***
Парни тем временем продолжают своё свидание и уже двигаются в сторону торгового центра. Там есть кинотеатр, небольшой парк развлечений, много разных кафешек, фото-будки и на крайний случай магазинчики. В общем, досуг для новоявленной парочки там точно найдётся. Конверт с ужасным содержимым они пихнули в небольшую сумку Джинни, чтобы не видеть той стыдной фотографии, сделанной в день всех влюблённых. И так как фотка была большая, а сумка не очень, то они безжалостно её смяли, лишь бы запихнуть. Почему-то выкинуть её совсем, чтобы не видеть больше, парни не решились. Ликс с упоением поедает свою «шоколадную бомбу». Хван уже допил кофе и просто грызёт снеки из пачки. — Мне кажется или такие цыплята, вроде тебя, вылупляются из шоколадных яиц? — выдвигает свою теорию старший, а на постный взгляд со стороны собеседника поясняет, — Иначе объяснить, откуда у тебя такая способность к безграничному поглощению шоколада я не могу. Ты должен быть сделан из него, чтобы столько есть и никак при этом не мутировать. — Твои куриные каламбуры когда-нибудь себя изживут? — закатывает глаза Феликс. — Нет. — улыбается Джинни. — Ладно. — кивает блондин, — Тогда по твоей логике, ты должен давно высохнуть. Учитывая количество потребляемого тобой хлеба. — Ну, нет. Хлебушек вовсе не сухой. — А какой? Мокрый? — хихикает Ли, — Мокрый хлебушек обычно превращается в кашу. — Нет! Не мокрый! Я воздушный. Я ароматный. — поясняет на своём «нарцистическом» Хёнджин, а Ликс усмехается и кивает: — Давай, давай… Я пальцы загибаю, чтобы не сбиться со счёта. — Я лёгкий. Я изумительный. Я… — Подгоревший? — подсказывает Ли. — Нет! Я не подгоревший, я горячий! — спорит с ним Джинни и бровями играет, а Феликс начинает громко смеяться. А потом резко вытягивает руку с холодным рожком мороженого вперёд и тычет им прямо в рот Джинни. — Охладись! Нарцисс ты горячий! — смеётся Ли, тут же одёргивая руку обратно. А Хван, закрыв глаза, медленно облизывает губы. Такого финта он совсем не ожидал, и теперь душа требовала отмщения. И, кажется, он знает, что можно сделать. Парень резко наклоняется прямо над рожком и откусывает от него смачный такой, огромный кусок, чуть ли не сжирая за один мах весь шоколадный сироп и шоколадную крошку, посыпанную сверху. — Если уж охлаждаться, так по полной! — с набитым ртом сообщает Джинни, пока Феликс медленно переваривает произошедшее. Он с самой шокированной на свете моськой смотрит на несчастный остаток мороженки в своих руках, а потом смотрит на Хвана. У того на лице ни один мускул не дёрнулся в хоть каком-то подобии сожаления. — Что у тебя за пасть такая лошадиная? Ты половину мороженого сожрал! — возмущается блондин, в выражении лица которого читается вселенская скорбь и печаль. Хван от комичной мордашки мелкого начинает смеяться на всю улицу. Феликс бьёт его по предплечью несколько раз и в отместку тянется за пачкой чипсов в руках у старшего. Тот задирает их у себя над головой, чтобы не дать до неё дотянуться мелкому, а потом и вовсе срывается с места, когда понимает, что младший намеревался, словно коала, залезть прямо по нему. Ликс реагирует сразу и бежит следом. Кричит что-то про обнаглевшие лошадиные морды, а когда догоняет (не то чтобы Хван всерьёз пытался от него убежать), то своей единственной, свободной от остатков мороженого, рукой притягивает Джинни за талию, чтобы больше тот не смог сдвинуться ни с места. В несколько укусов Ликси доедает свою бывшую «шоколадную бомбу» и забирает пачку снеков из рук Хвана. После свершения акта мести не было больше смысла держать красноголового, поэтому он его отпускает, а все силы хочет направить на поедание снеков. Но когда заглядывает внутрь… — Тут осталось две чипсины! — жалуется младший, — А ты у меня слопал половину мороженого! Требую справедливости! — Что есть справедливость в нашем бренном мире? — философски и с придыханием произносит драма-лама. — Значит ты теперь коктейль мне ещё должен! Понял меня? — заявляет наглая цыплячья душа и берёт направление в сторону торгового центра, который уже совсем близко и в котором продают самые вкусные коктейли по его скромному цыплячьему мнению. — Чёт я не понял! Меня, по-моему, обманули! — догоняет Феликса Хван, сообщая возмутительные вести. — С чем тебя обманули? — Когда продавали! — Что продавали? — Курицу, что должна была яйца золотые нести! А я, вместо того, чтобы богатеть, с каждой секундой, становлюсь всё больше должен! Оба замирают посреди улицы. Хван еле сдерживает рвущийся наружу смех, а потом, не дожидаясь, когда ему прилетит, снова срывается с места и под громкий крик разъярённого мелкого демона несётся в торговый центр. Вбежав внутрь, Хван разворачивается и встречает вбежавшего Феликса распахнутыми объятиями. — Calm down! Calm down! — говорит он разбушевавшемуся Цыплёнку, — Мы пришли в место обитания людей, видишь? Тут надо быть максимально образованными, адекватными… — Да какой ты блин адекватный? Лошадь парнокопытная! Всё время ржущая! И никак не затыкающаяся! — Тихо ты! Не пали нас! — шикает Хван, за что опять получает подзатыльник. А Ликс, поправив на себе одежду, шагает внутрь. Там он внимательно заглядывает в стеклянные витрины. Боже, что у него на голове творится? — Мог бы и сказать, что у меня гнездо на голове! — укоряет он бойфренда. И тот, вместо раскаяния, начинает смеяться. Ликсу только и остаётся, что тяжко вздохнуть. Чужое дурное влияние неизбежно, когда слишком близко начинаешь общаться с человеком. Вот и он, словно зомби какой-то, уже заразился куриными каламбурами. Изгнать беса получится вряд ли, так что остаётся лишь смириться. А Джинни, отсмеявшись вдоволь, всё-таки решает помочь поправить волосы Ли. Он подходит совсем близко, хватает за плечи, чтобы развернуть мелкого к себе и сразу двумя руками принимается за дело. Ликси смущённо замирает. Прикосновения к голове совсем невесомые, мягкие и осторожные, а у него уже бабочки в животе и мурашки по телу. Хочется податься вперёд и… Волшебство резко заканчивается, как только Джинни всё поправил и отошёл на несколько шагов назад, дабы оценить собственноручно проделанную работу. А Феликс, страшно смутившись потаённым мыслям в своей голове, отворачивает пунцовую мордашку от старшего. — Ну, вот. Ты снова симпатичный Цыплёнок. — улыбается Джинни, — Без гнёзд там, где им не место. — Ага. На них ведь сидеть надо, а не на голове таскать. — закатывает глаза Ли, вспоминая шутку Хёнджина. — Ты очень шаришь! — одобрительно щёлкает мелкого по носу старший и они направляются в кинотеатр. Выбор фильмов был невелик: ужасы, комедия и мультфильм. Мультик слишком детский, хоррор слишком страшный, так что оба сошлись на незатейливой комедии. Затем они прошли к бару, где закупились попкорном. Хотели взять один на двоих, но вкусы слишком уж разнились, поэтому взяли два. Ликс выбрал себе шоколадный(кто бы сомневался?), а Хван предпочёл солёный. Перед входом в зрительный зал, случайно заговорились и немного опоздали к началу фильма, но об этом ни один, ни второй вовсе не жалели. Стоило занять свои места в кинотеатре, и увидеть первые кадры, они сразу осознали, что купили билеты на совершенно глупую комедию и в последствии много смеялись скорее с тупости и ужасного сюжета, нежели от того, что комедия и правда была смешной. А после фильма ещё долго и громко обсуждали режиссёрскую работу, игру актёров и сценарий. Умудрились даже немного поспорить на этом поприще. Хван утверждал, что дебюту можно простить всё, Феликс же считал, что прежде чем дебютировать, надо было опыта набраться, дабы такой шлак не выпускать на большие экраны, да ещё и за деньги. Но спор был скорее обычной беседой, нежели реально кто-то из парней хотел доказать свою правоту. За разговором они не заметили, как оказались в кафе с коктейлями и кофе. Можно было провести оставшееся от свидания время тут, но внутри почти все столики оказались забиты, так что парни просто купили себе напитков и вышли наружу, где заняли одну из скамеечек в коридоре торгового центра. — Забавно. — произносит вдруг Джинни. — Что именно? — Мы с тобой прошли тот же маршрут, что и в твой день рождения. И даже сейчас сидим напротив той лавочки с украшениями. — кивнул в сторону небольшого магазинчика Хван. Тот самый, где Джинни себе купил те два кольца, которые теперь по случайному или не очень, стечению обстоятельств носили оба. — Ну, да. — согласился Феликс. В их жизнях вообще много всяких забавностей происходило до сих пор. Парень вытянул руку с кольцами вперёд и поделился одной из таких со старшим: — А ещё забавно, что мне такие же подарили на мой день рождения. Джинни глянул на парня рядом и вдруг усмехнулся: — Это не «такие же». Это — мои. Ли отпил из стакана с коктейлем и уставился на старшего. Тот смотрел на него, почти не мигая и, кажется, совсем не шутил в этот раз. Ли хмуро глянул на такую же пару колец на руке Хвана и уточнил: — «Твои» сейчас на тебе. — Неа. Это другие. Это те, которые я пошёл и купил повторно. На следующий день. — Ничего не понимаю. — покачал головой Феликс, — Эти кольца я нашёл в одном из подарочных пакетов от наших друзей. — Ну, да. — подтвердил Хван, — Это я их туда и закинул. Мы когда вбежали в квартиру Чана, перед тем, как уйти, я подполз к кучке подарочных пакетов и закинул туда свои кольца в качестве подарка. Феликс снова удивлённо уставился на парня и тот, чтобы скрыть неловкость от искреннего признания отпил из своего стаканчика с кофе. Не то чтобы Хван планировал такие откровения держать всю жизнь при себе и даже унести с собой в могилу, но просто… Всё равно их отношения — пока что нечто такое… Нечто очень непривычное и неловкое! И открывать сердце было очень волнительно. — Мы же с тобой тогда не ладили..? — прошептал Ликси, — Почему? — Я видел, как ты на них в магазине смотрел, это раз. Мне было неловко явиться на праздник и без подарка, это два. И три, видимо я сделал это по той же причине, по которой ты внезапно передумал меня прогонять, и позвал обратно. Феликс опустил глаза и ещё раз глянул на колечки на своём пальце. Он всё это время носил их, практически не снимая, дорожил ими, а в плохие моменты крутил на пальце, тем самым успокаивая самого себя и даже не подозревая, что это был подарок от Хёнджина. Почему так вышло? Потому что ещё тогда он чувствовал, что у них была особенная связь друг с другом? Потому что бессознательно тянулся к человеку, с кем эти кольца были связаны? Тянулся даже тогда, когда так яростно отрицал? — Спасибо. За подарок. — смущённо улыбнулся Ликси, запоздало благодаря и Джинни улыбнулся ему в ответ. А потом вдруг усмехнулся в своей привычной манере, и произнёс: — Но от туалетной бумаги с запахом шоколада ты зря тогда отказался. Феликс качает головой и глубоко вдыхает носом воздух. Этот придурок… Он испортит любой, даже самый романтичный момент! — Я тебя ненавижу, Хван. — шипит сквозь зубы Ли, на самом деле не вкладывая в эти слова ни капли искренности и даже ни на йоту не злясь. — За что? За всё хорошее? — хватается за сердце третьекурсник, — Я, между прочим, её в туалете отбивал от желающих ей подтереться! А ты тогда не оценил моих стараний! Просто взял и выкинул её! — Заткнись! — смеётся блондин. — Я нашёл её среди тысячи! С твоим любимым ароматом! Когда же ты начнёшь ценить мои жертвы ради тебя? — Просто завали, Хван! — Аахахахахаахах!!!***
С наступившей ночью парни решили добраться пешком до дома Хвана, так как он был ближе, а потом уже оттуда вызвать такси до общежития Феликса. Пока что ни один не осмелился предложить переночевать в квартире Джинни. Хотя спали вместе уже не раз и не два, но для них, как для новоявленной парочки, это было пока что слишком too much. Пока они шагали по тёмным улицам Сеула, то продолжали болтать на отвлечённые темы, а по приходу домой к старшему, никак не могли расстаться. Настолько, что Ликс согласился прогуляться по ночному двору вместе с собакой. К ночи заметно похолодало, и Феликс слегка замёрз. Хван заботливо отдал ему одну из своих толстовок, на то время, что они будут выгуливать Кками. Пёс, что вынужден был почти целый день провести в одиночестве, запертый в квартире, сейчас активно бегал по двору, растрачивая всю накопившуюся энергию, веселя Феликса и своего хозяина. Они даже чуть в догонялки с питомцем поиграли. Правда, всегда, отчего-то выигрывал пёс. А вдоволь нагулявшись, парни вернулись в квартиру Джинни и застряли около входной двери. Хван внутри, в прихожей, Ли — напротив него в подъезде. Пока шёл поиск машины, оба прижимались плечами к дверному косяку и болтали о будущих планах: — Может, завтра снова сходим погулять? — предложил Хёнджин. Он бы ещё разок хотел повторить полученный опыт. Свидание оказалось не такой уж страшной штукой, и парень перед ним накручивал себя совсем зря. Ликс печально покачал головой: — Я пары прогулял на этой неделе, так что завтра буду заниматься. — Прямо целый день? — надул губы старший. — Нет. Целый день я буду на парах, потом сдам один должок, а потом вечером мне предстоит ещё домашка. А там чертовски важный и очень сложный проект. Хёнджин мог бы заканючить по типу: «чего тебе будет, если один день не позанимаешься?» или «ты же умный парень и ничего не потеряешь!», но потом вспоминает, как важна учёба и получение образования для Феликса. Этому парню не нужна была галочка, и он действительно жаждал состояться в этой жизни, так что Хёнджину остаётся только принять факт того, что завтра они смогут увидеться только в университете. А там они договорились скрываться, а значит, никакого лишнего взаимодействия пока что не предвидится. Старший расстроенно вешает голову. — Эммм... Джинни? — робко подаёт голос Феликс и Хван смотрит на него. Сердце его пропускает несколько ударов сразу. Щёки у Цыплёнка красные, кусает нервно губы, мнёт край кофты и колечки. Что-то хочет то ли спросить, то ли сделать и это что-то — определённо смущающее. — Да? — осторожно произносит Хёнджин. — А можно..? — Можно что? — Ббокари обратно забрать? — на выдохе решается произнести Феликс. Хван прыскает от смеха. — Чё ты ржешь? — насупился мелкий. Он тут значит, собирался с силами, почти что целый день себя накручивал, безумно желая своего цыпу-франкена обратно попросить, а Хван, придурок такой, ржёт над ним! —То кидаешь, то снова забираешь, потом снова кидаешь? Он тебе игрушка что ли? — взывает к совести Хёнджин, а у самого искорки веселья в глазах плещутся. — Вообще-то он и есть игрушка! — фыркает Ли. — У него есть душа и чувства! — не согласен с младшим красноголовый. — Ты мне отдашь моего цыпу, или нет? — строго спросил Феликс от робости которого за секунду и следа не осталось. — Твоего цыпу? — уточнил Джинни, прищурившись. Что-то он не помнил, чтобы этого цыплёнка покупал мелкий. Он вообще от него сначала плевался! — Моего. — твёрдо заявил своим низким басом Ли. — Окей. Понял. — Джинни поднимает руки вверх, как бы сдаваясь, и отрывается от дверного проёма. Он уходит вглубь квартиры, затем возвращается оттуда уже с игрушкой. Довольный, светящийся от счастья, Ликс тянет к нему свои крылышки, но Джинни задирает Ббокари над головой и просит: — Сначала поклянись, что больше его не бросишь! — Отдай цыплёнка. — хмурится Ли. — Поклянись! — Клянусь! А теперь отдай цыпу! — Нет! Ты не от всей души поклялся! — издевательски тянет Джинни. Ли складывает руки на груди. Над ним просто сейчас тупо издевались! Хван захотел, чтобы Феликс тут перед ним на коленях ползал? Не дождётся! У Ли есть другие, более действенные способы. Схватив за воротник противного, новоявленного бойфренда Ликси снова проделывает тот же финт, что делал уже ранее и который в прошлый раз выбил у Хвана почву из под ног. Он его притягивает к себе и целует в губы. Растерявшись и потеряв бдительность, Джинни опускает руки, а несчастный Ббокари, резко ставший ненужным обоим парням, валится на пол. Хван всё ещё ни черта не понимал в поцелуях, но прижиматься к чужим губам ему нравилось определённо. А уж когда мелкий открыл рот и коснулся его губ своим языком, то те автоматически раскрылись, впуская внутрь. Ли, весь вечер только и думающий о том шарике пирсинга, наконец, получает своё. Он приподнимается на цыпочках, смыкая на шее соула свои руки и притягивая парня к себе ближе. Хван, немного растерянный внезапностью происходящего, не знает, куда деть собственные, а потом всё же находит им пристанище на чужой талии. Первые движения языком внутри чужого рта были совсем неловкими и робкими, но с каждым новым касанием становились всё жаднее и ненасытнее. Дыхание сбивалось, чужое тельце в руках плавилось — температура под сотню не меньше, и хотелось ещё, и ещё, и ещё... Этого так давно хотелось, что попытайся кто-нибудь у этих двоих отобрать их «добычу» — загрызли бы до смерти оба, не оставив и косточки. Этой близости хотелось ещё с того неоднозначного момента в коридоре, который в дальнейшем принёс с собой конкретные сны с довольно откровенным содержанием. Для Феликса так точно. Сколько раз в своих головах парни прогоняли этот момент, жалея, что не позволили случиться этому раньше? Но тогда оба могли лишь отрицать факт собственных желаний, а сейчас, наконец, предаться и отдаться наслаждению. Так они и стояли наполовину в коридоре, наполовину в подъезде, пока ушлый Хван свою «добычу» не затащил внутрь и не прижал к стене. Вот ещё минут пять назад он был уверен, что не умеет целоваться, а вот уже буквально хочет «съесть» и не желает отпускать ни на секунду. Сердца бьются в унисон и отдают своим гулом даже в ушах. Разгоряченные тела вполне соответствующе начинают реагировать на близость желанного человека. Бабочки внизу живота устроили настоящие хороводы. И хотя оба понимали, что для них пока что перебор — желать нечто большего, но остановиться просто не могли. Руки Хвана гуляли вовсю по спине парня, под своей же толстовкой, а Феликс буквально заставляет себя оторваться от чужого рта, чтобы затем присосаться к шее Джинни, сразу же оставляя там красный собственнический след. И чёрт знает, что могло бы произойти дальше, но телефон подаёт сигнал, оповещая, что машина подъехала и уже ожидает внизу. Это отрезвляет обоих, и они отрываются друг от друга. С жадностью хватают ртом воздух, которого лишили свои лёгкие во время своего первого настоящего поцелуя. Совсем отдалиться от Цыплёнка Джинни в себе сил не находит и прижимается своим лбом к его. Он видит эти красные, зацелованные им же губы, и определённо хочет ещё продолжения банкета и даже тянется, но, к сожалению, Ликс выставляет между ними ладонь, ей же прикрывая пол лица Джинни: —На сегодня думаю, хватит. — издаёт хриплый смешок Ликси, — Мне домой пора. Взгляд парня напротив, из одурманенного вмиг становится несчастным и щенячьим. — А может ещё один? Пожалуйста! — канючит Хван. — Что-то мне подсказывает, что одним тут дело не обойдётся. — ухмыляется Ликс. Он видит эту поволоку возбуждения в чужих зрачках, прекрасно ощущает биение сердца под ладонью и совершенно точно знает, что у них обоих творилось в штанах, пока они целовались. — До завтра, Джинни. Меня машина ждёт. — повторяет уверенно Ли, хотя сам ни на йоту не верит самому же себе. — Ну, пожааааалууста, — жалобно умоляет Хван, притягивая парня чуть ближе к себе за талию, — Всего один и отпущу. Честно-пречестно. Что-то подсказывало Ли, что ему нагло врали сейчас. Не отпустит этот парень. Не готов он к этому. Но, пробурчав себе под нос «чёрт с собой», Феликс снова прижимается к губам парня, чтобы ещё разок соприкоснуться языками, а затем, пока не успел распалить себя до невозможности, вылезает из объятий, хватает с пола брошенного Ббокари и, помахав на прощание, бежит по коридору. Хёнджин разочарованно следит за соулом, пока за ним не закрываются створки лифта и мерзкая металлическая коробка не увозит желанного парня на первый этаж. А старший, разочарованно простонав, закрывает входную дверь, прижимается к стенке спиной и сползает по ней на пол. — Вау. — только и может что произнести. Кками, что устал от обмена слюней у двуногих, раздражённо пялится на хозяина. Ведь он — бедный несчастный зверь, всё ещё в коридоре, поводок всё ещё на нём, лапы его не мыты, он не покормлен, а хозяин тут устроил чёрт пойми что! — Ав! Ав! Ав! — грозно подгоняет он Джинни, на что тот, ошалело улыбаясь, от переполняемого его счастья, отмахивается от собаки: — Меня поцеловали, представляешь? — Ав! Ав! Ав! — Ничего ты, ушастый, не понимаешь! Но питомец устаёт терпеть подобный беспредел, поэтому совсем нелегко кусает хозяина за руку и тащит насильно в ванную, так что Джинни, громко ойкнув, приходиться собрать себя по кусочкам и заняться своими прямыми обязанностями. Хотя, дай ему кто выбор, лучше бы он ещё пару часиков просто целовался. Минхо был прав. И Бинни-хён тоже. Ничего сложного в этом свидании не было. Стоило просто расслабиться и быть собой. А поцелуи… Хван просто повторялся за всем, что делал Ликс и, кажется, мелкий ушёл от него более чем довольный, а значит, что закончилось всё более, чем хорошо. — Ну, зачем я его домой отпустиииил?! — жалобно воет Джинни на всю квартиру.