает себя очень измотанным, а еще не самим собой, когда Тэхёна нет рядом. Нет, это нужно решать как можно быстрее. __________________ Тэхён выходит из риэлторского агентства и облегченно выдыхает. Он наконец оформил сделку, и теперь тот дом ему не принадлежит. Вчера ему позвонил риэлтор, сказал, что покупатели подумали и решили купить дом, он очень им понравился. Тэхён, конечно же, рад, но он этот дом видеть не может, особенно после последних событий. Поэтому с радостью подписал документы, передавая милой пожилой паре права собственности, ответил на все интересующие их вопросы и буквально сбежал из кабинета. Всё, теперь еще один кусок из прошлого позади, вот только прошлое все равно преследует, оно в голове и не дает полностью жить дальше. Тэхён садится в машину, закрывает глаза и откидывает голову на подголовник. Сейчас четыре часа, и ему не нужно возвращаться в офис. Дела сделаны, да и желания нет, хочется только к Чонгуку. Он сегодня на совещании еле себя сдержал, чтобы не броситься к альфе и не зарыться лицом ему в шею, жадно вдыхать и вдыхать. Тэхён старался дышать через раз и вообще не смотреть на него, слишком соскучился, слишком нужен, омега не ожидал от себя такой реакции. Поэтому избегал, не уверенный, что сможет себя контролировать, а нужно было сделать дела, а главное — продать этот чертов дом, чтобы больше никогда не видеть его. И вот сейчас Тэхён, грустно усмехаясь, заводит машину и выезжает со стоянки. Пусть все будет так, как будет. Он сам не знает, что для него будет лучше. Как ты можешь быть уверен, что человек никогда не обманет и не предаст? Что не разлюбит, что всегда будет беречь и смотреть так, как сейчас. Никак. Потому что и Дживон любил, и берег, и смотрел с нежностью, но итог известен всем. Поэтому остаётся снова сделать этот шаг и просто жить, надеясь, что в этот раз все будет по-другому. Тэхён закусывает губу и паркуется возле дома Чонгука. Выходит из машины, поднимается на нужный этаж и осторожно открывает дверь своим ключом. В квартире тихо, Чонгук еще не вернулся домой. Тэхён вздыхает и идет в ванную комнату, где сразу же из корзины для белья достаёт футболку альфы, вжимается в нее лицом и глубоко вдыхает. Тэхён мычит и глаза прикрывает, как же ему не хватало этого аромата, ему правда сразу легче становится. Хочется искупаться в нем, хочется окружить себя мускатом со всех сторон, хочется чувствовать себя защищенным. Потому что последние пару дней Тэхён ощущает себя таким уязвимым без поддержки Чонгука, без его присутствия в жизни. Тэхён не знает, чем это продиктовано больше — беременностью или его чувствами, но это и не важно, потому что хочется к Чонгуку. Да, он скоро приедет и обнимет, Тэхён уверен, а он пока подождет его, не хочется уезжать из этой квартиры, где так много этого прекрасного аромата. Тэхён быстро скидывает свою одежду на пол прямо в ванной комнате и надевает футболку Чонгука. Роется в корзине и раздраженно рычит, потому что очень мало вещей, ему нужно больше. Здесь всего две рубашки, двое брюк и еще пара маек с шортами. Мало, очень мало, Тэхён поджимает губы от досады, но хватает одежду и быстро идет в спальню. Одежда летит на кровать, омега сдирает плед и лицом падает в подушку, на которой спит Чонгук. Урчит громко и пальцами за нее цепляется, здесь аромат такой интенсивный, очень вкусный. Тэхён нюхает одеяло и довольно мычит, ему хочется завернуться в этот аромат, чтобы перестать чувствовать тревогу за будущее, и так хочется, чтобы это помогло. Ведь Чонгук всегда был опорой, и он скоро вернётся, обнимет, даст понюхать себя и скажет, что все будет хорошо. Тэхён нехотя поднимается с кровати, быстро идет к шкафу, заправляя длинные пряди за уши. Открывает сразу две двери и недовольно кривит губы. Все выстирано и пахнет не так хорошо, но принадлежит Чонгуку. Тэхён купил ему порошок без парфюмерных добавок, поэтому слабый аромат муската есть, но как же его мало. Вешалки разлетаются по спальне, Тэхён быстро таскает рубашки на кровать, следом летят футболки. Он в жизни ни разу не строил гнездо, но сейчас ему хочется ощутить этот комфорт, хочется иметь свое личное место, где им с ребенком будет уютно, а вокруг будет аромат альфы. Чонгук скоро придет и будет рядом, Тэхён сам себе кивает, пока раскладывает вещи. В центр ложатся подушка и одеяло, вокруг них раскладываются вещи, образуя овал посередине кровати, чтобы Тэхён мог лечь внутри. Омега аккуратно забирается туда, хватает вещи, которые взял из корзины, и раскладывает их рядом с подушкой, чтобы было больше такого необходимого аромата рядом. Тэхён тихо выдыхает, лежа на боку и чуть согнув колени. Осматривается и поправляет рукав рубашки, который выбился из «стенки» гнезда. Ему сейчас более комфортно в окружении вещей, Тэхён ногами путается в одеяле, руками обнимает подушку, обложив ее одеждой. Ему нравится, ему уютно и тепло, омега вдыхает поглубже и думает о Чонгуке. Так не хватало его эти дни, а сейчас он словно немного ближе. Тэхён очень надеется, что ему тоже понравится его гнездо и альфа не будет против, что Тэхён здесь устроил, ведь сам говорил, что он может приходить сюда. Омега чувствует себя уставшим и измотанным, но уже более счастливым, поэтому закрывает глаза и пытается расслабиться. Поскорей бы приехал Чонгук. ____________________ Чонгук раздраженно бьёт кулаком по двери и резко выдыхает, Тэхён не открывает дверь и не берет трубку. Машины омеги нет возле дома, поэтому скорее всего он не здесь, но проверить стоило. Чонгук так и не знает, куда с работы уехал Тэхён, прием у Чимина ему назначен на среду, поэтому он не мог поехать в клинику. Стараясь не думать, что с его Тэхёном могло что-то случиться, как и с их ребёнком, Чонгук быстро спускается по лестнице, есть еще один вариант, где может быть Тэхён. Он садится в машину и заводит двигатель, сегодня они все решат. Сегодня Чонгук не уснет без своего омеги, он обнимет его и снова почувствует его тепло, самый любимый аромат и губы самые сладкие. Они все решат, это не та проблема, из-за которой они должны быть не рядом, им просто нужно поговорить. Чонгук доезжает до своего дома так быстро, как может. Облегчённо выдыхает и не может сдержать улыбки, когда видит знакомую машину на стоянке, его Тэхён приехал к нему. Чонгук выходит из машины, включает сигнализацию и как можно быстрее идет к подъезду. Даже руки немного дрожат, когда он открывает замок и тихо заходит в квартиру. Внутри тишина, нет ни единого звука, Чонгук разувается, оставляя свои ботинки рядом с обувью Тэхёна в коридоре. Идет в сторону ванной комнаты, где горит свет и дверь открыта. Заглядывает внутрь, замечает одежду Тэхёна на полу, в которой он сегодня был в офисе, а бельевая корзина пуста. Чонгук выключает свет и тихо идет по коридору к своей спальне, дверь закрыта неплотно, он осторожно открывает ее и бесшумно заходит в комнату. В спальне полумрак, темные шторы закрыты, Чонгук не открывал их с утра. Тихо ступая по ковру, Чонгук не сводит взгляда с кровати, где спиной к нему лежит Тэхён в ворохе его одежды, которая окружает его со всех сторон. Дверцы шкафа открыты, на полу валяются вешалки и какие-то вещи, а у Чонгука сердце сжимается от любви и нежности, пока он тихо обходит кровать и смотрит на омегу, который выглядит таким уязвимым в своем гнезде. Как же Чонгук хотел увидеть это, почувствовать, что для Тэхёна важно его присутствие в жизни, это что-то такое личное, что заставляет инстинкты еще больше тянуться к любимому. Чонгук останавливается сбоку кровати и смотрит на Тэхёна сверху вниз, тот закутался в одеяло, а в руках сжимает его подушку и одежду, на омеге надета его футболка, в которой Чонгук вчера бегал. Альфа улыбается, смотря на профиль Тэхёна, его глаза закрыты и он размеренно дышит. Чонгук не знает, как поступить: не тревожить омегу в его гнезде и выйти или разбудить и обнять. Что ему будет приятнее сейчас? Чонгук кусает губу, так хочется прикоснуться к Тэхёну, но он просто смотрит на него и молчит. — Иди ко мне. Тихий и хриплый голос выводит из раздумий, Чонгук снова улыбается и шепчет: — Можно? Ты не против? — Нет, — выдыхает Тэхён и открывает глаза. — Я ждал тебя. Они какое-то время молчат и смотрят в глаза друг другу, потом Чонгук кивает и осматривает ворох одежды, думает, как не сломать все это и забраться к Тэхёну. Осторожно на четвереньках переступает через края гнезда, Тэхён двигается, освобождая ему место. Чонгук со вздохом ложится набок лицом к Тэхёну, стараясь двигаться аккуратно, но омега недовольно бубнит и поднимается, чтобы поправить одежду, которую задел по бокам Чонгук. — Прости, — с улыбкой шепчет Чонгук. — Можно было и поаккуратнее, — недовольно говорит Тэхён. Кивает, когда снова все вещи на своих местах, хотя Чонгук не понимает, что там было не так, ворох одежды — это ворох одежды, но с омегой спорить точно не будет. — Извини, я не хотел тебя разозлить, — отвечает Чонгук, когда Тэхён снова ложится напротив. Он полностью закутался в одеяло, видны только лицо и растрепанные волосы. Они лежат на подушке и между их лицами не больше десяти сантиметров. — Я уже все поправил, — тихо отвечает Тэхён, смотря в темные глаза. Чонгук пришел и смотрит мягко, и уже лучше, намного лучше. — У тебя здесь уютно, — с легкой улыбкой говорит Чонгук. — Да? Спасибо, — Тэхён будто немного тушуется. — Я никогда не строил гнездо, но мне почему-то так захотелось. Тебе правда нравится? Чонгук улыбается шире, увидев в карих глазах, как это важно для Тэхёна. — Мне очень нравится, — отвечает Чонгук. — У тебя чудесное гнездо, малыш, самое лучшее. Тэхён морщит нос, но улыбается довольно, ведь он правда старался. Пока лежал здесь, успокоился и почувствовал себя в безопасности, и наконец дождался альфу. Теперь они молчат, просто смотрят в глаза друг другу, одними взглядами выражая, как они соскучились. Чонгук облизывает губы и тихо спрашивает: — Куда ты уезжал, Тэ? Тэхён отводит взгляд и отвечает: — Я продал тот дом, покупателям он понравился, и мы подписали все документы. Он больше мне не принадлежит. Чонгуку не нужно говорить, как сильно он рад, поэтому лишь кивает и продолжает молчать. Тэхён ерзает немного под одеялом, выдерживая прямой взгляд альфы, так хочется его обнять, ближе почувствовать. Но он не просит, а Чонгук не предлагает, поэтому Тэхён, снова начиная немного нервничать, говорит тихо: — Нам, наверное, нужно поговорить. Это не звучит как вопрос, но Чонгук кивает, продолжая молчать. Собирается с мыслями, ведь ему многое нужно сказать Тэхёну, но тот опережает и начинает говорить: — Я же знал, что это случится, что ты не сможешь постоянно молчать, сдерживать себя, — Тэхён вздыхает, будто набираясь сил, — и я правда понимаю тебя. Понимаю, что, возможно, заслужил все те слова, но, — горло сдавливает, Тэхён сглатывает, а Чонгук поджимает губы, — но слышать это было больно. Потому что Дживон… — Нет, постой, Тэ, — Чонгук поднимает руку, останавливая его. — Подожди, дай я скажу… — Нет, я должен объяснить. Пожалуйста, — Тэхён, закусив губу, кивает, ему почему-то страшно, он не знает, что еще может услышать от Чонгука, который, помедлив, продолжает: — Да, возможно, это было неизбежно, кто знает. Я про то, что меня сорвало. Я многого тебе наговорил, и да, общий смысл моих слов, думаю, ты понял верно. Но, Тэ, я хочу извиниться за то, что говорил про твоего бывшего и про то, что ты хочешь ему принадлежать и продолжаешь ему принадлежать. Тэхён отворачивается, отводя взгляд, и упрямо поджимает губы. Эти слова болью режут в груди, все внутри противится им, и Тэхён снова начинает злиться. — Я так не думаю, Тэ, — тихо говорит Чонгук, — и за это прошу прощения. Я не должен был этого говорить, ведь знаю, как тебе было больно и как ты страдал. Как старался оборвать все, что тебя с ним связывало, чтобы жить дальше. И с моей стороны было подло говорить об этом, ведь именно мне ты начал доверять. Прости меня, — Чонгук кладет ладонь на щеку Тэхёну и поворачивает его лицо, чтобы омега снова посмотрел ему в глаза. — Прости, милый, ты не заслужил таких обвинений. — Ты прав, не заслужил, — голос твердый и хриплый, Тэхён стойко отвечает на взгляд Чонгука. — И я не хочу больше слышать такие слова в свой адрес, потому что могу быть во многом виноват, но точно не в этом. Я не принадлежу ему, этот человек вычеркнут из моей жизни, и я ничего к нему не испытываю, ничего положительного. Никогда не выберу его. — Я знаю, — Чонгук слегка улыбается и пальцами гладит щеку, — и ты не услышишь больше подобного от меня. Тэхён тоже чуть улыбается в ответ на улыбку, глаза прикрывает и трется щекой о теплую ладонь, становится немного легче. Но снова смотрит в глаза и говорит: — Но от других своих слов не отказываешься. Это снова не вопрос, но Чонгук отвечает: — Нет, не отказываюсь, — Тэхён кивает и опускает взгляд. — Да, я могу ждать и дальше, и, блять, ладно, я буду ждать, но мне сложно, Тэхён. Ты прекрасно знаешь, и я всегда это говорю, что ты откладываешь неизбежное. Мы все равно будем вместе, для меня ты — мой омега, вот только ты продолжаешь оставлять меня в подвешенном состоянии, а я все также не могу заставить чувствовать тебя больше. — Значит, — Тэхён тихо сглатывает и смотрит исподлобья, — ты не отказываешься от меня? Это на самом деле пугало. От мысли о том, что Чонгук устал ждать, а главное, устал от своих чувств, которые не разделяют полностью, становилось больно и страшно. Тэхён просто не представляет, что будет делать, если Чонгук его оставит. Он, наверное, навсегда закроется в себе, посвятив свою жизнь только ребенку, никогда больше не сможет открыться, и от этого действительно страшно. Но Чонгук удивленно смотрит в глаза, медленно моргает, будто не понимая, что именно он услышал, а потом смеется нервно. — Черт, Тэ, о чем ты вообще говоришь? — Но ты сам сказал, что ты устал, — тихо отвечает Тэхён и так доверчиво в глаза смотрит, что в груди все сжимается. — А я ведь боялся, что ты устанешь от меня. И я не хочу, чтобы ребенок стал обязательством быть рядом, мы с тобой об этом говорили. Но я не хочу тебя терять, Гук, уже не смогу. Ты нужен мне, я же тебя выбрал… — Боже, Тэхён. Чонгук больше не сдерживая себя, двигается ближе и двумя руками обнимает Тэхёна, крепко прижимая к себе. Тот носом тычется ему в ключицы и дышит часто, Чонгук глаза жмурит, ему так хочется помочь Тэхёну избавиться от сомнений. В себе, в нем, в них и в их будущем, и он думал, что у него это получается. — Как тебе это вообще в голову пришло? — недовольно говорит Чонгук, продолжая обнимать Тэхёна. — Я люблю нашего ребенка, но сначала я тебя полюбил, Тэ. — Что хорошего в чувствах, которые причиняют боль? — шепчет ему в шею Тэхён. Чонгук вздыхает и отклоняется, чтобы снова посмотреть в серьезные карие глаза, говорит спокойно: — Они не причиняют мне боль, уже нет, с тех пор, как мы с тобой вместе. Я просто не могу все их выразить, потому что ты мне не позволяешь. Тэхён отводит взгляд и бегло облизывает губы, он должен сказать то, зачем приехал и к чему пришел за эти дни. Поэтому осторожно достаёт правую руку из-под одеяла, берет ладонь Чонгука и переплетает их пальцы. Смотрит на них несколько мгновений, собираясь с мыслями, пока Чонгук наблюдает за ним, нахмурив брови. Затем вздыхает, смотрит в глаза и говорит твердо: — Я понимаю, что быть со мной сложно, я не даю тебе многого, что ты заслуживаешь. Но в эти дни я понял, что уже не смогу без тебя. Я так сильно скучал по тебе, Чонгук, — Тэхён кусает губу и продолжает: — Я хочу, я правда хочу быть счастливым, я очень стараюсь, ты стараешься еще больше, и я с тобой на самом деле счастлив. Поэтому я согласен переехать к тебе, мне было не по себе эти дни, когда тебя не было рядом, мне так хотелось к тебе. И я прошу тебя поставить мне метку, — твердо говорит Тэхён, не моргая смотря в серьезные темные глаза. — Я выбираю тебя, Чонгук, хочу, чтобы ты знал это. Только хочу попросить тебя, — голос немного подводит, потому что горло сжимает, но Тэхён крепче сжимает пальцы Чонгука и продолжает: — не обманывай меня, пожалуйста. Я не выдержу еще одного раза, просто не смогу. Тэхён судорожно выдыхает и отворачивается, ему так сложно показывать свою слабость, быть таким открытым, слишком уязвимым перед кем-то после того, что он пережил. Но разве Чонгук не тот человек, перед кем он может показать себя таким? Да, в прошлый раз он ошибся и очень больно обжегся, думал, что больше не сможет. Но жизнь повернулась к нему так резко другой стороной, дает так много вместе с шансом быть счастливым с этим мужчиной, а ему остаётся лишь снова довериться. По-другому ничего у них не получится. Чонгук молчит и смотрит на профиль Тэхёна, который, кажется, такой небольшой речью открыл себя полностью, сдался и предлагает так много. Предлагает то, что Чонгук так сильно хотел, о чем мечтал так долго, но не так он это хотел получить. Не из-за страха Тэхёна потерять то, что они имеют, и не из-за его неуверенности в том, что в противном случае Чонгук от него откажется, оборвет отношения. Это даже в голове звучит глупо и неправдоподобно, потому что это точно не про них с Тэхёном. Поэтому Чонгук одновременно словно окрылен услышанным, он чувствует такую благодарность за то, что Тэхён ему доверяет себя и свои чувства, но при этом тень раздражения портит все эти невероятные ощущения. Чонгук сжимает пальцы Тэхёна, привлекая его внимание, тот снова поворачивает голову и смотрит на него. — Тэхён, мои чувства к тебе не изменились, они становятся только крепче, — тихо говорит Чонгук. — Я люблю тебя, я люблю нашего ребенка, а те слова были сказаны на эмоциях, пусть в них и была доля правды. Но я не откажусь от тебя никогда. Мои планы не поменялись, я хочу делать вас счастливыми, и не смогу предать, малыш, — Тэхён кусает губу, слушая его, а сердце в груди бьётся тяжело и громко отдает ударами в ушах. — И я знаю, о чем ты сейчас думаешь, что он тоже тебе это говорил, но я — не он. Мне просто остаётся доказывать это тебе и дальше, а тебе верить мне. Я буду очень рад помочь тебе переехать ко мне, потому что тоже больше ни одной ночи не хочу засыпать без тебя, но метку я тебе не поставлю сейчас. Тэхён удивленно хлопает глазами, уже хочет возразить и открывает рот, но Чонгук продолжает: — Я не буду ставить тебе метку только потому, что ты думаешь, что это необходимо мне. Я хочу, чтобы ты сам этого хотел, сам принял меня, ты же понимаешь, как это важно. И после моей вспышки ты как будто просто сдаешься, но я не верю, что на самом деле хочешь этого. — Я хочу, — выходит тихо, хрипло и как-то неуверенно, на что Чонгук усмехается грустно. — Перестань, Тэ, не нужно обманывать. Я верю тебе, верю, что ты хочешь быть со мной, и это самое главное. А моя метка все равно будет на тебе, я подожду, когда ты на самом деле будешь готов. — Чонгук… Тэхён облизывает медленно губы, Чонгук переводит на них взгляд и усмехается. Он подождет, он сегодня услышал многое и даже больше, чем расчитывал, поэтому еще немного терпения — и Тэхён сам попросит метку, искренне захочет. Чонгук тянется к нему и губами водит по губам, Тэхён задерживает дыхание и прикрывает глаза. — Так скучал по тебе, Тэ, — шепотом в губы. Чонгук целует с напором, чуть приподнявшись и возвышаясь над Тэхёном, который обеими руками обнимает его за шею, отвечает так же нетерпеливо. Поцелуй глубокий и быстрый, он срывает с губ томные вздохи и мычание, они оба соскучились. Оба эти три дня жили в таком напряжении, стараясь решить для себя и между собой, как им жить дальше, ведь никто из них не может отказаться друг от друга. Чонгук рукой проникает под одеяло, не разрывая поцелуй, пальцами цепляет края своей футболки и кладет ладонь на живот Тэхёну, гладит горячую кожу. Тэхён отклоняет голову назад, прерывая поцелуй, мягкий звук урчания срывается с губ от этой ласки, как же Чонгука не хватало. Сейчас страхи и напряжение отступают, пока Чон продолжает гладить живот, целует шею и цепляет кожу зубами, от чего мурашки бегут по телу. — М-м-м, Чонгук… — Никогда не оставлю, — Чонгук смотрит сверху вниз, дышит часто, взгляд твердый и такой уверенный. — Я клянусь, Тэ, никогда. — Я верю, — Тэхён облизывается, собирая на язык привкус муската, — верю тебе. Они улыбаются друг другу, Тэхён обнимает крепче за шею, прижимая к себе Чонгука, и закрывает глаза. Вот чего ему не хватало — этой уверенности и силы, ее у Чонгука достаточно, если сам Тэхён может еще в чем-то сомневаться. А он устал сомневаться и терять тоже не хочет то, что сейчас имеет, поэтому снова старается открыться полностью для другого человека. — Полежи со мной, — шепчет Тэхён, а Чонгук снова ложится на кровать, давая доступ к своей шее. — Извини, что устроил погром в твоей спальне. — Теперь нашей спальне, — с улыбкой говорит Чонгук, ощущая, как теплый кончик носа водит по его коже. — Тебе все это и убирать. Тэхён щиплет его за бок, на что Чонгук лишь фыркает и наконец расслабляется. Он тоже загибался без любимого омеги, боялся, что эта ссора не сблизит их, а наоборот отдалит. И как же он счастлив, что Тэхён пришел к нему, выбрал его, сказал столько слов, которые так ждал альфа. Значит, дальше они смогут всё решить, Чонгук в этом уверен, ведь гордость и умолчание проблем могут привести лишь к тому, что люди отвернутся друг от друга, потеряют многое. Поэтому Чонгук засыпает счастливым, рядом с ним сопит Тэхён, который так старательно построил для них это гнездо, будто знак поставил, что это и его дом тоже. ____________________ Чонгук просыпается первым и тихо вздыхает, обнимая одной рукой Тэхёна за талию, который лежит к нему спиной. Чонгук улыбается и носом водит по темным волосам, затем осматривается, они во сне практически полностью раскидали вещи, которые их окружали. Альфа так счастлив проснуться снова с Тэхёном, вчера они еще немного поболтали, но Тэхён быстро уснул, а за ним и Чонгук. Часы показывают шесть утра, времени до работы еще много, поэтому они могут позволить себе провести эти пару часов вместе. Чонгук, закусив губу, ладонью ведет по руке омеги, сжимает несильно талию, его футболка задралась почти до груди. Сам Чонгук вчера снял брюки и рубашку, оставшись в одних боксерах, поэтому сейчас потирается твердым членом о ягодицы Тэхёна и проникает ладонью под резинку белья. Чонгук вдыхает любимый аромат с волос и двумя пальцами мажет между ягодиц, массирует сфинктер, его начинает потряхивать от возбуждения и желания снова ощутить Тэхёна полностью. Два пальца плавно проникают внутрь, Тэхён стонет сквозь сон и выпячивает задницу еще больше, принимая проникновение. Он, не открывая глаз, закусывает губу, выплывая из сна, ощущая внизу приятное тепло от желания и уверенные движения пальцев в нем. — Гук, м-м-м… — Да? — хрипло на ухо спрашивает Чонгук. — Гук, ещё… Чонгук улыбается и другой рукой стягивает с Тэхёна футболку, целует плечи и загривок, от чего Тэхён начинает сильнее дрожать. Омега сам снимает с себя белье и двигается навстречу пальцам, не желая открывать глаз, утопая в состоянии между сном и наслаждением. Чонгук уверенными движениями руки размазывает смазку по своему члену, спускается немного ниже и рукой подхватывает бедро Тэхёна, поднимая его ногу. Входит медленно во всю длину и замирает, когда они снова лежат вплотную и часто дышат. — Чонгук, боже, — выдыхает Тэхён, пальцами цепляясь за простыню и одежду, которая лежит на кровати. — Доброе утро, любимый, — с улыбкой шепчет Чонгук, ведя бедрами. — Доброе, Гук-и, — довольно тянет Тэхён, виляя задницей, на что получает легкий укус в плечо. Темп размеренный, но глубокий, Чонгук плавно двигает бедрами, входит по основание и медленно скользит обратно. Часто дышит Тэхёну в спину, наслаждаясь жаром и стонами тихими, Тэхён так невероятно тянет на выдохе его имя, что мурашки бегут по спине. Они оба растворяются в нежности и наслаждении, Чонгук отпускает ногу омеги, чтобы тот плотнее сжал его в себе, и обнимает за талию. Тэхён цепляется за его руку, сжимает, ему необходимо касаться альфы, двигаться вместе с ним, отдаваясь удовольствию, которое сладкой истомой омывает тело от низа живота и проникает в каждую клеточку. — Чонгук… Чонгук, да! Господи боже, ах! Тэхён вздрагивает крупно и стонет громче, распахивая глаза, когда оргазм пробивает тело. — Да, малыш, — с улыбкой и сквозь зубы шепчет Чонгук, продолжая двигаться. — Люблю тебя. Он быстро выходит и пачкает ягодицы Тэхёна, громко мычит от наслаждения, кусая омегу между лопаток и прижимая его к себе еще ближе. — Сцепка, Чонгук! — недовольно говорит Тэхён и оборачивается через плечо. — Прости, Тэ, поза не та, — усмехается Чонгук, целуя шею. — Мог бы и поменять, — бубнит Тэхён. — Обещаю вечером тебе узел, — Чонгук переворачивает Тэхёна на спину, смотрит сверху вниз. — Не ворчи. Тэхён дует губы недовольно, но глаза сверкают от наслаждения, Чонгук целует его медленно, закрепляя эффект. Тэхён долго злиться не сможет, но узел вытребует, да и альфа не против. _________________ — Как ты себя чувствуешь? Чонгук подходит сзади и обнимает за талию, целует в щеку. Тэхён улыбается, делая ему кофе. — Хорошо. Правда хорошо, меня практически не тошнит сегодня. — Это отлично, — Чонгук берет тарелку с завтраком и садится за стол, Тэхён ставит перед ним кружку и делает себе чай. — Ты долго будешь в клинике? — Да нет, думаю, — Тэхён пожимает плечами. — Мне только сдать анализы, прием завтра. Он садится за стол, аппетита все равно практически нет, но Тэхён таскает у Чонгука овощи пальцами, а тот явно не против, двигает ему тарелку ближе. — Значит, ты успеешь поехать со мной к заказчику на объект? — Чонгук смотрит на Тэхёна, который медленно пережевывает овощи. — Да, я успею к двенадцати. — Отлично, — кивает Чонгук и делает глоток кофе. — Послушай, я тут подумал насчет наших родителей, — Тэхён перестаёт жевать и смотрит серьезно. — Мои возвращаются в Сеул на следующей неделе. Думаю, мы должны с ними встретиться. А твои нас пригласили на следующих выходных к себе, поэтому может… пусть и мои сразу поедут, познакомятся. Что думаешь? Тэхён закусывает губу и отворачивается, обдумывая эту идею. Потом делает пару глотков чая и отвечает: — Сначала нужно узнать, как твои родители отреагируют. Но я не против, предупрежу папу и отца. — Всё будет хорошо, — Чонгук сжимает руку Тэхёна, которая лежит на столе, и наклоняется ближе. — Я же тебе говорил, что в любом случае выберу вас, да и не переживаю, они все поймут и примут. — Надеюсь, — Тэхён улыбается натянуто и как-то неуверенно. — Все же приходить в дом к своему бывшему начальнику беременным от его сына как-то волнительно и странно. — Вали все на меня, — Чонгук подмигивает, а Тэхён закатывает глаза. — Я так и скажу, что влюблен до безумия, поэтому прибег к шантажу, а ты как самый ответственный работник не мог подвести своего директора и сдался, чтобы не потерять работу. — Идиот, — фыркает Тэхён, на что Чонгук смеется и тянется ближе. — Начнем сегодня перевозить твои вещи? — Тэхён улыбается и кивает. — Прекрасно. Я так рад, что мы все решили. — Я тоже, — шепчет Тэхён и тоже наклоняется, целует нежно. __________________ — Так, с твоими анализами все в порядке, — Чимин улыбается и поднимает голову, смотрит на Тэхёна, который сидит напротив. — Как ты себя чувствуешь? Тэхён облегченно выдыхает и улыбается в ответ. Интересно, он перестанет нервничать перед каждым приемом у Чимина? Наверное нет. — Лучше, — отвечает Тэхён. — Утром уже не так плохо, я не такой вялый, сил кажется больше. Правда настроение скачет. — Это нормально, гормоны, — отвечает Чимин. — То, что ты чувствуешь себя лучше — это хорошо. Первый триместр подходит к концу, поэтому будем надеяться, что токсикоз и недомогания останутся позади. — Мне бы тоже этого хотелось. — Твой организм терпит большие изменения, — серьезно говорит Чимин, — перестраивается, подстраивается под ребенка. Поэтому естественно что ты не всегда себя чувствуешь хорошо. Хотя поверь, бывает намного хуже. — Верю, — усмехается Тэхён. — Значит, на сегодня это все, — Чимин закрывает карту Тэхёна и снимает очки. — Жду тебя снова через три недели, опять с анализами. Там выпишу тебе новые витамины для второго триместра. — Я понял, спасибо. Правда, у меня есть вопрос, — Тэхён немного тушуется, а Чимин легко улыбается и кивает. — В общем, у Чонгука скоро… хм, гон. Может, есть противопоказания? Чимин усмехается, смотря на Тэхёна, который выглядит как-то неуверенно. Странно, что когда заходит тема гона или секса при беременности, все вечно смущаются. И то, что они ждут ребенка как раз из-за того, что занимались сексом, видимо, не учитывается. Но Чимин лишь смотрит спокойно и отвечает: — У тебя нет противопоказаний для секса. Насчет гона я бы просто посоветовал альфе быть немного сдержаннее, не переходить грань интенсивности обычного секса, ведь его будет много в эти дни. Ну и смотри по своему состоянию, конечно. — Хорошо, я понял, — Тэхён улыбается и кивает. — Спасибо еще раз. Тэхён хочет встать со стула, но Чимин, серьезно смотря на него, поднимает руку и говорит: — Подожди, — Тэхён замирает, а потом садится обратно. — У меня есть к тебе пара вопросов, и они… личные. Тэхён сначала в удивлении поднимает брови, смотря на Чимина, который теперь начинает как-то суетиться, перекладывая на столе ручки без надобности. Кажется, понимает, о чем именно хочет поговорить его врач, а именно о ком, поэтому лишь кивает и смотрит спокойно в ответ. — Разговор пойдет о Юнги, — тихо говорит Чимин. — Да, я уже понял, — Тэхён мягко улыбается, Чимин в ответ тянет губы в усмешке. — Ну да. Ты извини, если не хочешь отвечать, то не должен… — Я не против, — Тэхён пожимает плечами, — только не знаю, что именно о нем могу сказать, потому что наше общение ограничивается работой. — Вот как, — Чимин стучит пальцами по столу и отводит взгляд. — Я просто не знаю, что он за человек, и не уверен, что мне нужен он. Точнее, вообще альфа. Тэхён чуть хмурит брови, смотря на серьезного Чимина. Потом проводит ладонями по светлым брюкам и отвечает: — Я знаю Юнги как альфу, который не обременяет себя постоянством и желанием каких-либо отношений, — Чимин смотрит на него исподлобья и кривит губы. — Пусть он и лучший друг Чонгука, но мы пока не начали общаться близко. Юнги просто… живет в свое удовольствие, так наверное будет правильней сказать. — Ну да, — фыркает Чимин, — я именно так о нем и думал. Тэхён улыбается, смотря на недовольного Чимина, который берет свои очки и начинает специальной салфеткой протирать линзы. — Но я был в офисе, когда он вернулся после встречи с тобой здесь, в клинике, — с усмешкой продолжает Тэхён, а Чимин так и замирает с очками в руках, смотрит хмуро. — Он ворвался к Чонгуку в кабинет, перед этим опоздав из-за тебя на встречу с заказчиком, Чонгук был очень зол. А Юнги было все равно, он, как ненормальный, говорил о том, что нашел тебя, начал предъявлять мне, почему я раньше вас не познакомил, если знаю тебя три года, и вообще называл тебя «мой омега». — Что? — удивленно выдыхает Чимин. — Да, я тоже удивился, и ни разу не видел Юнги таким довольным, даже сказал бы — счастливым. А потом Чонгук рассказал мне, как он искал тебя, и Юнги удивил меня еще больше. — Да, хм, — Чимин быстро облизывает губы, — он меня тоже удивил. И, честно, этим подкупил. — Понимаю, — усмехается Тэхён. — Поэтому я могу и ошибаться в своих суждениях, а люди могут меняться. И вообще, думаю, если бы ты не хотел с ним чего-то большего, то и не сомневался бы. — Ты прав, — вздыхает Чимин, откидываясь на спинку кресла. — Но у меня сын, а его не хочется знакомить с кем попало, кто потом просто пропадет из твоей жизни. — Согласен, это сложнее, — кивает Тэхён. — Но знаешь, мы с Чонгуком недавно поссорились, потому что слишком долго что-то сдерживали в себе. Сейчас я даже рад, что это произошло, мы сделали шаг вперед, которого так нам не хватало, не стали затягивать ссору, просто поговорили. Я считаю это правильно. Может, и тебе просто поговорить с ним? Сказать все, как есть, и он будет знать, что ты думаешь. И ты не будешь вариться в сомнениях. Чимин тихо смеётся и отводит взгляд. Звучит хорошо и в принципе правильно, не стоит дольше нужного встречаться с человеком, привыкать, если это ни к чему не приведёт. У него своя устоявшаяся жизнь, у него сын и уже довольно большой, многое понимает, у них своя маленькая семья. И точно не каждого хочется делать частью этой жизни, это должен быть особенный человек, которому ты доверяешь. — Отличный совет, ты прав, — Чимин улыбается, а Тэхён встает и смотрит на часы. — Я рад, если смог помочь. Иногда слова со стороны бывают полезны. — В точку, — кивает Чимин и тоже встает, протягивает руку. — Жду тебя через три недели. И спасибо за разговор. — Тебе тоже спасибо, — Тэхён пожимает руку Чимину. — Надеюсь, все будет хорошо. — Да, я тоже. Когда за Тэхёном закрывается дверь, Чимин вздыхает и крутит телефон в руке. Вообще у них сегодня с Юнги назначена встреча, но у него снова не получится пойти. Папа плохо себя чувствует, звонил и говорил, что не сможет посидеть с внуком. Это значит, что после работы ему придется сразу же забирать сына от друга, у которого Джихён иногда бывает после школы. Впереди вечер с уроками и готовкой ужина, а не свидание с альфой. У Чимина все рассчитано, жизнь разложена по полочкам, и он пока не знает, как в этой полностью отшлифованной колее событий и расписания выделить время на себя и свою личную жизнь. А главное, он не знает, нужно ли ему это. Но Тэхён полностью прав, если бы Чимин не хотел, то не сомневался бы. Отказал бы просто и без каких-либо метаний, но он продолжает думать о Юнги и правда хочет его увидеть, хоть у них как-то и не складывается близкое и частое общение. Чимин снимает блокировку и набирает номер альфы, разворачивается в кресле к окну и кусает губу, пока ждет ответа. — Да, Чимин. Улыбается, когда слышит улыбку в голосе Юнги, и говорит: — Привет, не помешал? — Нет, я весь в бумагах в своем кабинете, так что полностью свободен. Чимин смеется и думает, навряд ли Юнги будет так доволен, когда узнает, для чего он ему звонит. Времени мало, у него через шесть минут еще один приём, поэтому Чимин не тянет и говорит прямо: — Юнги, у нас не получится сегодня встретиться. Папа плохо себя чувствует, и мне не с кем оставить сына. Прости. Альфа молчит, но Чимин слышит, как тот начинает дышать громче и чаще. — Не скажу, что это неожиданно, — глухо говорит Юнги. Голос сразу стал будто безжизненным и без эмоций, Чимин поджимает губы, он не в первый раз отменяет встречу. — Извини, я правда планировал поужинать с тобой. — Тебе не за что извиняться, — тихо отвечает Юнги. — Но я все же хочу извиниться, — Чимин улыбается и продолжает: — поэтому приглашаю тебя в субботу на свидание. — Что? — Да, — усмехается Чимин. — И не просто поболтать пару часов, а провести больше времени вместе. Сходить в бар, например, выпить и потанцевать, я сто лет не был в баре. Юнги снова молчит, а Чимин с улыбкой ждет ответа. — Ты серьёзно? — как-то с подозрением спрашивает Юнги. — Вполне, — усмехается Чимин. — Чёрт, да, я согласен на бар, — они оба смеются, а Чимин ловит себя на том, что как-то очень широко улыбается, когда видит свое отражение в окне. — Не знаю, как дожить до субботы. — Всего-то осталось три дня. — Это много, я уже по тебе соскучился, — тихо говорит Юнги. Чимин опускает голову и рассматривает полы своего белого халата, проводит по ним ладонью. — У меня сейчас пациент, поэтому потом созвонимся, хорошо? — Договорились, — с улыбкой отвечает Юнги. Они прощаются, Чимин откладывает телефон и громко вздыхает. Да, они проведут время вместе, он сам этого хочет, иначе бы не хотел этих встреч. А потом они поговорят, и возможно Чимин поймёт, есть ли в этом смысл. __________________ Чонгук плещет себе водой в лицо и резко выдыхает, опираясь ладонями о края раковины и смотря на себя в зеркало. Он проснулся двадцать минут назад, на часах пять утра, а все тело уже лихорадит. Кожа будто горит, а внизу живота тянет и скручивает от жара, гон набирает обороты. Чон знал, что к выходным он придет, сегодня пятница, и на работу они с Тэхёном точно не пойдут. Тэхён… Чонгук облизывает мокрые от воды губы и ухмыляется, вспоминая, как сладко сейчас спит его омега на их кровати. И ему не верится, что этот гон он проведет с Тэхёном, первый гон из всех последующих. Сколько он мечтал об этом, постоянно представляя его рядом и умирая внутри, что в эти дни не может получить того, кто нужен на самом деле. Но не сегодня, не в этот раз. Чонгук улыбается своему отражению и ладонью сжимает твердый член через ткань черных боксеров. Его потряхивает только от мысли, что с ним он проведет эти три дня, но Чонгук помнит, что сказал ему Тэхён. Нужно как-то сдерживать себя. Чонгук пока не знает как, но постарается, меньше всего он хочет навредить любимому и их ребенку. Нужно сохранять ясность мыслей, по крайней мере, постараться. Но как это сделать, когда гон захватывает все тело и разум, а давно желанный омега наконец рядом? Чонгук бесшумно заходит в спальню, медленно то потирая, то сжимая свой член, чтобы хоть немного снять напряжение. Он взгляда не сводит с Тэхёна, пока подходит к изножью кровати. Тэхён лежит на животе, подсунув руки под подушку и повернув голову влево. Простыня сбилась внизу, обвивая крепкие длинные ноги. Чонгук до боли кусает губу, смотря на аппетитную задницу, что так идеально обтягивают серые боксеры. Он встает на колени на кровати, наклоняется и тянет белье за резинку вниз, снимая полностью и отбрасывая их на пол. Не собирается тянуть и ждать, его пробивает мелкой дрожью, а в паху все сильнее тянет от предвкушения и желания. Раздвинув ноги Тэхёна, альфа ложится между ними и с силой сжимает ягодицы в своих ладонях, носом утыкается между ними и целует, прикусывает. Рычит тихо, продолжая мять упругую плоть, когда Тэхён начинает ерзать на месте и мычит спросонья. — Чонгук, что… — Лежи на месте, — выходит хрипло и с придыханием. Тэхён распахивает глаза, начиная дышать чаще, ощущая, как аромат муската забивает ноздри, пробивая все тело своей интенсивностью. — Чонгук? Тэхён поднимает голову и хочет обернуться, ощущая, как настойчиво альфа мнет его задницу, как целует бедра и ягодицы, облизывает и утробно урчит. Сердце начинает биться быстрее, Тэхён вздрагивает и тихо вскрикивает, когда Чон ощутимо кусает его за бедро. Все тело наливается жаром, Тэхён чуть двигает бедрами и сам шире разводит ноги, на что Чонгук поощрительно мычит и лижет промежность. Довольно улыбается, ощущая на языке смазку, разводит ягодицы в стороны и толкается языком внутрь. — Ах, черт! — вскрикивает Тэхён, сжимая в кулаках подушку. — Я думал, хотеть тебя сильнее невозможно, — хрипло говорит Чонгук, прикусывая ягодицы, — но, видимо, ошибался. С ума сводишь. Он пальцами нажимает на сфинктер и вводит два внутрь, медленно, плавно, хотя его разрывает от желания все делать быстрее, чуть грубее, нетерпеливее. Тэхён сразу же выпячивает задницу, подстраиваясь под проникновение, стонет протяжно, а это заводит еще сильнее. — Тэхён, ты не помогаешь, — резко кидает Чонгук и поднимает голову, смотрит вдоль тела омеги. — М-м-м, еще… Чонгук скрипит зубами, а затем облизывает края, которые растянуты вокруг его пальцев. Сейчас отзывчивость Тэхёна еще больше притягивает, потому что нужно подавить, заявить права, подмять под себя и взять жестче, сильнее, чтобы омега кричал от наслаждения. Но Чонгук продолжает себя сдерживать, покусывая ягодицы, трется о них щекой, помечая своим запахом. Тэхён урчит и пытается двигаться, но Чонгук каждый раз кусает сильнее, а Тэхён не может сопротивляться. Он буквально плавится на простынях от доминантности и феромонов альфы, которые в гон сильнее, ярче, проникают внутрь и требуют отдаться. А пальцы двигаются слишком медленно, хочется быстрее, Тэхён капризно стонет, на что Чонгук нетерпеливо выдыхает. Он вытаскивает пальцы, хватает Тэхёна за бедра и переворачивает на спину, уже через мгновение нависает сверху, стоя на четвереньках над Тэхёном. Тэхён, закусив губу, гладит его по груди и в глаза с желанием смотрит, просит еще. — Тэхён, ты же знаешь, что сказал врач, — хрипло говорит Чонгук. — Мы аккуратно, — Тэхён обвивает шею Чонгука, — просто чуть сильнее. Хочу тебя, альфа. — Тэ… Тэхён целует, затыкая Чона, специально дразнит, потому что не может сопротивляться. Игриво кусает за губы, с силой сжимает волосы, распаляет альфу в гоне еще больше, чтобы почувствовать его доминантность. Чонгук отталкивает его, Тэхён с усмешкой падает на подушки и облизывает красные губы, а потом выгибается, когда его с силой кусают за сосок, затягивая в рот. — Чонгук! — разлетается по спальне, Чон спускается ниже, поцелуями-укусами метит медовую кожу, вдыхая и вдыхая, как ему нравится, что фруктовый аромат в ответ стал таким приторно-сладким. — Ещё! Чонгук лижет головку, посасывает, с силой сжимая бедра Тэхёна, слюна стекает по твердому члену, хочется всего омегу съесть без остатка. Какой тут нахрен контроль, когда все тело в огне горит, а под кожей лавой желание бежит, альфа внутри требует трахнуть жестко и как можно скорее. Чонгук выпускает член изо рта и встает на колени между разведенных ног Тэхёна, кидает резко: — Иди сюда. Тэхён садится и его сразу целует, быстро, мокро и глубоко, Чонгук сжимает его волосы и шею сзади, а Тэхён лишь может стонать ему в губы и ерзать по простыням задницей, ощущая липкость и влажность между ягодиц, размазывая смазку по постели. Чонгук резко обрывает поцелуй и часто дышит, смотря в прикрытые глаза. Он заведен до предела, а Тэхён выглядит так пошло и желанно с влажными и красными губами. — Выглядишь таким нуждающимся, — Чонгук слабо ухмыляется, перебирая темные волосы на затылке. — Хочу твои губы. Он большим пальцем проводит с нажимом по нижней пухлой губе, Тэхён кивает и облизывает кончиком языка палец. — Умничка. Ему нравится, как выглядит сейчас Чонгук. Смотрит как-то дико и так, будто никогда не выпустит из этой спальни. Тэхёну нравится смотреть на Чонгука снизу вверх, когда тот встает на кровати в полный рост, широко расставив ноги. Его светлые волосы свисают по бокам лица, взгляд сверкает тяжестью желания, подавляет возбуждением. Тэхён стягивает с крепких ног боксеры и откидывает в сторону. Чон обхватывает свой член у основания и выгибает бровь, чуть ухмыляясь, Тэхён облизывает губы и приоткрывает рот, опуская взгляд. Головка мажет по влажным губам, Чонгук чуть толкается вперед, вынуждает Тэхёна шире открыть рот. Омега мычит тихо, ощущая, как твердая плоть скользит по языку глубже, Тэхён цепляется пальцами за бедра Чонгука и начинает двигать головой. Чонгук шипит сквозь зубы, ощущение жара и влажности так приятно, необходимо, а такой покорный Тэхён, который подчиняется сейчас, заставляет быть более нетерпеливым, двигать бедрами еще быстрее. Он в одной руке сжимает влажные у корней темные пряди и размеренно двигается, откинув голову назад, громкие стоны срываются с губ, когда Тэхён втягивает щеки и пальцами массирует мошонку. — Да, малыш, сильнее, — сквозь зубы говорит Чонгук, снова глядя вниз, Тэхён так покорно смотрит ему в глаза. — Самый лучший у меня. Тэхён помогает себе рукой, чтобы отдышаться, и снова берет в рот, не сопротивляется, когда толчки становятся сильнее, резче, ему нравится. Глубже пропускает член в горло, Чонгук в голос стонет и рычит, почти до боли сжимая его волосы и продолжая методично двигать бедрами. Слезы стекают по щекам, Тэхён одной рукой обхватывает свой член и водит сжатой ладонью в том же ритме, ему так жарко от возбуждения и влияния альфы в гоне, что кажется, он кончит сразу же после проникновения. Член с влажным чмоком выходит изо рта, когда Чонгук резко дергает Тэхёна за волосы и зажимает твердую плоть у основания, желая продлить сладкую и мучительную разрядку. — Быстро, Тэ! Приказ выходит резко и грубо, Тэхён переворачивается на живот и выпячивает задницу, прогибаясь в спине и желая, чтобы именно так его взял Чонгук. Чтобы глубже, чтобы двигаться вместе с ним. Он вскрикивает в голос, когда его заполняют полностью одним движением, а затем по спальне разносятся звонкие шлепки бедер о его ягодицы, Чонгук набирает темп, не сдерживая рычания и силы, с которой сжимает плечи Тэхёна, насаживая на себя. Комнату заполняют громкие, влажные и пошлые звуки секса, их стоны и вскрики, рычание и шипение, пока они двигаются в одном ритме. Чонгук не может взгляда отвести от шеи Тэхёна, тот опустил голову и стонет без остановки, что-то шепчет, но все это теряется в наслаждении, от которого тело сгорает и уши закладывает. Их срывает обоих, Чонгук накрывает его собой и кусает за загривок, Тэхён громко мычит и сжимает его в себе, подставляя шею. — Чонгук, боже! — Тэхён глаза жмурит и кулаки сжимает от удовольствия, которое пробивает с каждым резким толчком в его тело. — Гук, Гук, а-ах! — Какой же ты вкусный, Тэ, — в ухо шепчет Чонгук, лижет щеку, сжимает ладонями задницу и вжимается пахом, замирает, от чего Тэхён хнычет и поджимает пальцы на ногах, потому что слишком остро и глубоко. — Я же просил тебя не быть таким. — Я не… могу, мне так хорошо, — Тэхён слабо улыбается, сжимая снова член внутри, на что Чонгук кусает его за плечо и шипит. — Хочу тебя еще. — Мой омега! Эти резкие слова, брошенные так твердо и с рычанием, отдаются сладко в груди и давят внизу. Тэхён мычит, когда Чонгук выходит из него и садится на кровать. Тянет омегу на себя, тот сразу же седлает крепкие бедра и целует, снова ощущая себя заполненным. Они целуются влажно и быстрее, глубже пихают языки, пока Тэхён скользит быстро на члене, не поднимая задницу и размазывая свою смазку по бедрам альфы. Прикосновения жадные и горячие, как и поцелуи, укусы, Чонгук шипит, когда Тэхён его кусает за шею, сжимает бедра омеги до синяков и говорит: — Не дразни меня, Тэ, если не готов. Тэхён поднимает голову и в глаза смотрит, видит алые блики в темных глазах и вздрагивает, замирая на миг. Чонгук ухмыляется и подталкивает его, двигает бедрами вверх, как же ему хочется пометить все это тело, чтобы только его аромат был на этой коже. Тэхён подставляет шею под жадные поцелуи, стонет, когда зубы цепляют кожу, сжимает пальцами плечи Чонгука, напрягаясь всем телом. Чонгук снова и снова прикусывает его шею, сжимает ягодицы и управляет, чтобы омега двигался быстрее на нем. Тэхён не может больше сдерживаться и кончает с громким протяжным стоном, устало оседая на Чонгуке. Альфа сам уже на пределе, он еле контролирует себя, чтобы не впиться в шею клыками, которые против его воли увеличились. Гон толкает вперед, Чонгук резче двигает бедрами вверх, желая кончить вслед за Тэхёном. — Поставь мне метку, — громко говорит Тэхён, сжимая светлые волосы на затылке и смотря в глаза. — Я хочу, хочу тебя. — Тэ, замолчи. — Я уверен, Гук. — Нет! — рявкает Чонгук и целует с напором. Он не дает Тэхёну отстраниться, поцелуй становится грубее, еще одна фраза — и он плюнет на все, поставит метку, а это не должно быть продиктовано подавлением в гоне. Тэхён мычит недовольно в губы, а потом ахает, когда Чонгук кончает глубоко внутри, узел набухает и происходит сцепка. Чонгук отпускает его и выгибается в спине, его громкий стон разлетается по спальне, а Тэхён падает ему на грудь и дрожит всем телом. Сил нет, Чонгук ложится на спину и прижимает к себе Тэхёна, их все еще трясет от наслаждения, пока происходит сцепка, и они не могут отдышаться. Тэхён не может двигаться, как и Чонгук, они лишь дышат громко, мокрые от пота и уставшие, но до безумия удовлетворенные. Чонгук облизывает пересохшие губы и гладит спину Тэхёна, только сейчас понимая, что они точно не были аккуратны. — Блять, — выдыхает Чонгук, и открывает глаза. — Ты как, малыш? — Отвали от меня, — отвечает Тэхён. Чонгук сначала хмурится, а потом усмехается и смотрит вниз на темную макушку. — Тэ, не злись. Ты же сам понимаешь, что это не твое желание, это мой гон. — Откуда ты знаешь, что мое, а что нет? — Тэхён поднимается, упираясь локтями в грудь Чонгуку, смотрит недовольно. — Ты теперь вечно будешь меня дразнить этой меткой и говорить, что еще рано? Не ты ли ее хотел? — А ты? — серьезно спрашивает Чонгук, он точно не собирался ругаться после такого охрененного секса. — А я уже сказал, — Тэхён кривит губы в усмешке, — но мне не верят. Ему обидно, да. Ему на самом деле хочется иметь эту метку, он всю неделю думал об этом и понял, что готов. Что хочет ее от Чонгука, пока они в эти дни после ссоры сблизились еще больше, кажется, начали понимать друг друга еще лучше. Перевозили вещи Тэхёна сюда, проводили целые дни рядом, как на работе, так и дома, и Чонгук… Он просто нужен, ему хочется принадлежать. Это решение Тэхён принял и думал, что обрадует Чонгука, знал, что у того будет гон, и как идеально это совпадало. Альфа захочет его пометить, присвоить, заявить права в этот период, и как же ему будет хорошо от того, что омега ему сдается полностью. Но даже в такие моменты Чонгук думает головой, и в данный момент это не очень устраивает Тэхёна. Они молчат, Чонгук закрывает глаза и вздыхает. Сам не понимает, почему сдерживает себя после того, как Тэхён два раза попросил об этом. Может, правда не верит, что это может быть правдой? Но разве Тэхён будет разбрасываться такими предложениями после того, что было? Гормоны немного приходят в норму, феромоны успокаиваются, мыслить становится проще. И как же хочется это сделать, от мысли о том, что Тэхён будет полностью его омегой, сердце в груди ускоряет бег, а альфа внутри подталкивает, говорит взять свое. — Тэхён? — Чонгук говорит тихо и гладит омегу по волосам. — Я ощущаю твою злость. — Ты уже в чем-то сомневаешься? — тихо спрашивает Тэхён, кусая губу. — Господи, нет, — сразу же отвечает Чонгук. — Посмотри на меня. Тэхён поднимает голову и в глаза смотрит, а потом шипит, когда Чонгук снова садится, вынуждая и Тэхёна сесть на его бедрах. Ладони ложатся на ягодицы, Чонгук ласково гладит кожу и смотрит снизу вверх на Тэхёна, который взгляда не отводит. — Я ни в чем не сомневаюсь, — спокойно говорит Чонгук, — для меня главное, чтобы ты не сомневался. — Я же думал об этом, — тихо говорит Тэхён, — все эти дни думал после нашего разговора. И я уверен в этом, Гук. Не хочу с тобой расставаться, не хочу быть без тебя, и на мне должна быть твоя метка, не его. Наши родители скоро всё узнают, все скоро всё узнают. И мне не страшно всё это проходить с тобой. Я хочу быть твоим. — Боже, малыш. Чонгук обнимает Тэхёна и целует, гладит обнаженную спину, прижимая к себе. Эти слова так много для него значат, и Тэхён, который смотрит так доверчиво, так ясно дает понять, что хочет ему принадлежать, уже принадлежит, как и Чонгук Тэхёну. Они оба шипят и разрывают поцелуй, когда узел спадает, Чонгук аккуратно укладывает Тэхёна на спину и нависает сверху. Гладит живот и в глаза смотрит, Тэхён улыбается ласково в ответ. — Ты правда в порядке? — Да, — Тэхён кивает и кладет ладонь на щеку альфе. — Неужели ты мне не веришь? — Я верю, просто поверить не могу, — Чонгук усмехается, а Тэхён фыркает в ответ. — И я поставлю тебе метку при одном условии, — Тэхён чуть хмурит брови, — это не должно стать неожиданностью. Ты носишь моего ребенка, ты будешь носить мою метку и ты станешь моим мужем. Штамп в паспорте не важнее метки, но именно этого я и хочу, ты прекрасно это знаешь. Тэхён сглатывает под пристальным взглядом Чонгука, который гладит его бедро, пальцы легко проходятся ниже по сгибу нежной кожи, посылая дрожь по телу. Да, это не стало неожиданностью, Тэхён все это знает, поэтому принимая метку, он принимает альфу полностью, а брак лишь формальность, с которой они станут полной семьей. На глаза наворачиваются слезы, а пальцы продолжают нежно гладить сгиб бедра, пока Чонгук чуть нависает сверху и целует шею, дает подумать, принять, понять. Пальцы нежно размазывают смазку, когда Тэхён разводит шире ноги. Чонгук лижет кожу в том месте, где стоит старая метка, рычит тихо, а потом шепчет в ухо: — Я люблю тебя так сильно, как не любил никого и никогда. И ни с кем не был так счастлив. Никогда не предам, Тэ, и всегда буду рядом. Ты будешь моим омегой, папой моих детей и моим мужем. Ценнее вас в моей жизни не будет никого, — Тэхён выдыхает тихо через распахнутые губы и быстро моргает, растворяясь в ненавязчивой ласке и таких важных словах. — Все что мне нужно от тебя — это уверенность в том, что ты хочешь быть моим и со мной. — Я хочу, — слетает с губ так быстро и естественно, Чонгук поднимает голову и смотрит в прикрытые глаза. — Хочу всего и с тобой, и я согласен. Чонгук улыбается и целует плавно, Тэхён цепляется за его волосы и отвечает, сам не замечая, как подстраивается бедрами под движения руки Чонгука, который продолжает его ласкать. Чонгук медленно отрывается от губ, опускает голову, широким мазком лижет сгиб плеча и шеи, шипит, когда клыки удлиняются. Тэхён вскрикивает от вспышки боли, сжимая с силой волосы Чонгука, и стонет, когда два пальца проникают в него. Все тело пробивает разрядом, а мускат становится таким густым вокруг, одновременно успокаивает и раскрывает все инстинкты, заставляет подчиниться с мягкой улыбкой на губах. Чонгук лижет свою метку, носом в нее утыкается и делает глубокий вдох, урчит довольно. Тэхён дрожит рядом с ним и тихо стонет, а альфа не может взгляда оторвать от свежей метки, его метки на его омеге. Ощущает себя счастливым и удовлетворенным. Чонгук целует губы, щеки, шею, накрывая Тэхёна своим телом, тот льнет к нему и в спину впивается ногтями. — Мой, только мой омега. Тэхён улыбается, пока Чонгук трется о него, гладит тело, еще больше метит. А в груди тепло от правильности происходящего, Тэхён сам трется о Чонгука, принимая его целиком и полностью. Теперь только он на этой нежной коже, и Чонгук сделает все, чтобы это было навсегда.