Причуда из ниоткуда

      Бакуго Кацуки с детства понимал, что он лучше других — будущий герой номер один. Оно и понятно — идеальная мощная причуда, которая почти наверняка гарантировала все лавры и почести мира. С самого рождения за ребёнком со всех сторон пристально наблюдают разношёрстные герои, заставляя желать стать таким же, когда пробьет час. Мечтают-то многие, даже практически все, но не все достигают или со временем запал охладевает, переключается внимание на какую-нибудь другую сферу деятельности. Причина тому понятна и ясна, как два пальца об асфальт — не у всех есть банальная возможность добиться желаемого, ведь только сильная причуда гарантировала попадание в верхушку топа. Да что там верхушку, без мало-мальски полезной причуды даже ряды героев пополнить не удастся! Конкуренция задавит.       Кацуки как раз таки обладает идеальной для героя причудой.       Сомнений в этом не возникает ни у кого. С первого дня появления причуды Бакуго то и делал, что слышал восторженные восклицания, которые люди зачитывают как мантру и предвещают ему высокое место в рейтинге и удачную карьеру героя. Но Бакуго не нужно просто какое-то высокое место. Его цель — первое, тот пик, к которому даже близко никто не посмеет поступиться. Его цель — превзойти Всемогущего. С чем Кацуки поможет его, бесспорно, невероятная причуда.       Невероятной её считают абсолютно все: воспитатели в детском саду, его родители, учителя в школе, окружающие дети — куда не глянь, с людьми с сильными причудами, и с ним в частности, обращаются как с мессией, что низошла, дабы защитить всех слабых и немощных.       Многочисленные восторженные взгляды, которые Кацуки получает чуть ли не ежедневно, заставляют парня осознавать свою исключительность на фоне остального сброда: что без такого, как он, мир не справится и все пойдет наперекосяк. А ведь Бакуго ровным счётом ничего не делал для этого! Поэтому Кацуки не терпится дождаться, когда он, наконец, покинет дыру, которую по глупой ошибке именуют средней школой и перейдет в лучшую геройскую школу — UA. После того, как Кацуки заявит о себе, то о нём узнает вся Япония и с фанатской преданностью будет смотреть уже каждый житель страны.       Жаль, что процесс ускорить нельзя и ближайший год придется тухнуть в Альдере, ежедневно выслушивая раздражающий треп двух второстепенных персонажей, что по пятам следуют каждому его шагу. Нет, Бакуго совсем не против того, чтобы им восхищались и нахваливали — это нечто естественное и само собой разумеющееся. Просто, когда экстры начинают трещать о чём-то не связанным с ним, то Кацуки выходит из себя, так как ничего вразумительного и связного эти бестолочи выдать не могут и годны лишь на то, чтобы виться вокруг него, да поддакивать. Всем в этом мире отведена определенная роль — кто-то, как Бакуго, создан, чтобы быть выше других, кто-то чтобы восхищаться такими, как он, а кто-то Деку.       Грёбаный Деку, грёбаное исключение из всех мыслимых и немыслимых правил.       Чертов ботаник должен был давным-давно смириться с тем, что кому-то настолько жалкому и никчемному не суждено стать даже посредственным из всех имеющихся героев; что он — неудачник, которому судьба отказалась дать даже слабую и непригодную для работы героем причуду. Вот оно прямое подтверждение тому, что в мир сильных и великих героев путь заказан. Если столь очевидного для любого, но не для Деку, намека мало, то этому остолопу прямым текстом пытались донести не раз не два, а по несколько раз на дню на протяжении чуть ли не десяти лет: беспричудный не может стать героем; людей не может спасать тот, кто себя спасти не в состоянии.       Бакуго, стоит отметить, был и остается, наверное, самым активным участником процесса по вдалбливанию в пустую башку Деку простых истин, будто непосредственно его оскорбляет желание Мидории стать героем, будто это его личная вендетта. Но придумал ведь, что человек без причуды не может быть героем, далеко не Кацуки — это то, что глаголют даже не отдельно взятые личности, а окружение в целом. Более сильные становятся героями и, благодаря имеющейся силе, спасают всяких неспособных постоять за себя слабаков. Никак иначе.       Но грёбаный Деку, видимо, отключает умение слышать в придачу со способностью рассуждать здраво, упираясь в одну точку словно баран, монотонно повторяя из раза в раз пресловутое: «Я хочу быть героем как Всемогущий!» Более дурацкой цели жалкий слабак придумать не мог? Чтобы быть как Всемогущий, нужно иметь причуду, сравнимую с причудой героя номер один — насколько нужно быть тупоголовым, чтобы не прийти к столь элементарному умозаключению?       Идти в разрез с общепринятым мнением, наперекор устоявшимся нормам, невзирая на непреодолимые преграды на пути — это Кацуки Бакуго ненавидит в Изуку Мидории больше всего.       Воспоминания о слабаках, за которых вступается ещё более слабый и жалкий Деку, смея выступать против него, непревзойденного Кацуки, до уровня которого Мидории никогда не достать, пробуждают в Бакуго дикую ярость, прямо до появления искр в руках. Так быть не должно. Это неправильно. Неестественно. Но почему-то сюжет, словно заевшая пластинка, непрестанно повторяется. Любые попытки Кацуки заставить тупого ботаника отказаться от идеи стать героем, довольно иронично, по итогу оказываются совершенно бесполезными.       Вот уже больше месяца Деку куда-то запропастился и не появляется в школе. Наверняка, причина тому какая-нибудь идиотская болячка, которую умудрился подцепить этот неудачник, а из-за того, что дохляк каких ещё поискать надо, надолго с ней и слег. По крайней мере для себя Кацуки именно так оправдывает отсутствие одноклассника. Прогульщиком Мидория, несмотря на далеко не лестное отношение со стороны преподавательского состава и одноклассников, никогда не был; отправиться вместе с тётей Инко на какой-нибудь курорт посреди учебного семестра, учитывая, что они выпускной класс, тоже не мог. Значит, болезнь — самая правдоподобная причина.       В существование третьего варианта и того, что ботаник мог воспринять всерьез призыв Бакуго к совершению лебединого прыжка с крыши, Кацуки верить напрочь отказывался: Деку всегда игнорировал травлю в свою сторону и не воспринимал сказанное ему всерьез, в ином случае давно бросил затею податься в UA и нашел себе дело подстать. С чего вдруг должно что-то измениться?       Бакуго, стоит признать, по прошествию времени успел немного пожалеть о вырвавшихся тогда словах, но только немного и извиняться перед Деку уж точно не намерен! Не по статусу ему распинаться перед всякими неудачниками. Да вообще перед кем-либо! Но всё же призыв к самоубийству не то, чем должен заниматься будущий великий герой, а если это ещё и всплывет где-нибудь, то простым: «Как ты мог такое сказать?» — Кацуки не отделается. Он вообще надеется, что все его похождения начальной и средней школы после поступления никогда не станут достоянием общественности, репутацию подобное подпортит знатно.       — Внимание, класс! — привлек к себе внимание недавно вошедший Такада-сенсей, — прежде чем мы начнем урок, я должен сделать небольшое объявление, — Кацуки не сильно волновало дурацкое объявление, очередная нафиг ненужная ерунда, поэтому парень продолжил листать учебник, повторяя материал предыдущего урока — он должен быть лучшим во всем! — хорошая новость — с сегодняшнего дня Мидория Изуку… — имя ботаника заставило Бакуго резко поднял голову, отмечая как нервно дернулся глаз преподавателя при упоминании Деку, — больше не будет учиться в нашем классе и переводится на домашнее обучение.       В кабинете поднялся гул. Ученики принялись перешептываться меж собой, обсуждая новость. Большая часть отпускала насмешливые комментарии, кому-то услышанное показалось до невозможности забавным и он гоготал словно при просмотре ситкома, но одно было ясно– абсолютно никто не был расстроен или хоть каплю опечален.       Среди царящего шума и гама Кацуки ощущал себя, к собственному удивлению, невероятно потерянным. Внешне распознать смятение подростка можно было только по сведенным к переносице густым пшеничным бровям и чуть больше обычно вытаращенным красным глазам, правда, не для окружающих его идиотов.       — Наконец-то Деку понял, что делать ему здесь нечего! Скажи, Бакуго? — желая услышать одобрение лидера, донёсся с соседней парты правого ряда голос одного из экстр. Злость и желание здесь и сейчас подорвать что-нибудь или кого-нибудь заметно усилилось. Сделай Кацуки это посреди урока и в качестве наказания получит ровным счетом ничего. В любой другой день парень бы так и поступил, но в данный момент странные надоедливые мысли занимали слишком много места в голове, с чем хотелось немедля покончить. Не наградив раздражающую экстру и мимолетным взглядом, Бакуго сквозь стиснутые зубы гневно рыкнул:       — Заткнись, блять, — недоумение на лице одноклассника Кацуки быстро сменилось огорчением. Не желая обрушить на себя гнев блондина, парень отстал от Бакуго и присоединился к возбужденному гулу класса.       Кацуки искренне недоумевал: какого хрена Деку вздумал свалить? Почему именно сейчас? Бакуго никогда не ставил перед собой цель: вышвырнуть ботаника из этого захудалого места, по чьей-то ошибке именуемой школой. Пусть ходит себе на здоровье. Вот UA — другое дело. В таком престижном и статусном заведении делать нечего бесполезным неудачникам и даже задумываться о поступлении не стоит, портя тем самым идеальную предысторию блондина!       Последняя их встреча прошла по до боли заезженному сценарию и не случилось ничего из ряда вон выходящего, что могло спровоцировать уход из школы Мидории. Ботаник начал его выводить из себя своими сталкерскими замашками — ничего нового, Кацуки вспылил и собирался преподать… он уже сбился со счету какой урок, правда, в последний момент передумал. Но это не может быть причиной ухода Деку. Всё звучит, как полная несусветица!       С чего вдруг Кацуки решил, что ботаник ушёл из школы именно из-за его действий? Да и, по факту, какая к чёрту разница? Почему Бакуго так упорно пытается найти эту самую таинственную причину? У него ведь своих дел по горло, а Кацуки сейчас тратить драгоценные минуты жизни на дурацкие размышления о Деку? Который, похоже, и после ухода умудряется привлечь излишек внимания блондина. Как бы Кацуки не пытался, у него никогда не получалось понять, что творится в голове у Мидории несмотря на то, что общаются, если это слово применимо к их взаимодействию, они с раннего детства. Деку, казалось, всегда читал его словно открытую книгу. Бакуго же, в свою очередь, видел немногим больше других детей, но этого всё равно оказывалось чертовски мало, чтобы хотя бы приблизиться к пониманию причинно-следственных связей, что образуются в зелёной голове. Это злило парня, как и многое другое, связанное непосредственно с Деку.       Бакуго подумал, что свали ботаник неделей ранее, сразу после того, как он благодушно дал совет спрыгнуть с крыши в надежде получить причуду и вдобавок поджег так обожаемую Мидорией задротскую тетрадку, то хоть какая-то логика прослеживалась бы. Но, нет, топал ботан преспокойнейшим образом в школу как ни в чем не бывало, а стоило Кацуки вернуться, то внезапно переклинило. Безусловно, настоящая причина — какая-нибудь очередная ерунда, по-другому у Деку быть не может.       Воспоминания того рокового дня, честно признать, Бакуго хочет запечатать под семью замками. К сожалению, выходит весьма паршиво, а если быть более точным — не выходит совсем. Бессилие, немощность, слабость — так мерзко парень не ощущал себя давно, если хоть когда-то ощущал. Находиться в ситуации, в которой максимум имеющихся сил ничего не решает, отвратно до тошноты. А когда вдобавок в такой момент на тебя палят с десяток глаз и кучка жалких героев, пожимающих плечами — вдвойне отвратно. Кто только таких идиотов набирает? Именно поэтому таких как Деку не стоит допускать до сдачи экзамена — обуза и тень, омрачающая настоящих героев. Хотя, нет, как бы Кацуки плохо не разбирался в повадках Мидории, одно он может знать наверняка — ботаник бы не остался стоять в стороне и бросился в самую гущу событий со своим извечным желанием помочь. Правда, нихрена не смог бы, но для Мидории это никогда не являлось препятствием. Оказаться по итогу бесполезнее бесполезного Деку — нужно ещё постараться.       Неважно. Сейчас это слишком неважно. Кацуки необходимо сосредоточиться на более насущных делах и просто постараться в будущем не допускать возникновения подобных ситуаций.

***

      Изуку недавно закончил выполнение домашней работы по математике и спрятал учебник с глаз долой. Большая часть текущих напряженных размышлений подростка была совершенно не связана с тягостью освоения школьного материала. Его мысли вновь и вновь возвращались к недавнему столкновению со злодеем. Каждый раз, прокручивая от и до нападение, Мидория чувствовал себя совершенно опустошённым: не было ни страха, который подросток испытал в моменте, ни облегчения от благополучного исхода.       Он до сих пор ничего не может и остается всё тем же бесполезным Деку. Какой-то отдаленной частью сознания Изуку понимал, что прошло не так уж много времени, поэтому вполне очевидна причина, почему ему не удалось ничего противопоставить взрослому мужчине-злодею. Успокоиться, правда, это совсем не помогало и Мидория пребывал в своего рода прострации: что ему стоит предпринять в сложившейся ситуации? Делать что-то определённо нужно, ведь, зная себя, Изуку не вздохнет с облегчением, пока не разрешит текущую проблему. До тех пор будет днями и ночами находиться во взвинченном состоянии.       Только вот делать-то что? Увеличить количество нагрузок для скорейшего достижения цели — не вариант. Он и так периодически на подкашивающихся ногах домой заваливается, чудом не скрепив уста крепким поцелуем с асфальтом по дороге. Всё же тело человека имеет предел. Возможно, если бы к нему опять обратились ребята с форума с просьбой проанализировать какую-нибудь причуду — это дало бы возможность Изуку вновь ощутить себя нужным. Да, принять участие в поимке злодеев, как нельзя лучше помогло бы справиться с текущей хандрой, но, к сожалению, после того единичного раза с форума ни слухом ни духом. За делом об ограблении ювелирного магазина Мидория пристально следил: было чрезвычайно интересно, чем в конечном счёте закончится расследование. Спустя пару дней Шериф отправил скриншот статьи с новостного портала о задержании группы злодеев, совершивших ночной грабёж. В статье хвалили оперативную работу полицейского отдела и их высокий уровень профессионализма, но Изуку-то знал правду, из-за чего при прочтении не мог не чувствовать отголоски веселья.       Парень сидит вот уже на протяжении нескольких часов, методично пролистывая раскрытые и нет преступления, не решаясь напрямую спросить, может ли он быть чем-нибудь полезен, боясь показаться излишне навязчивым. Чтиво, стоит отметить, оказалось довольно занимательным! Почему он раньше старался сторониться данных веток обсуждения? Опасался всего, что может потенциально нарушать закон, а в ходе недавних событий и того, что лично довелось поучаствовать, осмелел? Вероятно, так и есть. Зато Мидория сумел составить примерную картину того, как члены форума ведут расследования и кто какую роль играет.       Инсайдер — информатор, именно он достает основные требуемые расследованию данные. Использует ли человек для взлома причуду или полагается исключительно на свои навыки, сказать сложно, так как сам подросток далек от темы хакерства, но склонен полагать, что применение причуды вполне имеет место быть.       Относительно Шерифа Изуку узнал больше со слов Генсаку в прошлый раз, единственное, стоит отметить, что именно он и Инсайдер наиболее активно участвуют в каждом деле и именно за их счет держится всё на плаву.       Костолом, когда к нему обращаются, проводит анализ травм и строит предположения, какими методами эти травмы нанесены. Также, если в преступлении задействованы какие-либо химические и лекарственные препараты, разъясняет их влияние на организм человека с учётом индивидуальной конструкции тела и различных мутаций, вызванных причудами.       Сапёр собирает гуляющие по городу слухи и иногда выезжает на место происшествия, когда не получается работать исключительно в дистанционном формате. Второе довольно-таки сильно недолюбливает, отчего происходит это реже редкого.       Про остальных понять не удалось: кто-то временами вставляет комментарии или просто высказывает слова поддержки, а кто-то вообще практически не появляется. Шинсо один из них.       Обновив страницу форума, Изуку приметил недавно открытое обсуждение, добавленное буквально час назад, и без задней мысли кликнул интереса ради. Костолом: «Череда смертей в больнице» Пришлось мне по несчастью, значит, проходить практику в одной областной больничке. Всё бы ничего, да с завидной регулярностью, где-то человек шесть-семь из десяти, возвращаются спустя буквально пару дней с практически одинаковыми симптомами, лишь немногим разнящимися между собой. Стоит также отметить, что изначально обращались они по разным причинам и с разными болезнями. Я давай думать на себя, мол неправильное назначение делаю, хотя вроде под присмотром старших постоянно нахожусь. Но нет, «успокоили» меня, сказав, что для них это норма и пациенты частенько приходят обратно ввиду неблагоприятной экологической обстановки. Странно, что на персонал и меня в том числе эта «неблагоприятная экологическая обстановка» никак не влияла. Не иначе врачи магическим полем обладают! К тому же после повторных посещений меня к больным, да и не только меня, главврач не подпускал, сам занимался. Короче, спровадили меня раньше времени, видимо осточертели мои неугодные вопросы.       Можете как-нибудь чекнуть, там действительно творится какая-то дичь или это просто совпадения и я панику зазря развожу?       Если какое-либо действие или событие многократно повторяется — это должно заставить практически любого насторожиться или хотя бы призадуматься: а точно ли происходящее вокруг всего лишь совпадение? В теории-то оно именно так, но на практике происходит иначе: большинство напрочь игнорирует тревожные сигналы или находит абсурдные оправдания. Изуку не мнительный, но осторожный человек, поэтому на месте Костолома у него тоже закрались бы подозрения, особенно учитывая те незначительные, на первый взгляд детали, упомянутые в сообщении. Шериф: Можешь рассказать поподробнее, с какими конкретно симптомами люди обращались при повторном посещении? Сколько людей погибло и при каких обстоятельствах? Костолом: За время моей стажировки было два случая летального исхода. Первый произошел со старушкой, проживавшей свой восьмой десяток. Точно сказать не могу, по какой причине она в больницу обратилась, так как занимался ей другой врач. Второй летальный исход случился у мужчины, возрастом тридцать пять лет, вот его первичная диагностика как раз таки лежала на мне. Пришёл он с сезонной простудой, но спустя двое суток вернулся с дикими болями в животе, повышенным артериальным давлением, головокружением и тошнотой. Коллеги мне сообщили, что умер он, как и старуха, кстати, от остановки сердца. Костолом: Обследовались ещё парень и девушка восемнадцати и двадцати лет соответственно. Парочка отправилась в поход в горы и наелась там каких-то неизвестных грибов, которые на первый взгляд показались им съедобными. Как итог — отравление. По началу лечение протекало по плану, но в один из дней оба вернулись с дикими болями в животе и далее по списку. На тот момент обострение мне не показалось чем-то из ряда вон выходящим. Типо, они ведь изначально траванулись и вполне возможно, что препараты просто не подошли. Стоит упомянуть, что к моменту моего ухода девушка выписалась, а парень вроде как на поправку шел. Так что до смерти доходят не все. Имен называть не буду, врачебная тайна как-никак. Шериф: Действительно, можно проследить тревожную закономерность и существует доля вероятности, что подозрения окажутся не беспочвенными. К сожалению, если ни разу не было ни единого обращения в полицию от пострадавших пациентов или их близких, то нет никаких оснований отправлять туда проверку. А я что-то не вижу в базе заявлений со схожим описанием. Эй, Генсаку, у тебя есть что-нибудь примечательное?       Но почему никто раньше не усмотрел неладное? Будь атмосфера в том районе настолько загрязнённой, то люди вовсю трубили вышестоящим ответственным органам, поднимали на уши кого только можно и стремились покинуть неблагоприятную для проживания зону! Для себя Мидория объяснил феномен тем, что пациентам невдомек о том, что они не первые, обратившиеся с однотипным набором симптомов, а персонал либо искренне убежден в истории об экологической обстановке, либо прекрасно осведомлен, но по каким-то причинам скрывает или способствует происходящему. Инсайдер: Так точно, капитан! Аракава Цуёши — именитый врач, чуть более полугода назад назначенный главой больницы. Является обладателем офигеть можно какой гигантской кучи самых различных наград и грамот. Сыскал известность в кругу врачей во время заграничных поездок, где и вел большую часть деятельности. Никаких странных эпизодов замечено не было. Год назад вернулся в Японию и практически сразу устроился в небольшую больницу в маленьком городишке, что странно, учитывая предыдущие заслуги. Но, ладно, пока можно списать на то, что мужику на старости лет тишины и спокойствия захотелось. Хотя сомнительно, учитывая, что количество смертей возросло чуть ли не в пять раз! Костолом: Эй! Откуда ты название-то больницы надыбал? Не упоминалось нигде оно, я точно помню. Инсайдер: Мне достаточно знать твое имя, а там дело за малым: всего-то узнать место прохождения практики. Костолом: Вот жуткий тип. И имя моё где-то умудрился разнюхать. Инсайдер: Дорогуш, узнал я чисто безопасности ради, мало ли кто ты и какие мотивы преследуешь. Не хватало здесь ещё легавых или кого похуже. Шериф, не обижайся, к тебе это не относится.       Значит ли это, что Инсайдер в курсе, кто он, Изуку, на самом деле? Насчет того, что это так, Мидория практически не сомневается. Для человека, что без труда взламывает правительственные архивы, не должно являться огромной проблемой определить личность какого-то школьника, который из защиты собственных данных может максимум пароль позаковыристей и подлинее придумать. Тот факт, что посторонний человек может знать о нём больше, чем сам подросток готов рассказать, немного напрягал. Но, одновременно с этим, Изуку понимал необходимость высокого уровня осмотрительности: несмотря на то, что члены форума помогают ловить злодеев, сами поступаются некоторыми законами. Стань это широко известно и их деятельность оперативно прикроют — и это будет ещё лучший исход.       Мидория доселе не задумывался, что анонимность может оказаться простой фикцией. Генсаку ко всем обращался исключительно по придуманному нику, а сам Инсайдер единственный, кого другие кличут по имени, не факт, что настоящему. Зачем всё так усложнять? Ненадолго поразмыслив, Изуку быстро нашел очевидный ответ: если зайдет кто-то с не до конца чистыми намерениями, то будь имена выставлены напоказ, сумеет насобирать добротный компромат до того, как его вытурят. Тогда получается, что любой человек с этого форума как минимум не внедрившийся тайный агент. Костолом: Сам ведь пригласил, а теперь недоверие какое-то всплыло. Обидно. Шериф: Генсаку, прекрати людей смущать, а то распугаешь и почти никого не останется. И я не собирался грустить! В целом, шанс того, что доктор Аракава непосредственно связан с многократным увеличением смертности довольно высок. Самыми вероятными причинами, что могли подтолкнуть его к искусственному вызыванию болезней у пациентов, являются банальное желание нажиться на горе людей или за счет удачно вылеченных больных продвинуть себя ещё выше по карьерной лестнице и повысить свой статус.       За время просмотра других преступлений Изуку успел прийти к выводу, что одна из сильных сторон Шерифа — это оперирование имеющимися статистическими данными. В большинстве случаев его предположения оказываются верными и значительно облегчают дальнейшее расследование. Наверное, сказывается опыт работы в полицейском управлении, но вполне может замешано ещё что-то. Инсайдер: Доверяй, но проверяй, если успокоит, то не только про тебя я выяснял информацию. Так, вернемся к делу. С историей болезней пациентов обстоят дела немного сложнее. Проблема в том, что данная больница не указывает в электронной отчетности подробности того, как протекало лечение, так и смерти, ограничиваясь кратким изложением с упущением важных для нас деталей. Что не является чем-то противозаконным, но из-за этого возникает потребность достать медицинские карточки погибших, дабы у нас были неопровержимые доказательства. Необходимо, чтобы кто-нибудь сгонял и скомуниздил бумажки. Костолом, случайно нет желания? Костолом: Не-не, слишком стремно как-то. Инсайдер: Печаль, тогда по старинке придется Сапёра звать. Шериф, сейчас твоя очередь торговаться. Я своё отстрадался в прошлый раз!       Получается, это одно из тех преступлений, что не ограничится одним только удаленным расследованием и временно приостановится. Печально. Но может ли Изуку быть чем-то полезен? Навык в анализе причуд, что получил высокую оценку ранее — здесь не к месту. Тогда, что ещё может сделать Мидория? Как вариант — остаться сидеть на попе ровно и дождаться наступления вечера, чтобы отправиться на тренировку, но бездельничать подростку хотелось в последнюю очередь. Он и так чересчур большую часть жизни спустил в унитаз: практику в отличие от теории наверстать куда сложнее, а недавние события наглядно продемонстрировали это.       Почему бы не предложить свою кандидатуру? В теории ему вполне по силам незаметно пробраться в больницу и найти там документы. Даже не требуется вступать в непосредственный контакт с кем-либо. Изуку примерно понимает сопутствующие препятствия, в любом случае приобретение нового опыта всегда полезно! НеОсобенный: Я могу пойти.       Клацнув по кнопке отправить, Мидория с волнением принялся ожидать дальнейшего ответа, который пришёл практически сразу же. Инсайдер: О, отлично, доброволец! Шериф, можешь пока выдохнуть.       Изуку показалось, что как-то излишне легко его одобрили, но если так посудить, то Инсайдеру не принципиально, кто конкретно достанет карточки, значит поэтому возражать не стал. А Сапёр уж точно не обидится из-за того, что Изуку его подменит: человек хоть и ни разу не отказывал в просьбах выехать на место, но стабильно устраивал агрессивные перепалки, которые подросток имел возможность зацепить краем глаза в чате. ПодКонтролем: Идиот совсем что ли?       Мидория не рассчитывал на то, что Шинсо окажется здесь. Ввиду последних событий, со стороны Хитоши поведение Изуку выглядит донельзя странным: недавно угодил в лапы злодея, а спустя пару дней по самую макушку влезает в новое опасное приключение. Поэтому грубый вопрос Хитоши вполне резонен, да и будь оно не так — Мидория за всю жизнь слишком привык подчистую игнорировать оскорбления в свой адрес, чтобы как-либо обижаться, тем более понимает, что Шинсо не со зла. Вот когда затрагивают кого-то помимо него — другое дело. НеОсобенный: Я считаю, что нет ничего плохого в том, что просто попытаюсь помочь. Даже если в теории мои действия могут спасти кого-то, то я не согласен упускать такую возможность. ПодКонтролем: Прошу, только не надо старую шарманку заводить. Тебе память совсем отшибло? Если да, то я могу великодушно напомнить, к чему привели твои похождения в прошлый раз!       Да, сейчас Изуку поступает эгоистично и немного наплевательски по отношению к чувствам Хитоши. Мидория ещё держит в памяти до ужаса перепуганное лицо Шинсо и абсолютно не хочет видеть его вновь. С другой стороны, подросток не готов отбросить внутренние порывы, являющиеся его движущей силой. Откажись Изуку от задуманного, то вскоре впутается во что-нибудь другое, возможно более опасное, в попытках принести мизерную крупицу пользы окружающим. Себя-то он хорошо знает. НеОсобенный: Не надо, я помню. Но в этот раз всё будет по-другому! Я не собираюсь бездумно лезть, не составив предварительно план действий, и действовать буду предельно аккуратно! Да и, по идее, нет необходимости вступать ни в какие драки. ПодКонтролем: Ты похоже совершенно непрошибаемый. Описываешь так, будто собрался в магазин за продуктами. Я тебе не начальник, чтобы указывать, поэтому поступай как знаешь. Но тогда отправимся мы, а не ты.       Шинсо отправится с ним? Мидория неверяще пялится на яркий экран ноутбука и на всякий случай протирает кулаками глаза, дабы удостовериться, а не привиделось ли ему. Сообщение никуда не пропадет. Изуку совсем не против отправиться вместе, а только несказанно рад! Просто Хитоши не похож на человека, который без надобности готов идти на необдуманный риск. Это одно из кардинальных отличий между ними. Так почему он согласился? Может ли быть такое, что Шинсо согласился из-за него? Нет, конечно. Мидория слишком много на себя берет. Понятно, Хитоши переживает за него, но не до такой не степени, чтобы совершать опрометчивые поступки. Костолом: Если будет удобно, предлагаю встретиться и обсудить дальнейшие действия лично. Типо, как по мне, так разумнее будет, заодно отвечу на вопросы, какие будут. Айсберг: Можно пойти с вами? Я могу много чем помочь. НеОсобенный: Да! ПодКонтролем: Нет.       Сообщения появились практически одновременно. От увиденного Изуку захотелось в голос застонать или посильнее приложиться головой о стол. Ну почему они с Хитоши должны постоянно не сходиться во мнении, а каждое решение сопровождается изматывающими спорами? В чём проблема заключается на этот раз? Хочет человек помочь им, так зачем запрещать? Им любая лишняя пара рук к месту будет. Да и они не заведуют здесь ничем, чтобы решать, кто может пойти на задание, а кто нет — сами ведь фактически добровольцы, Изуку уж точно. Так что с их стороны справедливо будет не препятствовать инициативе других. Костолом: Тогда разберитесь там между собой сколько вас штук и мне потом черкните пару строк. Айсберг: Значит ли это, что я могу выбрать сам более приемлемый ответ? НеОсобенный: Лично я не против, чтобы ты отправился с нами, а только за. Думаю, если мой приятель озвучит причину отказа, мы сможем решить её, чтобы прийти к взаимному согласию. ПодКонтролем: Твоего приятеля не удовлетворяет перспектива отправиться ночью шарахаться по больнице в компании неизвестно кого.       Ладно, на этот раз Шинсо высказал весьма дельное опасение. Как-то на волне взволнованности Изуку упустил деталь, что не в сказочном мире существует, где людьми движут исключительно положительные мотивы. Айсберг: Для меня вы тоже неизвестно кто. Есть предложение встретиться где-нибудь и познакомиться. ПодКонтролем: Отлично. Сегодня через два часа. Адрес в сообщении скину.       Хитоши не учел, что большинство людей в обед буднего дня занято работой или учёбой и не в состоянии бросить всё и сорваться на встречу неизвестно с кем и неизвестно куда? Да и грубо, не спросив мнения собеседника, назначать удобное только ему время и место. Они ведь могут на противоположных концах Японии с тем парнем находиться! Точно, Шинсо совершенно наплевать на удобство какого-то неизвестного человека. Об этом печется только Изуку со своим желанием создавать хорошее впечатление. Айсберг: Идёт.       Парень хотя бы согласился.

***

      Мидория сидел как на иголках, пока автобус неспешно следовал установленному маршруту к торговому центру. Хитоши выбрал то же кафе, в котором они познакомились, но в придачу сказал Изуку приехать за полчаса до обговоренного времени с парнем с форума, из-за чего собираться пришлось впопыхах и он нацепил на себя первое попавшееся под руку, чем оказалась чёрная фирменная футболка с красными вставками героя Меткий Стрелок. В прошлое знакомство Изуку пугала возможность отказа от совместных тренировок, чего, о чудо, не произошло, то сейчас подобного страха не было. В том случае, если Айсберг по ходу поймет, что отправиться с ними на так называемую миссию — не его, то ровным счётом ничего страшного не случится. Мидория вместе с Шинсо отправятся вдвоем, как и рассчитывалось изначально. Чем бы ни завершилось знакомство — Изуку по-любому не останется один, поэтому и чувствовал себя чуть более спокойно.       Переживания Изуку были связаны больше со злосчастными тридцатью минутами, которые, как нетрудно догадаться, Хитоши хочет провести за беседой с ним. Понятное дело, он ведь как ненормальный кидается в крайности и возникновение неприятных для Мидории вопросов, которые подросток криво-косо оправдывает в собственной голове, необратимо.       То, чем, по сути, они планируют заняться, можно смело охарактеризовать как вершение самосуда — по-иному деятельности линчевателей. Это практически как работа героем только без геройской лицензии и более опасно и незаконно. В прошлую стычку со злодеем кое-как ещё получалось отнекиваться, ссылаясь на сумбурность событий, сейчас же не отвертеться и нужно называть вещи своими именами.       Торговый центр ничем примечательным с момента последнего появления Изуку здесь не выделялся. Разве что народу в связи с рабочим днём поубавилось, но всё ещё было предостаточно. Тянуть время и оттягивать неизбежное Мидория не стал и быстро последовал в сторону уже знакомого заведения. Внутри играла тихая успокаивающая мелодия, но избавиться от лёгкого мандража ненавязчивый мотив, увы, не помогал. Прошерстив взглядом зал, Изуку практически сразу наткнулся на сверлящую его чуть раздраженную фиолетовую пару глаз. Лучше бы Хитоши как всегда равнодушно смотрел, тогда хотя бы иллюзия стабильности успокаивала.       Глубоко вздохнув, парень вымученно последовал к дальнему столику, ибо иных вариантов действий не то, чтобы было много. Шинсо ничего не говорил, продолжая буравить взглядом, от чего Изуку захотелось скукожиться и спрятаться где-нибудь под соседним столиком, и притвориться чудаковатым элементом интерьера. Набравшись понемногу мужества и смелости, Изуку, подойдя достаточно близко, широко улыбнулся и живенько произнес:       — Привет, Шинсо, рад тебя видеть! — прозвучало излишне наигранно.       — И тебе здорова, — странно, но ни грамма раздражения в голосе проследить не удалось. Хорошо скрывает видимо. Хитоши коротким движением легонько пнул ножку рядом стоящего стула, пододвигая его ближе к Мидории, — только не надо стоять надо мной словно призрак. Садись, давай.       Незамедлительно последовав указаниям, Изуку чудом оборвал себя, чтобы не пискнуть пресловутое «прости», припоминая, что Шинсо не в восторге от бессмысленных извинений по мелочам. Раздражать и нагнетать обстановку хуже имеющегося отчаянно не хотелось. А каким образом развеять напряженность, которой пропитан воздух вокруг них, парень не особо понимал.       Наблюдая за нервным тереблением пальцев мальчика напротив и понурым состоянием, Хитоши кожей чувствовал давящую атмосферу. Ему совсем не импонировало, что он стал причиной жутких переживаний Изуку. Шинсо ещё дома понял, что в корне изменить мышление другого человека не в состоянии. Он может дать советы, рассказать, как, по его мнению, было бы лучше, а принять это или нет — личное дело каждого. Повлиять можно только на незначительные повадки и паттерны, а не на основополагающие жизненные принципы личности. Да и, собственно говоря, зачем оно нужно? Поэтому бессмысленно пытаться переубедить Мидорию, что идея помочь людям достать доказательства преступления, путем ночного проникновения в больницу с целью хищения документов — такая себе. Хитоши должен либо принять это, либо понять, что в дальнейшем они идут разными путями.       Решение Шинсо принял задолго до пересечения порога кафе, но перестать чувствовать лютейшее раздражение, в первую очередь на себя, не мог. Вот как хорошо было раньше, сидел себе спокойно в игры целыми днями играл, газировку попивая, а теперь добровольно ввязывается в необдуманные приключения. Не замечал Хитоши за собой тягу к безумным авантюрам. Очень жаль. Может от Изуку перенялось?       — Расслабься ты, Мидория, — начал Шинсо, стараясь сгладить углы, — чего подавленный такой? Вроде всё нормально же, если ничего не путаю.       — Я… ничего, — промямлил на грани слышимости Изуку и, кажется, опустил голову ещё ниже, хотя, казалось бы, куда? Похоже, вышло не очень.       — Ладно, думаю мне нужно немного объясниться, — Мидория несмело оторвался от пристального разглядывания собственных пальцев и немного настороженно кивнул, после чего Хитоши без промедлений продолжил, — я не собираюсь сейчас наседать на тебя, мол, прекрати творить глупости! Да это же безрассудство полнейшее! И тому подобное. Я уже раньше высказал всё, что хотел, так что повторяться не вижу смысла. И мое решение останется неизменным: я тебя одного не оставлю и мы пойдём вместе.       Внимательно выслушав до конца речь Шинсо, Изуку и не понял, как на глаза начали постепенно накатывать слезы, а когда заметил, то было уже поздно: две крупные слезинки вырвались, оставив после себя мокрую солоноватую дорожку. Видимо накал эмоций и гложущие переживание всё же дал о себе знать. Непроизвольно Мидория коротко всхлипнул.       — Эм, Мидория, — Хитоши растерянно положил руку на правое плечо Изуку и пару раз легонько похлопал. Физический контакт помог Мидории в прошлый раз, так что стоит попытаться, — Успокойся, пожалуйста? — почему-то с вопросительной интонацией неловко произнес Шинсо.       — «Так уж точно людей не утешают!» — мысленно корил себя Хитоши, но каким-то замечательным образом, похоже, на Изуку сработало. Мальчик пару раз шмыгнул носом и шустро стёр выступающие слёзы.       — Спасибо, я переживал, что ты сильно злишься на меня, — пробормотал Мидория. Ну вот опять он себя выставил нытиком, чудесно! Услышанное сильно растрогало и парень, как всегда вообщем-то, не смог сдержать эмоции внутри. Они ведь должны вскоре встретиться с человеком. Не хватало ещё приветствовать его с покрасневшим и опухшим после плача лицом. Такой внешний вид на пользу Изуку никак не сыграет.       — Я может и злюсь, но не на тебя, — качает головой Хитоши. Подолгу держать злость на действия Изуку не получалось. Если посудить, то любой мотив Мидории до боли чистый и праведный. Как Хитоши, что мнит себя будущим героем, может таить злобу на человека, искренне старающегося помочь остальным? Может пути достижения цели бывают немного сомнительны, но никто не идеален. На столь небольшой огрех можно спокойно закрыть глаза. Не впервой Шинсо подлавливает себя на мысли, что временами создается ощущение, будто они не сверстники, а разница в возрасте куда весомее. Причем в его пользу, — Просто, если можешь, скажи, почему этим должен заниматься именно ты? Почему не делегируешь обязанности на кого-нибудь другого? Я прекрасно видел, что до того, как ты вызвался, тот чел хотел другого просить. Поэтому твое: как я мог оставить преступление безнаказанным — не прокатит, там и без тебя бы справились.       Потому, что он хочет перестать быть бесполезным Деку. Потому, что только так он может доказать, что годен на что-то большее. Потому, что устал вертеться у других под ногами и хочет начать действовать.       — Я хочу быть полезным, — лаконично резюмирует ораву собственных мыслей Изуку. Судя по озадаченному взгляду Хитоши звучит со стороны он довольно неоднозначно.       — Странный ты. Не мог, не знаю, пойти бабушек через дорогу попереводить? Польза? Польза! — растеряно предложил Хитоши. Ожидал он ответ в духе: «Как я могу позволить другим подвергать себя опасности без моего непосредственного, очень важного, без которого ну никак не обойтись, участия?» — На худой конец, если все бабушки извелись в городе, то на дедушек перешел бы.       Мидория издает короткий смешок. Былое напряжения окончательно кануло в небытие и оба парня уже более расслабленно продолжили беседу.       — А почему ты решил отправиться со мной? Тебе ведь не нравится идти на необоснованный риск, а наша договоренность не предполагает, что ты будешь поддерживать любую мою деятельность вне тренировок, — с неприкрытым интересом спрашивает Изуку, чуть ли не ложась на стол.       Шинсо растерянно моргает. Он сам себя несколько раз переспрашивал, какого чёрта решил лезть не в своё дело. Ему не должно быть никакой разницы до слоняющегося не пойми где рандомного мальчика. Хотя, нет. После всего Хитоши не может так назвать Изуку. В этом ли дело? Не по-пацански… не по-геройски бросать хороших людей на произвол судьбы. Присутствие рядом Хитоши, конечно, не панацея, но вдвоем, а возможно и втроем, куда безопаснее будет.       — Не хочу, чтобы чего случилось с тобой, начиная арестом, заканчивая дракой со злодеем, — отмахивается парень, почесывая фиолетовые волосы на затылке. Приметив взволнованность в зеленых глазах, быстро добавляет, — знаешь, как сложно мне было бы искать тебе замену. Личный тренер с ежедневной программой ещё и за бесплатно — золото, а не находка.       — Твоя причина ещё более странная, чем у меня! — возмутился Изуку, но последним словам Шинсо ни капли не поверил. За время общения он намного лучше стал распознавать интонации и что скрывается за ними, — а почему ты выбрал это же кафе?       — Да так, — Хитоши кидает мимолетный взгляд на окружающее пространство, собираясь с мыслями, — у него довольно удачное расположение в торговом центре, где каждый угол нашпигован камерами, на случай, если произойдёт чего, а также всегда есть свободные места. Но, по большей части, я позвал сюда, так как не часто по каким-либо заведениям хожу и не особо разбираюсь в хороших местах, — признается он, — поэтому открыт к любым предложениям.       — Тогда, если куда-нибудь соберёмся выбраться, я знаю парочку интересных заведений. Я тоже не часто выхожу куда-то, но всё же есть несколько любимых, куда мы с мамой часто захаживаем, — сразу же проявил инициативу, как выдалась возможность, Изуку.       — Замётано, — усмехнулся Хитоши. Парень разблокировал экран телефона, на заставке которого стоял неизвестный Мидории игровой персонаж: девушка с длинными розовыми волосами в солдатской экипировке, держащая огромный по сравнению с ней инкрустированный разноцветными драгоценными камнями меч. Шинсо, видимо, сверился со временем, так как темп речи заметно ускорился, — ты ведь не забыл про желание?       Изуку отрицательно покачал головой. Он ничего не забывал и по прошествию времени интерес, что же придумает Хитоши, только рос. Поэтому сейчас, когда Шинсо внезапно вспомнил или наконец придумал, что же хочет, Мидория был вдвойне заинтригован. Наверное, это как-то связано с предстоящей встречей, ведь неспроста Хитоши именно сейчас завёл этот разговор. Изуку понимает, что по уговору Шинсо может заставить сделать его что угодно, в рамках разумного. Не хотелось бы исполнять что-либо постыдное или, допустим, уйти домой. Насчет первого подросток, к счастью, сильно сомневался. Долго гадать не пришлось.       — Мое желание в том, чтобы окончательное решение, присоединиться ли тот парень к нам или нет, осталось за мной, — Хитоши долго размышлял стоит ли использовать желание или приберечь на будущее, но всё же решился. Навыки коммуникации у Изуку оставляют желать лучшего. Даже с ним, только спустя время, когда мальчик попривык, их взаимодействие стало лучше. Мидория далеко не глупый человек, но слишком добрый и желает видеть лучшее в людях, из-за чего может первое время напрочь игнорировать негативную сторону, присущую каждому. Исключением является только ситуации, когда собеседник идентифицирован как опасный злодей, тогда, на удивление, Изуку движет сугубо холодный расчёт. Поэтому в вопросе интервьюирования людей Хитоши намного больше доверяет себе.       Хотелось бы заставить другого мальчика не встревать в передряги. Но для Мидории это было бы за гранью возможного и желание пропало бы попусту.       — Хорошо. Только ты будешь объективно судить и если причин для отказа не будет, то примешь его, — с надеждой вставил небольшое правило Изуку. Шинсо вполне спокойно может отказать в маленькой уступке и с порога объявить, что человек не подходит.       — Ладно, не вижу проблемы, — при желании абсолютно любого можно выставить самым мерзким подонком. Достаточно найти одну-единственную негативную черту и начать на почве этого раскручивать драму. Так что маленькая вставочка Мидории ровным счетом ни на что не влияет, пусть успокаивает себя. Вопрос заключается в том, возникнет ли у Хитоши желание поступать так. Существует парочка критериев, после которых Шинсо незамедлительно распрощается с кем угодно, — а ты постарайся не кричать, как в прошлый раз, на всё кафе, а то спугнешь раньше, чем я дам отказ, — беззаботно поддел парня Хитоши, с нескрываемым весельем наблюдая за реакцией.       Недоумение на круглом веснушчатом лице быстро переросло в негодование и яркими красками вырвалось наружу:       — Сколько можно! Это было всего один раз, причем случайно! — возмущенно во весь голос воскликнул Изуку, резко взмахивая реками перед собой. Обязательно было вспоминать тот случай?       Шинсо принялся смеяться уже в голос, откинувшись на спинку стула и немного для приличия прикрыв рот рукой. Двое официантов посмотрели на Мидорию, после чего в молчаливом понимании переглянулись между собой, возвращаясь к работе. Девушка в очках, работающая за ноутбуком через несколько столиков от них, смерила Мидорию строгим взглядом и недовольно шикнула, призывая к тишине. Изуку опять сделал это? Покраснев от смущения, парень прыжком поднялся с места, коротко поклонившись девушке, приговаривая: «Простите-простите». Сев обратно, Изуку спрятал в ладонях зардевшиеся щеки. Очередной позор.       — Не волнуйся, такими темпами ты скоро местной знаменитостью станешь. Персонал с порога приветствовать будет, — поддразнил Хитоши, немного уняв заливистый смех, но, бросив секундный взгляд на входную дверь, резко переменился в лице, переходя на шёпот, — Мидория, слушай, тот парень, скорее всего, к нам.       С нескрываемым интересом Изуку мигом убрал от лица руки, полностью избавившись от нахлынувшего ранее смущения, благодаря переключению на новую тему. За захватывающей беседой он немного упустил момент, когда постепенно приблизился назначенный час: вот бы ему почаще так непринуждённо проводить с кем-то время. Может когда-нибудь ещё и выпадет возможность.       — Какой? — желая скорее рассмотреть прибывшего, Изуку поспешно обернулся, но был резко одернут Хитоши, из-за чего толком разглядеть ничего не смог.       — Не таращься! — тихо, но достаточно строго наказал Шинсо. Мидория, правда, истолковал указание весьма своеобразно и схватил лежащее на столе неподалёку от него меню, прикрывая половину лица и оставляя лишь два торчащих глаза поверх. У Хитоши возникло дикое желание здесь и сейчас хорошенько ударить себя по лицу, но парень чудом сдержался и грубо выхватил из чужих, оказывается довольно цепких рук, кусок бумаги, возвращая на прежнее место, — так тоже не делай! Это ещё более стремно выглядит.       Пока парни отвлеченно мельтешили, вошедший подросток успел неспешно дойти до их столика, придвинуть дополнительный стул, сесть с краю и невозмутимо ожидать, когда двое других мальчиков закончат спор. Первым к нему обернулся мальчик ниже ростом с зелёными волосами и, пересекшись взглядом, отчего-то засуетился пуще прежнего. Он, что, выглядит как-то не так?       — П-привет! — против воли заикнувшись пискнул Изуку. До жути нервировал пристальный ничего не выражающий взгляд собеседника, от которого становилось не по себе из-за невозможности предположить, о чём примерно думает человек. Хотя Хитоши, судя по виду, чувствовал себя вполне расслабленно и комфортно.       Внешность подсевшего к ним парням приковывала к себе внимание магнитом, заставляя подмечать всё новые детали. Подтянутое и спортивное телосложение, которое отчетливо прослеживалось даже через синюю футболку, явно указывало на то, что занимается он, в отличие от Хитоши и Изуку, не первый год. Примечательной деталью были волосы: с правой стороны блондинистые, а с левой рыжие, разделенные пробором ровно посередине. Наравне с этим невозможно не отметить гетерохромные глаза: серый и бирюзовый, вокруг которого располагался огромный шрам от ожога.       — Приветствую, — продолжая сохранять беспристрастное лицо, начал подросток, немного наклонив голову в знак вежливости. Он не особо знал, как должно проходить знакомство у его сверстников и в целом чего стоит ожидать от встречи, поэтому для себя выбрал наиболее лёгкую и привычную схему: что бы ни случилось сохранять ледяное спокойствие. Начало вроде неплохое. Что дальше при знакомстве говорят? Должно быть, имя, — меня зовут Тодороки Шото. Если не ошибся, то, по идее, я с вами договорился здесь встретиться.       — Д-да, в-верно! — неконтролируемая нервозность с присоединением к ним в компанию Тодороки, необъяснимо почему, начала опять проявляться у Изуку. Он честно пытался лучше контролировать себя, но все старания шли насмарку. Реакции собственного тела у подростка вызывали глухое раздражение. Мидория лишь надеялся, что по ходу беседы его состоянии само собой устаканится. Изуку протянул руку для рукопожатия, — М-мидория Изуку!       Хватка у Шото донельзя крепкая и уверенная по сравнению с собственной Изуку. Раньше подросток считал Шинсо скупым на проявление эмоций, но Тодороки с лихвой переплюнул Хитоши. Из реакций Шото показывал ровным счетом ничего, не было даже равнодушия или усталости, присущие Шинсо.       Украдкой наблюдая за Изуку, Хитоши мысленно закатил глаза и в очередной раз похвалил себя, что додумался взять ответственность за выбор о присоединении в их небольшую команду. Как сквозь воду глядел, что у приятеля излишне сильные эмоции в голову ударят. Пришедший парень на первый взгляд неплох — спокойный, точнее сказать апатичный, не похоже, что с таким могут возникнуть беспочвенные конфликты. Но лучше узнать его получше. Мало ли раскрепостится и вылезут непрятные звоночки.       — Шинсо Хитоши, — вслед за Изуку на выдохе устало представился он. Решив долго не томить, Хитоши сразу перешел к главному вопросу, что у него есть, — не против начать прямо сейчас? — и не дожидаясь ответа продолжил, — основное, что меня интересует, это причина, по которой ты вызвался отправиться с нами.       — Мой отец, — Хитоши недоверчиво нахмурился, а Изуку оторвался от увлекательного занятия по накручиванию и оттягиванию прядей волос, а Шото бесстрастно продолжил, так как не видел особого смысла выдумывать великую цель, — его бы сильно разозлило то, чем я занимаюсь, — ответ в равной степени насколько честный, настолько и абсурдный.       — Но, Тодороки, — робко встрял Мидория, удивительно быстро поборов приступ заикания, — никому нельзя знать, чем мы планируем заняться. Это должно быть тайной! Проблем не оберемся, если кто узнает.       Для Изуку повод, почему мальчик захотел отправиться с ними, не столь важен. Какая бы корыстная цель не двигала человеком, если по ходу он совершает нечто хорошое и не вредит остальным, Мидория поймет и примет это. Правда, допустить риск оказаться пойманным полицией или героями, увы не может. Разгневанный отец навряд ли оставит безнаказанными парней, что потащили его сына ночью не пойми куда. Неважно, что этот самый ребенок самолично вызвался — родители нередко оказываются крайне слепы в отношении детей. Но причина странная как ни посмотри — это желание привлечь к себе внимание или проблема абсолютно в другом? Как бы ни было, Изуку интересно, спрашивать о семейной жизни малознакомых людей, да вообще кого угодно, если человек сам не решил поделиться — сверх бескультурно.       — Знаю, я и не собирался никому рассказывать, — спокойно объяснил Шото, — мне достаточно понимать, что я делаю что-то, что он бы не одобрил.       Волнение парней вполне оправдано, но Тодороки не настолько глупый, чтобы подставлять их. Узнай отец, что Шото подумать посмел о линчевательстве, вроде именно так называется то, чем они планируют заняться, то окончательно ограничил бы и так ограниченную свободу Шото и запер бы его под всеми возможными замками.       — Типо для морального удовлетворения? — хмыкнул Шинсо. А парень, оказывается, более занимательный, чем Хитоши показалось на первый взгляд.       — Можно и так сказать, — к сожалению, пока дать серьёзный отпор он не может. Приходится довольствоваться малым. На данный момент, то на что Тодороки решился — одно из наиболее безумных способов оказать сопротивление дурацким амбициям папаши, — а вы по какой причине идёте на это?       Изуку моментально стушевался под любопытным взглядом, что бросил на них Тодороки, и мимолётно переглянулся с Шинсо. Не то, чтобы их мотивы отличались высоким уровнем осознанности и здравомыслия, поэтому и какого-либо право судить желание Шото досадить отцу, не имели. Не исключено, что у парня на то есть весомый предлог.       — Вот он, — чуть усмехнувшись, начал Хитоши, указывая на рядом сидящего Изуку, — хочет быть полезным. А я не хочу, чтобы он пропал, потому что заниматься будет не с кем, — торжественно закончил Шинсо, указывая уже на себя. Изуку не сдержал неловкой улыбки.       Тодороки понимающе кивнул, принимая ответ как данность. Он не знал нормальная ли это причина для становления линчевателем или нет, просто полюбопытствовал. Хитоши прочистил горло и продолжил собеседование, переходя к более животрепещущей теме.       — Тогда дальше. Думаю, это важно сразу упомянуть, чтобы не возникло никаких недопониманий в дальнейшем: у меня причуда, позволяющая контролировать разум любого человека, а у Мидории причуды нет, — Шинсо выжидающе уставился на Тодороки.       Изуку ошеломленно замер, с задержкой осознавая услышанное. Зачем Шинсо прямо с ходу вывалил всё на Тодороки? Мидории понадобилось больше месяца, чтобы рассказать о своём статусе Хитоши! Даже взрослые, по многолетнему опыту Изуку, не могут с ходу здраво воспринять данную информацию. Да и он, банально, не был готов! Изуку почувствовал, как к горлу начинает подступать паника. Он вскинул голову и с опаской глянул широко раскрытыми глазами на Тодороки, боясь худшего. Шото, к счастью, в лице абсолютно не поменялся: ни жалости, ни отвращения — ни одна из так нежеланных эмоций по отношению к нему не появилась.       Реакция Шото осталась неизменной — он просто кивнул.       Сделав несколько глубоких вздохов, про себя приговаривая: «Всё хорошо, Изуку. Ничего не случилось», — Мидория злобно зыркнул на непроницаемого Хитоши, который не испытывал ни капли сожаления и также сверлил взглядом Тодороки.       — Шинсо! — Изуку легонько пнул его ногой под столом, выражая полнейшее негодование. Шинсо в долгу не остался и быстро вернул пинок, чтоб неповадно было, никак не поясняя свои действия возмущенному приятелю.       Шото не особо понимал, какой ответ от него ожидают. Это традиция при знакомстве рассказывать про причуду и сейчас требуется назвать свою? Или он должен как-нибудь прокомментировать услышанное? Как же проблематично коммуницировать со сверстниками, не зная элементарных общепринятых правил! В очередной раз спасибо папаше. Тодороки перехватил взгляд мальчика с фиолетовыми волосами, надеясь, что Шинсо даст ему подсказку.       — Нет никаких проблем? — ненавязчиво подтолкнул Хитоши, понимая, что простой игрой в гляделки не добьется желаемого.       Проблем? В смысле, как Шото себя чувствует? Вроде на здоровье последнее время не жаловался. Странно, что именно об этом спросил Хитоши, но, наверное, принято при знакомстве интересоваться. Он-то откуда знать может.       — Нет, всё хорошо. А у вас? — теперь настала очередь Шинсо озадачиться, но по серьезному тону и отсутствию каких-либо намеков на шутку, понял, что Тодороки спрашивает максимально серьёзно. По-видимому, Шото не обнаружил противоречий в сказанном ранее, вот и тормозил. Хотя даже если у самого Тодороки предубеждений нет, непонятно, почему неправильно понял вопрос: очевидно ведь, о чём спрашивалось.       — Никаких, — сдержанно ответил за двоих Хитоши, а затем поднялся с места, утягивая за собой за локоть Изуку, — нам с Мидорией необходимо обсудить парочку моментов. Это только для участников Клуба юных линчевателей, так что не подслушивай пока тебя не приняли, — немного поразмыслив добавил, — и не подсматривай.       Без возражений Тодороки закрыл ладонями уши и отвернулся в противоположную сторону. Шинсо не ожидал, что слова его воспримут, как повод к действию, но решил не заморачиваться и утянул Изуку чуть поодаль.       Мидории тоже показались весьма необычными некоторые, в том числе и эта, реакции Тодороки, но в целом парень понравился и Изуку бы очень хотелось, чтобы Хитоши разделил его мнение на этот счёт. Не за тем ли Шинсо уволок его, чтобы учесть и его точку зрения? В любом случае, для начала Изуку должен прояснить один момент…       — Шинсо, зачем ты рассказал ему о том, что у меня нет причуды? — вырвав локоть из хватки, Мидория недовольно уставился на мальчика напротив.       — Потому что не хочу отправиться на рискованную миссию, а потом обнаружить неприятный сюрприз. К тому же я терпеть не могу предвзятость, — сталкиваясь с пронзительным взглядом, отчеканил Хитоши, — он ведь нормально отнесся? Поэтому не вижу проблем.       Для Шинсо принципиально важно, чтобы человек не высказал негативной реакции как к нему, так и, с недавних пор, к Изуку. Пойди сценарий другим путём, Хитоши без сожалений моментально распрощался бы с парнем. Тем более он имеет все полномочия.       — Ты мог бы сказать как-нибудь по-другому! Не сразу и не так резко! — не унимался Мидория. Ему приятно осознавать, что есть ещё один человек, которому абсолютно наплевать на его статус. Но манера представления Хитоши оставляет желать лучшего. Изуку умудрился себе все нервы извести от переживаний.       — А когда? Через полтора месяца, прямо как ты мне? Ну, прости уж, что поспешил. У нас не так много времени! — Шинсо уже порядком начали раздражать предъявы на пустом месте, — если человек предвзятый кусок дерьма, то не важно, как и когда ты ему об этом расскажешь. Вчера, завтра, мягко, жестко — плевать. Ты его вообще, возможно, в последний раз в жизни видишь, так какая разница, — с каждым словом Изуку становится всё более и более поникшим. Уловив это, Хитоши вымученно вздохнул и сквозь стиснутые зубы поинтересовался, — Мидория, в чём проблема?       — Я могу понять, зачем ты рассказал. Но можешь, пожалуйста, заранее предупреждать, чтобы я был готов? Для меня это больная тема, — Изуку только недавно свыкся, что есть Шинсо, который спокойно его принял. Поэтому идти и в открытую рассказывать каждому встречному об отсутствии причуды, надеясь на толерантность и понимание общества, не готов. Хотя стоило бы помаленьку привыкать, если Мидория хочет стать первым героем без причуды. Критики и негодования по-любому не избежать. Но не сейчас. Слишком активные изменения происходят в жизни, — как тебе Тодороки? Мне он показался довольно хорошим и я не заметил в нём ничего плохого.       — Он… — Хитоши замялся, подбирая подходящее слово, чтобы описать сложившееся впечатление, но, как назло, слово отказывалось находиться. Отчего ограничился парень односложным, — Лучше, чем я ожидал, — Изуку взволнованно ожидал окончательного решения, — я не против, чтобы он присоединился.       Мидория улыбнулся во все тридцать два зуба одной из самых искренних улыбок и возвращался к месту чуть ли не в припрыжку. Как же мало кому-то для счастья надо, удивлялся Хитоши, шаркая подошвой позади. Дойдя до прежних посадочных мест, Изуку осторожно толкнул в плечо Тодороки, привлекая внимание парня и продолжая лучезарно улыбаться.       — Если ты всё ещё хочешь, то мы не против, чтобы ты к нам присоединился! — эмоционально огласил Изуку. Шото вновь лишь коротко кивнул, оставаясь таким же безмятежным. Краткость — сестра таланта, лучше и не скажешь. Мидория ярче, казалось бы, куда ещё, улыбнулся, продолжая, — я тут подумал, было бы опрометчиво с нашей стороны рисковать по полной без предварительной подготовки. Мы же сегодня встретились в первый раз, поэтому не знаем, кто что может и как взаимодействовать друг с другом.       Здесь уже Шинсо насторожился, потому что о никакой подготовке речи не шло. Вроде правильные вещи Изуку говорит, но Хитоши отчего-то очень не нравилось, в каком направлении начал двигаться разговор.       — Думаю, ты прав, — по Тодороки и не скажешь, будто что-то изменилось, но еле уловимо речь парня стала более бодрой, — нам следует ещё один раз встретиться в ситуации, требующей аналогичный уровень командной работы. К примеру, можно отправиться на ночной обход города. Тогда у нас появиться возможность встретиться со злодеем и опробовать себя.       Шото в принципе не важно, где и как опробовать себя в роли линчевателя. Но, рассуждая здраво, ограниченное замкнутое пространство, коим является больница — чуть более опасное место с точки зрения быть замеченным и пойманным, чем улица. Днем, очевидно, не вариант, слишком много внимания они привлекут.       Хитоши окончательно подофигел, иначе сказать нельзя, от хода размышления этих двоих. Получается, либо он конкретно отстал от жизни, либо здесь и сейчас постепенно рушатся все правила безопасного существования в этом мире. Они, наоборот, должны не ходить по улицам ночью, чтобы не наткнуться на злодеев, а не преднамеренно выискивать их! Почему его окружают люди, напрочь лишенные инстинкта самосохранения?       — Стоп, — объявил он и двое парней одновременно повернулись к нему, — ты прекрати свои безумные идеи, — обратился Шинсо к Изуку, а затем к Шото, — а ты прекрати потворствовать ему. Я не нахожу, чем проникновение в больницу может быть схоже с ночной ловлей злодеев.       — В больнице по-прежнему есть охранник, который в случае чего попытается нас остановить, — начал бегло перечислять Тодороки, выставив перед собой руку ладонью вверх и на каждом пункте загибая по пальцу, — мы должны быть готовы к этому. К тому же, для проникновения требуются навыки скрытности, наряду с тем, что и там, и там мы будем вынуждены незаметно курировать совместные действия. Я навскидку предложил отработать ночью на улице, не обязательно соглашаться.       Изуку отметил, что Шото, похоже, не понаслышке знает, о чём говорит. Судя по внешности, они примерно одного возраста, поэтому остается лишь догадываться вычитал об этом где-то Тодороки или имел практический опыт.       — Я согласен с Тодороки, — подал голос Мидория, — и других идей куда можно отправиться у меня толком нет.       Да и было бы здорово, получись у них самостоятельно задержать злодея. Это бы столько пользы принесло! Город пусть и немного, но стал бы безопаснее, а как Изуку может упустить такой шанс? Несомненно, у него присутствует лёгкий страх перед тем, что они планирует свершить. Но факт того, что действовать Мидория будет не один, практически полностью нивелировал опасения. Это словно отправится в горный поход: группой намного безопаснее, чем в одиночку, вот и пропадает беспокойство.       — Не вижу смысла медлить, поэтому предлагаю сегодня, — невозмутимо высказался Шото. А радостный Изуку активно закивал в ответ.       Похоже, что эти двое нашли друг друга и спелись против него и теперь настал конец спокойным и мирным дням существования Хитоши.       Почему он молча соглашается? И на что Шинсо только что подписался?

***

      Если спросить у Тодороки Шото, что он не может терпеть больше всего на свете, то без промедлений парень выдаст ответ — Старателя. Своего отца, действующего героя номер два, Шото ненавидит и искренне презирает. Ничего так не может вывести Тодороки из себя, как одно упоминание имени Старателя, особенно в позитивном ключе. Этот человек не заслуживает даже того места в рейтинге, что имеет сейчас. Он заслуживает лишь того, чтобы его навсегда лишили геройской лицензии и близко не подпускали к сфере героизма.       К сожалению, года идут, а этого не происходит и Старатель так и остается вторым в рейтинге. Сделать с этим Шото, при всём желании, ничего не может. Если мог бы, то без промедлений сделал. Но сидеть и молча терпеть ежедневные нападки в свою сторону не намерен, поэтому Тодороки, пускай незначительно, но проявляет протест. Одним из первых и наиболее важных решений, который Шото принял в детстве — это дал себе клятву, что станет героем, используя исключительно причуду своей матери. Ох, как же был зол Старатель. В тот день отец знатно потрепал его на очередной тренировке так, что ожоги ещё долго не сходили. Но удовольствие, что тогда испытал Шото, перекрывало любую боль.       Долгое время после этого Тодороки не предпринимал каких-либо активных действий, довольствуясь разъяренным отцом, когда тот предпринимал безуспешные попытки заставить Шото использовать огонь. Пытается, кстати, и по сей день. Став немного старше, когда его старший брат, Тодороки Нацуо, поступил в медицинский колледж и сразу же свалил из семейного дома в общежитие, чему Шото нескрываемо завидует, Тодороки начал сбегать из дома, обосновываясь в комнате брата. Нацуо легок на подъем и довольно хорошо относится ко всем членам семьи, кроме, само собой разумеется, Старателя. Поэтому старший брат без возражений пускал младшего на ночлежку на несколько деньков. Шото достаточно тихий, так что учиться брату не мешал, а когда тот заканчивал, они тихо беседовали. В основном, Нацуо рассказывал, как протекает его учеба и интересовался состоянием Фуюми, их сестры. На данный момент она является самой старшей из детей семьи Тодороки.       Отец впал в дикую ярость, когда однажды Шото не явился на очередную принудительную тренировку. Обойдя весь дом вдоль и поперек и не обнаружив сына, Старатель чуть не испепелил тренировочную площадку, хотя та предусмотрительно имеет противоогненное оснащение. Понятное дело, о визитах к Нацуо Шото не стал предупреждать Старателя и отцу оставалось судорожно искать, куда же делся его драгоценный шедевр. Долго тайные похождения Тодороки не продлились и, благодаря связям, Старатель всё же нашел пропажу. Нацуо, понятное дело, хранил гробовое молчание и открыто с удовольствием врал о местонахождении младшего брата, когда отец названивал, пытаясь разыскать Шото. В отличие от коменданта, что заправляет общежитием при колледже, тот на одном духу выдал, что видел, как к Нацуо в комнату приходил какой-то мальчик. Так и закончился недельный отдых Тодороки Шото.       Шото не перестал наведываться к брату, просто сейчас отец практически сразу отправлял помощников из своего геройского агентства, чтобы те депортировали несчастного Тодороки в отчий дом. Иногда Шото после побега, чтобы его быстро не вернули назад, бесцельно мотался по городу, но ближе к наступлению темноты всегда возвращался. Перспектива провести ночь на улице не радовала в равной степени, как и лицезреть отца. Ещё Шото любил портить репутацию Старателя, создавая негативные посты у себя в аккаунте. Страничка анонимна, но даже будь оно не так, Тодороки это мало бы смутило. Парень понимает, что мало чего добьется, выворачивая некоторые, особо неприятные детали карьеры Старателя, ведь навряд ли большинство воспримет его посты всерьёз и отец понесет серьезные убытки, поэтому занимается этим Шото, по большей мере, для себя и собственного душевного удовлетворения. Чего только стоят недавние дебаты, что он устроил с одним из фан-аккаунтов Старателя.       Причин питать ненависть к отцу у Шото много. В первую очередь, слишком много ужасных вещей Старатель сделал в отношении его семьи. Он морально довёл мать семейства до крайней точки, когда та не выдержала и, обезумев, облила собственного ребенка кипятком из-за схожести с отцом, после чего была госпитализирована в психологическую больницу, где находится и по сей день. Случилось это давно, но Шото отлично помнит панику и страх в глазах Рей и то, как она назвала его левую сторону отвратительной. Тодороки не хочет, чтобы к нему относились так же как к отцу или сравнивали их, поэтому, чтобы максимально отдалиться, он и дал клятву не использовать огонь Старателя. Таким, как отец, Шото никогда не станет! Помимо произошедшего с мамой, из-за Старателя умер его ещё один старший брат, Тойя. Сгорел в собственном пламени. Тойю Шото толком и не знал, как и точные подробности его гибели, но презирать за это отца Тодороки ничего не мешало.       К нему Старатель относится далеко не лучшим образом: для отца он не человек, а вещь, созданный им идеальный инструмент, для достижения собственных несбыточных мечт и амбиций. Шото появился на свет только с одной целью, с которой не справились предыдущие дети Старателя, так как не обладали достаточно сильной причудой — превзойти Всемогущего. Его брата и сестру отец ни во что не ставил и предпочитал полностью игнорировать их существование, а самому Шото запрещал общаться с ними, так как они тормозят его прогресс. Тодороки хотелки отца всегда волновали мало и в детстве тихо, под покровом ночи, как только отец уснет крепким непробудным сном, он пробирался в комнату к Нацуо и Фуюми и с упоением слушал сказочные истории сестры, а также таинственные теории заговора брата, пока не начинало светать. В течение дня внимание отца всецело было посвящено ему и взращиванию идеального оружия. Тело трескалось по швам, зрение расплывалось, ноги отказывались держать — Старателю всегда было недостаточно.       У Тодороки Шото есть две причуды: огненная, Старателя, позволяющая левой стороной тела создавать огонь и ледяная, причуда мамы, позволяющая правой стороной тела контролировать лёд. Зарегистрированы, как ни странно, две причуды как одна — Лёд и пламень. Шото списал это на то, что людям не позволено регистрировать больше одной причуды, поэтому просто смирился, что на официальном уровне не получится их разделить.       Идея попробовать себя в качестве линчевателя появилась у Тодороки спонтанно. Раньше он никогда порядком не задумывался об их деятельности и уж точно не планировал становиться одним из них. Знал по многочисленным гневным тирадам отца, что существуют люди, выполняющие работу героев, не будучи оными, но ни позитивных, ни негативных эмоций Шото не испытывал, было тупо плевать. Старатель же не переваривал линчевателей наравне со злодеями, для него эти понятия, можно сказать, равны. Это и послужило отправной точкой в принятии решения подростка: было бы здорово иметь секретное альтер-эго, что вызывает гнев отца. Стать злодеем и нести беды ни в чем неповинным гражданам Шото и не думал, его проблемы не должны вредить другим. Вот линчеватель — другое дело: вроде как помогает мирному населению, но в то же время заставляет гневаться Старателя.       Перед знакомством Тодороки испытывал лёгкое беспокойство, ведь раньше помимо брата и сестры, ему не доводилось общаться со сверстниками, поэтому как правильно это делать Шото не знал и решил действовать экспромтом. Из-за воспитания отца он не привык выказывать чувства, поэтому внешнюю невозмутимость поддержать труда не составило. По ходу разговора у него пару раз возникало ощущение, будто он делает или говорит что-то не так, но, в конечном счете, парни согласились принять его, так что не столь важно. А Изуку, мальчик из которого буквально волной хлещут разнообразные эмоции, активно поддержал инициативу Шото, что не могло не радовать. В любом случае, если Тодороки в определенный момент поймет, что быть линчевателем — не для него, то запросто прекратит, главное только не оказаться пойманным раньше, чем это произойдет. Но Шото уверен в своих силах и навыках, так что при должной осторожности всё должно пройти хорошо.

***

      Изуку петлял между невысоких зданий малознакомого района в Мусутафу, который они выбрали в качестве испытательной зоны. Этот район не отличался высоким уровнем преступности, а был самым что ни на есть обычным, среднестатистическим. Подвергать себя излишнему риску парни не решились, да и не требовалось этого. С неба вовсю светила луна, но большую часть освещения дарили установленные по бокам проезжей части высокие фонари. Отсутствие в ближайшем округе людей настораживало, но в то же время не являлось чем-то крайне неожиданным. Поздно всё-таки.       Мидорию распирало от волнения, а полная тишина видимой части улицы только способствовала его нарастанию. Большая часть волнения была связана с мамой: повезло, что сегодня она задержалась на работе и вопросы в духе, куда он так поздно намылился, не настигли Изуку. Говорить ей, что он собирается ловить злодеев было бы как-то опрометчиво, а врать не хотелось. Парень слишком много скрывал раньше, что вылилось не в самые благоприятные последствия и повторять порочный круг Изуку крайне не желал. Но и мысль, признаться во всем честно, невероятно страшила, поэтому Мидория по-тихому смылся, надеясь, что по приходу Инко не решит заглянуть к нему в комнату. С остальным он разберется позже.       Ещё Изуку чувствовал лёгкий укол вины перед Хитоши, ведь он — единственная причина, почему Шинсо согласился пойти. Но Мидория упорно убеждал себя, что не несет ответственность за выбор Хитоши и мальчик если бы захотел, то спокойно отказался. Изуку ведь не уговаривал и не настаивал ни на чем.       К выбору одежды подросток подошел с долей креативности. Он прекрасно понимал, что необходимо надеть что-то полностью закрывающее тело и лицо, причем такое, чтобы в этом было удобно двигаться. Поэтому Изуку не нашел ничего лучше любимых красных кроссовок, спортивных штанов и коллекционного худи, выполненной в ярких цветах на манер геройского костюма Всемогущего. Эта худи хорошо согревало и дарило ощущение уюта и безопасности, так что долго над выбором Изуку не размышлял.       Остановился парень у трехэтажного жилого дома: в районе не наблюдалось особо высотных зданий, а затем быстро сверил адрес, убедившись, что место верное. Вторым прибыл извечно уставший Шинсо, не утруждая себя поднятием ног и беззастенчиво шаркая по асфальту. Одет тот был во всё чёрное с накинутым на голову капюшоном. Хитоши остановился напротив, оглядев Изуку с ног до головы, весело хмыкнул.       — Давно хотел спросить, ты, случаем, живёшь не в магазине с геройскими товарами?       Легкий настрой Шинсо быстро переместился на Изуку, заставляя того на время откинуть волнения и, притворно насупившись, отозваться в схожей манере:        — Конечно, да. Почему, ты думал, я так одеваюсь? — в ответ Шинсо издал тихий смешок.       Хитоши, идя сюда, хорошенько обдумал вот какую идею: да, ночью повстречать злодеев куда более высокая вероятность, чем днём, но это не значит, что с наступлением темноты они начнут как тараканы вылезать из всех щелей. Так что, вполне возможно, они помотаются туда-сюда и, вдоволь утомившись, разбредутся по домам. Шинсо это заметно успокоило и парень искренне надеялся, что так оно и будет.       Появления Шото долго ждать не пришлось. Как и Хитоши в одеянии он полностью отдал предпочтение чёрному цвету. Один Изуку как бельмо на глазу, пестрил изобилием красок, но Мидорию не сильно беспокоил его выделяющийся внешний вид. Поприветствовав всех лёгким кивком, Тодороки с ходу предложил:       — Будет лучше всего заниматься наблюдением с высоты. Таким образом мы будем иметь более широкий угол обзора и с большей долей вероятности обнаружим злодея быстрее, чем он нас. Здания здесь два-три этажа, так что будет удобно перебираться по крышам, — говорил парень ровно, как и на встрече в кафе.       — Да, хорошая идея! — воскликнул Изуку и впервые за долгое время Хитоши согласился с ним.       Мидория осмотрел близстоящее здание и приметил красную пожарную лестницу на краю, указывая в ту сторону пальцем. Карабкаясь вверх, Изуку старался издать как можно меньше шума, не хотелось встретиться с разгневанными жильцами и оборвать ночные похождения так скоро. Оказавшись наверху, подросток немного подождал пока Хитоши и Шото проследуют за ним, а затем подбежал к краю, осматривая окрестности. Тихо, как в склепе, а вокруг, помимо них троих, не видно ни души, даже машины не проезжают. Но отчаиваться не стоит, так как вся ночь впереди.       — Начнем? — тихо спрашивает вставший рядом Тодороки. Ему уже не терпелось поскорее начать и понять свои ощущения относительно всей этой заварушки, поэтому затягивать смысла не видел.       Мидория может и рад, но так как планируют они работать сообща, а не порознь, то требуется прояснить все детали на старте, чтобы избежать дальнейших проблем.       — Для начала, Шинсо, Тодороки, скажите, вы планируете применять причуды? — он не может запретить или заставить парней использовать причуды. Применение сверхсилы, понятное дело, принесло бы массу пользы, но также и создало определенный набор трудностей. Что за причуда у Тодороки Мидория пока не ведает, как-то не было подходящего момента уточнить. У самого Изуку, в отличие от двух других парней, выбора-то особого нет. Незамедлительно он получает два ответа.       — По ситуации, — от Хитоши.       — Да, — от Шото       Сначала лучше разобраться с Шинсо, так как о его причуде Изуку знает весьма много.       — Я просто думал о том, что если полиция начнет искать нас, то первым делом они составят список подозреваемых, основываясь на ваших причудах. Чтобы избежать этого необходимо либо полностью отказаться от их использования… — Хитоши и Шото на этом моменте недовольно нахмурились и переглянулись между собой, выражая общий скепсис. Тяжело будет тягаться с врагами, полностью лишившись какого-либо преимущества, но в словах Мидории парни улавливали зачатки здравого смысла. Как ни в чем не бывало Изуку продолжил, — либо подделать условия активации. Как бы нестандартным использованием замаскировать под совсем другую причуду.       Мидория с надеждой посмотрел на двух других парней, ожидая увидеть поддержку, но что Шинсо, что Тодороки весьма недоверчиво отнеслись к идее.       — Ты, что, забыл? Моя причуда полностью убирает из памяти человека воспоминания после активации, — скрестив перед собой руки, недоверчиво поинтересовался Хитоши. Изуку ведь фанат причуд, но почему так тупит. Сам совершенно недавно расспрашивал всевозможные вопросы от и до, связанные с Контролем разума.       — Помню, может не сразу, но полиция прознает, что память людей исчезает после того, как они ответят тебе. А дальше один и один сложить не очень трудно. Они начнут проверять алиби всех, у кого причуда имеет данный эффект, пока до тебя не доберутся, — Шинсо нахмурился пуще прежнего. Не думал он, что рискует настолько сильно. Тогда, конечно, лучше будет без причуды. Хотя Изуку вроде про подделывание условий говорил? Уже без недоверия Хитоши с интересом принялся выслушивать предложение Мидории, так как сам понятия не имел, как это провернуть, — у меня есть предложение… можно изменить тип причуды с ментального на выделение. Причуда пятиточечного касания, усыпляющая людей, как-то так. Суть в том, что тебе необходимо будет касаться пятью пальцами человека, а затем говорить ему уснуть, само собой предварительно перекинувшись парой фраз.       — Почему именно пятью пальцами, а не просто касанием? — ещё Шинсо не был до конца уверен способна ли его причуда заставлять людей засыпать. Да это действие, не требующее от человека активной мозговой деятельности, но ранее Хитоши не доводилось пытаться усыплять человека с помощью причуды.       — Чем проще активация, тем больше шанс допустить осечку и тогда следователи смогут выйти на тебя. Причуды, требующие касания пятью пальцами, не редки и немного странно будет выглядеть, что не каждое прикосновение усыпляет, а только определённые. Но не обязательно соглашаться на то, что придумал я! — под конец воскликнул Мидория. Изуку ещё думал над тем, чтобы выбрать определённую часть тела, но из-за различных причудливых мутаций, способных изменить тело человека до неузнаваемости, будет немного тяжело логично обосновать действие причуды.       Хитоши немного пораскинув согласился с задумкой Изуку. В отношении всего, что касалось причуд, он не знал никого лучше или равного Мидории, Предложение звучало весьма здраво, а на собственные навыки креативного мышления он и не рассчитывал: зачем напрягаться если уже есть дельный ответ.       Слушая со стороны разговор двух мальчиков, Тодороки понял, что подделать причуду смысл есть, причем не маленький. Но его причуда — это лёд. С ним ничего не придумаешь: как ни крути, лёд льдом так и останется. Спасало только то, что это создание глыб льда не такая уж редкая причуда, но всё ещё можно запросто выйти на него из-за единого стиля ведения боя.       — А у тебя какая причуда? — взволнованный и с горящими от предвкушения глазами уставился на Шото Изуку. Узнать парню хотелось неимоверно.       — У меня две причуды, — начал Тодороки не замечая, как радостное выражение лица у Изуку сменилось сомнением, а Хитоши скептически поднял одну бровь, чуть наклонив голову, — первая — причуда матери позволяет создавать правой стороной лёд. Вторая — причуда отца, позволяет другой половиной создавать огонь. Но причудой моего дрянного папаши я дал обещание, что пользоваться не буду. Поэтому только ледяная.       Изуку ошеломленно переваривал услышанное. Две причуды? Матери и отца? Не существует людей с более чем одной причудой — это не научно! У Тодороки специфичное объединение причуд его родителей, которое, вероятно, связано с его гетерохромией, но никак не две отдельные причуды! Это одна его личная причуда, что вообще за бред?       Есть ещё один момент, который всё не давал Мидории покоя. Шото терпеть не может своего отца и, как выяснилось, у этого отца огненная причуда, в ранних сообщениях на форуме он видел парня недолюбливающего Старателя и вроде как это был именно Тодороки! Если догадка Изуку верна, то либо Шото ненавидит всех людей с огненными причудами, либо…       — Твой отец случаем не Старатель? — Тодороки еле заметно вздрогнул, а на лице впервые за все время проступила кратковременная эмоция — гнев.       — Да, это он, — не стал вилять Шото, да и смысл не видел. Он не то, чтобы скрывал сей факт, но уж точно, упаси Боже, не кичился: Тодороки неимоверно выводили из себя последующие сравнивание с отцом или когда люди начинали расспрашивать о карьере Старателя. Поэтому пока не спросят напрямую — он предпочитает молчать.       Шинсо стоял в стороне и не встревая слушал разговор, примерно понимая, что если зашла тема о причудах, то это затянется надолго. А чем дольше они остаются на месте, тем меньше злодеев повстречают на пути. Гнать на Шото за то, что у него сильная причуда, Хитоши и не думал. Пока Тодороки лояльно относился к ним, он будет отвечать взаимностью. Заявление о том, что пользоваться Шото намерен только половиной, звучит немного дико, и в придачу является сыном героя номер два, заставил куда более бдительно вникать в беседу. Проблем не оберешься, прознай про их похождения настолько важная шишка.       — Какими бы ни были твои отношения с отцом, они не должны влиять на твоё решение пользоваться причудой. Она только твоя! — растерянно проговорил Изуку встречаясь с разноцветными глазами мальчика. Как можно иметь такую хорошую причуду и ограничивать себя? Что такого мог сделать Старатель, что заставило его сына отказаться от части себя?       Тодороки глубоко вздохнул и сел на бетонное ограждение. Необходимо собраться с мыслями, ведь быстро разговор не окончится. Он догадывается, чем вызвано недопонимание: Изуку ведь не знает о тирании Старателя в собственной семье. Как члены дома Тодороки боялись лишний звук издать, чтобы не попасть под горячую в прямом и переносном смысле руку. Репутационные потери Старателя его не беспокоят совсем, поверят парни — хорошо, не поверят — не впервой. Людям сложно допустить мысль, что герой, спасающий тысячи жизней, может оказаться настоящим извергом по отношению к родным. Шото просто хочет покончить с этой темой и чтобы его не докапывали вопросами и попытками убедить использовать причуду отца. Неспеша он начал рассказ:       — Вы когда-нибудь слышали о причудливых браках? — Изуку и Хитоши выглядели крайне растеряно, но Тодороки не дал время на ответ, — Старатель всегда хотел превзойти Всемогущего и стать героем номер один, но что бы не делал, его сил всегда было недостаточно. Поэтому Старатель решил, что если не он, то его ребенок сможет воплотить эту мечту, — Шото сжал кулак до хруста костяшек, — он нашел женщину с подходящей причудой и заплатил её семье огромную сумму денег, чтобы она стала его женой и родила ребёнка с идеальной причудой. Первые три попытки оказались неудачны, но потом появился я, — каждое слово Шото сквозило ядом, — помимо того, что ежедневно он доводил меня изнурительными тренировками, Старатель свёл жену в больницу и пренебрегал другими детьми. Меньшее, что я могу сделать — это стать героем, используя только ледяную причуду матери.       У кого-то, кажется, появилось крайне весомые причины ненавидеть Старателя. Как могли допустить к героизму человека, что так жестоко обращается с собственной семьей? Герой номер два славится грубостью в отношении фанатов, но то, что Шото сейчас рассказал, ни в какие ворота не лезет! Старателя нужно не то что лицензии лишить, а вообще от людей изолировать.       Но чтобы не делал Старатель это не повод отказываться от части своей причуды или считать её не своей. Изуку отдал бы что угодно ради любой силы, что поможет ему в спасении людей, поэтому решение Тодороки он принять не готов и собирается стойко оспорить все аргументы.       — То, что совершил Старатель — ужасно и он, несомненно, заслуживает наказания за свои деяния, — уверенно произнес Изуку и подошел ближе к сидящему Шото, — но это не повод отказываться от части себя! Ты, таким образом, только себе сделаешь хуже и навредишь!       Тодороки раздраженно глянул на мальчика перед собой. Как он до сих пор не понял, что пытался изложить Шото? Больше сдерживать ярость парень и не пытался.       — Отрекшись от причуды своего отца, я отрекаюсь и от него самого. Я достаточно сильный, чтобы справиться и без неё, — непоколебимый взгляд Тодороки встречается с негодующим Мидории, пытаясь донести всю серьёзность и что отступать подросток с двухцветными волосами от принципов не намерен. Но упертость Изуку не знает границ.       — Это не причуда твоего отца! — переходя на повышенные тона возразил Изуку, забываясь, что им так-то вести себя тихо полагает. Тайная миссия. Была раньше. — Она твоя и только твоя! Ты был рожден с ней и должен сам решать, как ею распоряжаться. Действия отца не должны диктовать дальнейшее будущее! Даже если сейчас половины твоей причуды достаточно, это не значит, что так будет всегда. Ты можешь столкнуться с врагом, превосходящим любые твои возможности, и из-за внутренних установок позволишь себя победить? Подумай о том, что ты упускаешь из-за глупых самоограничений и какие возможности перед тобой откроются. Досадить Старателю можно и как-нибудь по-другому!       Изуку почувствовал, как в лёгких перестало доставать кислорода и выжидающе уставился на Шото, на лице которого отображалась активная мыслительная деятельность.       Тодороки категорично не догонял, каким это другим способом можно подпортить жизнь Старателю. Вот уже много лет он действует по заезженной схеме. Каждый раз срабатывает, как в первый, и отца пробирает лютая ярость. Если Шото начнет использовать его огонь — это ознаменует победу Старателя, а позволить себе такую роскошь парень не может. Причуды у Тодороки две — это подросток знает наверняка, всю жизнь с ними прожил, ему виднее. И о каких упущениях Изуку говорил? Героем Шото только со льдом стать сумеет, в себе он уверен. Значит эти фантомные возможности не про геройство. Про линчевательство что ли?       Неожиданно Шото озаряет домысел:       — Я могу использовать огонь отца для своей деятельности в качестве линчевателя! — гордо объявил полученный результат размышлений. Тогда он не нарушит клятву, так как всё ещё будет пытаться стать героем исключительно с причудой матери и, одновременно с этим, напакостит отцу. Лицо сразу расползается в ухмылке от мысли, что причуда Старателя используется для чего-то столь презираемого героем, — ты такой умный, Мидория! — под конец похвалил он другого мальчика.       Названный подросток разочарован. В жизни, в себе, во всём. Почему из всей речи, Тодороки сделал столь искаженные вывод? Изуку схватился за голову бормоча себе под нос: «Я акцент не на том сделал? Недостаточно корректно выразился? Или…», — и принялся порывисто расхаживать по крыше. Пару раз проследив за траекторией движения Мидории, Тодороки обернулся к недавно пришедшему в себя после грандиозного перфоманса Шинсо и наивно поинтересовался:       — Я сказал что-то не так?       — Забей, — махнул рукой Хитоши, — он всегда такой. Немного покричит и остынет, просто дай ему время, — традиция от Изуку по агрессивным нравоучениям в первый день знакомства осталась неизменной. Теперь они с Шото в одной лодке.       — Зачем кого-то забивать? — непонимающе нахмурился Тодороки.       — Это значит не обращай внимание, — медленно пояснил Шинсо. Похоже в первый раз это была не случайность и он нашел человека, который воспринимает буквально любую фразу. Эх, а раньше он думал, что с Изуку что-то не так, когда мальчик не догонял его шутки.       Тодороки понимал, что если они хотят начать, то стоит незамедлительно выдвигаться, а то за беседами они даже не заметят, как настанет рассвет. Подросток ловким движением закатал до локтя левый рукав чёрной толстовки, завершая приготовления.       — Зачем ты это делаешь? — устало спросил подошедший и немного подуспокоившийся Изуку, наблюдая за махинациями.       — Если я буду использовать огонь, то одежда на мне загорится. Вам тоже лучше сохранять дистанцию, я не очень уверен в контроле над причудой отца. Отправляться нам лучше прямо сейчас, — под конец огласил он. Всё же Шото больше семи лет сдерживал пламя в себе. Тяжело было только первое время, когда огонь против воли так и норовил вырваться. Со временем Шото подчистую научился подавлять любые порывы, которые еле заметно присутствуют и по сей день. До конца не верится, что он согласился добровольно использовать причуду отца.       — Это твоя причуда, — исправил его Изуку, особо ни на что не надеясь. Мидория оставит Тодороки, но только на сегодня, сил спорить совсем не осталось, — закатай второй тоже, чтобы было менее понятно, что ты используешь только одну сторону.       Сделав, как ему было велено, Шото осмотрел улицу и, не обнаружив каких-либо признаков присутствия людей помимо них троих, бросил:       — Если с организационными моментами покончено, то давайте пойдем, — вставая с насиженного места. Одним умелым прыжком он перебрался на крышу соседнего здания и выжидающе посмотрел на двух других парней. Слов не потребовалось и следом за ним Хитоши, чуть замешкавшись в начале и взяв хороший разгон, не так грациозно, но тоже без колоссального труда перепрыгнул к Тодороки. Остался Изуку.       Мальчик опасливо посмотрел на землю вниз, считая сколько он будет лететь и сколько костей переломает в случае неудачного падения, но быстро забросил плёвое дело. У Шото и Хитоши получилось, так чем он хуже? Вот только Тодороки самый спортивный из них, а Шинсо задачу облегчает высокий рост, а Изуку ни туда ни сюда: маленький и щуплый. Отбросив сомнения, которые ни к чему не приведут, Мидория, набравшись смелости оттолкнулся от края и непроизвольно закрыл глаза. Открыл их только когда почувствовал, как приземлился на колени, обшкрябав ладони. Изуку обернулся на трехэтажное строение, с которого совершил прыжок веры, понимая две вещи: всё прошло удачно и он приземлился дальше, намного дальше, чем должен был.       Долго оставаться на месте подростки не стали и словно кузнечики поскакали, перебираясь с крыши на крышу, в поисках ночных нарушителей спокойствия. Благо, здания располагались подряд друг за другом, без значительных пустых промежутков. Изуку несколько раз запинался, когда, по его мнению, перепрыгиваемое расстояние казалось излишне далёким, но замечая, как умело Тодороки и Шинсо справляются с ним, мигом одергивал себя, вынуждая тело двигаться вперед. Парни внимательно осматривали каждый переулок и по пути несколько раз повстречали возвращающихся домой людей, но никто из них не вел себя подозрительно.       — Необходимо ускориться или стратегию другую выбрать, а то такими темпами никого не найдём, — вздохнул Изуку. Радует, конечно, что злодеев так мало и люди могут чувствовать себя в безопасности, но им-то необходимо отработать навыки для грядущей важной миссии.       — Я знаю несколько мест, где мне отец из-за активности злодеев строго-настрого запретил появляться. Можно отправиться туда, но эти районы отсюда довольно далеко.       Хитоши оторопел: он категорически против отправляться в какие-то опасные зоны. Необходимо заставить этих двоих с отшибленным чувством собственной безопасности пошататься здесь ещё пару часиков, а там и по домам разойтись можно. Что бы придумать?       — Смотрите! — привлек внимание парней Шинсо, — тот человек ведёт себя очень странно. Я думаю, нам следует за ним проследить, — указал он на самого обычного мужчину средних лет в клетчатой рубашке и двумя полными пакетами с продуктами, мысленно прося у того прощения, что обозвал предполагаемым преступником. Уж лучше эти двое пошпионят немного за простым человеком, чем встрянут в битву с высококлассными злодеями и нехило отхватят. Старатель-то хоть и мудак редкостный, но какой смысл запрещать сыну ходить в определенных зонах, если реальной опасности нет?       Проследив за мужчиной вплоть до дома, за дверью которого он скрылся, человек вполне ожидаемо оказался не злодеям. Не дав времени опомниться и придумать чего похуже и поопаснее, Хитоши мигом переключил внимание Изуку и Шото на молодого паренька с тёмно-синими волосами в серой пайте, лицо которого из-за слабого освещения и дальнего расстояния разглядеть не предстояло возможности. Двое мальчиков с энтузиазмом начали следовать уже за ним, представляя себя в роли тайных агентов. По дороге человек пару раз озирался по сторонам, будто чувствуя слежку, но не догадался поднять голову вверх на черепичные крыши, поэтому быстро забросил занятие, списав всё на развивающуюся паранойю. Как только незнакомый молодой человек прибыл к месту назначения и скрылся за стеклянной дверью круглосуточного магазина, началось веселье.       Мужчина подошел к пожилому кассиру и ткнул пальцем на холодильник с газированными напитками, что-то при этом настойчиво приговаривая. Расслышать парни с места, где находились, ничего не могли и наблюдали за взаимодействием с крыши через панорамное стекло. Старик нерасторопно отошел от кассы в указанном направлении, чем без промедлений воспользовался посетитель: не глядя, синеволосый молодой человек наобум вытянул из-под прилавка стопку купюр, вовсю довольствуясь отвлеченностью продавца. Старик обернулся, замечая преступление, но было слишком поздно, да и при всём желании противопоставить мало что смог бы. Грабитель пулей выскочил из магазина, на ходу распихивая по карманам украденные деньги, не удосужившись проверить сколько ухватил.       Первым среагировал Тодороки практически молниеносно, одним точным движением перебираясь на соседнюю крышу и идя на опережение. Изуку с небольшой задержкой тоже опомнился. Он понимал, что с высоты сделать мало что сможет, поэтому, повиснув на выступе, спрыгнул на мусорный контейнер. Шуму от падения с высоты получилось не мало и, чтобы его не услышать, глухим нужно быть. Злодей сразу понял, что на улице есть кто-то ещё помимо него и ускорил бег. Мидория, оказавшись на твёрдой поверхности земли, пустился вдогонку за злодеем по пустующей проезжей части, а Хитоши, проделав аналогичные действия, отправился следом. Всё произошло настолько быстро, что у парней толком времени обговорить план действий не было, поэтому ориентировались на ходу.       Шото без проблем двигался значительно быстрее злодея, подбирая лучший момент для атаки, который в скором времени представился. Воззвав к огненной стороне, левый бок обдало давно позабытым ощущением согревающего тепла. Тодороки сконцентрировал силу на кисти руки, что ввиду отсутствия практики получилось не с первого раза. Пламя нехотя откликнулось на зов хозяина, сначала небольшим дымком, а затем полноценными всполохами. Так непривычно ощущать тепло вместо холода и видеть, как постепенно алым возгорается левое запястье. Эта сила ему не принадлежит, но может оказать помощь, вместо того, чтобы простаивать зазря.       Сосредоточившись на внутренних ощущениях, Шото высвободил наружу пламя, направляя поток огня перед злодеем и полностью преграждая тому дальнейший путь к отступлению. Дальше работа за Изуку и Хитоши.       Мидория несся впереди на всех парах, чуть ли не в спину дыша злодею: мужчина догадался, что погоня ведется непосредственно за ним, но оценив, что находится в явном меньшинстве и не думал вступить в драку, пытаясь банально скрыться. Как вдруг впереди образовалась огненная стена, что заставила человека затормозить и начать озираться, лихорадочно ища иной путь. Тодороки отлично справился, с восхищением отметил Изуку, сокращая остатки расстояния между ним и злодеем и натягивая пониже капюшон. Голову приходилось держать низко, чтобы злодей не заметил его лица. Оказавшись достаточно близко, Мидория наклонил корпус и, резво проскочив мужчине за спину, ударил ногой по задней части стопы, тот постарался увильнуть, но успехом попытка не увенчалась, из-за чего грабитель потерял опору, мгновенно оказываясь опрокинутым на спину.       — Почему некоторым дома не сидится и обязательно нужно всякой херней заниматься? — вымученно простонал Шинсо, когда нагнал их, обращаясь к лежащему злодею и грубо ухватил человека рукой, прижимая к земле, когда молодой грабитель попытался подняться.       — Да кто вы такие? — хриплым голосом поинтересовался вор, но как только слова слетели с губ, глаза заволокла дымка, а тело полностью расслабилось: власть над действиями больше ему не принадлежала.       — Усни, — не стал утруждать себя ответом Хитоши. Веки грабителя послушно опустились, а сам он погрузился в глубокий сон. Шинсо про себя отметил, что Изуку правильно предполагал и причуда, оказывается, может заставлять людей засыпать. Жаль, сам Хитоши не догадался использовать это раньше, столько пользы можно было бы извлечь.       Изуку возбужденно наблюдал за действием Контроля разума, довольствуясь проделанной ими работой. Они только что предотвратили преступление и поймали злодея, сложно поверить! Изуку не мог точно описать смесь испытываемых ощущений, но, однозначно — это оказалось так приятно! Настолько сильным и способным на великие свершения подросток не помнит, когда в последний раз себя чувствовал, если вообще чувствовал. Хотелось, чтобы эти чувства не покидали и остались с ним как можно дольше.       — Шинсо, у тебя очень хорошо развита наблюдательность, — похвалил он приятеля, ведь только благодаря зоркости Хитоши они устроили слежку.       — Иногда сам с себя поражаюсь, — кисло ответил Шинсо. Успокаивало то, что справились они крайне легко и как таковой драки не было. Шото тем временем спустился вниз, туша чуть подгоревший рукав: с контролем над пламенем стоит поработать, — как-то я об этом сразу не подумал, но нам стоило взять перчатки и медицинские маски.       Хитоши присел на корточки рядом со злодеем и, натянув рукав толстовки до запястья, принялся искать что-то у того в карманах. Изуку не вмешивался, гадая что же задумал парень. Искомым объектом оказался телефон, на котором Шинсо принялся вводить номер полиции. Точно, они ведь не могут оставить злодея мирно посапывать, поэтому разумно вызвать патрульных, чтобы те повязали его и доставили в участок.       — Зачем? — недоумённо спросил Тодороки.       — Ты криминальные хроники никогда не видел? — получив отрицательное покачивание головой, Хитоши закончил вводить адрес и нажал кнопку отправить, возвращая телефон обратно мужчине, устало поясняя, — одна из самых важных улик на месте преступления — это отпечатки пальцев! А зачем маска, думаю, догадаешься сам.       К огромному счастью Шинсо, на этом парни решили, что на сегодня приключений довольно. Оказывается, ловля преступников — весьма муторное занятие, отбирающая много сил, а, возможно, скорейшей утомленности способствовал ранний накал страстей. Было принято решение сегодня хорошенько отоспаться и восстановить силы, а, предварительно, на следующий день отправиться на встречу с человеком, который должен разъяснить суть миссии по проникновению. НеОсобенный: Костолом, будет удобно встретиться завтра? Костолом: Да, в любое время во второй половине дня. Адрес отправлю позже. Шериф: Должен уточнить, вы хотя бы понимаете во что ввязываетесь? НеОсобенный: Конечно! Айсберг: Да. ПодКонтролем: Оставлю без комментариев. Раскол: Зачем их спрашиваешь? Само собой нет. Это малолетки, у которых шило в одно место давит. Спектр: К нам завтра придут гости?