Самая длинная ночь, о которой никто не знает

      Стервятник любил подолгу сидеть на ступеньках и курить, заглядывая во что-то глубже и чернее темноты, что-то, что мало кто может увидеть и понять. Зимой такие вылазки были малоприятными, так что больше всего Стервятник любил майские, когда лето ещё не начало беспощадно греть Землю, но лужи и грязь уже были позади. Эта любовь была взаимна: майские вечера всегда тепло принимали его к себе, согревая когда нужно и дуя в лицо лёгким ветерком, когда требовалось это. Больше никакой месяц так не умел. Как бы Стервятник не хотел снова почувствовать себя в мае, никогда ничего не получалось, поэтому он всегда выжимал из майских вечеров максимум, стараясь не упускать ни один день, запомнить этот запах, это чувство, это тепло до следующего мая и так который год. – Опять тут? – потревожил его знакомый голос за спиной. Стервятник несколько печально отвёл взгляд не оборачиваясь. – Как видишь. – Тебе не надоедает? – Рыжий сел на ступеньку пониже держа сигарету в зубах и жестом попросил зажигалку, Птица потянулся в карман и одолжил её другу. – Нет. Просто тебе не понять, Рыжий. Все после долгого времени в Могильнике не хотят только одного - смотреть в черноту, я угадал? – Не угадал. – честно ответил Рыжий делая первую затяжку. – И всё-таки, что ты в этом нашёл? – Себя. – коротко ответил вожак Птиц, а у Крысы не нашлось, что сказать в ответ. Ещё какое-то время они просто курили. Молча. Один вглядываясь куда-то мимо всего мира, другой отчаянно цепляясь за всё, лишь бы не смотреть в темноту. – Попробуй. – нарушил молчание Стервятник. – Что? – Я говорю попробуй. Нельзя бежать от самого себя. Хочешь, скажу тебе точнее, что я имел ввиду, говоря "себя"? – Рыжий кивнул – Я смотрю не в темноту, я смотрю в зеркало. Чернота вокруг для тебя смерть, для меня - комната зеркал. Я вижу в отражениях себя, Слепого, Сфинкса, Дом, тебя и много кого ещё. Сфинкс никогда не говорил с тобой о зеркалах? – Не помню. Может и говорил. – сознался Рыжий, удручённо глядя себе под ноги. – Если смотреть в настоящие зеркала - они соврут. Поэтому я в них не смотрю. Я смотрю в зеркала, которые спрятаны в темноте. Попробуй, посмотри на себя. Всмотрись глубже, не пытайся найти что-то, это оно тебя найдёт, просто нужно терпение. – Стервятник умолк, Рыжий кусал губу держа дотлевшую до середины сигарету. Птица ненадолго перевёл взгляд на парня и добавил, удовлетворённый реакцией – Но это нужно делать без очков. Я могу отвернуться. – заверил его Стервятник, когда Рыжий несколько испуганно глянул на него. – Я сам... Отвернусь. Долго так нужно сидеть? – Пока не увидишь. До рассвета далеко, время у тебя есть. Если не получится - не расстраивайся, даже у Сфинкса в первый раз не вышло. – Сфинкс тоже так делал? – Ага. Частенько замечал его за этим, а потом он перестал. Или стал прятать это от других. – Рыжий кивнул молча. Пересел ещё на несколько ступенек ниже, сев на самой крайней и поджав колени к подбородку, повернулся так, чтобы Стервятник видел только его спину и неуверенно стянул очки, положив их рядом на бетон.       Рыжий совсем не понимал, как увидеть эти зеркала, но спрашивать даже не пытался. Стервятник и без того сказал ему намного больше, чем мог и объяснил намного точнее, чем должен был, Крыса это понимал. Стервятнику вообще несвойственно говорить что-то конкретно, не создавая из этого головоломку, от которой, наверное, только у Табаки будет восторг, так что Рыжий не удивится, если через какое-то время тот скажет ему, что за ним теперь должок. Должно быть, настроение у Птицы просто фантастическое, раз он решил рассказать всё настолько просто, вернее, просто для Стервятника, Рыжему же легче не стало.       Никто из них не считал, сколько они так сидели. Час, два, три? Рыжий отчаянно ничего не видел, хотя иногда ему казалось, что видел, но это чувство тут же пропадало. За час до рассвета он натянул очки обратно, напряжённо выкуривая уже третью по счёту сигарету. – Не получилось? – Нет. – буркнул Крыса. – Бывает. Может, это просто не твоё время. Нужно пробовать хотя бы раз в месяц, тогда найдёшь своё. Оно будет чувствоваться по-особенному, в другие месяца так не получится. Я даже удивлён тому, что ты так упорно старался. Я не думал, что ты сможешь почти всю ночь смотреть туда, что предпочитал избегать. Что-то подтолкнуло? – ответа не последовало. В прочем, он его и не ждал, достал сигарету и поджёг её. – Сфинкс, если интересно, хотел разобраться в своих чувствах. К кому не скажу, но точно знаю, что он разобрался. – Послушай, Стервятник, мне это не интересно. – наконец выдавливает Рыжий со слезами на глазах, стараясь казаться уверенным и грубым, но голос дрожит и выдаёт его с головой. – А что тебе интересно? – невозмутимо интересуется Стервятник, делая ещё одну затяжку. – Ты ведёшь себя глупо, Рыжий. Не будь ребёнком и не лги мне, не скрывай от меня дрожащие руки и волнение в голосе. Не думай, что если я не говорю об этом, то не вижу. Не пытайся обмануть того, кто тебе не по зубам. – слова улетают вместе с дымом, но врезаются Рыжему в голову и как кувалда бьют ему по мозгам. – У тебя ведь получилось, я прав? – Нет. – Не лги. – Я не вру! Я не увидел никаких зеркал, ничего! Только темнота, какие-то едва различимые вещи в ней, больше ничего! – Рыжий был одновременно зол и сокрушен, в глазах всё ещё блестели слезинки, но сквозь очки они были незаметны. – Дурак. – Что? – Дурак, вот что. Ты ничего не понял, Рыжий, но я впечатлен, что даже не осознав ничего, у тебя вышло. Ты всё это время просто смотрел в уличную пустоту? Ты сказал, что я не угадал, но я и не угадывал. Ты всё воспринимаешь за чистую монету, Рыжий. – Смеёшься надо мной? – Ни капли. Ты же что-то осознал только что, я знаю. Но не хочешь этим делиться. – Стервятник, я не могу тебе сказать. И думать над твоими загадками я не хочу, хватит. – Я сказал "делиться", а не рассказывать. – Птица потушил бычок и кинул его куда-то за перила. – Хватит на меня давить. Хватит душить меня своими тупыми головоломками. Зачем ты мне вообще это рассказал? – Рыжий уверенно поднялся на ноги и повернулся к Стервятнику, но тот был всё так же спокоен и лишь посмотрел в глаза парня сквозь зелёные стёклышки. – Потому что могу? Я не рассказываю что-то кому-то по его желанию, я... – Хватит. Знаешь что? – Что? – парень выгнул бровь и это только сильнее взбесило Рыжего. Стервятник закатил глаза, поднялся на ноги и отряхнул штаны от пыли, с вызовом глядя на собеседника ещё с минуту. Крыса сжимал и разжимал кулаки, яростно глядя Птице в глаза. – Не пытайся меня обмануть, Рыжик. Ты не ударишь меня, даже если сильно захочешь, к чему этот фарс? Просто доверься мне, как делал это всегда. Я вижу тебя насквозь. – Рыжий побелел. Весь гнев почему-то вмиг ушёл от ласкового "Рыжик", но дело было ещё и в том, что Стервятник прав. Он всегда был прав во всём и Рыжий не понимал, знает ли он всё или не до конца. Парень стоял тяжело дыша и в конце концов обессиленно сел на корточки, снова зарываясь носом в колени и зажмурился до боли в глазах. Через пару секунд ему на плечо легла рука с длинными чёрными ногтями. – Рыжий, не прячься от меня.       Первые лучи солнца пробежались по земле освещая зелёную траву, дворы Расчёсок и двух парней на ступеньках возле Дома. Рыжий поднял голову и встретился с взглядом Стервятника, сидящего рядом на корточках. Его бледная кожа, казалось, светилась в едва показавшихся лучиках и Рыжий просто не нашёл бы слов, чтобы сказать всё вот так. Вместо слов он выбрал действия.       Пальцы осторожно взяли лицо Стервятника и притянули к губам Рыжего, который был готов обомлеть прямо сейчас. Уже через несколько секунд он собирался отстраниться, но Стервятник не позволил, притянул Рыжего к себе за воротник и углубил поцелуй. У Крысы выпрыгивало сердце, а вместо бабочек в животе были настоящие фейерверки и он был готов поклясться чем угодно, что Стервятник уже давно знал обо всём, что рассказал не случайно и что наперёд знал о том, что поймёт Рыжий, но злиться он на него не мог, особенно тая от поглаживающей руки на своей шее и едва не задыхаясь от длительного поцелуя. – Ты очень медлительный, Рыжий. – наконец отстраняется Стервятник давая им обоим время набрать воздуха в лёгкие. Нога начинала ныть от того, что тот сидит на корточках, но он не обращал на неё внимания. Рыжий не реагирует на упрёк. Снова целует, уже уверенней. Впутывает одну руку в длинные локоны и тяжело дышит, но Стервятник мягко отстраняет его уперевшись ему в грудь свободной рукой – Уже рассвет, нам пора. – Ты очень красивый.       Стервятник любил май. Теперь он любит его ещё больше. Именно май подарил ему ещё один ключик. Его не видно, он неощутим, его невозможно потрогать, но он есть. Это ключик от чужого сердца.