Тсуна-Ёши

Савада Тсуна по праву считал себя умным парнем. Он был способен разобраться в алгоритмах сложнейших компьютерных программ, взломать любую защиту, добыть интересующую его информацию. И это в тринадцать лет. Тсуна мог по праву считаться гением. Но одного человека он никак не мог превзойти – только не в глазах матери. Савада Нана любила своего сына безумно, всегда радовалась его, даже незначительным, успехам. Она была рядом, хвалила его и ласково ерошила пушистые каштановые волосы. Но взгляд её в такие моменты замутнялся ничем неприкрытой грустью. У Наны ведь был и второй ребёнок, младший брат Тсуны, о котором мальчик не любил лишний раз вспоминать. Во-первых, чтобы не огорчать маму сверх меры, а во-вторых: женщина часто подолгу сидела у телефона, ожидая звонка. Но всякий раз, так и не дождавшись, возвращалась к повседневным обязанностям. Снова расстроенная, поникшая. Но она быстро ободрялась: возможно, младший сын вспомнит о них на следующий день. Но Тсуна знает, что завтра в этой ситуации никогда не наступит. Паршивец-Ёши не удостаивал своих родных даже незначительной весточкой, коротеньким сообщением. Это, пожалуй, старший из близнецов считал достаточным поводом для ненависти. Тсуна лишь воспользовался предоставленной возможностью. Ведь даже через многие километры брат забирал себе то внимание, что должно было быть направлено на него самого. Вообще, Ёши отнимал у брата всё, чего бы ни коснулся. Даже имя, данное родителями при рождении, было решено поделить между близнецами. Изначально оно было длинным, красивым и звучным, так подходящим самому Тсуне. Тсунаёши, что означало «счастливый тунец». Сейчас с ним осталось только «тунец», и не сказать, что «счастливый». Всё счастье забрал с собой его брат. Так уж вышло, что на медицинских снимках был виден лишь один плод, а потому счастливая молодая пара в лице родителей ожидала только одного ребёнка. Но следом за Тсуной на свет появился и Ёши, уже тогда перетягивая на себя метафорическое одеяло внимания. И в самом начале Тсуна ни капли не ревновал свою заботливую маму и вечно-занятого отца к близнецу. Напротив, он искренне тянулся за младшим, старался быть на него похожим. Шатен помнил, как раньше, будучи маленькими детьми, они играли вместе на зелёной лужайке. И когда Тсуна падал, Ёши неизменно подавал старшему руку, помогая подняться. Провожал брата к маме, чтобы та обработала синяки и ссадины. И, когда ранки больно щипало от обеззараживающих средств, держал Тсуну за руку, молчаливо поддерживая. Иногда даже плакать начинал вместе с ним. Нана в такие моменты улыбалась, говоря: «Наверное, так проявляются ваши братские узы. А вы ещё и близнецы, значит, у вас узы на много крепче, чем у кого бы то ни было. Берегите их». Сберегли ли? Вряд ли. А ведь всё началось с прихода отца. Емицу был размытой фигурой в плане отцовства. Мальчишки знали, что он существует по рассказам мечтательно вздыхающей матери. Видели мужчину на старенькой затёртой фотографии. Но они могли лишь догадываться, каким человеком Емицу был в реальности. Так было до тех пор, пока старший Савада не решил навестить семью спустя аж пять лет отсутствия. И всё было хорошо. Братья радовались знакомству с папой, Емицу вручил детям привезённые из Италии подарки. Однако через пару дней, спустя несколько осторожных вопросов с милой улыбкой отец, видимо, для себя что-то решил. И переключил всё своё внимание исключительно на Ёши. Расспрашивал младшего сына и про увлечения, и про интересы, про любимую игрушку и близких друзей. У Тсуны тоже спросил. Так, для галочки. И это было заметно. Ёши Емицу брал с собой на рыбалку, аттракционы и в кинотеатр. Ёши любимый папочка рассказывал смешные истории из жизни. С ним дурачился, играл, развлекал его. Тсуна был в стороне, рядом с мамой. Нет, вы не подумайте, маму шатен очень любил. Просто мальчику очень хотелось побыть с отцом тоже. Чтобы Емицу смеялся и шутил для него точно также, как и для Ёши. Сам брат словно бы и не чувствовал терзаний Тсуны. Только иногда стыдливо опускал взгляд, продолжая проводить время с обычно отсутствующим родителем. Тсуна сорвался. Впервые он разозлился на брата по-настоящему. Ведь как так?! Почему?! Чем он хуже Ёши?! Тем, что неуклюжий и не спортивный, как брат? Или тем, что научился читать немногим позже близнеца? Ведь именно этим интересовался у мальчишек Емицу. Так чем же?! Ёши весело улыбался, щурил счастливо глаза и лопотал что-то про вкусное мороженое и красивых лебедей: сегодня Емицу водил сына в зоопарк. Конечно же, мужчина снова забыл про второго ребёнка. Словно бы Тсуна ему был не нужен. Лишний. Ненужный. -Отойди от меня! – Закричал Тсуна, отталкивая от себя брата, -лучше бы ты никогда не рождался! Тсуну выпороли и поставили в угол. Емицу смотрел на провинившегося отпрыска без укора, как это делала мама. Он смотрел на трясущегося в рыданиях мальчишку так, словно тот был пустым местом. И Тсуна понял: он действительно никому не был нужен. Никому, кроме Наны. Потом Емицу увёз Ёши в Италию, заверив волнующуюся жену в том, что сын обязательно позвонит ей, как будет на месте. По итогу звонил только Емицу, и то редко. Говорил, что с Ёши всё хорошо, ему там всё нравится. Нет, передать трубку не может, ведь Ёши: очень устал, очень занят, у него занятия. Тсуна даже порадовался, что остаётся у мамы только он. Зависть и жгучая обида затмили тоску по теперь такому далёкому брату. Со временем тоски и вовсе не осталось, вспоминалось только чувство неполноценности, приправленное раздражением. Высокомерный ублюдок. К тому же, хоть Нана и стала посещать большую часть своего времени Тсуне, она часто вспоминала при нём и второго сына. Пересказывала ему про успехи брата, о которых узнавала со слов мужа. И радовалась этому даже больше, чем принесённой Тсуной грамоте за первое место в олимпиаде по информатике. Для Савады Ёши было место в сердцах обоих родителей, для Тсуны же – только половина в сердце матери. В школе Тсуна не смог найти себе друзей, ведь так и остался рассеянным заикой. Теперь рядом не было брата, утягивающего брата в очередную игру с новыми знакомыми. Зато старший из близнецов Савада нашёл приятелей по интересам в интернете. Спаннер и Шоичи – отличные ребята, полностью разделяющие его любовь к компьютерным делам. Вместе они играли в игры, писали различные коды и разрабатывали совместные программы. Было весело, к тому же друзья даже не подозревали о наличии у Тсуны брата. Дни стали течь размеренно и беззаботно. Пока однажды на почту к Тсуне не пришло письмо с анонимного адреса. По началу Савада даже открывать не хотел таинственное послание: опять поди реклама. Но любопытство взяло верх, и шатен узнал про нечто необыкновенное – пламенная мафия. И шатен принял бы полученные сведения за глупый розыгрыш, если бы не проверил некоторые факты на деле. К письму прилагался подробный план дома семьи Савада, на котором крестиками указывались местоположения запрятанного на крайний случай оружия. Так под шатающийся половицей в полу кухни Тсуна нашёл припрятанный пистолет. В горшке с искусственным цветком обнаружился складной нож. Шатен поделился информацией с друзьями, и вместе они нарыли дополнительные данные, взломав некую секретную преступную организацию под названием «Вонгола». Жизнь заиграла новыми красками. Обида на отца только усилилась, когда вскрылось несколько фактов. Вероятнее всего, Ёши всё это время готовили на руководящую должность, посчитав Тсуну недостаточно значимым для посвящение его в существование мира мафии. Но ничего, Тсуна ещё проявит себя. Он непременно отберёт у брата его золотой трон, зажив той жизнью, какая и была ему уготована, будь он единственным ребёнком в семье. Настала его пора насладиться роскошной жизнью разбалованного близнеца. Тем более, что Тсуна подходит на эту роль куда лучше. Пламя истинного неба только подкрепляло его уверенность. Ёши появился на пороге дома внезапно, почти неожиданно, хотя предупреждал о своём визите заранее – единственный звонок от него матери. Скорее всего, Нана рассказывала Тсуне о приезде брата, вот только тот на столько увлёкся новыми тайнами недавно открывшегося для него мира, что не обратил внимания на предупреждение. Он вообще на многое перестал обращать внимание, став ещё более рассеянным и растрёпанным, чем был до этого. По этой причине оценки в школе резко ухудшились, отчуждённость от одноклассников вылилась в насмешки. Но это ничего, куда важнее новообретённая Тсуной цель: занятие места дона Вонголы. Приход в дом конкурента в лице брата немного напрягал и бесил, но так даже лучше. Держи друзей близко, а врагов куда ближе, как говорится. Конечно же Тсуна иногда наблюдал за братом, и увиденное закрепило в душе образ самодовольного, напыщенного и высокомерного индюка, каким старший брат его и считал. Милый мальчик с растрёпанными каштановыми волосами и добрыми глазами почти забылся. Ёши даже на близнеца для Тсуны больше не тянул – слишком разными они стали. Ёши загорелый, высокий, широкий в плечах, с убранными в высокий хвост светлыми длинными волосами, в брендовом костюме с иголочки и дорогих кожаных туфлях. Тсуна в растянутой на локтях кофте с забавным принтом, поношенных кедах с вечно развязанными шнурками. Низкий и щуплый, бледный и всклокоченный. Они не похожи друг на друга, полные противоположности. Даже одноклассники, узнавая об их родстве, удивлялись и всплёскивали руками. -Как так? Вы – родственники? Братья? Близнецы? Да ты, видно, шутишь. Некоторые особо болтливые даже подкалывали парнишек. Правда, подколы Ёши не оценил – сломал шутнику руку, из-за чего младшего близнеца стали обходить десятой дорогой, опасаясь за сохранность здоровья. Тсуна же не был таким сильным, как брат. Его в школе стали очень выразительно презирать, за что шатен невзлюбил близкого родственника сильнее прежнего. Но были в этом инциденте и положительные моменты: к нему после уроков подошёл Ямамото Такеши. Брюнет расспросил Тсуну про брата и недавнее происшествие, даже посочувствовал игнорируемому и презираемому окружающими товарищу. Пожалуй, именно это подтолкнуло бейсболиста к дружбе с «неумехой». Позже это вылилось в создание связи небо-хранитель. То, что парень должен был стать дождём для брата, Тсуна знал. И испытал мелочное злорадство, что успел наладить отношения с Ямамото раньше Ёши. Далее были аналогичные схемы и с остальными теперь-уже-не-хранителями брата. Ёши был молчаливым, мрачным, но хамоватым при знакомстве. Это и было его главной ошибкой. Далее на потенциального наследника наткнулся Бельфегор. Ну, как наткнулся, поймал на краже некоторых данных Варии, чему, закономерно, не обрадовался. Ураган даже не поленился прилететь скорейшим рейсом в Японию, чтобы лично выпотрошить зарвавшуюся чернь. Но здесь Тсуну спасли свойства его пламени. Рассерженного потрошителя удалось разговорить и переубедить в необходимости потрошения нежной Тсуниной тушки. Принц даже заинтересовался «этим занятным плебеем». Так Тсуна обзавёлся контактами с Варией. Через Варию вышел на Верде. Конечно, по знаниям Савада учёному уступал. Но аркобалено грозы всегда был заинтересован в новых спонсорах для своих разработок. А где, как не в Королевской Семье достаточно средств для его научных изысканий? Верде счёл нужным завязать тесное сотрудничество с перспективным в финансовом плане и не лишённым мозгов будущим наследником. К тому же, на старшего близнеца не распространялось влияние внешнего советника, давно мечтающего подобраться к заветному месту дона Семьи. Когда приехал репетитор, всё было готово. Часть хранителей перешли на сторону Тсуны, нужные связи и знакомства были налажены. Осталось разыграть последние постановочные сцены. Ничто не было способно остановить шатена на пути к его мечте. Даже предупреждения взбешённого его деятельностью брата. -Не лезь во всё это, слышишь?! Особенно предупреждения брата. Раздражающего, отдалившегося и такого чужого. Тсуна удивился Ёшиной осведомлённостью, но, впрочем, не исключал её наличие. Потому отвечал на все заверения в его скорой кончине простым и лаконичным: -Не тебе решать. Однажды Ёши бросился на Тсуну с кулаками, отчего выставил себя в ещё более неприглядном свете перед собравшимися в их доме хранителями и наблюдающим со стороны репетитором. -Ты скоро умрёшь, олух! -Умолкни, зарвавшийся Ёши! – Остудил чужой пыл Реборн. Тсуна даже восхитился тем, как маленький кулачок столь эффективно вырубил внушительного по виду брата. Восхитился и подлил новую порцию кофе с добавлением небесного пламени. Реборн благодарно прикрыл глаза, принимая горячий напиток. И вот он – день Икс. Да-да, с большой буквы. Настало время Битвы Представителей. Тсуна нарадоваться не мог, смотря на одинокую фигуру брата, стоящую напротив вооружённых и опытных бойцов Варии. Ёши стоял перед группой убийц мертвенно бледный, с дрожащими от предстоящего ужаса зрачками. На краткое мгновение Ёши взглянул точно в Тсунины глаза, шепча неслышимое «За что?». Тсуна улыбнулся одними уголками губ, в мыслях отвечая: «За всё, братец. За всё». Навевало воспоминания об отцовской порке и несправедливом стоянии в углу. Вот и свершилась месть. Мелочь, а приятно. Варийцы обещали, что брата не убьют. Так, немного припугнут. Может, руку сломают. Но так нужно для большей правдоподобности противостояния. Не будут же союзники нарушать своего слова? Но они нарушили. Ёши, истощённый проигрышем в Кокуё, не выдержал и одного залпа пламени ярости. Всё закончилось быстро. Но в голове Тсуны отчего-то стало устрашающе-пусто. Тсуна пожалеет о выбранном им самим будущем. Он не подойдёт на роль босса Вонголы и умрёт от пули своего же подчинённого. Но осознает всё слишком поздно. Очнётся он в знакомом, но чужом теле, утопающий в слишком глубоком бассейне. Из последних сил выгребет к лесенке и столкнётся с безразличными серыми глазами. Емицу посмотрит на него внимательно и снова толкнёт в воду, наблюдая за тем, как его сын медленно идёт ко дну. Вода в бассейне вскипит, Тсуна буквально выпрыгнет из бассейна на твёрдую поверхность. Ускользающим сознанием заметит на собственных руках угасающие язычки пламени истинного неба. Услышит ровный голос отца: -Истинные? Это проблема. Но я выбью её из тебя на завтрашней тренировке, Ёши. Будь готов. Ты станешь идеальным боссом для Вонголы. Впереди Тсуну ждала миссия посложнее предыдущей: выжить в теле нелюбимого брата. И переиграть самого себя, разумеется. Кто бы знал, чем обернётся давнее желание занять место Ёши. Но сложности добавит лёгкий морок тумана, сковывающего разум обманчиво-лёгким маревом.