***
Блондин, до этого разговаривающий с другом, резко дёргается от неожиданно появившейся фигуры рядом. - Хэй, Итэр, - Скарамучча нейтрально машет рукой, взглядом проходясь по сидящим за столиком: Венти и Хейзоу - его одногруппники - как всегда рубились в новую игрушку, вовсе не заметив подошедшего парня(так даже лучше), а вот третий, который учится на музыкальном факультете, любит играть на флейте, безбожно красив, с прекрасным характером и непереносимостью алкоголя, сразу же улыбается приветственно. Каэдэхара Кадзуха. Конечно же, Скарамучча о нём ничего не знает, так, пару незначительных фактов по-наслышке, да и плевать в целом, от общения с ним никакой пользы. «Тогда зачем я вообще общаюсь с тем придурком?» - он бросает взгляд на нервного Чайльда, кусающего губы. Что ж, видимо, назад пути нет. - Не пугай так, - Итэр глубоко вздыхает. - Да-да, извиняй. Тут такая штука, мне наш историк сказал, что у него к тебе какое-то дело, и попросил зайти к нему. - Историк? – блондин сгибает вопросительно бровь, получая уверенный кивок. – Странно, я глава исторического кружка, почему он ко мне лично не обратился? - Мне откуда знать? – фиолетововолосый пожимает плечами, затем делает вид, будто вспомнил нечто важное. – Ах, чуть не забыл, он сказал, чтобы ты Сяо тоже прихватил. - С-сяо? – парень смущённо отводит взгляд, краснея. - Да, разве он тоже не посещает кружок, или я путаю? – он делает невинное лицо. – Пожалуй, пойду переспрошу... - Стой! – резко говорит Итэр чуть громче обычного, хватая его за руку, затем одёргивает себя, поняв свои действия. – Я и-имею в виду, что тебе не стоит утруждаться, я сейчас же пойду и разберусь. С Сяо тоже, - тише добавляет он, вновь краснея. - А, ну как скажешь, - Скарамучча негромко хмыкает, донельзя довольный собой наблюдая, как Итэр прощается с Венти и Хейзоу, которые тоже куда-то собрались. Вся троица кивает Кадзухе напоследок, перед тем как удалиться, и они остаются только вдвоём. - Ты соврал, - негромким голосом вдруг говорит Кадзуха, подняв на него серьёзный взгляд. - Соврал, - почему-то признаётся парень, пристально смотря в переливающиеся закатом глаза. - Почему? - Безобидная ложь во благо, - Скарамучча усмехается. - Разве может ложь быть во благо? – Кадзуха вторит его усмешке, по-прежнему сохраняя мягкий тон. - А разве можно напиваться до беспамятства и засыпать на полу у какого-то третьекурсника дома? – парень с удовольствием про себя подмечает, что блондин смущённо прячет глаза. – Знаешь ли, тяжело нести спящую тушу к себе домой, да ещё и под ливень. - Прости за предоставленные неудобства, - Кадзуха разочарованно сжимает кулаки под столом, - я пил впервые, - блондин дарит собеседнику тёплую улыбку, заставляя ноги перестать чувствовать землю и слегка подкоситься. – И спасибо, что позаботился тогда обо мне. Скарамучча отводит взгляд, чувствуя лёгкий румянец на щеке. Чёрт, этот парень... - Всё нормально, - скучно отвечает он, - да и не так уж и далеко общежитие находится... В-в общем! – он резко стреляет всё ещё улыбающемуся парню глазами, - В следующий раз знай меру. Пока, - он разворачивается на сто восемьдесят, краем глаза подмечая, как Итэр неуверенно что-то объясняет Сяо, который на удивление спокойно его слушал и отвечал, когда сзади услышал тихое, словно предназначенное только для него: - Не останешься? - В следующий раз. Возможно. Скарамучча про себя сразу же вычеркивает кривое «возможно» аккуратным «обязательно». - Я подожду после пар. Он лишь молча кивает перед уходом, пряча в кулак слабую улыбку. Тем временем Итэр проносится мимо него вместе с Сяо, направляясь к двери. Идеально.***
*** - У тебя лицо сейчас треснет, если продолжишь так сдерживать свою лыбу, - вместо благодарности встречает друга Тарталья, получая многозначительный жест пальцами. – С чем ты там возился так долго? - Наводил справки и улаживал детали, но об этом потом. Я выиграл тебе лишь пару минут, не проеби их, - парень усаживается на своё место, подложив руку под подбородок. Чайльд взволнованно смотрит на одинокую фигуру за столом, читающую книгу. Его осанка настолько грациозна, что, кажется, дотронувшись, можно порезаться. Чжун Ли и сам весь как изящно отточенное лезвие, блеск которого обманчиво скрывает свою опасность, и именно это до безумия манит Чайльда в свои объятия. Парень на ватных ногах встаёт с места, вытирая запотевшие ладони о ткань джинс. - Ч-что мне ему сказать? – испуганно заикается он, опасливо осматривая обедающих учеников. - Издеваешься? – Скарамучча вопросительно хлопает глазами. – Ну, не знаю даже, скажи «У тебя красивые глаза» или что-то такое... - Точно! Да ты гений! – Тарталья в миг воодушевился, прерывая парня на полуслове, заставив того раздражённо вздохнуть. – Пожелай удачи! - Вали уже, пока этот коротконогий эмо не вернулся. - Бегу! Чайльд уверенным шагом направляется к нужному столику, но чем ближе он подходит, тем стремительнее пропадает его былая уверенность. С приближением к Чжун Ли голоса в столовой постепенно затихают, создавая ещё большее напряжение. Парень нервно стирает испарину со лба и столбом становится перед мирно читающим брюнетом, который, заметив его, поднимает взгляд. Воцаряется гробовая тишина, в которой Тарталья отчётливо слышит собственное сердцебиение, и молится, чтобы другие его не слышали. -Я-я... У-у...- Воздух внутри словно окисляется, заставляя чувствовать тошноту, сглотнуть кажется непоправимой ошибкой, о которой он сразу же жалеет. Чжун Ли вопросительно сгибает бровь. – У меня глаза красивые! – громко заявляет Чайльд, слыша, как голос позорно ломается в конце. Ещё хуже ему становится, когда он в тишине отчётливо слышит, как друг позади хлопает себя по лбу. Студенты вокруг ждали чего-то, пристально следя за каждым его движением. Тарталья испуганно поднимает взгляд на удивлённого Чжун Ли, который продолжал молчать. - Да, - вдруг ровным тоном выдаёт он, - и вправду очень красивые... Столовая взрывается хохотом и криками, смотря на позеленевшее лицо Чайльда, который сначала весь сжался, почувствовав крупные мурашки, затем силой зажал рот ладонью, чувствуя, как недавно выпитая кола просится наружу. Скарамучча с грохотом встаёт со стула, ловко подметив состояние друга, и спешит в его сторону. Чжун Ли обеспокоенно осмотрел его, кажется, собираясь что-то сказать, но рыжеволосый смаргивает легкую влагу, резко развернувшись, и как ошпареный бежит в сторону выхода, увидев, что Сяо также наблюдал за этой трагикомедией, отчего становится совсем невыносимо. Он пробегает мимо явно недовольного парня, который уже собирается пойти за ним, как его резко останавливают. - Только попробуй, - звучит за ним, - ему сейчас явно не до тебя, - пара фиолетовых глаз опасно зыркнула. - А ты ему нянькой приходишься? – Сяо скрестил руки, перед этим сжав доверенные ему ключи медпункта в кармане. - Считай, что он мой своеобразный Чжун Ли, - Скарамучча нагло усмехается,заметив, что зеленоволосый сделал шаг к нему. Студенты оживились предстоящим зрелищем, подойдя как можно ближе, чтобы не упустить ни единой детали в будущих сплетнях. - Успокойтесь оба, - резко вмешивается стоявший рядом Итэр, - мне плевать на причину, не смейте устраивать тут свои разборки, иначе выговором не отделаетесь. Оба парня хмыкают, отворачивая взгляды. Скарамучча собирается на выход, однако Итэр его снова останавливает. - Не так быстро. Сначала соизволь объяснить, почему профессор не в курсе, что он звал меня и другого ученика к себе, - блондин строго скрещивает руки, при виде чужой ухмылки. Скарамучча стоит на месте, глазами встречаясь с темным расплавленным янтарём. Возможно, он только что нагрёб себе несколько проблем, однако всё на фоне этого казалось до невозможного мизерным. Потому что Кадзуха смотрел с пониманием. Тем временем дверь столовой негромко хлопает, пряча за собой вышедшую ровную тень.***
Чайльд забегает в ближайшую кабину туалета, не успев даже запереться, и падает на колени, сразу же изливая всё содержиимое желудка наружу. Ощущается несравнимо хреново, когда во рту чувствуется вкус желчи, а тошнота и не думает отступать. Желудок скручивает до колкой боли, заставляя жмурить застелённые пеленой глаза. Внезапно он чувствует на своей спине мягко поглаживающую руку, а вторая ложится на лоб, аккуратно зачёсывая назад вспотевшую челку. От прикосновений значительно легче, и, поёжившись у унитаза еще добрых пять минут, Чайльд наконец выдыхает, кашлянув. Во рту всё ещё мерзкий кислый привкус рвоты, но зато теперь дышится легче. Он выдыхает и поворачивается, чтобы отблагодарить друга. - Знаешь, я даже не думал, что ты способен на человеческую забо... – слова остаются висеть в воздухе, когда он втречается с внимательным взглядом Чжун Ли. Требуется секунда, чтобы осознать всю ситуацию, и ещё две, чтобы резко отползти к противоположной стенке кабинки, прикрыв рукавом толстовки рот. - Не думаю, что у меня когда-либо был шанс показать, - спокойно отвечает Чжун Ли, потянув ему небольшой белый платочек. – Ты в порядке? – мягко спрашивает он. Шокированный Чайльд не может вымолвить и слова, осматривая всего парня с ног до головы и прикидывая, насколько точно его больное воображение могло так реалистично нарисовать Чжун Ли в университетском туалете, удерживающего его волосы, пока он блюёт. Внезапно блестящая идея ударяет в голову: парень аккуратно тянет руку, забирая платок и проверяя на реальность происходящее. Не поддельный, настоящий, но вопрос состоит в другом: плакать или радоваться? - Как тебя зовут? – первым подает голос его неожиданный гость. - А... Аякс...М-можно Чайльд, – задушенно отвечает парень, всё ещё прикрываясь. - Рад знакомству, я Чжун Ли, - доброжелательно отвечает брюнет. «Я знаю» остается висеть на кончике языка. - Почему... ты здесь? – заторможенно спрашивает Тарталья, аккуратно вытирая уголки губ платком. - Я увидел, что тебе плохо из-за меня, вот и... – начинает Чжун Ли, но его сразу же перебивают. - Это не из-за тебя! – громко заявляет Чайльд, затем, опомнившись, говорит потише. - Я сам повёл себя как последний кретин, ты ни в чём не виноват. Мне, кстати, понравилась ответочка, - парень хихикнул. - Ответочка? – Чжун Ли смотрит вопросительно. - Ага, аж вся столовка смеялась, ха-ха! – Чайльд пытается как-то разрядить обстановку, но, кажется, неловкость становится лишь ясней. Чжун Ли смотрит на него внимательно, сжав пальцами подбородок, затем серьезно добавляет: - Но я не шутил. - Что? – Тарталья лишь непонимающе хлопает ресницами. - У тебя и правда красивые глаза, словно сапфир, переливающийся под солнцем. Парень чувствует, как щёки предательски алеют вместе с ушами. - У тебя красивые глаза, - вдруг говорит Чайльд и перед тем, как Чжун Ли успевает среагировать, дополняет, - вот, что я хотел сказать, - парень выдыхает, поднимаясь с грязного пола, и направляется к раковине, начиная умываться. – Мда, не так я себе представлял своё признание, - говорит тот, приводя себя в сравнительный порядок, но застывает на месте, осознав сказанное почти мгновенно. - Я тебе нравлюсь? – спрашивает всё это время молча наблюдавший за ним Чжун Ли. Тарталья крупно вздрагивает, опустив глаза, но решает быть честен. - Уже как полтора года, - смущенный шёпот парня застаёт врасплох действительно удивлённого Чжун Ли, который несколько секунд хранил молчание, для Чайльда же они ощущались, как часы. - Почему раньше не сказал? – Вдруг спрашивает брюнет. - Боялся, что Сяо сделает из меня декоративное чучело раньше, чем я успею заговорить, да и ты не казался особо заинтересованным в... подобном. - Поэтому ты постоянно сверлил глазами мой стол в кафетерии? – Чжун Ли наклоняет голову, забавляясь чужой реакцией. - Так ты всё-таки заметил! – перепуганно кричит Чайльд и низко кланяется. – Прости, пожалуйста, я не специально! Ты просто очень красивый! – Осознав свою нелепость, парень поднимается и вновь кланяется на все девяносто градусов, - П-прости! Чжун Ли так и молчит, сглотнув смущение и кашлянув. - С-сяо просто беспокоился, что ты какой-то задира, который хочет мне всунуть свою домашку, - вдруг говорит он, смотря на выпрямившегося как струна парня. Вновь наступает неловкая тишина, прерываемая лишь неровным дыханием и слабыми вдохами. - Чжун Ли... – неожиданно тихо зовет Тарталья, привлекая к себе внимание. – По...- парень нервно откашливается, однако собеседник терпеливо ждет. - Пойдёшь со мной на свидание? - наконец решается спросить рыжеволосый и сжимает губы в предвкушении. В конце концов, рано или поздно пришлось бы сделать это и, кто знает, быть может, обстоятельсва могли оказаться хуже заблёванного самим Тартальей туалета... «Чёрт, нет, хуже только смерть» - про себя думает парень. Или отказ. В данном контексте они синонимы. - Пойду, – после недолгого молчания и некоторых раздумий отвечает Чжун Ли.- Правда, вот, только... Только что? Цветы? Конфеты? Звёзды с неба? Чайльд сейчас готов осуществить абсолютно всё, что собирается услышать. - ...В этот раз сядем за один столик, хорошо? И вдруг эхо звонкого смеха отражается от стен. Чайльд искренне смеется, держась за живот, не замечая очарованно наблюдающего за ним взгляда. Хорошо.