Выборы 2020

Дрожь в руках, горящий взгляд полузакрытых глаз, слишком довольных тем что видят, улыбка до ушей, скорее подходящая на хищный оскал и тихий смех, возгласы победы. Примерно так Валя, находясь у родителей дома смотрел со всей семьёй итоги его ещё первых выборов президента страны. В будущем великой страны, под его началом, считал Валентин. Как же долго и упорно он работал для того чтобы баллотироваться. С блеском закончил юридический. Пока учился нарабатывал себе опыт работы, так как увы, но по другому ты никак не наработаешь необходимые пять лет опыта. Что за система вообще такая. Днём усердно работал, а потом бежал на автобус до универа на вечерку, уже дома всю ночь сидел и учил нюансы правоотношений. Участвовал активно в жизни города, устраивал выступления, фестивали, концерты, организовывал благотворительные фонды, заводил полезные знакомства, пользуясь природным обаянием, одним из таких знакомств стало знакомство с в будущем близким другом, коллегой и считай правой рукой, Эдуардом. Таким же ярым политическим деятелем с хорошо подвешенным языком. Как же он восхищался непрофессиональности полицейских или продажности судей. Впитывал всё как губка, чтоб потом что-то не оказалось для него ударом под дых. Упорно двигался по карьерной лестнице по головам коллег и конкурентов и вот. Он президент мать вашу этой страны с этого момента. Конечно, увы с сбежавшей женой, но с прекрасной дочкой. Родителей, которые были всего лишь обычным бухгалтером и счётчиком численности населения, такая тяга старшего сына к власти если честно часто пугала. Он сидел ночами погружаясь в изучение предметов, будь то история, география или обществознание, учась в университете, за столом мог встать и, размахивая руками, нести пугающие пламенные речи о политике, какие то социалистические идеи, осуждать нынешнюю власть. Филипп с Кристиной конечно любили его и старались поддерживать во всём, хоть иногда и не понимали от слова совсем. Шутили что сменит фамилию на Чацкий. И когда же дело всё-таки дошло до выборов Валя стал отстраняться. Правда сменил фамилию, но, увы, не на Чацкий, съехал подальше, и перестал отвечать на сообщения. Не совсем конечно, но отвечать стал гораздо реже, как и приезжать в гости. Родители явно переживали за своё старшее дитятко, которое хотел лишь этим защитить родственников. Вёл себя тихо, не шутил больше, яростные вдохновляющие речи оставил на дебаты, сдержанней стал, холоднее. Примерно в тот период жена, с которой они были аж с шестого класса, вместе ходили на речку тёплым летом и убегали от скинхедов с гопотой меж гаражей, а зимой грелись в подъездах и ели просроченые булочки с пятерочки или сухие дошираки, решила сбежать, оставив ребёнка на плечах непутевого отца. Первые дни Валя и не заметил, будучи погруженным в работу с головой, но когда осознание дошло…резкая минутная слабость накрыла его с головой. Пусть они и реже общаться стали, пусть он всё больше со временем погружался в работу, он любил еë и особенно еë заботу в те минуты, когда он уставший после работы ложился головой ей на колени и Света мягко гладила его по голове, перебирая прядки у корней волос. Шептала на ушко какой он молодец, что всё у него получится и он будет отличным правителем. Как же ему это тогда было нужно и как же без этого сейчас тяжело. В какой то степени она его подталкивала к цели и стала причиной его успехов. Это был трагичный для Вали вечер. Будто всё тёплое и светлое покинуло его самого и его квартиру. Валя был сам не свой и даже позвал тут же брата и плакался ему в свитер до глубокой ночи, запивая водкой с копчёной рыбкой на закуску. Саше пришлось потом укладывать и Фаину, обеспокоенную состоянием папы дочку, и старшего брата. Родители об этом срыве так и не узнали. Знали только то, что Света ушла среди ночи ничего не объяснив. Обычно отцы уходят за хлебом, а тут семья Вали выделилась конечно. После этого Валентин стал чуть больше уделять времени дочке и нанял няню в виде подруги Саши, брата, который единственный был в курсе всех подробностей. Через несколько напряжённых недель, с отрывом в несколько тысяч голосов Валентин Сажев победил и был избран, несмотря на совершенно новые идеи, казавшиеся и вовсе безумными людям, но так умело и убедительно говорил о светлом будущем для каждого работающего честным трудом человека. Умел он заговорить, что уж сказать. Да и кроме него остальные казались слишком… Агрессивными? Недальновидными и вообще ненадежными. Став президентом обращался с народом как заклинатель со змеей. Вертел как хотел, на благо конечно. Перестроил всю страну как было удобно и как считал нужным. Правда с победой пристрастился к порошку и единственное что не шло в стране, была торговля наркотиками, но этот факт удавалось держать в строгом секрете от внешней и внутренней политики, которая к слову была достаточно свободной. Придерживался рыночной экономики. Дела шли неплохо, Валентин ликовал с каждыми очередными выборами, радуясь как ребёнок, каждому побеждённому боссу в игре из короткого детства, обходя соперников по голосам. Приходилось конечно где-то и мухлевать, изменив допустим в конституции пару строчек, но это так, пустяк, всё на благо государства, народа. Валя считал, что лучше всех подходит на эту роль. Никому он еë не отдаст. Никому. Даже после смерти. Всю жизнь свою посвятил этой цели, сделать эту страну лучше. Поэтому самого младшего брата он воспитывал как своего преемника, учил его своим принципам, методам, натаскивал. А что Тимошка, он слушал брата, восхвалял его местами, хотел быть как он, таким же крутым дядей. Средний же ребёнок — Александр, папина радость. Они с Валей старались общаться чисто по делу и всë. Как-то так вот у них не сложилось. Оба друг за друга будут если надо стоять, но так, для Саши Валя напыщенный псих, помешанный на политике, одержимый, а для Вали Саша недальновидный ребёнок с идиотским отношением к «политоте», которому кстати поспособствовал сам Валя. Сам же взрастил случайно в Александре неприязнь к правительству. Тимошкин детский мозг оказался более доступный. Сашенька же, хотел было быть переводчиком, может даже и вовсе дипломатом и быть ближе к старшему, но вовремя увидел в брате «одержимость». После этого Александр бросил идеи с лингвистическим универом и сначала отслужил как положено, а потом подался в ряды ОМОНа, как говорил -"чтоб следить за Вальком и его бреднями». В целом всë шло очень хорошо, младший учился, средний под боком, родители с пенсией в будущем и работой сейчас. Главное родня в безопасности. Народ доверяет, ну или хотя бы альтернативы не видит. Остальные пусть валят нахуй если не устраивает что-то или сидят в местах лишения свободы, которую Валя им милостиво предоставил, по мнению того же Вали. Он отлично справлялся с любыми митингами, протестами и крепко держал поводья, оставаясь в седле и управляя. И в каком же негодовании он был, когда спустя лет 7 появился молодой выскочка из ебучего Омска, посмевший посягнуть на нагретое годами место Вали. Так ещё и хотел перестроить всё, снести все труды и построить что то своё, капиталистическое и слишком либеральное. Прямо как и сам Валентин когда-то. В тот июльский вечер ему позвонил на домашний телефон «Эдик». Было поздно уже, дождь мелко моросил за окном, предвещая завтра не такую жаркую погоду. Дочка уже мирно спала, ну или так должен был думать отец, который сидел на диване перед телевизором и щёлкал каналы. Надо бы уже было тоже ложиться, но завтра у него частично выходной, так что мог себе позволить расслабиться с сигареткой и рюмкой водки перед телевизором с каким-то очередным не шибко удачным отечественным сериалом. Увы, не в его особо это юрисдикции. Не может же он добавить в какой либо кодекс или конституцию правку в виде " На территории Российской Федерации запрещается снимать идиотские кинематографические картины с целью развлечения народа. Карается сроком лишения свободы от 2 до 5 лет. " Как это вообще могло бы звучать? Бред какой-то, хоть и следовало правда отслеживать то что снимают и как-то регулировать, цензурить. Внезапного звонка Валя не ожидал, но не ответить Эдуарду было нельзя. — привет, товарищ, прости, что поздно так или разбудил, но ты видел новости? — ничего страшного, я не спал. Смотрю сейчас… Третью серию гадалки, кто это вообще в эфир пустил? — потом обсудим, включи первый Валя напрягся, отстранил телефон, поглядев на аватарку друга и вновь вернул к уху. — а что там? — просто включить, ты должен это видеть. Нахмурившись, Сажев всё же включает первый канал. На ярком экране в тёмной квартире высвечивается сцена, на которой стоит достаточно молодой муж… Парень, молодой парень. Густые, вьющиеся, волосы, уложенные назад, борода, усы, видимо чтобы казаться старше и презентабельнее, чистое лицо с из редкими родинками, аккуратный костюм с ярким красным галстуком. Как-то, устаревшие уже? Нет, серьёзно, кто ещё так ходит? Уилбур качает головой и молчит в трубку, наблюдая за этим парнем на сцене, он что то оживлённо рассказывает, хитренько улыбается уголком. Вале что то не даёт включить звук погромче и послушать речь, что то сковывает руки и просто не даёт нажать на кнопку, поэтому он лишь читает бегущую строку внизу экрана и прикусывает губу. — это ещё, мать его, кто? Всё шло настолько хорошо, что никто другой и не смел раньше баллотироваться, кроме Вали. Людей всё устраивало и перемен никто не хотел. Всё научились жить так как требовал правитель, а тут… — Дмитриевич Фёдор Шляхтин, 29 лет. Предприниматель из Омска. Владеет сейчас сетью кафе, что то там с шоколадом связано, не помню. После минутного молчания Валя всё же решает что ответить и допивает алкоголь в стакане. — не маловат ли наш паренёк…спасибо, что позвонил. Я потом напишу тебе. Валя театрально, будто в мелодраме, сбрасывает трубку, телефон летит на подушку дивана. Мужчина склоняется, становясь локтями себе на колени и протирает глаза руками, массирует пальцами виски и вздыхает. Внутри странное напряжение и волнение. Будто бабочки в животе, хотя какие бабочки, тут настоящие слепни. Раньше такого не было, а может он отвык просто? Может быть. Вполне может. Мужчина откидывается на спинку дивана и криво улыбается. Хорошо, посоревнуемся. Без боя он не отдаст это гребаное место, пусть придется и пенсии бабушкам повысить и огэ отменить для детей. На выборах он не имеет просто права проиграть слишком смелому Федьке.