Корабль

      Корабль плывёт — не летит — в бездне, в никогде Имматериума, меж времён, тёмными волнами способных захлестнуть и отбросить в ничто, между варп-штормов, грозящих перемолоть в нереальность, меж течений, которые унесут не туда, в никуда, в пустоту. За стеклом иллюминатора кают-компании — вихри и хмарь, всполохи и нечто, опасающееся приближаться к ним. Металл корпуса порой гудит, как будто что-то бьётся в него снаружи — то ли волны, то ли ветер.       Капитан не называет своего имени, не говорит о прошлом — Никто и есть. Часто стоит у иллюминатора — но спиной к нему, прикрыв живой глаз: правый — бионический. Порой садится за древний орган — где он его смог достать? — но музыка почти сразу замолкает, если кто-то останавливается рядом: правая рука слушается плохо, и порой сводит судорогой пальцы — как считает Аронакс, больше от нервов, чем из-за старой травмы, но сказать не решается. Длинные тёмные волосы закрывают лицо, одежда — вся — с длинными рукавами и воротником на всю шею, руки скрещены или левая придерживает правую в согнутом в локте положении — похоже, капитан бы запаковался в броню и носил, не снимая, но нет у него такой возможности.       Помощник капитана — всё время завернувшийся в свой плащ, прячет под капюшоном лицо, опирается на посох — с навершием в виде орла — как древний старик, разговаривает тихо и только с капитаном, и их речь тогда непонятна — не как другой язык, а будто знакомые слова распадаются на буквы и звуки, и исчезает смысл. Это пробирает до жути. Аронакс уверен, что кто-то из этих двоих применяет в тот момент психосилы — был бы уверен, если бы они их использовали хоть для чего-то ещё.       Старший механик, в отличие от остальных механиков-техножрецов, которые все носят одежды Адептус Механикус — почти обычный человек, только руки — обе, по локоть — словно из блестящей полированной стали, ходит в старом, потрёпанном кителе, шея — всегда — обмотана целиком и в несколько слоёв чёрно-серым шарфом. Не говорит громче беззвучного шёпота, часто переходит на язык жестов. Непредусмотренных пассажиров в лице инквизитора Ордо Еретикус с помощником-учеником и Космического Волка старательно игнорирует, но однажды, когда Нед пробует его подколоть и, похоже, говорит что-то, его зацепившее — отбрасывает бронированного Астартес в стену-перегородку, после чего сам вмятину в металле этой стены вручную и выправляет.       Навигатор — с лентой на лбу, закрывающей его, будто никакого третьего глаза у неё там нет, фигура-тень, полупрозрачная, сквозь которую видны звёзды, которых нет ни в реальности, ни в Имматериуме — не в Галактике точно. Слишком материальна для призрака, слишком тень для человека, не отражается в зеркалах — или отражается как обычный человек, но очень редко — и всегда молчит.       Астропат — русый почти мальчишка, разговаривает только на каком-то неизвестном им языке, постоянно мотается под ногами старшего механика, к своим обязанностям, похоже, и не приступал — с кем говорить команде корабля-бродяги? Тень за спиной гораздо выше него и порой распахивает свои огромные крылья.       Капитан, кажется, рад просто поговорить с кем-то не из команды — но о себе молчит, несмотря на расспросы. Спорит с Недом — но не допускает возможности перехода на личности и дальнейшей ссоры. На молящегося Императору Конселя смотрит невыразимо печально…       (Молитва — точнее, мольба — выполнилась буквально дословно и почти сразу, но осталось ощущение, что можно было просто попросить словами — и странно, что они не обратили на это внимания.)       Корабль — «Наутилус», как называет его капитан — не покидает варп: как говорит капитан, ни одному из команды нет места в Материуме. Нед подговаривает их бежать: места в Имматериуме нет уже им.       «Мальсторм, Мальстрим — какая разница, да?» — непонятно говорит капитан, встретив Аронакса после того разговора. В глазах — в живом золотисто-карем, бионический мерцает красным — блестят не то искры золотого света, не то блики от потолочных ламп, не то слёзы. Почему-то становится ясно: капитан знает всё, о чём они говорили.       Знает — и ничего не предпринимает. Их никто не останавливает.       И только когда шаттл швыряет, выталкивает в реальность, когда вернуться нет больше никакой возможности, и вспыхивают звёзды реального мира, и внизу-сбоку приближается планета-сад…       Они вдруг понимают, где раньше видели этих людей.

────────────────────────

      Кто в команде «Наутилуса»:       Капитан, представившийся, как «прототип» (в местных реалиях — он сам, в молодости), Немо — Император. Как и в «реале», не совсем здоров: глаз выбит, горло перерезано (заживлено здесь, но всё равно выглядит, будто Ему голову отпилить пытались), проникающее ранение брюшной полости (главное, не спрашивать, что у Него со внутренними органами), рука оторвана и кое-как приделана только в «нереальном» воплощении… какие «нервы», профессор инквизитор Аронакс, хорошо, что Он двигаться и говорить может хотя бы в Имматериуме.       Помощник — Малкадор Сигиллит. Точнее, собранные по всему варпу осколки души.       Старший механик — Феррус Манус. Шарф не снимает, потому что иначе будет видно, что голова была отрублена, говорить почти не может по той же причине. Короче, Нед полез к чужому замаскированному примарху.       Навигатор… ну, эту трое «гостей» не узнали, да и не должны — это одна из «батареек для Астрономикона». По какой причине Император вытащил именно её, неизвестно, скорее всего, просто выбрал, кто посильнее как псайкер и теперь достаточно «связан» с маяком в варпе.       «Астропат» — Сангвиний. Выглядит слишком молодо, потому что не хотел помнить о многих событиях — и Император стёр ему память почти до Ваала, но с возможностью всё это восстановить. Про Ферруса знает, что он — его брат, не больше.       Вся остальная команда подобралась примерно такая же: кто мёртв, как почти все перечисленные, кто «на грани», как «навигатор» и Император, кого больше не ждут — Он, кстати, причисляет себя к этой группе. «Гостей» никто не останавливает, потому что команде они вообще не сдались они считали себя нужными Империуму, а не какому-то подозрительному капитану странного корабля.