Чем чреваты переезды?

- Ну, если ты не хочешь помочь родной дочери с переездом, то я попрошу Федю, - бросила Катя и нажала на красную кнопочку. Вызов завершён. - Кто звонил? – Елена с интересом посмотрела на Виктора Петровича. - Лёва, просил, чтобы я помог ему с мебелью. - Уже девять вечера, - она обернулась на часы. – Куда же ты поедешь? А Лёва со своей мебелью не может подождать до завтра? Баринов хотел сказать, что нет, что шкафы это очень важно, и если она в этом чего-то не понимает, то он глубоко ей сожалеет. Но потом задумался. А стоит ли сейчас, уже почти ночью, нестись на другой конец Москвы, чтобы помочь этой упёртой девчонке с вещами? Если уж хочет быть такой самостоятельной, то пусть и будет ей. Упрямство боролось в Викторе Петровиче с отцовским долгом, и в итоге победило. Его натура вновь одержало верх над тем, чего от него требовала жизнь – Баринов не изменил себе даже сейчас. - Да, ты права, - наконец, сказал он. – Пожалуй, что для шкафов в дне есть специально выделенные часы. Вот пусть Лёва и ждёт. Елена Павловна улыбнулась и снова повернулась к плите. Постояв немного и ухмыляясь молчащему телефону, Катя быстро набрала Федин номер. Пусть её папа потом оторвёт головы им обоим, зато будет знать, как упрямничать. В конце концов, он первый начал мериться характерами, не она завела эту игру. - Алё, Федь? – девушка сделала милый голосок и покрутила на пальце прядь светлых волос. Её сердце еле ощутимо ёкнуло. Когда она услышала низкий голос на том конце провода. – Да. Это я. Ну конечно, а кто же ещё? Ты сейчас не занят? Нет? – шарик радости и сладкой надежды подпрыгнул в груди, задев горло, помешав нормально вдохнуть. – Прелесть какая. Тогда можешь мне помочь? Нужно мои вещи перевезти. От мамы переезжаю, ага. Будешь через пятнадцать минут? Ну, окей, окей. Давай, пока, целую, - ухмыльнувшись, девушка положила трубку и села на скамеечку рядом с домом. Пятнадцать минут – и вещи будут погружены в такси. Красота. Пока что всё шло по плану. Вечер обещал быть невероятным. Летние сумерки накрывали город желтоватым туманом, дневная жара сменилась прохладным теплом, шум постепенно стихал, оставляя лишь приглушённое гудение машин, шуршание шин, проносящих авто по ещё горячему асфальту. Катя наблюдала за людьми и машинами, спешащими мимо, бегущими с работы, полной грудью вдыхая ароматный от тополиного пуха воздух. Как же давно она не была в Москве… В Париже она даже не понимала, скучала ли – столько всего интересного можно было найти в европейской столице любви… но сейчас, сидя здесь, на деревянной просмоленной лавочке, греясь под лучами заходящего солнца, она вдруг поняла, как дорог ей родной город. Здесь всё было полно памяти – даже места, в которых она никогда не бывала. Каждая стена, каждый кирпичик хранили в себе частичку души её города. А её город хранил в себе частичку души девушки. Мысли о ресторане невольно болтались в её голове, отзываясь на мысли о Москве. Насколько правильным было туда устраиваться? Обходить запреты отца, действовать через Дмитрия Владимировича… Да и зачем? Из простого упрямства? Лишь бы доказать отцу, что на его кухне можешь работать и женщина, даже если она его дочь? Ну что ж, доказать получилось. А дальше что? Она пока не разобралась в своём отношении к кухне ресторана, однако, безусловно, это было интересное и весёлое место. И ещё там был… Подумать дальше ей помешал бодрый голос, раздавшийся из-за спины: - Здорово! Кому тут нужна была помощь сильного привлекательного мужчины? - Не знаю, как на счёт сильного привлекательного мужчины, но мне нужна была твоя помощь, - ухмыльнулась Катя, уперев руки в бока. Автоматически включился режим неприступной сучки, который она использовала почти всегда – работал беспроигрышно. – Вот эти вещи надо погрузить в машину. - А машина где? - Сейчас закажу такси, - девушка пожала плечами и снова уселась на лавочку, что-то делая в телефоне. – Готово – пять минут и к приедет мерседес, красный, номер 509. - Фига себе, мерседес, - мужчина поджал губы. Федя присел рядом с ней, но, поймав строгий взгляд Кати, на всякий случай отодвинулся на самый край скамейки. Пять минут прошли в напряжённом молчании. Девушка специально делала вид, что смотрит что-то интересное в телефоне – это помогало ей как можно меньше выдавать своё волнение, - периодически улыбаясь с чьих-то мнимых сообщений. Федя не очень понимал, что говорить и как подкатить, поэтому просто кидал на неё косые взгляды, дожидаясь такси. Казалось, девушка специально надела свою самую облегающую и тонкую футболку – если присмотреться, можно было разглядеть рельефные очертания кружевного лифчика. Косясь в сторону, Федя пытался разглядеть каждый изгиб её красивой фигуры, но откровенно пялиться на дочку шефа ему не позволял страх. Однако, даже этих косых взглядов было достаточно, чтобы испытать все прелести возбуждения. Иногда он издавал что-то вроде сдавленного кашля, иногда отворачивая лицо в сторону, как бы разглядывая парк, пряча закусанную от напряжения губу. Машина приехала к облегчению обоих. - Давай, начинай, - фыркнув, скомандовала Катя. - Секунда – и всё будет готово, - Федя поиграл мышцами и подмигнул. Девушка закатила глаза. Юрченко подхватил несколько чемоданов сразу и картинным жестом закинул их в багажник. Втихаря он радовался тому, что можно наконец сбросить физическое напряжение хотя бы тасканием тяжестей. Катя делала вид, что не смотрит. - Ну всё, поехали, - подмигнул Федя, когда с погрузкой было покончено. - Вообще-то, до дома я могу доехать сама, - Катя скрестила руки на груди. – Если бы мне нужен был охранник, я бы так и сказала – Федя, будешь моим охранником? - Буду, - ухмыльнулся мужчина. - Дурак, - девушка закатила глаза, уже взявшись за ручку двери. - А выгружать вещи и поднимать их тоже сама будешь? – мужчина отразил жест девушки. Та сделала вид, что думает, в то время, как внутри поднималась волна ликования – всё идёт по плану: - Ну…. Ладно, поехали. - Меня ещё никогда так нехотя не приглашали к себе, - заметил Юрченко. - Не выпендривайся, - Катя махнула волосами и уселась на переднее сидение, предоставив Юрченко заднее кресло. – Поехали, - кивнула она таксисту. Тот кивнул в ответ и выехал со двора на улицу. Солнце уже успело сесть, но ещё не стемнело, и сейчас вокруг царила атмосфера плавающих сумерек – сиреневый туман окутал город чуть прозрачной вуалью, прикрывая его сияющие фонари-глаза. Вместо положенных пятнадцати минут машина ехала около получаса из-за вечерних пробок, и это стало мучительной пыткой для девушки, хоть внешне она и делала вид полностью спокойного человека. Феде же эти лишних пятнадцать минут были на руку – он в точности продумал план, при удачном раскладе которого он смог остаться бы у Кати. - Фига себе райончик, - Федя присвистнул, выходя из заехавшей во двор машины. - Могу себе позволить, - девушка улыбнулась, пожав плечом. – В отличие от некоторых. - Вообще-то, у меня тоже ничего квартирка, - хмыкнул Федя. – Хочешь, поедем, поглядишь? – не по плану, но попробовать стоит. - Ой, иди в жопу со своими дешёвыми подкатами, - картинно рассердилась девушка. – Выгружай вещи и вали уже. Я тебя позвала, чтобы ты помог, а если бы я хотела послушать дешёвые подкаты, я бы сходила на вокзал или ещё куда. Хотя нет, даже чебуреки на вокзале дороже твоих подкатов, - потом она развернулась, махнув волосами, и пошла к подъезду. Неплохо. - Ишь ты какая, - хмыкнул Федя, кивая таксисту. – С характером. Ну ничего, не таких ещё штучек раскалывали. Таксист как-то неопределённо угукнул, видимо, ему хотелось поскорее уехать. Желая покрасоваться, Юрченко взял в руки все чемоданы сразу, и красивой походкой моряка направился к подъезду, где Катя держала для него дверь - от этого жеста заботы она удержаться не смогла. - Нес бы по партиям, для кого красуешься, - она закатила глаза. Хотя, на самом деле, девушка по достоинству оценила его силу – и от этого ещё больше разволновалась. - Да мне не тяжело, - заявил Федя. – Лифт вызови. - Если ты такой крутой, то сам это и сделаешь. Приподняв брови, Юрченко сгрузил чемоданы на пол и нажал на кнопку. Хорошо, если ей хочется поиграть именно так, то почему бы и нет. Двери раскрылись, Федя, как истинный джентльмен, пропустил Катю вперёд. - Какой этаж? – его палец замер у кнопки. - Двенадцатый. - Зачем такая верхотура? - Тебя забыла спросить. Хмыкнув, он нажал на кнопку. Лифт оказался очень тесным, и размеры пространства вполне располагало к интересным действиям, однако между молодыми людьми были чемоданы. Держа руки в карманах, Федя бесстыдно разглядывал облегающий наряд Кати. Та, казалось, ни капли не стеснялась и в ответ е смотрела на него. Казалось, напряжение между ними всё больше возрастало. Они будто бы брали друг друга на понт, испытывали, проверяли – кто первый сдаст? Пространство между ними всё больше электризовалось, воздух накалялся. Эту безмолвную дуэль прервал лишь звоночек лифта, обозначавший, что они добрались до нужного этажа. Федя вынес чемоданы на лестничную клетку, Катя подошла к двери квартиры и, щёлкнув ключом, толкнула дверь. На неё пахнуло запахом моющих средств и каких-то благовоний, которые, видимо, жгли прежние хозяева. Свежесть открытого окна сквозняком пробежала по ногам девушки, когда она переступила порог, очутившись в тёмной прихожей. Катя щёлкнула выключателем и осмотрела прихожую – много пространства, минимум вещей и углов. Тумбочка для ботинок, шкаф, коврик – вот и всё. Неплохо. Зашедший следом Федя красноречиво присвистнул. Катя оглянулась на него: - А ты что, ещё здесь? Чемоданы занёс – и шагай, - она махнула рукой, но тут Федя поймал её за запястье: - За помощь положено платить, - сказал он, ухмыльнувшись. - Не слышал такое слово «бескорыстие»? – поинтересовалась Катя с угрозой, обернувшись на мужчину, уперев руки в бока. Её страстный взгляд испепелял Юрченко, и мужчина буквально чувствовал, как она его раздевает. Попалась, рыбка. - Такого слова у меня в словаре нет, - ухмыльнулся в ответ он. - Так вот открой словарь, почитай. Полезно иногда разнообразить свой лексикон, - ядовито улыбнулась девушка. - Таким крутым парням, как я, это не нужно, - улыбнулся Федя. - А кто тебе сказал, что ты крутой? - Я могу себе и сам сказать, - он подбоченился. - Вот и трахайся тогда сам с собой, - бросила Катя. - А спорим, тебе слабо меня поцеловать? – Юрченко попытался использовать излюбленный ход давления на шефа – вдруг дочь в отца? - Да? – Катя подняла брови. Попался! – Ну, тогда, получай награду, герой, - хитро ухмыльнулась девушка, захлопывая дверь квартиры и притягивая Федю к себе за ворот футболки. - Воу-воу, - тот, видимо, не ожидал такого хода, потому что выглядел застигнутым врасплох. Или умело притворялся? Положив ладони на плечи мужчины, девушка приблизила к нему своё лицо и, сосредоточенно посмотрев на губы Юрченко, коснулась их своими губами. Нежно, требовательно, настойчиво. Так, как ей уже давно хотелось это сделать. Ей вспомнился её первый день и тот момент, когда она только-только познакомилась с Федей. Уже тогда она решила, что он будет её. И вот теперь она целует его в своей новой квартире, в полутёмной прихожей, вдыхая запах его одеколона, перемешанный со свежим воздухом из окна. Федя не растерялся и подхватил поцелуй, решительно положив руки на её талию, притягивая девушку вплотную к себе. с самого первого взгляда на Катю он понял, что хочет её, и знал, что получит её. Зарывшись пальцами в пшеничные волосы мужчины, Ктя всё больше распаляла поцелуи, ускоряя процесс, заставляя Федю коротко вдыхать воздух в паузы, ставшие мгновенными. Девушка будто бы хотела довести их поцелуи до пика, и лишь потом переходить к чему-то ещё более серьёзному – она наслаждалась каждым соприкосновением их губ, чувствуя во рту привкус Фединых сигарет и виски. Не стесняясь, девушка исследовала языком внутреннюю сторону губ Юрченко, проводя по ним медленно, будто бы дразня, заставляя его желать чего-то большего, пика, выдоха, вскрика, взрыва. Это сработало – такие действия лишь раззадорили мужчину. - А ты, оказывается, не так проста, как казалась мне поначалу, - ухмыльнулся он ей в поцелуй. - Неужели я правда казалась тебе простой? – возмутившись, Катя посмотрела на мужчину. - Ну, я тебя прочитал, как открытую книгу сразу, - хмыкнул о, скользя руками по лопаткам девушки. - Тогда у меня для тебя ещё много сюрпризов, - хмыкнула в ответ Катя. - Да? Что ж, приятно удивлён, - произнёс он чуть низким голосом, спускаясь по спине девушки широкими ладонями. Катя щекотнула языком его нёбо, потом они соприкоснулись языками. Она вдруг неожиданно стала для него единственной. Какое-то еле ощутимое чувство попадания в цель охватило мужчину, когда его ладонь крепко сжала ягодицу девушки, заставляя целое стадо бабочек вспорхнуть в её животе. Будто бы заявляя свои права на Катю, Федя прикусил её нижнюю губу, с наслаждением выслушав тихий судорожный выдох девушки. Он повторял своё действие раз за разом, нежно, бережно, грубо, заставляя Катю млеть в его крепких руках. Первый этап был пройден, теперь можно было спускаться ниже. Язык мужчины мягким движением скользнул по шее девушки от скулы к ключице, легко, щекотно касаясь кожи, что возбудило Катю ещё сильнее. Раз за разом Федя повторял своё действие, пока девушка, откинув голову и вцепившись пальцами в его волосы, быстро, судорожно вбирала в себя воздух. В его руках она казалась изящной фарфоровой куклой, и от вида натянувшейся на груди Кати футболки, у Феди всё узлом сворачивалось внутри живота. Ему просто нетерпелось сорвать с неё верхнюю одежду, чтобы насладиться всеми видами, которые могут ему открыться. Но пока рано. Тут главное действовать по чётко отработанной схеме, дабы ничего не заруинить. Сейчас ей казалось, что Юрченко – единственный мужчина, которого она по-настоящему хочет. Не дав Феде сохранять главенство в их взаимодействии, девушка настойчиво прижала его к стене рядом с шкафом. Бедром мужчина задел выключатель, погружая прихожую в полную темноту. - Так даже ещё лучше, - пробормотал он, перехватывая дыхание. – А ты, я вижу, не робкого десятка. - Мама растила солдата, а не тряпку, - ухмыльнулась девушка, слегка привставая на цыпочки, чтобы быть чуть выше мужчины, и с напором вновь его целуя, кусая его нижнюю губу. Её ладони переместились с плеч Юрченко на его талию, а потом чуть ниже. Пальцы девушки скользнули по животу и ниже, к ширинке, настойчиво сжимая его член. Он уверенно запустил руки под футболку девушки, большим пальцем слегка поглаживая напряжённый живот и тело в районе рёбер. Улыбнувшись, Катя повторила его движение, скользнув ладонями под верхнюю одежду Юрченко, и, найдя пресс, провела по нему кончиками пальцев, щекоча, возбуждая, завлекая. - Давай, сделай уже это, - горячо выдохнула она ему в губы. – А то чё мы как выпускники на последнем звонке – всё балуемся. - Ну, если это для тебя – просто баловство, то сейчас в ход пойдёт тяжёлая артиллерия, - хмыкнул Юрченко самодовольно. - Давай. Покажи, на что ты способен, - Катя вновь брала его на понт, он это знал, он это чувствовал. Они оба давно уже приняли правила этой игры, и сейчас должна была наступить её кульминация, развязка. Сегодня всё решится и станет понятно, кончится ли их борьба лишь этим боем, лишь этой победой, или сражения продолжатся и дальше. Почувствовав, что уже можно, Федя подцепил края футболки девушки и одним красивым, явно отработанным движением, снял её с Кати. - Якорь мне в душу, - сдавленно сказал он, не в силах сдержаться – подтянутое, красивое тело девушки произвело на него огромное впечатление. Чёрный кружевной лифчик выгодно подчёркивал формы девушки, ещё сильнее возбуждая партнёра. - Это можно счесть за комплимент? – уточнила она, чуть-чуть переводя дыхание, но при этом не останавливая своих поглаживаний. – Теперь моя очередь, - скользнув ладонями по бокам торса мужчины, Катя стянула с него футболку. Ей открылся не менее впечатляющий вид подкачанной груди и кубиков пресса на животе. О да, именно это она и представляла, когда жадно разглядывала его из-за угла на кухне. Он выглядел, как мечта, и девушка эту мечту не собиралась упускать. Сцепив горячие пальцы вокруг запястья мужчины, Катя потянула его за собой в спальню. Федя плечом толкнул дверь, непонятно зачем и от кого закрываясь. Катя легла на край кровати, поджав ноги и приняв крайне привлекательную позу. Ей хотелось соблазнить его больше. Если это, конечно, было возможно. Изящный изгиб талии, плавно переходящий в волну бёдер, рука, расслабленная и в то же время настороженная, грациозно покоилась на ляжке. Федя сделал шаг к ней, расстёгивая молнию джинс. Схватив его за руку, Катя подтянула мужчину к себе, безапелляционно стягивая с него штаны и нижнее бельё. - Теперь твоя очередь, - она слегка хитро улыбнулась, вновь возвращаясь в лежачую позу, и раздвигая колени. Горячими ладонями мужчина стянул с девушки джинсы, а затем, наклонившись, подцепил край трусиков зубами и потянул. Катя провела языком по пересохшим губам: - Ничего себе технологии. - И это ещё не всё, что я могу, - самодовольно ухмыльнулся Юрченко, и от этой улыбки у девушки всё вверх дном перевернулось где-то в животе. Ей хотелось как можно скорее начать эти горячие скольжения рук, влажные обжигающие поцелуи, заставляющие сгорать изнутри, тихие нетерпеливые стоны. пальцы Юрченко умело подцепили крючки лифчика Кати, и бюстсгалтер в порыве страсти полетел на пол, к джинсам и кружевным трусикам. Рвано дыша, мужчина провёл большими ладонями по рельефу тела девушки, будто бы не веря, что это всё – его. Мысли путались в голове, оставляя в черепной коробке лишь пустоту. Единственное, что билось в этой пустоте жаркой жилкой – желание. Одно только плотское желание, которое кто-то мог бы назвать похотью, кто-то – искусством. Катя, кажется, лишь наслаждалась произведённым на мужчину эффектом, совершенно не стесняясь своей наготы. Наоборот – она будто бы гордо выставляла своё тело на обозрение. От её взгляда не укрылось, как Юрченко пожирает её глазами, а значит, цель была достигнута. Она ведь знала, что всё так и будет. Сейчас она не думала ни об отце, который убьёт их обоих, если узнает, ни о матери, с которой они поругались перед переездом. Сейчас весь её мир сошёлся лишь на бездонных голубых Фединых глазах, на его будто бы выточенных из слоновой кости ключицах, на его загорелом, спортивном теле. Всё в нём казалось ей сейчас совершенством, и пусть это было глупо, пусть она, может быть, совершает ошибку, восхищаясь им, как пятнадцатилетняя девчонка, но она не смогла бы врать самой себе. Юрченко привлекал её, манил, притягивал, будто магнит, цеплял, заставляя раз за разом задаваться вопросами, стараться разгадать его загадки. Его дерзость, уверенность в себе, спокойствие и мужская энергия составляли все вместе бомбезный коктейль, круживший голову. Катя недоумевала, как это она пьяна без алкоголя – так от любви ей башню сносило лишь раз, когда она только-только переехала в Париж. Тогда всё кончилось не лучшим образом, после чего девушка зареклась вести себя с парнями пожёстче, и держать голову на плечах. Но сейчас… она сходила с ума, чувствуя кончиками пальцев его гладкую кожу, вдыхая аромат его мужского одеколона, чувствуя его горячие, будто ожоги, прикосновения, заставляющие её возбуждаться всё больше, сжимаясь где-то внутри комком нервов. Наклонившись, мужчина мазнул губами по скуле девушки, потом – по шее, потом по ключицам. Он исследовал губами всё её тело, нарочито жёстко касаясь особенно чувствительных участков кожи. Каким-то немыслимым образом ему удавалось сохранять баланс между нежностью и грубостью, и это сочетание заставляло Катю еще сильнее сходить с ума. Юрченко медленно провёл ладонью по внутренней стороне бедра от колена выше, к чувствительной точке, и девушка не смогла сдержаться от стона наслаждения, когда его пальцы достигли цели. По телу девушки прошла электрическая волна, когда он твёрдо, но сладко вошёл. Катя издала судорожный вдох. Воздух скользнул по задней стенке горла, проникая сразу в лёгкие, царапая внутренности и заставляя девушку слегка содрогнуться. Ей не понравилось это ощущение – будто бы её прошибло ударом тока. Она любила пожёстче, но трахаться с розеткой, девушка пока не была готова. Она попыталась немного изменить позу, чтобы было удобнее. Федя, казалось, всё понял и тоже немного перестроился. Ситуация наладилась, но Катя всё ещё застряла в той неприятной секунде – почему-то это оставило в её душе какой-то нехороший след. Внутри девушки будто бы поселился червячок, который заставлял её раз за разом думать о правильности её действий, и стоило ли оно того. Может быть, она ошиблась в Юрченко, и тот – просто мудак? вдруг он её бросит? Вдруг сделает ей больно, во всех смыслах? Вдруг он не тот человек, которого стоило бы подпускать к себе настолько близко? Однако она забыла обо всём, когда Федя вновь поддел её ехидной репликой, видимо, решив привести девушку в тонус: - Пока что мы будто выпускницы. Ничего, тебе простительно. - Что значит – мне простительно? – не поняла Катя. - Нууу, - протянул Юрченко нарочито, - ты же такая нежная и хрупкая… да и, наверное, ничего не умеешь. Ничего, я понимаю. Брови Кати сошлись у переносицы – на понт берёт, гадина. Ну ничего, она ему ещё покажет, кто здесь папочка. Затрахает его так, что дышать нормально не сможет. Помнится, во времена бурной парижской молодости она довела так до инфаркта парочку французов. Девушка притянула мужчину к себе, а потом быстро и молниеносно поменялась с ним позициями – теперь она была сверху. Катя уверенно обхватила коленями его бёдра, перехватывая инициативу в свои руки. Она наклонилась над мужчиной, прищурившись вглядываясь в его лицо, её длинные волосы, выбившиеся из причёски, свисали сбоку изящной шторкой. - Как тебе такое? – самодовольно спросила она. - Неплохо для доченьки шефа, - ухмыльнулся Федя. - Сейчас я тебе такое коронное блюдо забабахаю, - пообещала девушка. Они вновь пересеклись взглядами, вызывающими, испытывающими друг друга горячими взглядами. Теми самыми, которыми они с самого первого знакомства раздевали друг друга. И каждый сейчас считал себя победителем.