Выбора нет

Девчонка с волосами цвета шоколада шла по узкому коридору небольшой квартиры на окраине приморского города. Она хаотично передвигала ногами, цепляясь влажными ладонями за стены, покрытые старыми обоями. Отец обещал сделать ремонт, но так и не воплотил это в жизнь. Беспроводные наушники запищали, оповещая хозяина о почти севшей батарейке, а после выдали строчки песни: Выбора нет, я иду через боль Пока выбора нет, я повязан судьбой Во мне выбора нет, близок последний бой Там, где выбора нет, оставаться собой Дойдя до ванной комнаты, девчонка встала напротив неё, перенося всю влажность ладоней на тонкую футболку с какой-то японской надписью. Когда все действие было выполнено, брюнетка потянулась к ручке двери. Скромное помещение встретило девушку едким запахом каких-то химических средств, которыми мама, вероятнее всего, намывала унитаз и ванну. Ева тяжело заглотнула воздух, наслаждаясь этим в последний раз. Она перешагнула красный таз для стирки и подошла ближе к зеркалу. Девчонка никогда не отличалась чем-то необычным: серо-голубые глаза, брови средней толщины, аккуратный нос и пухлые губы. Наушники пропищали второй раз, выдавая ещё строчек: Когда покинули силы, когда бы их даже не было Закрыты двери гостиной, да и позвать больше некого Ты сам себе жизнь отравил навсегда Ну и что? Это значит: таков был и план Горячева опустила взгляд ниже, рассматривая свои выделенные ключицы и худое тело, которое не переставало дрожать от сильных эмоций, вызванных тем самым, чьё имя больше нельзя называть вслух. Он уехал от неё. Бросил, разбив девичье сердце вдребезги. Ева села на край ванны, сжимая в руке тонкое лезвие, которое украла у отца из тумбочки. Он знал о суицидальных наклонностях своего ребёнка, но не предпринимал попыток помочь. Ему была важна лишь успеваемость в школе. Как и матери. Но ничего, сегодня все изменится и им будет легче. Девчонка расслабила спину и упала назад, погружаясь целиком в пустую ванну. Чугунный металл, покрытый акриловой краской, заставил брюнетку слегка продрогнуть, покрывая руки многочисленными мурашками. Она тихонько всхлипнула, отрывая кусочки кожи с розовых губ зубами. Ладонь, сжимающая лезвие, раскрылась в один миг. Железка полетела на дно, издавая характерный звук, который так ярко врезался в сознании. Ева больше не заслуживает жить. Без него точно. Девчонка повернула голову в сторону стены, покрытой голубой плиткой. В щелях начинала зарождаться плесень, обволакивая помещение живностью. Горячева ухмыльнулась, сдувая ртом передние пряди с лица. Наушники пропищали последний раз, выдавая финальные строчки песни: Выбора нет, я иду через боль Пока выбора нет, я повязан судьбой Во мне выбора нет, близок последний бой Там, где выбора нет, оставайся собой Брюнетка вытащила наушники из ушей и выкинула их куда-то в сторону двери, а после потянулась рукой к вентилям, чтобы открыть воду. Прокрутив немного в правую сторону, ванна начала наполняться холодом. Тело стало бить ещё более крупной дрожью. Лезвие всплыло вверх, подплывая прямо к девчонке. Ева восприняла это как знак и взяла железку обратно в руку. Рассматривая внутреннюю часть руки, Горячева вспоминала как надо правильно резать, чтобы точно умереть. Острый край приблизился к тонкой коже, разрывая ткань. Кровь быстрой струйкой выступила наружу, скатываясь прямо в воду. Вперемешку получился бледный розовый цвет, от которого девчонка грубо хмыкнула. Ева закрыла глаза. Она не чувствовала боли, зато чувствовала равномерное потухание своей никчёмной жизни. Брюнетка услышала легкую вибрацию со стороны раковины, на которой лежал телефон. В след за ним раздались стуки по деревянной двери. — Ева! Давай быстрее, — крикнул отец с той стороны, продолжая долбить кулаком. — Там какой-то молодой человек пришел. Девчонка открыла глаза, из которых мгновенно полились слезы вслед за струйкой крови. Свежий порез жгло, но ледяная вода сразу же снимала весь дискомфорт. Это было похоже на употребление любого наркотического порошка. Сначала тебе плохо, а потом хорошо. Она хотела встать, но не смогла. Тело сильно обмякло, пропитывая одежду всем, чем только можно. Со второй попытки Горячева собрала все силы воедино и выползла из ванны, дотягиваясь руками до замка и как только дверь открылась, её настигла темнота. Где-то на подсознательном уровне Ева слышала мужские крики с одним женским. Голоса складывались в невнятные предложения. Они понемногу оседали на дно чайной ложки, которую сразу же отправляли девчонке в рот. Это было похоже на лекарство от кашля. Вязкая консистенция вперемешку со сладким вкусом. Она обволакивала стенки гортани в попытке снять раздражение. — Вызыв… Скор… Помо… — брюнетка слышала каждое слово лишь наполовину, но четко уловила мысль, что это не голос отца или матери. Какой-то слишком молодой. Ей хотелось умереть прямо сейчас, вытягивая гнилую душу из худого тела, которое продолжало бить дрожью. Она чувствовала как её берут на руки, прижимая к себе, как целуют в лоб, как чьи то слезы скатываются ей прямо на лицо. Девчонка ощущала эмоции этого человека, но не понимала кто это. Руки повисли, как макароны, теряя любую попытку напрячь мышцы и помахать всем присутствующим на прощание. Но смогла лишь открыть глаза, мутно фокусируя взгляд на лице незваного гостя: волосы такого же цвета как у Евы, карие глаза, тонкие губы и аккуратный нос. — Гена, — тихонько прошептала Горячева, а после отключилась. Насовсем. Молодой человек взвыл хуже волка, который воет на луну. Он сел на колени, продолжая держать хрупкое тело на своих руках, отпуская его только в момент приезда скорой помощи. Медики сразу же забрали от него девчонку и поместили на носилки, убегая с ней к машине. Вчера Геннадий Зуев потерял отца, а сегодня её. Два трупа и оба на его совести. Какой смысл бежать из этого поганого города, когда он с ней даже не попрощался?