Children of the Machine and the Life of Cycle

Я не знаю, сколько лет уже прошло. Единственное что я знал о времени, так это то — что вне этого хаоса его утекло очень много. Наверное меня интересует лишь как поживают остальные, кого я знал. Особенно мама, дедушка и Дот. Но сейчас это не важно, учитывая мои обстоятельства. Вести дневник было неплохой идеей ещё с самого начала, но из «выливать в него эмоции и истории» это превратилось в «записывать всё что делаю, чтобы не забыть и не потерять рассудок». По этой же причине я больше и не надеюсь, что его прочтёт кто-нибудь, а тем более Дот. Для меня это всё ещё удручающе, но пока этот способ удерживает мой рассудок — можно сказать, что я везунчик. Я должен записывать всё. До мельчайших деталей. Пять органов чувств. Как и каждую запись. Зрение: В якобы заброшенной студии было на удивление светло, так как горели лампы и остальные источники света. Я всегда любит свет, ведь так легче разглядеть то, что ждёт тебя в укромных и тёмных уголках этого места. Слух: Играющий граммофон. Музыка надоедала, но заглушала мрачные мысли и неизвестные звуки студии. Борису же она нравилась всегда и в те моменты, контроль переходил на него. Я всегда был лишь за, меня это подбадривало. Но при любой появившейся возможности — я беру с собой новые пластинки, которые нахожу в студии. Музыка успокаивает. Осязание: Твёрдая деревянная поверхность всегда оставалась одной и той же, независимо от изменений «цикла». Она скрипела под ногами, но чаще всего была устойчивой и я доверял ей даже здесь. Обоняние: Душно здесь обычно не бывало, всё-таки вентиляции были чуть ли ни на каждом углу. Из-за оставшегося страха чернил я их убирал всеми способами, если была возможность. Но к сожалению, пол туалета, как и некоторые остальные части, был ими буквально затоплен, поэтому там жгуче воняло чернилами. А! Ещё запах старья. В нашем с ним сундуке этот запах особо проявлялся, так как открывался он редко. Вкус: Недавно съеденный беконный суп, а точнее его последняя банка. От сладкого из автоматов уже начинало тошнить и я начинаю задумываться, нет ли в еде оттуда чернил. Хотя в отличии от меня, он не привередливый. Всё же, мне и по сей день иногда сложно делить с ним одно тело, как бы жутко это ни звучало даже сейчас. Сегодня мне нужно было выйти из убежища на вылазку, так как опять же, закончился суп. И даже если бы мне не надоело слишком большое количество сладкого — монеты закончились также быстро, как и еда из машин, которая как оказалась не вечна, несмотря на аномальное количество всего съедобного внутри. Монеты же меня иногда напрягали из-за силуэта головы Бенди, хоть я и понимал, что это не была голова монстра. Несмотря на это — я прятал их, боясь что Тот следит за мной через них. Это звучит сумасшедше даже для меня, но если так подумать, то чего от Него стоит ещё ждать? Не стать параноиком тут довольно трудно. Тем более в этом месте. В общем, я доставал каску из сундука, дабы не заблудиться в тёмных местах. Меня всё также как и раньше пугали местные существа. Даже потерянные люди казались довольно жуткими. Всё же, я остался таким же трусом, как и раньше. И Борис меня поддерживал в этом. Сама каска была в пыли и с несколькими чернильными пятнами, что никак не хотели ни оттираться, ни благо нападать. Мы оба привязались к ней, даже не знаю почему. Впрочем, она была довольно удобной и с прорезями для ушей. Надев её, я или он или мы… Пожалуй, для удобства буду писать как обычно. Так вот, я направился к выходу из убежища, скрипя половицами. Перед выходом я кинул свой взгляд на стол и стулья. В голове пробежали мутные воспоминания друга, который у нас обоих был все прошлые так называемые им же самим «циклы». Как там его звали…? Гектор… Генрих… Генри, точно! Я не помню точно все детали хотя бы нескольких циклов, но точно помню, что Генри всегда был рядом. Всегда, но не в этом. Это расстраивало меня, хоть чего-то помнющего в отличии от Бориса, потому-что мне не хотелось больше оставаться опять одному. Кроме того, он действительно был хорошим человеком. Мы играли в карты, он что-то рассказывал, ели суп вместе. Остальное я помню плохо, но порой проскальзывали воспоминания, как он защищал нас. Даже когда Пӓдӑͅл лй͝ лӥфт? извини я из будущего, что решил перепрочитать всё это. Не хочу об этом вспоминать. Суть проще говоря — ясна. Генри был хорошим другом, по которому я скучал. Возможно когда-нибудь я его вновь встречу, но явно не сегодня. Когда я открыл дверь, то всё ещё можно было слышать как на граммофоне играет пластинка «Thinking of You Again». Выключать я его не стал, так как зарядка ему всё равно не требовалась, а уходить в тишине не хотелось. В целом уходить из уютного и безопасного так сказать «дома» не особо было желания, но что поделать? Не умирать же от голода. Захлопнув за собой дверь — я убедился что она крепко-накрепко закрыта для всех существ из вне. Всё было в норме, так что мы направились по привычному маршруту. Лишь один поворот и затем пред нами оказалась тьма. Такая, что всей студии и не снилась. Правда и освещения там не было, в отличии от тех же других помещений. Несмотря на животный страх того, что таится внутри — Я вошёл. Я знал, что там безопасно, хоть порой было слышно чьи-то шаги. Просто… инстинкты. Лишь каска освещала изогнутый коридор, проводя путь светом. Здесь всё также было множество механизмов, что продолжали работать день и ночь. Странно, я что-то помнил про «голодные машины». Возможно очередная часть воспоминаний до всего этого и мне могли рассказывать про то, как работали машины. Но суть опять же не в этом. Просто у меня уже кончаются идеи, что нового написать про одну и ту же дорогу, про которую я пишу каждый свой поход в недры студии. Разве что плакатов будто стало меньше, но это вполне могут быть мои очередные пробелы в памяти. Из механизмов всё ещё выходило много пара, возможно это означало что-то хорошее. Например, что они работают исправно. Я никогда не разбирался в технике, честно говоря. В каких-то частях и чернила стекали с потолка как карамель в магазинах сладостей, где я никогда не бывал. В конце виднелось больше света и я наконец вышел в комнату с железными дверьми, которые скрывали за собой «Райские игрушки», откуда я ни раз что-то брал себе. В помещении как и обычно было много хлама с паутиной и чернильными пятнами, трубами и теми же механизмами. Подойдя к двери я уже собирался опять лезть по вентиляции, но видимо, сегодня мне повезло. Двери разъехались в две стороны автоматически, фактически даря мне возможность пойти более интересным путём. Признаться честно, эта часть студии — была нашей с Борисом любимой. Я мог ощутить хоть немного нормального детства, которого у меня особо не было из-за бедности, несмотря на попытки моей мамы обеспечить меня лучшим, чем она могла. Каждый ребёнок мечтает о таком количестве игрушек, что здесь хранятся. И я в том числе, хотя уверен, не умерев — уже не был бы ребёнком. Борису же, как я понял, «Райские игрушки» нравились по похожей причине. Ему тоже нравились как плюшевые игрушки, так и обычные, вроде того же паровоза (Хоть он далеко и не был его любимчиком). «Возможно в этот раз я возьму ещё что-то», промелькнула подобная мысль в голове. Пройдя мимо старой-огромной наклейки головы Бенди налево, так как правая сторона была закрыта, предо мной предстала картина захватывающая дух, которая не переставала меня удивлять. Тем более, половина всего здесь поменялась. Больше мусора, той же паутины и правая лестница была завалена хламом, с одним из диванов, что ранее стоял по справа. Теперь же, был лишь один диван слева. Картонок всё также было много и они меня напрягали. Борису, опять же, они нравились намного больше меня. Иногда я задавался вопросом «Есть ли вещи, что ему не нравятся, а не просто пугают?». Я вовсе не ждал ответа, ведь он был прав. Нужно искать больше позитивных вещей, несмотря на всю жуткость и нагнетаемость «цикла». Иногда я заглядывался на вещи, которые мог бы подарить маме с дедушкой или выиграть с Дот, были бы мы хоть раз в каком-то парке аттракционов (К слову, подобие этого было и здесь), пока поднимался по лестнице. Когда я проходил в мастерскую бывшего и неизвестного мне работника — мой взгляд на себе зацепил ящики для инструментов. Нет, инструментами я так и не научился пользоваться, кроме молотка и гаечного ключа, чтобы наш дом не затопило. Меня интересовала лишь возможность найти батарейки и возможно что-то интересное. Сама комната отличалась от других огромным обилием игрушек, стеллажей и какой-то машиной, предположительно занимающейся изготовкой игрушек, судя по нерабочему конвейеру. Кроме того, на одной из полок этих ящиков с инструментами было больше, но они не выглядели как те, в которых могло бы лежать что-то кроме инструментов и прочего, что там обычно и лежит. Ещё я заметил шестерёнки, но они мне совершенно не были нужны. — Где же батарейки? — Говорил я себе под мультяшный нос, копаясь в ныне ничейных инструментах. Да, человечьей речью я больше не обладал, мог лишь издавать собачьи звуки. Но держать рот на замке постоянно, кроме времени когда пора есть — мне было неуютно. Инструментов внутри было полно, которые мешали искать, но спустя парочку минут, я всё-таки нашёл две батарейки и спрятал их в свой самый большой карман посередине штанов с подтяжками. Хотя их передняя сторона была настолько высокой, что их почти что можно было назвать комбинезоном. Больше внутри не было ничего полезного, так что я решил проверить второй. — Почти пусто. — Подметил я, обнаружив внутри исключительно один большой гаечный ключ, пять монет и старый шоколадный батончик. Желания есть то, что пролежало в чужих вещах неизвестно сколько — у меня отсутствовало, несмотря на принюхивания Бориса. Возможно это плохая идея, учитывая что мы выживали, но здоровье мне было важнее. Тем более, монеты в последнее время стало легче находить. Не знаю, с чем это связано, но и знать не хочу. Меньше знаешь — крепче спишь, как говорила моя мама в детстве. Под инструментами находился стол с выдвижными ящиками, сильно напоминавший своим видом комод. Порывшись там, я не нашёл ничего полезного, кроме очередного хлама и лишь двух монет и трёх батареек, которые также последовали в карман. Понятия не имею, прятали их или нет, но здесь явно никто не живёт. Поэтому надеюсь, никто не обидится на меня. Я бы этого не хотел, в любом случае- Поняв что ничего больше меня не интересует в этом месте, кроме тяги взять ещё одну игрушку — мною было принято решение пойти дальше. Пришлось возвращаться к лестнице, чтобы включить механизм, с помощью которого я мог бы отодвинуть стеллажи, мешающие пройти в следующую комнату. Заняло лишь пару секунд, ведь требовалось только дёрнуть за ручку переключателя. Я вернулся и пару раз подвигал ручку у машины, пока стеллажи не проехали мимо двери, в которую я позже вошёл. Доски и даже металл под ногами всё также скрипели и звенели, когда я проходил по ним. Дверь также открылась с безумно неприятным скрипом, напоминая тем самым о своей старости. Мне не хотелось издавать лишних звуков, но к сожалению, с этим ничего не поделаешь. Комната была наполнена всем чем можно, связанным с Алисой Ангелом. Начиная от постеров и игрушек, заканчивая её собственной гримёрной. Не знаю почему, но я начал испытывать к ней некую неприязнь, даже не вспомню с какого именно момента. Всё в этой комнате кроме бочек с огромными ящиками были либо за стеклом, либо привинчено к стенам, вроде телевизоров. Я мог лишь смотреть на стеллаж с игрушками, ещё один плакат и обстановку перед примерочной, стилизованную под рай. Взять я мог наверное лишь плакаты или фотокамеру, которую на самом деле сильно хотел, но всегда забывал взять, убегая от кого-то или лезя обратно через вентиляцию. Ещё с детства я мечтал о такой, но камеры были и возможно остаются довольно дорогими, что было мне не по карману. Зарисовать же, я ничего так и не могу, так что фотографии были бы отличной заменой возможности запечатлеть что-либо. Уходя в коридор, я отметил у себя в голове, что стоит её забрать на обратном пути, если за мной никто не погонится. Сама мысль о будущей возможности фотографировать — придавала мне счастья и детской нетерпимости поскорее получить желаемое, но всему своё время. Изогнутый коридор был пустоват. Единственное что там находилось — коробка со свечкой, бочка и ещё одна картонка Бенди. Дальше же, было два дверных проёма, будто кто-то проломил дыры в стене. Смотря прямо, наблюдалась табличка с двумя пути. Демон и ангел. На стороне демона, стена была заляпана чернилами, да и сама комната дальше — была полна ими. Так что я пошёл по пути ангела, где висел постер уже не с тем же Бенди, а с Алисой. Была бы у меня банка с чернилами, я бы написал рядом с «Мечты оживают» надпись «Но также и кошмары». Садиться на диван, брать игрушку, плакат или картонку мне совершенно не хотелось. Так что здесь для меня не было ничего полезного. Могу подметить лишь что я точно помню приятный запах, будто духов, а также отсутствие звуков нытья труб. Я вышел и тихо закрыл за собой всё также скрипящую дверь, а после, постукал по выключившемуся фонарю на каске, после чего он загорелся вновь. «Стоит заменить батарейки», подумал я. На выходе из приятной комнаты меня ждала лишь очередная картонка всё того же неизменного Бенди, что казалось, смеялся надо мной. Эти мультяшные глаза будто следили и наблюдали, от чего мне было не по себе. Поэтому как можно скорее, я пошёл дальше уже быстрым шагом. По пути меня встретила пока ненужная будка с нарисованным нимбом и щелью для глаз. Я всегда задавался вопросом «А зачем она изначально?». Не было похоже, будто она сделана кем-то из цикла. Их было слишком много и они встречались довольно часто на этажах, где я никогда не бывал при работе на мистера Джоуи Дрю. Да, некоторые части студии были как смешанны с этим местом, так и созданы с нуля, но опять же, будки не были похожи на что-то новое. Некоторые всё ещё были в пыли. Так для чего же они предназначались? Переодеваний? Поработать в одиночестве? Просто как мини-склад? К сожалению, эта тайна входила в число тех, на которые я никогда не получу ответа, несмотря на моё любопытство. Впрочем, я и не горел желанием посвятить своё приключение попытками узнать ответ. Честно сказать, будь со мной Дот — именно она бы и настаивала на этом, а я бы как обычно слепо согласился, ведь та всегда была полна уверенности и азарта, что и заставляло меня пойти с ней и верить в её идею для нового приключения. Как тогда, так и сейчас я не хотел новых приключений. Мне нравилось когда всё стабильно и без происшествий, угрожающих твоей жизни или увольнению. Дальше во всё том же изогнутом коридоре из примечательных вещей были лишь толстые трубы, опять-таки, с чернилами. Скрывшись за угол я убавил скорость своего шага, поняв что будь картонка действительно живой — она бы уже потеряла меня из поля своего зрения. Дверь в конце выглядела проще остальных, что напоминало мне о дома. Настоящем доме, а не убежище. Странно, но воспоминаний про мою жизнь до всего этого — у меня было намного больше, чем здесь. Даже мутность казалась какой-то фальшивой, будто мою память стирали намеренно. Я не знал и не очень понимал работу цикла, Генри больше был специалистом по этому вопросу, хоть и рассказывал мне про него только пару раз и только не сильно много. Возможно моя мутная и «будто удалённая» память была как-то связана с циклами, но про это я не узнаю. По крайней мере пока не встречу Генри снова, если встречу его вообще. Готов поспорить, что будь у Бориса хвост — он бы завилял им от этой доброй мысли. В общем, дверь я всё-таки открыл и её звук всё также остался прежним. Напротив меня была бочка со сгустком чернил рядом и плакатом на стене. На плакате был Борис и надписи, самая большая которая гласила название мультфильма «Sheep songs». Больше плакаты мне пока не были нужны, но сам же он видимо обрадовался, увидев плакат с собой (Хоть и не лучшего качества, напоминающего мои навыки рисования, но лишь на ступень выше). Аккуратно пройдя как можно ближе к стене, дабы не пробудить искателя, я уронил ещё одну картонку уже понятно с чьим изображением. Несмотря на то, что она естественно была из картона — звук всё равно раздался довольно громким. Сердце в страхе остановилось, уши навострились вместе со слухом, а сам я застыл от страха, боясь что вот сейчас кто-то и вылезет из лужи, пытаясь затянуть нас туда, как когда-то возможно много лет назад. Я не мог сдвинуться с места. Единственное что я мог, так это ждать выбора судьбы. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Часы с дьяволёнком тикали за дверью, а никто за минуту так и не появился. Сердце забилось в привычном темпе, всё приходило в норму как и моё дыхание с возможностью двигаться. Я почувствовал безумное облегчение, будто я оттаял изо льда. — Ничего не появилось. — Тихо сказал я, не желая издавать ещё лишних звуков. Хотя скорее всего, тявканье всё равно было громче, чем человеческий голос. Слышать я тявканье не мог, а лишь свой голос, который также помогал не сходить с ума, помня кто я на самом деле. Честно говоря, иногда я забывал, как меня зовут. Так что на первой же странице находилось множество надписей, гласящих лишь одно имя «Бадди» или «Даниель Левек». Как забавно наверное звучит со стороны, что остальных я помнил лучше, чем самого себя. Просто когда тебя затягивает тьма — выбраться довольно трудно, не используя верёвку. В моём же случае, дневник и есть верёвка. Эта дверь была похожа на предыдущую. Тоже была простая, проще говоря. Да и звуки… не думаю, что есть смысл продолжать упоминать скрипение. Оно было у всех дверей. Что больше меня интересовало, так это ещё большее обилие игрушек, а не только огромных-плюшевых. Тот же поезд и даже самолёт! О, а самолёт я даже и не помнил тогда, брал ли. Что-то похожее припоминал конечно, но не был уверен точно. Мне его хотелось забрать с собой, но что если у меня всё-таки есть один? Я зря потрачу место в руках и мне будет труднее нести камеру, ведь он был большим. Но игрушку мне в любом случае хотелось взять хотя бы какую-то, так как ребёнок во мне буквально изнывал, смотря на весь этот буквально рай. К тому же, я был не единственным. Обойдя всю комнату с деревянными коробками, картонками, стеллажами, часами что были дома и опять же, огромными игрушками, чуть ли не в рост Бориса — мой выбор остановился на паровозике с тремя дополнительными вагонами. Все вагоны были крепко-накрепко подсоединены друг к другу, поэтому нести их было бы довольно легко и даже удобно. Жаль лишь что железной дороги не было в комплекте, но я бы всё равно её не донёс. Игрушка тоже была оставлена на обратный путь, ведь от одной мысли, что бегать с ней крайне неудобно — мне хотелось её и вовсе не брать. Благо, я всегда иду как раз таки по самому короткому для меня из возможных путей, так что… Проблемой это не являлось. Ещё одна комната пройдена, до лифта лишь пару шагов. Так что я направился прямо к выходу из склада (Как я полагал). Штуковина, чьё название я так и не узнал, но была похожа на коробку питания, показывало свечением обоих лампочек, что электричество лифта включено. От этого были странные ощущения, ведь до этого — студия была более заброшена и всё приходилось в лучшем случае включать самому. В худшем же — обходить. Точную причину такого «яркого», если так можно выразиться, события я не знал. Но догадывался, что в этом замешан какой-то жуткий старик. Его плакаты теперь висели на остальных этажах, наравне с постерами к мультфильмам. При их виде мы оба раньше так сильно пугались, что падали или комично отпрыгивали назад от страха. Если говорить честно, эти плакаты и по сей день мне кажутся жуткими. А, ну, ещё я стал чаще замечать потерянных, что как и обычно без цели ходили, всё также ведя и чувствуя себя опустошёнными. Они тоже что-то говорили про это, но пытаясь вспомнить что — у меня начинает болеть голова. Я лишь знаю, что это связано с «управлением» или вроде того. Говоря об этом, я предпочитал оставаться в тени студии, прячась как трус. Так что неудивительно, что новости меня не застали. Не знаю, что это за старик, но он мне не нравится. Хотя пока некоторыми этажами правит не «ангел», воспоминания с которой у меня особенно мутные — не думаю, что я против. По крайней мере, за мной теперь не ведёт охоту уже целый один человек. Ну, по крайней мере я так думаю… Так, на чём я остановился? Лифт, точно! А точнее его электричество. Как я уже писал — обе лампочки горели и двери были открыты. Я всё-таки пошёл туда, ненадолго засмотревшись на огромную статую Бенди, справа от меня. В мини комнате где я находился, мебели то толком и не было. Разве что стол зацепил моё внимание, ведь там можно было найти что-то полезное. Покопавшись, я обнаружил шесть монет, ещё две обычные батарейки, батарейку необычной прямоугольной формы с проводами и лампочку. В мой карман помещалось всё это, но лампочка могла выпасть и разбиться во время бега. Внимания особого я на это не обратил, мысленно махнув рукой. Обычно, в моей бывшей жизни меня бы попыталась сбить машина или велосипедист от такого бездумного решения, которые я совершал даже тогда часто, но хорошо подумав, мне нужна была новая лампочка. Свет над моими несчастными попытками из кусочков плаката сделать хоть что-то похожее на то, как я выглядел по моей памяти — очень сильно мигал и от этого болели даже мультяшные глаза Бориса. Правда я совершенно не знал, как менять такие закрытые чем-то лампочки. Но ладно, разобраться можно было в любое время, а на этажах лучше не оставаться надолго, иначе тебя утащат обратно в темноту. С этой не самой приятной мыслью, я привычным стуком башмаков направился к лестнице. Пол был из какого-то камня с красивым узором, по этой причине стук и звучал громче. Перила же, к моему удивлению, не скрипели, когда я облокотился на них, выйдя из маленького и шумного коридора с работающими машинами. Столбы тоже не издавали лишних звуков и даже не шатались, как готовившийся выпасть — молочный зуб. Я глянул на место куда приедет лифт, будто что-то вспоминая. Но это не было так. В тот момент, моя голова была почти пуста на мысли, если не учитывать выстроенный путь, который я пытался проанализировать в своей голове, не желая умереть по пути. Мне хотелось похлопать себя по лицу, проскользив рукой к волосам и из-за этого зачесав мою непослушную причёску и продолжить смотреть вдаль, но так как у меня не было возможности часть из этого сделать, за неимением моего родного тела — я просто встал и пошёл дальше. Впереди меня ожидала очередная будка чудо-станция, пока ненужная. Пол рядом с ней перешёл в привычные скрипящие доски, которые будто рыдали, когда я наступал на них. Мимо я прошёл и туалетов, чьи значки были заляпаны и слегка изрисованы чернилами. Мне в любом случае не нужно было ходить в уборные комнаты уже много лет (Как бы странно это не звучало), так что эти две комнаты меня совершенно не интересовали. Сомневаюсь, что в них можно найти что-то полезное. Спускаясь по изогнутой лестнице, мимо меня пробежало два плаката с мультяшкой Бенди, который готовился есть беконный суп, что я искал. Ниже справа был куб свободного пространства, глянув в сторону которого я обнаружил и по сей день стоящую картонку и бочки, одна из которых протекла чернилами, как бы банально ни звучало. Продолжив в обычном темпе идти — через пару ступеней ботинки Бориса коснулись пола из листового металла. В левом углу был заевший и никак не поддающийся открытию шкаф, а справа лужа, которую у меня вышло благополучно обойти. На двух стенах висели таблички «Уровень K», а в другом углу уже была очередная будка. Также, я обратил внимание и на дверь к лестницам, которая находилась рядом с лифтом. Но так как шансы попасться кому-то на лестнице выше, чем что трос оборвётся — я подошёл к лифту. Точнее, к решётке и месту, где он должен быть. Я посмотрел в пустоту внизу, а она смотрела на меня в ответ, от чего мне стало не по себе. Нажав на кнопку и вызвав лифт, я начал покачиваться ногами вперёд и назад, ожидая когда он приедет. Это была приятная привычка, когда я ждал чего-то не особо важного, иногда заостряя внимания и на окружение и на свою одежду. Так произошло и в этот раз, ведь в следующий же момент — я смотрел на содержимое кармана сверху вниз, думая что мне делать с отсутствием лишних рук. Между тем, лифт уже давно подъезжал и если бы не дзынь — я бы так и стоял там, как дурак смотря себе в карман. После того, как я перешагнул совсем крошечную пустоту промеж кабины лифта и деревянного пола — у меня возник выбор, на какой же этаж поехать. Внезапно для меня, кнопок стало больше, чем я помню. Или же это опять ложные воспоминания? Возможно у меня тогда вновь были галлюцинации? В любом случае, на моей памяти их было лишь шесть, одна из которых — для закрытия двери. В этот же раз, кнопок было где-то десять, если вместе с ними учитывать прошлую. Мой выбор остановился на уровне 10, даже не знаю почему. Число казалось мне гладким, если так можно сказать. При нажатии, лифт сдвинулся с места и медленно поехал вниз. Никакой мелодии не играло, как бывает в других лифтах (по крайней мере в том, в котором я был), поэтому я начал что-то насвистывать и пританцовывать. Сейчас я с радостью понимаю, что делал это по своей инициативе, а не как обычно, теряя контроль. Но сам Борис явно в этом тоже участвовал. Пять органов чувств. Зрение: На удивление приятный свет от лампы сверху, да и сам лифт выглядел красиво и опрятно, несмотря на его огромный возраст. Даже числа и буквы были стёрты менее чем на половину, из-за чего я полагаю, что по лифту редко кто ездит. Слух: Тишина, за исключением звуков механизмов надо мной, троса и остальных звуков, издаваемых во время данных поездок. Ещё было моё насвистывание знакомой мелодии, которое для других, будь здесь хоть кто-то ещё, звучало бы скорее будто я просто выл на луну, которой здесь естественно не было. Осязание: Гладкая панель с кнопками, скопившие на себе малый и тонкий слой пыли, явно не быв тронутыми более недели. Холодная решётка клетки лифта, до которой я случайно дотронулся. Одна из немногих вещей, что не была в студии тёплой. Независимо от времени года, если он вообще менялся, температура всегда оставалась по прежнему тёплой. Обоняние: Аромат напоминающий духи прохожих по улицам женщин, вперемешку с уже надоевшей, всё той же жгучей вони, чёрных как смоль — чернил. Иногда мне казалось, что были искры от соприкосновения решётки с этажами, от чего ненадолго появлялся ещё и запах гари. Случись пожар — ни одного огнетушителя не было в цикле. Вкус: Было кисло. Будто в часть моей слюны попала и часть желудочного сока, побуждая во мне ещё больше желания найти как можно скорее еду. Хотя говорить честно, отсутствия еды дома и так было для меня достаточно, из-за чего я и оказался здесь.

Дзынь.

Лифт остановился с шумным лязгом. Решётка уехала куда-то в сторону, с неприятным для наших ушей звуком. Следующее что я увидел — так это очередной этаж, но который мной ещё не был посещён. Я точно не знал, для чего он изначально предназначался, но теперь комната была похожа на подобие огромной кладовки. С потолка свисали порванные по разному ущербу гобелены с персонажами, слегка развивающиеся на лёгком ветерке, которые я видел в «Райских игрушках». Только на этот раз, их было всего лишь три и с главными тремя героями мультфильмов. Висели же они довольно низко, так как судя по всему — верёвки ослабились. Кроме того, ткани были заляпаны чернилами, а гобелен Бенди и вовсе был наполовину в них, из-за чего с его лица они будто и стекали, напоминая о его жуткой версии и вызывая у меня мурашки по коже (или что бы это ни было). Эта улыбка точно меня преследует. В комнате были не только гобелены, но ещё и бочки, те же коробки из досок и многое другое. Но опять же, в основном там находилось лишь что-то, в чём можно было хранить вещи. В конце, напрямо меня — находилась гаражная дверь (В любом случае, похожая на неё. Я не знаю другого названия), которая была закрыта. Понимая что батареек здесь я не найду, мысленно я уже начал подготавливаться к походу в глубины этажа. Но перед этим, лучше стоило покопаться в ящиках, к чему я далее и приступил. Некоторые мне не поддавались, а другие же открывались как старая и дряхлая дверь. — И здесь ничего полезного… — Произнёс я, взглянув внутрь очередного ящика, который был полон игрушек Бенди. Первые три и вовсе были пустыми, а далее я обнаруживал только плюшевые игрушки и остальные вещи, хоть как-то напоминающие о мультиках. В одном даже находились будто нарисованные перчатки, в которых я естественно не нуждался, смотря на не менее мультяшные руки Бориса. Было ясно одно — если тут и была еда, то её всю забрали, как и детали, в которых я почти никогда и не нуждался. Последний ящик который я открывал — было даже легче открыть чем прошлые. В нём были ненужные кружки и тарелки с персонажами и надписями, а в самом низу коробки лежали футболки. Впервые за несколько лет (А может и больше, точно мне не было известно) я нашёл хоть какую-то одежду, кроме штанов с подтяжками. Я должен был буквально прыгать от счастья, но вместо этого, просто смотрел на дно, где находились жёлтые и чёрные футболки разных оттенков, с пока неизвестными мне принтами. Нет, возможности поносить что-то кроме однообразных штанов я был конечно рад, но когда эти мультяшные персонажи сошедшие с бумаги пытаются тебя убить — носить что-либо с ними как-то не хотелось. Несмотря на это, одну из футболок я всё-таки взял, дабы осмотреть. Она была тускло-светлой с жёлтым цветом, а по середине находился большой округлый рисунок с тремя главными героями «Борисом Волком», «Демонёнком Бенди» и «Ангелом Алисой». Пока Борис был слева, а Алиса справа, то Бенди естественно стоял посередине. Они все улыбались, а снизу красовалась милая надпись «Бенди и друзья». Сказать честно, в тот момент я колебался, подтому-что взять немного футболок мне всё-таки хотелось, несмотря на мой страх перед двумя персонажами. Для меня этот выбор был сложен, поэтому чужое мнение бы пригодилось. Как бы это глупо не выглядело на тексте даже в моих глазах, я решил позволить себе слегка поплавать в своих мыслях и отдаться чувствам с ощущениями, тем самым поняв, что по этому поводу думает Борис. Со стороны звучит глупо, но на деле это просто, будто ты вслушиваешься в жизнь студии. — Что думаешь об этом? — Было ощущение, словно будь опять же хвост — он бы им завилял. Улыбка сама собой появилась на лице, а концы ботинков будто быстро начали взволновано притопывать. — Да, я тоже хочу их взять. — Вернувшись обратно в нормальное сознание, я с той же счастливой улыбкой, аккуратно начал доставать со дна футболки, стараясь не разбить посуду. Остальные футболки ничем не отличались кроме цвета с оттенками и надписями. Но больше всего было с той же «Бенди и друзья». На моё удивление, они были как новенькие. Ничего не посыпалось с рисунков, что только больше радовало. Несмотря на моё изначальное «немного» — футболки я забрал всё-таки все до одной. Возможно это потому-что я навёрстывал малое количество одежды в моём шкафу, когда я ещё жил с мамой, возможно это потому-что не хотел упускать выпавшую возможность, а возможно это потому-что хотел вернуться с как можно более огромным количеством вещей, дабы как можно дольше не выходить. Я чувствовал очень большое напряжение, продолжая стоять здесь, а не идя вперёд. Будто боясь, что за моей спиной кто-то появится и нападёт, на давая мне даже шанса на побег. Мне стоило уходить, только вот возникла проблема… в моих руках находилось где-то восемь футболок, которые разом надеть на себя было практически нереально. Из-за возникшей проблемы я вовремя задумался, что же мне делать с отсутствием свободного места. Мне в любом случае нужно было нести еду и если это окажутся банки супа — они явно не поместятся ко мне в руки. «Как же мне быть?», подумал я. Сразу после этой мысли, из вентиляции пронёсся намного более сильный ветер по всей комнате, чем обычно, вызвав у меня очередные мурашки по коже от непривычного холодка. Краем глаза я заметил что что-то шевелится и чуть ли ни дрожа от страха, повернулся в сторону глянуть, что же это всё-таки было. Облегчением стало то, что это лишь гобелен с Борисом, который ещё более красиво и свободно развивался на лёгком ветру из-за тонкой ткани, чем раньше, пока ветер не утих вновь. В следующий же миг, мне в голову пришла хорошая идея, заставив меня же гордиться этим. Возможно будь Дот рядом, она бы похвалила меня за это, сразу же приступив к выполнению моего плана. Идея заключалась в том, чтобы снять гобелен и сделать из него что-то вроде мешка, сшив кое-какие части. Не скажу, что я хорошо шил, но я часто помогал маме даже после того, как начал работать, относя костюмы. Поэтому, основы мне были известны. Единственное что требовалось, так это нити и игла. С нитками проблем не было, я мог их достать из игрушек, если правильно потянуть за шов. С иглой же дела обстояли намного труднее, так как я совершенно не имел понятия, откуда мне её брать. Единственным вариантом являлось сделать что-то похожее, используя дерево, которое окружало меня повсюду. Его нужно было лишь правильно оторвать и поточить, дабы дырки не вышли слишком большими. Очень жаль, что при шитье это могло занять чуть больше времени чем с обычной иглой, но был и плюс в том, что отломить кусок какой-либо доски со стены или пола было легкостью из-за буквально разваливающейся студии. Быв у меня рукава, я бы их закатал, ведь следующее что я сделал — подошёл к одному из углов и аккуратно попытался достать какой-нибудь маленький кусочек. Благо у Бориса всегда надеты перчатки, которые невозможно снять, так что заноз мы не получили. Тем не менее, попыток ушедших на подобие иглы было несколько, а на стене образовалась к тому моменту как я прекратил, уже своеобразная дыра. Я не сильно побеспокоился по этому поводу, а просто оставил всё как есть, по новой открыв один из ящиков с игрушками Бенди. Используя самодельную иглу, я поддел одну из нитей и потянул за неё, тем самым оторвав одну из плюшевых рук, набитую ватой. — Прости, Бенди. — Не знаю почему, но я извинился, будто ощущая что совершаю что-то плохое с кем-то живым. От этого мне стало неприятно на душе. Так я проделал и с остальными игрушками, пока не убедился, что пожалуй достаточно. Гобелен был огромен, а каждая нить являлась короткой, так что мне пришлось пожертвовав не очень маленьким количеством игрушек, чтобы сшить всё что требовалось. Я понятия не имел, сколько ещё их осталось, но там точно ещё лежало более десяти штук. В любом случае, пришло время для шитья. Руки оставались сухими, но несмотря на это, в тот момент у меня появилось чувство пота на них и они немного затряслись. Да, я нервничал. Не помню, когда в последний раз шил, ведь даже заплатки на наших штанах были там изначально. Удивительно, как с моей удачей получалось, что даже в этом мире она не изменилась. Либо повреждения я не замечал, либо они рвались чуть ли не сразу же и пару штанов приходилось выкидывать или пускать на ткани, если остальная часть хорошо сохранилась. Тем не менее, привычка всё бережно хранить у меня сохранилась, ведь бедность научила меня тому, что либо аккуратно обращайся со своими вещами, либо ходи голый. Даже летом я предпочитал первый вариант, если конечно не было чересчур жарко. В таком случае, конечно ходил без рубашки. Первым делом я потянул гобелен за одну часть, чтобы стянуть его с верёвок. После того, как всё ровно расстелил — я взял в руку импровизированную иглу и принялся бережно (хоть результат не очень с этим согласен) проделывать маленькие дыры, в которые после и нужно было продеть маленькие нити, чуть ли ни с ювелирной точностью, чего мне явно было не дано. На это ушло пару попыток, но вскоре, дело было выполнено. Последним шагом перед завершением оставалось лишь потянуть за нужные части нитей и связать их, из-за чего возникли некоторые трудности, как и во время попыток просунуть их в мелкие дырки. А если говорить точнее, то большие мультяшные пальцы. Последний шаг я всё-таки выполнил, но расстраивало, что я не нашёл никакой палки, чтобы сделанный мною мешок было легче нести. Сам мешок был лишь немного в повреждениях, но в основном целый. На внешней стороне находился всё тот же рисунок «Волка Бориса», мило украшая его, что являлось приятным бонусом. В тот момент, когда я наконец закинул наши новые футболки и пару лишних нитей внутрь, носом я учуял… ну, он учуял, как будто пахло чем-то съедобным. На какое-то время я потерял контроль над телом, а Борис быстро ринулся к углу комнаты, где нашёл спрятанную между двумя ящиками — ещё одну не открытую мною коробку из досок, в которой могло находиться что угодно. Мне с чрезмерными усилиями пришлось отодвигать одно из препятствий, когда контроль вернулся мне, ведь все ящики были огромные и тяжёлыми даже без наполнения. И даже когда я отодвинул и мог наконец открывать, верхушка всё равно была будто на гвоздях, никак не поддаваясь. Минут через пять или десять у меня наконец получилось открыть этого хранителя тайны, в котором меня ждал сюрприз. Банки супа. Целых две стопки супа, в каждой по шесть! Вместе их выходило двенадцать. Казалось бы, не так уж и много, но шансы найти столько за раз — довольно малы. Так что я сразу же достал их все оттуда, положив в огромный с ростом меня, мешок, в котором банки заняли места немного, лишь дно. Должно быть, запах старья выветрился и стало намного легче унюхать суп, что находился внутри той коробки. Что удивительно, инициативу принял на себя даже не я, как обычно бывает на вылазках, а сам Борис! Это радует, что он тоже хочет помочь и заставляет меня чувствовать себя лучше и менее одиноким, в стенах заброшенной студии, где когда-то создавалась магия, а не всё то, что может и захочет тебя убить при любой возможности. Когда я уже точно убедился, что мне больше ничего отсюда не нужно, а ворота не открываются — я со спокойной душой подошёл к двери с правой стороны, которая не была на замке, в отличии от той, что слева. Что меня удивило, так это почти полное отсутствие привычного скрипения. В тот момент было даже как-то приятно, будто я вернулся домой, где тихо и уютно, а саму эту тишину разрушали лишь шумы улицы и поездов под окном. Единственное что разочаровывало, так это то, что я не дома и больше не питаю надежд, что вернусь туда. Мне не хотелось переполнять голову очередными воспоминаниями, которые чаще всего вызывали лишь боль и тоску, несмотря на то, что я всё равно продолжал это делать. Когда я прошёл в открытую дверь, то обнаружил что в этой комнате был погром где-то средней тяжести. Хлама было даже больше, чем обычно и он казался бесполезным. Я совершенно не имел понятия, для чего предназначалась данная комната. Не было даже никаких подсказок. Единственное что наводило хоть на что-то — очередные картонки. Кроме Бенди мне первым делом попалась на глаза картонка одного участника банды мясников, чьи имена за всё время я так и не запомнил, фокусируя своё шаткое сознание на более важных вещах, вроде выживания. Возможно в этой комнате находились ещё картонки, её масштаб казался также средним, но можно было заметить в ней ещё коридоры или опять же, комнаты. Комнаты, комнаты, комнаты… Они не заканчивались, а их количество только росло. Порой задаёшься вопросом, бесконечна ли студия в цикле или же нет. На полу рядом с картонной вырезкой участника банды что-то было написано и во мне разгорелся интерес. Спокойным шагом я подошёл к ней и осмотрел. «Тёмные лужи зовут». На пару секунд, наше тело застыло от ступора. — Я не помню таких надписей… — Прошептал я, нагнувшись и проведя рукой в перчатке по надписи на досках, написанной чернилами. Обычно, потерянные писали что-то свойственное их клейму или на крайний случай что-то связанное с религией Чернильного Демона, вместе с мистером Лоуренсом. Но никак не то, чего они боялись. — Слишком аккуратно написано. На буквах нет грязи… — Это заставило меня задуматься. Большинство надписей писались впопыхах, учитывая мой личный опыт и грязность каждой. Ни за что кто-то из жителей студии не мог так чисто, без разводов и пятен написать это, когда тебя в любой момент могут убить. Даже тогда, внутри меня находился комок нервов, так и крича о том, чтобы я смылся как можно быстрее и не рисковал своей жизнью. Единственное что хоть как-то могло намекать на грязь — это две лужи рядом, но находящиеся достаточно далеко, чтобы не задеть надпись. Я совершенно не имел понятия кто или что это и меня это пугало. От понимания что возможно тут кто-то был или даже всё ещё находится — моё сердце забилось быстрее, а сам я вздрогнул, почти готовый покрыться мурашками. Мне не хотелось здесь оставаться надолго. Мне не хотелось рисковать своей жизнью. Мне не хотелось умирать. Мне не хотелось драться за свою жизнь. Я просто хотел собрать как можно больше полезных вещей и убежать, как можно скорее и желательно без ссадин, ведь найти аптечки в студии очень трудно (Нормы безопасности не соблюдались ещё при моей работе здесь, буду честен). Не буду лгать, истекать чернилами — дело не из самых приятных, а даже противных. Я подобрал свой мешок вставая и можно сказать повесил его на своё плечо, готовясь идти в другую мини-комнату, пройдя под дверной аркой, что в принципе я и сделал. В этом месте было несколько шкафов и пару рабочих столов. Я естественно осмотрел их все, обрадовавшись тому, что если здесь кто и был — то он явно ничего не забирал, ведь помимо скучных бумаг и ненужных вещей, внутри я нашёл множество батареек (что они делают в столах?) и монет. Конечно, красть дело не самое хорошее и мне всегда было больно это делать, но я пытался успокаивать себя словами вроде «Они уже никому не нужны». Технически, я был прав. Но легче от этого не становилось. Когда я собирался уходить, то аккуратно сложил документы в одну стопку, чувствуя будто тем самым помогаю. Не успев я сам того понять — как моя рука столкнула со стола офисную лампу и она полетела прямо вниз на пол. Светильник громким звуком упал об твёрдую поверхность, разбившись в конечном итоге, скорее всего из-за своей старости. Трескучий шум разбитой лампы и звонкий звон отлетевших осколков стекла лампочки пронзил наши уши, словно острая игла. Резким движением я закрыл их от боли, сильно зажмурившись. Тогда до меня ещё не успело дойти, что эта случайная ошибка будет стоить мне многого. Я медленно распахнул глаза и опустил свои руки, после чего нагнулся чтобы собрать осколки и выкинуть их в урну рядом. Убравшись, я устало от своей трусости вздохнул и вновь взял пополнившийся батарейками с монетами и малой коробочкой лампочек — мешок, а следом и потащил его. Когда я вышел из узкой комнаты — я заметил, что чернил будто стало больше. Я почти полностью был уверен, что это лишь очередные глюки, но мой с Борисом интерес взял контроль и в следующую же секунду, я смотрел на одну из больших чернильных луж, которая находилась вплотную к стене, стоявшей посередине комнаты. Всё было как и тогда, у лифта. Тёмная как смоль субстанция смотрела на меня, а я в ответ и наоборот. Всё будто затихло. Я не слышал даже привычного капанья чернил.

Но спустя секунду, я услышал нечёткие и странные звуки.

Последующее за тем, что я помню — как на меня что-то выпрыгнуло. Оно полностью состояло из чернил, лицо монстра застыло в выражении крика, руки тянулись ко мне, будто за душой или сердцем, а ноги отсутствовали, так как-то существо было будто приклеено к лужам. Я сразу понял, кто это. Это были искатели. Они явно услышали шум, я виноват, что так облажался. И в тот момент, один из них схватил меня за ногу и руку, пытаясь затянуть в темноту. Я запаниковал, тело и разум перестали меня покорно слушаться и единственное что я мог — пытаться спастись, вырываясь что есть сил. «Всё не должно так закончиться, нет!» пронеслось в моей голове. Я принялся оглядываться по всем сторонам, тяжело и быстро дыша. Единственное что находилось рядом — мешок, недостаточно полный ни количеством, ни фунтами, дабы взяться за него и не быть утянутым. Но не найдя других вариантов, я быстро схватил его свободной рукой и замахнувшись ударил со всей силы искателя, молясь чтобы он меня отпустил. Мне потребовалось на удивление лишь два удара, после чего тот растворился, перед этим взорвавшись и оставив от себя пару пятен на полу и на стене, а также и на моих штанах. В тот момент я не проверял, но на футболки внутри не попало ни одной капли, что не может не радовать. Моё дыхание всё также не переставало возвращаться в норму, как и сердце с тряской тела. Я знал, что это ещё не всё. Если луж стало больше — жди нападение. Но драться припасами мне не хотелось, да и вариант не очень надёжный. Так что я ещё раз осмотрелся и заметил трубы, к которым после и подбежал. Те висели высоко, но благо, я не становился короче, что очень кстати. Я вырвал одну из труб со всей силы, готовясь убегать от нахлынувших чернил, но судя по всему, данная часть действительно была заброшена больше остальных. Из трубы капнуло лишь три раза, после чего я услышал жуткие звуки и повернулся, чтобы увидеть трёх искателей. Мне оставалось лишь драться, ведь от них не убежишь, в отличии от той же банды. Тогда стоило надеяться только на удачу. Я замахнулся трубой и ударил по одному, после чего отбежал, неизвестным мне чудом не попавшись в руки чудищу. Данную тактику я повторил ещё раз, пока не убил одного. Когда подползал следующий, то я воспользовался тем же самым способом. Проблема возникла исключительно с последним, ведь при первом же ударе она застряла в нём и я лишился своего единственного оружия. Пятясь от монстра, я столкнулся со стулом, чуть случайно передвинув. Не знаю, что тогда на меня нашло, но взглянув на него, я схватил его и со всей дури кинул в искателя, случайно проткнув того ножками мебели. Не успев я себя обвинить в настолько жестоком поступке — существо взорвалось, а труба и вместе с ним, оставив лишь парочку деталей, превратившихся в бесполезный хлам. Я всё ещё ощущал адреналин, так что не сильно огорчился потери и просто убежал, по пути в очередной раз схватив свои вещи и убегая куда-то в дальний коридор. Нутро подсказывало мне, что это ещё только начало и я знал это, так как не в первый раз выхожу за пределы безопасного дома. Впереди меня могло ждать что угодно и кто угодно, готовое убить просто за существование и данный факт заставлял оглядываться по сторонам, ни на секунду не теряя бдительность. Идя по захламлённому и грязному из-за чернил коридору с мигающим светом, я то и дело замечал двери и открывал их, не успевая даже зайти за угол. Большинство комнат являлись обычными мелкими кладовками, внутри которых мне попадались разные, порой интересные вещи, в очередной раз убеждая, что здесь никого не было ни малое количество времени. В одном были полупустые полки с супом, которые естественно меня обрадовали и я закинул их в свой «багаж». К сожалению, кроме супа там ничего более не было. В следующей кладовке, я обнаружил, что она была полностью заполнена разного сорта техникой для разных отделов и сама комната являлось достаточно большой, по сравнению с остальными. Внутри была куча проекторов, оборудование для рисования (точное названия я к сожалению не знал) и даже три скрипки и одно банджо. Удивительно, но я никогда до этого даже и не задумывался о том, что на бобинах, которые по какой-то причине всё ещё были в проекторе, могли находиться старые мультфильмы. Вариантов развлечений у нас дома кроме книг, рисования, карт и банджо не было, а эти немногие варианты мне уже давным-давно надоели, кроме того же рисования. Так что посмотреть что-нибудь как раз кстати (Если не учитывать, что меня передёргивает с улыбки дьяволёнка…). Была только проблема, что у меня совершенно не было проектора. В тот момент прямо передо мной их была целая куча, но они слишком тяжёлые, поэтому, возможно даже крепкая ткань не выдержит столько фунтов, не то что мой мешок, чудом не рвавшийся от возраста гобелена. Я простоял минут пять, думая, стоит ли мне в следующий раз выйти лишь ради того, чтобы забрать один. В ином случае — смысл брать бобины просто напросто отсутствовал, а сами они лишь забирали бы драгоценное место. Обдумав все за и против, я наконец забрал почти половину бобин, невзирая на желание забрать их все. К сожалению, хоть мешок был мне и во весь рост, но я не мог забрать всё, по одной простой причине. На каждом из проекторов их было две, а собрал с шести, так что их вышло в целом двенадцать, что заняло огромное количество места. После того как я аккуратно сложил бобины, то мой взгляд поймало оборудование для анимации, которым пользовался весь художественный отдел. «Хоть и один, но я хорошо продвинулся в рисовании» подумал я про себя. Только вот анимировать я так и не научился, поэтому даже будь у меня ещё много свободного места — брать бы эту штуку я не стал, да и отчаявшись не видел смысла, ведь никто кроме меня в любом случае не увидит мои работы. Говоря об этом, я также и не умел играть на инструментах, из-за чего и не взял бы скрипку. Единственное на чём я могу неплохо играть, так это на банджо, что уже есть дома. И даже так, я потратил очень много времени на такой низкий уровень, всё ещё часто совершая ошибки в нотах. Но несмотря на это, меня всё устраивало. Выйдя за дверь, я обнаружил, что хоть мой самодельный мешок и был полон где-то наполовину, но немалый вес я начал ощущать только недавно. По тяжести это было будто я нёс обычную сумку с продуктами. Может и тяжело, но терпимо и я имел возможность даже бегать с ней, что меня приятно удивляло. Но был главный вопрос «Как такое возможно?», раз руки Бориса совершенно не похожи на какие-нибудь сильные, в отсутствие мускул, а только наоборот, словно лапша, так как он являлся мультяшкой. Хотя возможно это и было причиной, ведь он не обычный волк, а персонаж мультиков, в которых можно делать что угодно. К сожалению, как в реальной мире, так и в цикле, от этой «мультяшности» почти ничего не осталось и необъяснимая сила как раз входила в список того, что не пропало. Последняя открытая кладовка (другая дверь была закрыта) напомнила мне о прошлом. А точнее говоря о том, как я крал нужные мне для рисования вещи из одной точно такой же кладовке в музыкальном департаменте, как боялся и чувствовал вину, как случайно подслушал разговор мистера Коннора и мистера Лоуренса, прячась. Честно говоря, мне и сейчас стыдно за свой поступок. Но теперь, ничего с этих полок не имело никакой ценности, а тем более чернила. Я забрал стопку листов, больше пока мне не нужно было, я лишь надеялся, что они не погнутся. А перьевая ручка у меня и так есть, поэтому кроме бумаги тогда я ничего и не взял. Собравшись с духом, я глубоко вдохнул и вновь вышел, быв готовым наконец пойти дальше, в ещё большую неизвестность. — Думаю, этого достаточно. — Промолвил я, стоя у двери. Собранного действительно было достаточно, но перед уходом мне хотелось проверить что находилось дальше, надеясь наконец найти хоть один автомат с закусками в нём. Я тихо топал вперёд, волоча за собой собранные припасы. Завернув за угол коридора, чуть пройдя я обнаружил, что впереди три ступеньки вниз. Спускаясь, я чуть приподнял мешок, на всякий случай. Данный коридор был ещё больше предыдущего и в нём даже что-то находилось, как например ещё одна фигурка уже другого члена банды мясников. У меня было плохое предчувствие и я ощущал, будто за мной кто-то следит в стенах коридора студии. Чувство не из самых приятных, а адреналин с прошлой битвы всё также не покидал наше тело, как и во время неё. Единственный плюс был в том, что я был готов бежать, если моё нутро меня не обманывало.

Кап. Кап. Кап.

Чернила капали с потолка, с паузой примерно в секунду-две. Под капающим местом находилась лужа, а рядом валялась пустая банка, которую судя по её виду — пинали. Повернув голову с грязного угла налево, я обнаружил ещё две таких же, но одна из них уже стояла, хоть и тоже была потрёпанной. Подняв нос я наконец удосужился посмотреть на продолжение коридора дальше, прямо в темноту, в конце которой стояла одинокая машина, частично ради которой я и вышел. — О нет… Нет-нет-нет-нет. — Шёпотом затараторил я, видя и остальные картонки банды. До меня в тот момент только дошло, где я нахожусь. На самом деле, я мог свернуть назад. Даже сам Борис был не в восторге от этой идеи и дрожал, пока я сглатывал. Но мне нужно было туда пойти. Мне нужно доказать, что я не трус. Да и не факт, что они действительно тут (Хотя я и знал, что сам себя обманывал). С этими мыслями, я сделал неуверенный шаг вперёд, оставив мешок со своими припасами, на случай, если мне придётся прятаться. Он явно не поместится в будку. не говоря и об удобстве во время бега. Спокойный шаг, шаги, кряхтение, рывок и бег. Я не помню детали, но я побежал, увидев, как меня заметил один из членов банды. В панике ища чудо-станцию, мой мозг пытался запомнить путь, пока окружение мигало вокруг. Они близко. Их стало больше. Но моё спасение было близко и я уже видел в конце очередного нудного коридора — нимб. Они стучали, когда я спрятался, но сломать дверцу им так и не удалось. С тем же кряхтением, что слышал ранее — они медленно начали уходить, давая мне спокойно вздохнуть и приоткрыть дверь, удосужившись проверить, чисто ли. Моё сердце громко билось, заглушая жуткие звуки студии, включая и тот странный звук, который мне ни капли не нравился. И по сей день я не понимаю, почему у меня мурашки по коже от звуков. Возможно, это из-за Бориса? Да, скорее всего. Пугливый волк, но… и я не лучше. Даже сейчас, я бегу, но не дерусь. Только вот что ещё остаётся мне делать? Риск в студии — нередко заканчивается смертью, что случилось однажды и со мной. В любом случае, оно сейчас не особо имело значения и мне стоило аккуратно вернуться к автомату. Монеты в наших карманах издавали дзынь, из-за чего пришлось придерживать их, дабы не привлечь ещё раз внимания. Но кроме этого — было тихо… Слишком тихо. Мне стоило запастись содержимым автомата, пока они не вернулись. Это я и сделал. Монеты, кнопка. Никогда бы не подумал, что у меня будет хватать денег на покупку чего-нибудь оттуда, но вот, я здесь! Возможно моя мама была права и нужно во всём искать плюсы. Даже в том месте, где я теперь нахожусь и живу. У меня… у него потекли слюни. Из глубоких карманов буквально вываливалась еда, а батончик в нашей руке — выглядел как никак аппетитно. — Хорошо, большой приятель. — Сказал я, желая улыбнуться, стояв рядом. Наша вторая рука потянулась к язычку и начала открывать его. — Немного перекусить после этой беготни — нам не помешает. — Его мордочка заулыбалась до ушей и будь у Бориса хвост, опять же, он бы нас сдал, биением об пол. Медленно и тихо направившись к своим вещам и попутно поедая шоколадное сокровище, внутри хрустящее — я решил прислушаться к звукам, пока мой друг — был занят едой. Всё ещё тихо. Я знаю, что мне стоит радоваться в такие моменты, но когда на тебя нападают за сто раз по дню — начинаешь слушать даже капанье труб. Подходя, мы не заметили тени. Нас обоих это уже насторожило и мой сосед опустил одно ухо. Не увидев того, ради чего мы вернулись — тот мультяшно на это отреагировал, подпрыгнув и поджав лапы. «Должно быть банда забрала», подумал я. «Вот почему они так притихли», добавилось позже. Устало вздохнув, я вернул себе контроль, сразу после доеденной сладости. Мне не хотелось возвращаться. Мне не хотелось иметь с ними дело. Только вот и своеобразный рюкзак — оставить я не мог. — Не волнуйся, главное в этот раз — быстро бежать. Мы успеем до лифта, даю слово. — Пообещал я Борису, стараясь его успокоить. Он понял меня, раз отдал контроль. Мы не всегда ладим, но я благодарен, раз мне придётся оставаться в теле одного из мультяшек — то это именно Борис. Мы с ним чем-то похожи, уж не знаю чем. Направившись обратно, мы обошли множество коридоров и ни в одном не было ни банды, ни наших припасов. Лишь паутина, картонки, постеры, мусор и прочее, что в них есть. Оставался только один, в который мы и пошли. Проходя, я заметил радио на бочке, которое играло «Swinging in Hellfire Follies». То будто издевалось, говоря, что тупо дрожать за каждый звук, ещё и мешая прислушиваться к звукам. Я медленно продвигался, но наконец увидел под мигающим светом — наш некий рюкзак, около сетки. Я не обратил внимание больше ни на что. Это и было моей главной ошибкой в тот момент. Вернувшись назад, я б оставил всё и убежал к лифту. Мы взвесили груз себе на плечи и собирались идти, как я заметил надпись на стене. «Привет». Холод пробежал по венам (насколько они реальны), а я почувствовал взгляд на своей спине. И это был не взгляд рисунка Бенди за сеткой, нет. На меня явно кто-то смотрел. Я медленно обернулся и увидел Его, под мигающим светом. Эта улыбка с гадкой слюной. Эти вонючие чернила. Эти мягкие рожки. Даже где-то отрубленная мною и Дот стопа, не хватало лишь его худощавости, которая на этот раз — была прикрыта одеждой. Чернильный демон здесь. Я сделал рывок и с огромным грузом — побежал к лифту. Он явно хотел поиграть и скорее всего, считал время, перед тем, как побежать за мной. И времени у меня — уж точно было немного, так как лифт находился не так уж и далеко, лишь в пару комнатах и коридорах дальше. И я оказался прав. Лишь через три или пять секунд, я услышал скрип пола сзади меня. Теперь я точно знал, куда делась банда. И я не хотел оказаться на их месте. — Всё хорошо, мы справимся. — Уверенно повторял я, напуганному другу, сам боясь стать новой игрушкой. — Только продержись ещё немного, хорошо? — Силы быстро пропадали и мы изматывались, убегая. Я чувствовал Его взгляд на моём затылке. Сам того не желая, мозг рисовал картины, как Он рычит и догоняет нас. Нет, нет. Я не хотел об этом думать. Мне хотелось побиться головой об что-то, заглушив эти мысли, но времени на это не было. Мы молча продолжали бежать, чуть ли не спотыкаясь, пока «Бенди» даже ни капельки не устал. «Чёрт», подумал я. «Лифт уехал». Я быстро нажимал на кнопку и слышал скрежет металла, ехавший вверх. — Быстрее, быстрее. — Тыкание никак не помогало, но мне было не до логики. Кому, чёрт возьми, до такого есть дело, когда на тебя бежит монстр? Явно не мне. А тот всё приближался, уже почти стояв у входа в склад. Только тогда, когда он её перешёл — лифт приехал и открылся, а я нажал на свой этаж. Чудовище потянуло в мою сторону свою руку, но двери кабины зажали её, явно причинив тому боль, судя по моему личному опыту (Если эта тварь вообще способна на человеческие чувства). Когда всё пронесло — мы упали на пол, глядя на лежащий у кнопок мешок. Далее была сильная передышка, пока сердце стучало уже от недостатка воздуха. «Я смог. Мы смогли». Единственная мысль, которая была в голове всю поездку в лифте. Только выйдя, её заменило «это наш рекорд!». Мы оба заулыбались, устало тащившись в сторону убежища. К тому времени, места уже ни на какую камеру не хватало, из-за чего я и решил оставить это на другой раз. Оказавшись дома, мы устало вздохнули и начали разбирать все внутренности мешка, как покупки из магазина. Вечер (или это было утро?) закончилось тем, что мы смотрели мультфильм с Бенди и Борисом, как бы иронично это ни было. На будущее, заканчивая писать, что произошло за день — я бы посоветовал будущему себе не брать столько вещей за раз, так как это намного замедляет бег и заставляет мышцы на следующие сутки — болеть. Завтра на обед у нас будет суп.