Холст разбушевался

Дворец. Битва. Носков и Кипелов бьются на мечах. Какого фига? Конечно, нет. Не Кипелов и не Носков. Но уж шибко на них похожи. Поэтому Маврин назвал их именно так, для себя. И Носков явно сильнее и изворотливее. Постепенно перемещаются на балкон. У Кипелова совсем сил не осталось, рухнул на колени. Носков замахнулся. Но поднялся страшный ветер, облако и не видно ничегошеньки. Ужас. Но дым рассеялся и перед ними возник дракон. Огромный, белый дракон, крылья расправлены. Таких рисует Хао в моменты творческого экстаза. Схватил дракон Кипелова и унес к себе в гнездо. Гнездо дракона? Не суть. Кип, естественно перепуган не на шутку, меч выронил, даже предполагать боится, да и какой смысл теперь. А дракоша крылья сложил, и внимательно так на добычу смотрит, и без злобы. Кип дрожит. И что-то холодное дотронулось до его щеки. То дракоша его поцеловал. Зажмурился. — Не бойся меня, я тебе зла не желаю. Переборов, страх открыл глаза, обалдел. Перед ним стояла прекрасная девушка. Длинные вьющиеся рыжие волосы, на теле причудливые узоры. Девушка подошла к нему, аккуратно взяла за руку. Тот встал. — Хрень какая-то. — Буркнул Маврин и переключил канал. Там шел какой-то попсовый концерт. Ох, не любитель Маврин таких мероприятий, но в этот раз решил поглядеть. По сцене прыгали две девчушки, и никто то их не догонит. Что же это, они же поцелуются сейчас. Не стерпел, переключил. И как то неудачно голову повернул или удачно. Тычок локтем и на полу образовывается голый Стыров. Абсолютно. — Какого хрена ты тут в таком виде? — Каком виде? Нормальный у меня вид. Чего драться то? — А ты на себя посмотри. — Нормальный вид. Ты в таком же. Мавр нервно сунулся под одеяло. — Бля! А почему? — Ну. — Заткнись! Опять под одеяло. Тычок локтем и на полу появляется голый Кипелов. А сам в одеяло завернулся. — Мы втроем? — Нет. — Ну ладно, хоть не было ничего. — Не втроем. — ляпнул Стыров. — В смысле? — переходя на визг. — Ну. Кип из-под кровати вытащил Алексиса в таком же виде, Максимов сам из шкафа вывалился. — Что за хрень? Вы издеваетесь? — Вчера тебя все устраивало, — подал голос басист. Отхватил тапком. — Так. Где моя одежда? — Там, — тычет на люстру. — Я в ванную. И когда вернусь, чтобы я этих ваших, не смог подобрать правильных слов, тут не наблюдал. Исчез в ванной. В комнате маты, поиски одежды как следствие драка за одеяло и простыню. Возвращается. Кипелов и Стыров в нарядах римлян, Алексеев и Максимов с фингалами и гитарами, прикрываются, больше ничего не нашли. Построились по росту, не шевелятся. — Допустим. Так хоть с вами разговаривать можно. — Угу. — Что вчера было? — Ну. — Что значит ну? Что-то было? Стыров отхватывает тычка от Кипа. — Нет. — Что нет? — Ничего не было. — Уф. А почему вы все такие? И вообще я вроде только Холста приглашал. Где он, кстати? — Ясное дело где. На балконе он. — Бля. Там же минус. И.

***

Маты, телефон летит в направлении стены, кулак — в сторону морды, Макс уворачивается, Житняков отхватывает осветительный прибор и летит на пол. — За что? — Было бы за что. Макс успевает незаметно свалить. В соседнем номере. Дубинин роется в своем телефоне, Попов изучает пачку пельменей. От процесса их отвлекает шум у соседей. — Опять Холст разбушевался. — Походу. Странный он в последнее время стал. Попов отложил пельмени. — С чего это у него началось? — Так с того, когда мы все его книги в центральную библиотеку сдали. — Как это, он же… — Связали, да сдали. Мы же не думали, что он интернет читать начнет. — Хм. А зачем вы это сделали? — Виталий отложил телефон. — У него творческий кризис был и депрессия, как следствие. — Ну, это бывает. А первый способ не помог? — Первый способ Холст запретил. — Ну, да. Но это вроде как особые обстоятельства. — Нет. — Попов сует Виталику лист бумаги. — Ну, забыл наверное. — Нет. — Вручает ему второй листок. С тем что не является экстренными обстоятельствами. — Нда. Все предусмотрел. — Виталий вздохнул. — И сам себя в угол загнал. А я где был когда вы его книги сдавали? — Так в депрессии. Мы тебя тогда найти не могли. — Понятно. Нырял значит где-то. В этот момент врывается Макс. — Мужики, атас! Холст. Ну не выгонять же. К Холсту решили пока не лезть, да и Миша вроде как спрятаться успел. Стали пельмени в чайнике варить, дело то к обеду. Тут виновник кипиша явился. И ладно бы извинялся, так нет. Верещит, телефон Дубинину в нос тычет. — Вов, что случилось? — А ты сюда смотри. -«Холстинин действительно был на балконе да в голом виде. Минус. И где же так долго шляется Маврин или забыл он про…» Дуб выпал в осадок. — Ты чего ржешь? Ничего смешного. Это же. — Да и не бери ты это в голову. Или ты там был? Шутка не удалась. За это отхватывает физическое замечание, отвечает взаимностью. Попов вступился. Зря. И Макс в стороне не остался. Завязалась драка, чайник с пельменями летит к в неизвестном направлении. В процессе Дуб на что-то натыкается. Маты. Продолжение драки. Некоторое время спустя. Попов со льдом, Макс пытается наводить порядок. Холст перевязывает басисту руку, при этом сильно извиняется. — Виталя, прости идиота старого, я больше не буду. — Уймись же… Нормально все. — Хватит. Пойду я прогуляюсь. Холст не возражал и ему нужно было подумать. Дубинин бродил по улице. На лавочке приметил вокалиста, присел рядом. Но Миша резко отсел. — Не приближайся ко мне. — Ага. А с тобой то что? — Я еще к этому не готов. Я же не знал, что у вас все так. — Чего? — Ну, про ваши отношения. Здравый смысл Виталика терпел крах. А вокалист не унимался. — А ты с чего это взял? — Холст говорил. — Понятно. Это все бредни из интернета. — Не верю. — Ладно. Дубинин добыл телефон, нарыл там чего-то и Мише в руки сует. — Читай. С полчаса Житняков просто ржал. Под конец вовсе взвизгнул и уткнулся басисту в плечо. Уж очень понравился ему фанфик с Холстом. — Ты прости за… — Да нормально все. Обнялись и пошли в магазин за пельменями и книгой для Холста. А то кто знает, до чего доведет его это интернетовское чтиво.