Хаос среди порядка

В комнату спешно забежали второкурсники психологического факультета. Они сразу же прижались к двери, жадно целуя друг друга. Ещё немного и они скинут с себя всё прямо здесь и сейчас, но... Нельзя. Руки немца спустились до талии Уильяма, начиная её поглаживать, на это он лишь получил слабые пинки по ногам. Как же сложно было держать себя в руках и корчить безразличие, пока они шли до комнаты Берхарда. Шпрее не мог понять такое ярое желание Уильяма увидеть его комнату и заняться любовью именно там, хоть рядом есть двухзвёздочный мотель, где снять комнату на час или два будет лучше, чем заниматься всем этим тут. Нащупав ключ от комнаты в своих брюках, Берхард попытался вслепую закрыть дверь, что вышло лишь с третьего раза. Разорвав поцелуй, Шпрее открыл глаза и посмотрел на ухмыляющегося Уильяма. - Ты настолько в меня влюблён, что не хотел открывать глаза при поцелуе? Поражает. – Уильям говорил это с явным чувством превосходства. Как же Берхарду хотелось, чтобы именно сейчас он замолчал. Замолчал и послушно следовал его приказам, как делают все эти олухи, которые учились с ними на курсе. Губы чуть поджались. Уильям был прав, он забрал целиком саму душу Берхарда, что никогда не случалось за всю его жизнь. Чтобы он резко начал думать о человеке… Чтобы ему снились сны об этом Уильяме, присутствовало желание быть рядом с ним и получать всё его внимание лишь себе. Этот англичанин забрал всего Берхарда, так некультурно съел целиком сердце, мозги и душу, хоть и оттопырил мизинчик. Вот только Берхард этого не хотел признавать. Признание равноценно тому, что он проиграет в их негласном пари. - Скорее влюблена в тебя лишь моя нижняя часть тела. – сказал он это безразличным тоном. Подойдя к своему столу, Берхард положил стеклом вниз фотографию его горячо обожаемого, но провалившегося оратора. Он не должен видеть всё то, что будет сейчас происходить. Уильям тем временем отвёл взгляд с Берхарда на интерьер. В чём-то восхищал такой порядок, Уильяму это напоминало о собственном доме в Лондоне. Даже карандаши были расставлены по возрастанию, как у его отца. Интересовало отсутствие второй кровати в комнате. Неужто Берхард её перетащил в соседнее помещение? Или её забрали в ту комнату, где живут сейчас три человека? Впрочем, Уильяма это не волновало. А вот то, что рубашка с галстуком до сих пор оставались на немце волновало, и даже в чём-то возмущало. Подойдя сзади, Уильям чуть ослабил хватку галстука у его любимого одногруппника. Берхард на это лишь повернулся к Уильяму, облокачиваясь рукой о стол. Протянув руку до очков Темзенда, он снял их и убрал на стол, рядом с перевёрнутой фотографией. - Ты выглядишь намного лучше без них. - - Ты тоже выглядишь лучше, когда на мне нет очков. - Усмехнувшись на это, Берхард притянул к себе Уильяма за его ворот рубашки. Берхард облизнул губы. Чистейшие голубые, которые так и горели похотью смотрели в столь похожие по чувствам зелёные глаза. Рука скользнула со скул до рта, большой палец прикоснулся к губам. Шпрее чуть надавил на них, пока не коснулся зубов Уильяма. Он и впрямь без очков выглядит намного симпатичнее, даже когда смотрит на него с таким нахмуренным выражением лица. Чуть проведя по зубам, он просунул палец в образовавшуюся щель между верхним и нижним рядом. Шпрее положил палец на горячий язык Уильяма. Последний лишь чуть сжал челюсть, от чего Берхард почти сразу вытащил палец. На нём оставался слабый след от ровного ряда зубов. Цыкнув, Берхард положил освободившуюся руку на плечо британца, надавливая, дабы тот сел на колени. Уильям лишь улыбнулся, беря с плеча в свою ладонь чужую руку, аккуратно целуя в кисть. Честно сказать, даже размытый вид Берхада снизу вверх чем-то страшил, да так, что опьянённый похотью мозг Уильяма начинал потихоньку трезветь. - Уильям? Надеюсь, ты не заставишь себя ждать. – Голос даже сейчас оставался спокойным и ровным. Так и хотелось заставить его хоть прикрикнуть, заставить самого Берхада быть под ним, но сегодня всё распределено. Темзенд это понял с самых первых секунд нахождения тут. Расстегнув ширинку брюк, он не спеша стал приспускать штаны с трусами. В ответ он получил лишь томный вздох и довольно быстрый выдох. Ох, сегодня Уильям заставит мучаться в ожидании Берхада. Перед его лицом появился полу вставший член. Проведя по длине двумя пальцами, Уильям стал смотреть за реакцией Берхарда. Даже без очков он мог слабо увидеть то, как Шпрее поджал и закусил губу в ожидании. Взяв головку члена в рот, он стал её неторопливо массировать, держась одной рукой за оголённое бедро белоснежной немецкой кожи, начиная чуть сжимать её. Глаза начинали чуть болеть от столь долгой попытки сфокусироваться на лице своего негласного обожания. Ладонь Берхарда опустилась на макушку Уильяма, начиная поглаживать её. От похвалы последний поддался вперёд, начиная с каждым толчком брать всё больше и больше в рот. Как только он смог взять всю длину, поглаживания прекратились. Шпрее как всегда в своей манере начал контролировать ситуацию, взяв Уильяма за волосы. Медленный темп постепенно увеличивался, пока Берхард не ослабил хватку и не вынул член со рта англичанина. Кончил он на нижнюю часть лица Темзенда и его рубашку. Весь процесс сопровождался лишь тихими томными вздохами и выдохами. - Если сперма не отстирается, то ты мне купишь такую же рубашку, как эту. – серьёзно проговорил Уильям, вставая с колен и прижимаясь к Шпрее вплотную. Уильям протянул руку, чтобы взять свои очки, как Шпрее затянул его в поцелуй. От этого рука так и не дотянулась, предпочтя просто быть опорой для Уильяма. Протиснувшаяся рука Берхарда между ними начала расстёгивать пуговицы на теле Уильяма, на которое он так жаждал посмотреть и потрогать. Вскоре рубашка была скинута на пол, а Шпрее обнял Уильяма за шею. Уильям нахмурился от действий Шпрее. Как он мог так нагло кидать его вещи на пол? Он бы оттолкнул Шпрее и поднял свою рубашку, да только Берхард надавил всем телом на Уильяма, от чего они отошли назад, а через два шага немец толкнул англичанина на кровать. На лице Шпрее играла улыбка чуть ли не во все 32 зуба, в то время, пока Уильям был крайне недоволен. Шпрее нагнулся к Уильяму, ставя между такими манящими ногами своё колено. Руки так и петляли по телу Уильяма, пытаясь найдя все его эрогенные зоны. Сам же Шпрее расцеловывал всё лицо Уильяма, слизывая попутно свою сперму, отмечая о том, какая же она была солёная. Он не мог насытиться телом Уильяма, ему всё было мало. Найдя его слабость в районе груди, он сразу же прекратил свои поцелуи сверху, перейдя вниз. Поцеловав участок кожи над левым соском, он почти сразу же укусил его, на что получил вместо тихих вздохов и стонов шипение. Чтобы загладить этот случай Шпрее прильнул губами к соску, начиная его массировать, пока второй был занят ласками правой руки. Грудь Темзенда начинала с трудом подниматься, а в штанах становилось тесно. Уильям пытался сдерживаться. Всё же, он понимает, что стены в комнатах общежития не столь плотные, как того хотелось. О такой встрече никто не должен был знать, иначе последствия для двоих были бы печальны. Повезёт, если всего лишь будет выговор, да даже с отчисление не так страшно учитывая возможность сесть в тюрьму. Берхард с очередным тихим стоном оторвался от груди и как ни в чём не бывало встал. Подойдя к шкафу, тот открыл его и начал искать смазку. Уильям тоже не терял время, уже начиная снимать брюки с носками да трусами и кидая их на пол. Найдя заготовленные презервативы для этой встречи со смазкой, Берхард подошёл назад к кровати, по пути забрав две своих сложенных футболки. Оторвав один презерватив из цепочки, тот кинул его со смазкой на кровать, а остальные бережно положил на тумбочку. Снимая с себя до конца брюки с трусами, он начал как можно быстрее снимать рубашку, до этого снимая галстук. От вида такого обнажённого Уильяма становилось жарче и дурно. Кинув остатки одежд рядом с одеждой Темзенда, Шпрее подложил под углы изголовья две футболки, дабы их почти не было слышно. - Подожми ноги. – отдал приказ Шпрее. Уильяму даже начинало нравится командование Берхарда. Как только он поджал ноги, Шпрее сел на кровать ровно напротив его ног. Взяв смазку, он, не жалея количества налил в свою правую руку. Начав растяжку с первого пальца, тот потихоньку вводил второй и делал технику ножницы. - Амх, - попытавшись вдохнуть воздух, Уильям глянул на Шпрее – как хорошо, что мне не пришлось марать руки. - Было бы дольше. – с расчётом и сухо ответил Берхард. Вынув пальцы спустя пару минут, Шпрее первым делом закинул ноги Уильяма себе на плечи под недовольный вздох. Кое-кто снизу определённо рассчитывал на другую позу. Взяв презерватив, который лежал рядом с Уильямом, Шпрее распечатал его, взяв чистой рукой и открыв зубами. Доставая презерватив, он, не спеша натянул его на свой член, подставив впоследствии его к заднему проходу Уильяма. Положив одну руку на член Уильяма, тот стал потихоньку ему надрачивать, дабы пока он входил ему не было так неприятно. Вошёл он медленно, во всю длину, засекая время на часах около кровати. Спустя ровно минуту он сделал первый толчок, ловя тихий цык в свою сторону. Он придерживался такого темпа ещё пять минут, пока с очередным толчком шипение сменилось на судорожный вдох. Наклонившись к шее Уильяма, он стал оставлять дорожку из поцелуев. С очередным толчком и поцелуем уже к низу шеи, Берхард сделал из пальцев кольцо у основания члена Уильяма из большого пальца и мизинца, а самим указательным пальцем закрыл дырочку, дабы Уильям не смог кончить первее его. У Шпрее всегда была идея, чем-то схожа на маниакальную, где оба человека в сексе должны были заканчивать в один момент. - Гад. – прошептал Уильям с явным недовольством. - Тебе понравится то что сейчас будет, обещаю. Сделав пару учащённых толчков, тот слабо, но попал по простате, от чего Уильям слабо прикрикнул. Шпрее затянул Уильяма в затяжной поцелуй, дабы скрыть последующие вскрики и стоны своего любимого. Можно даже было сказать, что они медленно пожирали друг друга. С каждой минутой толчки лишь усиливались. Не зря Шпрее подложил между изголовьем и стенкой те самые две футболки. Если кровать так сильно скрипит под ними, то что бы было ещё с такими частыми и сильными ударами об стенку. В прочем, их двоих это пока не волновало. Они полностью были увлечены телами друг друга. Уильям уже не просто держался за плечи Шпрее, а уже полноценно сжимал и царапал их от каждого толчка, особенно когда попадало по простате. Убрав свою руку как опору, он прильнул окончательно всем телом к Уильяму тяжело вздыхая. Шпрее оторвал со своего плеча руку Уильяма и сильно сжал её, кладя их куда-то на простынь. Уильям уже несколько раз захлёбывался в эмоциях в этом поцелуе от таких новых до невыносимости приятных ощущениях, которые перекрывались жуткой болью. Он должен был уже как давно кончить, но рука Берхада до ужаса мешала. Постепенно эта боль становилась всё сладостней, а тело начинало дрожать. Берхард уже узнал любимый темп Уильяма: три быстрых, один медленный. При медленном ещё желательно прикусывать его губу, так ощущения ощущались ярче для них двоих. Предчувствую развязку, Шпрее сделал последний толчок, отпуская член Уильяма. С уст Уильяма сорвался долгожданный громкий стон, который сразу перекрыли поцелуем. Ноги Уильяма потряхивало, а сам он их сжал от столь долгожданного оргазма. Уильям излился себе и Берхарду на животы. Поцелуй наконец разорвался полностью, давая отдышатся двум парням сполна. Сам Берхард аккуратно лёг на грудь Уильяма. Грудь до невозможности тяжело поднималась. В комнате было до ужаса жарко. С тел так и струился пот, а с уголка губ Уильяма стекала дорожка слюны, которую он убрал лишь спустя две минуты, когда пришёл в себя. Разжав плечо Берхарда, тот слабо ударил его, дабы он встал. - Встань, ты далеко не пятикилограммовый. На это Шпрее лишь спустя минуту привстал, вынимая член и снимая с него презерватив. Завязав его, он просто кинул куда-то на пол. Сил сейчас вставать и выкидывать его в мусорку пока не было. Убрав с себя ноги Уильяма, он направил их к краю кровати. Дотянувшись до тумбочки, тот открыл её верхний отдел и взял салфетки, начиная вытирать их животы, члены и свою руку. Салфетки также полетели на пол. Уильям пододвинулся к краю кровати и лёг на бок, спиной к стене. Шпрее же лёг рядом. Поправив пряди Уильяма на затылке, он положил руку ему на талию, приживая его к себе. - Тебе же сегодня идти на дебаты. Через, - Уильям повернул часы с тумбочки к себе – три часа. - Кто сказал, что я не приду? – с закрытыми глазами прочеканил обычным голосом Шпрее – Через полчаса встанем, в душ и по своим комнатам. Времени подготовиться к дебатам останется.