Слова одни, часто скрывают слова другие

      Возле дома его встретила команда из трёх детей Гриши: двух одногодок Аннет и Флоренса, которым на вид было не больше четырнадцати лет, а также их старший брат — Люциан.       Над детьми возвышалась няня — очень худая, но миловидная женщина с тёплым взглядом широко распахнутых голубых глаз. «Водители» Дазай и Фёдор поздоровалась с няней и передали ей шефство над Эреном. Няня, тепло представившись госпожой Диной, внимательно осмотрела парня, рассматривая его неформальный внешний вид. Не став зацикливать на этом слишком много внимания, она развернулась и знаком приказала следовать за ней. Дети молча проводили новоиспеченного братика недружелюбными взглядами.       Комната для Эрена оказалась маленькой, но опрятной: справа возле окна стояла кровать, слева — небольшой столик и даже два стула, а в самом углу возле двери — низенький лакированный шкаф. На полу лежал круглый, грязновато-белого цвета коврик. Может, на чей-то придирчивый взгляд, комната была бедновата, но Эрену было уже абсолютно все равно на то, где ему предстоит жить. Ведь это куда лучше, чем дурно пахнущие туалеты какого-то низкопробного клуба.       Госпожа Дина сообщила, что ужинают в семье в восемь, а за опоздания наказывают. За столом Эрен все более убеждался, что в семье как-то не очень ему рады. Няня притворялась, что не обращает на парня никакого внимания, дети по-прежнему кидали злобные взгляды, а младшие и вовсе показывали языки. Эрена тошнило от всего этого ещё больше.       А после ужина он впервые подрался с Люцианом.       Братья и сестра поджидали его в коридоре, все трое. Эрен не успел ничего толком сообразить, как вдруг Люциан молча размахнулся и ударил его по лицу. От второго удара Эрену удалось уклониться, ударив сводного брата в ответ со всей силы по скуле. К счастью, появилась госпожа Дина и, не говоря ни слова, забрала всех троих, а Эрен, воспользовавшись ситуацией, тут же скрылся в своей комнате. Уже очутившись у себя, он прикладывал большую серебряную ложку, взятую без спроса на кухне, к распухшей скуле и размышлял.       Почему к нему тут так плохо относятся? Чем вызвано ужасное поведение братьев и сестры? Почему госпожа Дина, которая кажется доброй, делает вид, что не замечает его, когда Эрен попадает в поле ее зрения? И почему этот Люц стал бить его, ничего не объясняя? Эрен совершенно не понимал происходящего, да и никто из присутствующих явно не собирается объяснять. Поэтому остаётся только ждать его отца Гришу, который по словам домочадцев находится в отъезде, но скоро приедет.       Чем Гриша Йегер занимается, Эрен не знал, но дела его приносили, по всей видимости, хороший доход. Семья жила богато, взять хотя бы штат прислуги: водитель (не Дазай и Фёдор), охранник, няня и еще несколько человек, убирающих в доме. Дети каждое утро ехали в частную школу, куда их отвозила и забирала после занятий госпожа Дина. Но что было для Эрена довольным странным, это то, что просыпаясь он не находил в доме няню с детьми. Видимо, их отвозили в школу слишком рано.       Было еще одно обстоятельство, и тоже довольно-таки странное… Однажды, проснувшись глубокой ночью, Эрен обнаружил, что стоит возле приоткрытого окна. На черном беззвездном небе сияла полная луна, а руки Эрена слабо и нежно светились в темноте. Он, как завороженный, сложил ладошки вместе — они наполнились голубыми и синими мерцающими искрами. Парень встряхнул руками, и комната на миг осветилась фейерверком серебристо-синих огней… А потом все исчезло. Эрен посчитал, что ему это приснилось, но на следующее полнолуние хождение во сне и загадочные огни повторились вновь. Йегер не стал кому-то это рассказывать, решив разобраться во всем самостоятельно.       Он сидел на своем любимом месте — на подоконнике, спрятавшись за малиновой шторой. Здесь он и читал всю ночь при свете маленькой свечи, хотя до этого парень просто ненавидел книги. Но с отсутствием интернета и просто какой-либо связи с миром людей, Эрен банально не знал, чем себя занять. Также Госпожа Дина любила повторять, что господину Йегеру больше нравится живое пламя, а не жалкое подобие в виде электрических ламп, как у людей.       Эрен собрался вылезти из своего укрытия — его уже потянуло спать. Но тут из коридора донесся шорох. Кто-то возился под дверью. Эрен насторожился. В следующую секунду дверь начала медленно отворяться, и парень услышал приглушенный шепот Флоренса: — Ну и где непризнанный? — Кажется, он был немного разочарован. — Ты же говорил, здесь будет? — Да здесь он, прячется где-то… — тихо ответил ему Люциан. Даю сто процентов.       Дверь захлопнулась. Но Эрен знал, что братья все еще находились под дверью. — Да спит он, — протянул Флоренс. — Вечером подловить стоило… — Нет его в комнате, я проверял. — Люциан сделал несколько шагов к малиновой шторе, где прятался брат. — А потом выкинул несколько его вещей! А у него и так ничего особо с собой и не было!       В ответ на это заявление Флоренс противно похихикал.       Услышав такое, Эрен чуть не задохнулся от возмущения. Только он хотел выскочить из своего укрытия, и дать очередную хорошую затрещину по лицу Люциана, как ему пришло в голову, что братец, скорей всего, блефует. Поэтому парень решил оставаться на месте и слушать дальше. Тем временем мальчишки приблизились почти вплотную к шторе. — Нет его здесь, — уверенно произнес Флоренс. — Ты видел, как он выглядит? По всему телу какие-то бессмысленные рисунки, не имеющие какого-либо магического значения, странные железки в ушах и на языке. Придурок. — Придурок, — вставил в ответ брату Люциан. — И почему этот непризнанный должен жить с нами? И как раз перед самым испытанием? Что-то здесь не так…       Но вдруг заскрипела дверь и послышались тяжёлые, мерные шаги. — Что вы делаете в библиотеке? — послышался спокойный, равнодушный голос. — Вам больше не чем занять вечер субботы? Не так ли, Люциан?       Двое парней тут же стихли, а Эрен почувствовал, что всё внутри от напряжения сжалось. Но кто это? — Мы искали непризнанного, отец. — дрожащим голос ответил Люциан.       Сердце Эрена пропустило ещё один тревожный удар. Почему же Люциан резко стал таким уязвимым? Это тот отец, которого Эрен никогда не видел, но всегда мечтал с ним встретиться? Пусть детская мечта и исполнилась, но Эрен почувствовал вкус досады — он не представлял себе Гришу именно таким. — Люциан, ты же помнишь наш договор? Тебе запрещено подходить слишком близко к нему. — снова послышался спокойный размеренный голос с хрипоцой. — Да, отец. Я больше не подойду к нему ни на шаг.       Эрен услышал, как звенят эполеты, аксельбант и множество цепей, пришитых к костюму Люциана, а затем скрипнула половица. Судя по всему, брат уважительно опустился на одно колено. — Я рад, Люциан, что ты ведешь себя благоразумно. Скоро испытание, и твои мысли должны быть сосредоточены только на нем и ни на чем больше. — Да, отец, — почтительно произнес не похожий сейчас на самого себя Люциан. — Я очень хочу быть настоящим маг… — В воздухе пахнет свечным угаром, — перебивая сына, произнес Гриша Йегер. — И та штора, на втором окне, немного колышется… Прекрасно.