Charmer’s kiss

Феликс искренне любил то, чем занимался. Ему нравилось писать песни, исполнять их, видеть восторг на лицах слушателей и полностью отдавать себя музыке. Ему нравилось, что он делает все это совместно с самыми близкими друзьями. Но это, кажется, все же немного перебор. *** — Итак, — заговорчески тянет Джисон. — У меня идея. — Надеюсь, это что-то стоящее, потому что я примчался сюда с другого конца Сеула. — Бурчит Минхо, оглядывая собравшуюся группу. Пришедший последним Чанбин садится на подлокотник кресла, в котором сидел Сынмин. — Не ты один. — Добавляет Хёнджин, заново собирая выкрашенные в красный пряди в небольшой хвостик, чтобы те не мешались. — Да слушайте вы, — раздраженно рявкает Хан, но быстро успокаивается и продолжает. — Я придумал, как добавить нашему следующему выступлению перчинки. — О, ну и как же? — Да блин, Хо… — Цыкают в ответ. — В общем, публика любит что-то такое провокационное и горячее. А что если- — Снова пресс показывать? О нет, я не готов. — Активно мотает головой Чан, будто пытаясь прикрыться руками. Его уши все еще горят при воспоминании о том выступлении, где он был в джинсовой накидке без рукавов на голое тело. — Нет же! Дайте договорить. В общем, что если под конец кто нибудь из нас поцелует другого? — Предлагает Джисон, глядя горящими глазами на семь шокированных лиц перед собой. После секундной тишины комната взрывается возмущенными криками, и Хан чувствовал себя так, будто его сейчас сожрут. Более менее спокойным оставался один лишь Феликс. Эта идея показалась тому довольно любопытной. Джисон смотрел на него с такой надеждой, что Ли просто не смог бы отказать. — Бок-а, как тебе идея? Ликс замирает, не издавая ни звука. Гул из шести голосов быстро стих, а глаза их обладателей устремились на побледневшего блондина. — Я… Не знаю. Звучит интересно, но разве найдутся согласные на это? Да и обычно те, кто предлагает, сами в этом участвуют… — Феликс говорит неуверенно и довольно тихо. Оглядев окружающих в раздумьях о том, смог бы поцеловать он кого то из них, он покраснел, отгоняя непрошеные мысли. — На что это ты намекаешь? — Джисон кокетничает шуточно. — Ах, Ёнбок-и, я не ожидал… — Да не об этом я. — Машет руками Фел, скривившись. — Прости уж, но ты не в моем вкусе. — Хм, ну ладно. Тогда кто в твоем вкусе? — О, я знаю. — Подает голос молчавший с начала их «собрания» Сынмин, чья улыбка ничего хорошего не предвещала. — Чанбин-хён. Феликс заливается краской и активно мотает головой, в панике бегая глазами по комнате, лишь бы не видеть напрягшегося Со. — Я не предлагал свою кандидатуру! — Светлые локоны немного растрепались от активных движений, что в совокупности с его красными ушами и горящими щеками выглядело еще милее. Даже жалко как-то стало беднягу. Но потом голос подал Чанбин. — Почему я? Он же к Чану липнет как банный лист. — Меня не приплетайте! Мне хватило почти полуголым выступать. — Противится Бан, хмурясь. — Ребята, я не- — Он постоянно флиртует с Чанбин-хёном, почему не он? — Подключается Хёнджин. Со повышает голос. — Ну очевидно же что не всерьез! Правда ведь, Феликс? Ли моргает глупо, а потом кивает в ответ. — Давайте Феликс сам выберет. Ему же целовать. — Предлагает Хан, затыкая всех тем самым. Ликс снова чувствует на себе взгляды семи пар глаз, и чувствует себя в безвыходном положении. Кто его вообще тянул за язык… — Ладно. — Вздыхает тот. — Если Чанбин-хён не против, то я бы предпочел его. Парни начинают улюлюкать и шутить что-то про парочку, пока Со активно раздумывал, соглашаться ему на эту авантюру или нет. Но раздумывал тот недолго, понимая, что тянуть с ответом смысла нет. — Только на один раз. И без языка, молю… — Теперь от смущения умирает Чанбин. И никто не заметил одного единственного взгляда, что по настроению отличался от других. *** Вот и настал вечер пятницы. А это означало их очередное выступление в клубе «SaintDevil». Здесь они выступают каждую пятницу последние два года, и, казалось бы, все знакомое: место, люди, даже мебель и стаканы с редкими крохотными сколами на краях. Но угомонить внутреннюю тревогу по какой-то причине никак не получалось. Феликс уже раз пять проверил свой пульс, чтобы убедиться в реальности происходящего и немного успокоиться. — Феликс, — в своей манере зовет, судя по голосу, Хёнджин. — Ты в порядке? Как себя чувствуешь? Для полного комфорта Ликса даже заговорил на английском. Порой от заботливости Хвана по отношению к нему хотелось плакать. — Честно говоря, нервничаю. Я никогда раньше не делал чего-то подобного. — Мало кто когда-то делал подобное, так что это неудивительно. Чанбин-хён такой же нервный ходит, уж поверь мне. — Хёнджин улыбается ему в попытке приободрить и обнимает, будто закрывая ото всех бед этого мира своей спиной. Ли прижимается в ответ и выдыхает облегченно. Объятия всегда были лучшим лекарством от тревоги. — Может, немного выпьешь? Совсем чуть-чуть. Расслабишься, а там и мыслить начнешь свободнее. Могу вместе с тобой выпить, если хочешь. Они берут один стакан вишневого пива на двоих, зная, что много не выпьют. Хван отвлекает младшего болтовней о всяком, и тот и правда становится куда расслабленнее. Напряжение в плечах исчезло, как и во взгляде. Пока Чанбин с Чаном настраивали аппаратуру, Сынмин с Чонином тихо разогревали голоса в сторонке, а Джисон наготове вертел в руках барабанные палочки, о чём-то переговариваясь с Минхо, настало время выходить на сцену. Хёнджин слез с барного стула, и, проследив, чтобы австралиец сделал то же самое, направился в закулисье, чтобы захватить свою электрогитару, которую полчаса назад настроил. Феликс же заходит туда за микрофоном. Он, Чанбин и Чонин были единственными участниками, которым нужно было держать их в руках, потому что они на выступлениях обычно не играют. — А вот и момент, которого вы все так ждали! — На сцене стоял владелец клуба, который всегда объявлял выступающих. — Наши родные и горячо любимые, Stray Kids! — Многие присутствующие радостно закричали, уже приветствуя еще не вышедших ребят. — Сегодня нам обещали две новые песни, так что готовьте уши! Поприветствуем их как следует! Зал взорвался аплодисментами, и на сцену начали постепенно выходить парни, вставая каждый на свою позицию. *** Они выступали уже два часа с учетом коротких перерывов, и многие даже успели немного вспотеть из-за духоты помещения. Они оставили Charmer напоследок, решив закончить на веселой ноте. Парни исполняли песню энергично, кто-то даже умудрялся пританцовывать вместе с публикой. Дело близилось к последнему припеву. Чонин пел свои строчки, неуверенно поглядывая на Феликса, который за все выступление так и не решился сделать задуманное. Сам же Феликс часто вертел головой, пока его тело двигалось в такт музыке, и, кажется, все же готовился к воплощению задуманного в реальность. И после Джисоновского «I’m the charmer, yes» вдруг выпрямляется и уверенным шагом идет к своей цели. Да вот только целью оказался не Чанбин, потому что он стоял в противоположной части сцены. Хёнджин поднимает голову, не отвлекаясь от игры на гитаре, и смотрит на подошедшего парня с немым вопросом во взгляде. Того, что было после, не ожидал ни один человек в зале. Даже сам Феликс от себя этого не ожидал. Хван оказывается резко притянут для поцелуя, и струны, игра на которых резко прекратилась, издают странный звук. Гитара остается висеть на торсе, пока руки прижимают Ли к себе. До этого хоть и дерзкий, но все еще невинный поцелуй обретает новые краски и становится более грязным. Ликс зарывается ладонью в красные пряди на затылке, пока вторая покоилась на влажной от пота шее, а Хёнджин же целует развязно, сводя с ума контрастностью горячего языка и холодной металлической штанги в нем. Публика кричит, кто от восторга, кто от гомофобного отвращения, но реакция оказалась крайне бурной. Миссия выполнена, и, казалось бы, можно было отстраниться друг от друга и доиграть, но парни, кажется этого еще не планировали. Участники, еще не отошедшие от шока, напрочь забывают о песне, пока не подключается неловко Минхо, решивший, что песню закончить все-таки надо. *** — Что? Это? Было? Ли? Феликс?! — Верещит после выступления Хан. — И ты тоже! Боже, я думал вы там сейчас друг друга сожрете! — Продолжил тот, тыкая пальцем в сторону Хвана. Спрашивать никто не решался, но если Джисон не спросит, то это не Джисон. Поэтому остальные члены группы навострили уши, старательно делая вид, что их происходящее не интересует. — Я не знаю, честно, я не знаю! — Феликс поднимает руки вверх, мол «сдаюсь», пока Хёнджин, стоявший чуть позади, лишь улыбался довольно, несмотря на почти сливающиеся с волосами уши. — Я просто внезапно подумал, что так наверное будет лучше… — Господи, всё, ладно, больше никаких тупых идей от меня. От вас так и летят флюиды счастливой парочки. Вы странные. — Делает заключение тот, после чего удаляется, оставив два комочка смущения и неозвученных чувств разбираться в своих отношениях самостоятельно.