Сделка с ангелом

— Хэй, новенький! Здесь я сижу! — гаркнув на весь класс, Девид попытался сдвинуть наглого блондинчика с места. Ха! Тот даже бровью не повел, лишь придвинулся поближе к Линдси, пышногрудой шатенке, и что-то ей сказал такое, от чего девушка покраснела и начала заливисто смеяться, поглядывая на рассерженное лицо Дейва. Но наш футболист тоже был не из робкого десятка, а посему и сдернул нахала за шкирку. Вернее сказать, попытал удачу. — Парень, у тебя какие-то проблемы? — поинтересовался, вставая, блондин, а-ля святая невинность. Не удержавшись, я прыснула со смеху, так и не сев за парту. — А ты что смеёшься, Андертон? Тоже по шее хочешь? — угрожающе обратился ко мне Дейв. Я уже собиралась сказать Миллеру все, что о нем думаю, как в класс вошла мадам Монтегю, преподающая нам французский язык. — Что у вас тут происходит? — с слёгким акцентом спросила женщина. — Мадам Монтегю, наша Рьяна вновь лезет не в свое дело! — воскликнула Линдси. Я, признаться честно, слегка оторопела, ведь за время разборок парней не сказала ни слова. — Андертон, etre gentil, сядь на свое место! — строго сказала преподавательница. Поджав губы, я села, ни рискнув высказаться. Мне, вообще, очень полезно молчать. — Миллер, какие-то проблемы? — Нет, мадам Монтегю, — сказал Дейв и сел подле меня, на единственное свободное место — французский прогуливать никто не решался из-за крутого нрава учительницы. *** Нет, это всё-таки возмутительно! Уже пол урока Линдси ворковала с новеньким, а никто и бровью не повел, ведь эта сучка — дочь директора. Хоть пай-девочкой я никогда не была, но и выводить мадам из себя тоже не хотела. Оставалось лишь недовольно пыхтеть под насмешливые взгляды с соседних парт. Несмотря на то, что война между мной и этой белобрысый длилась не первый год, её отец не решался меня исключить, будучи очень мнительным. Он, правда, верил во все байки про ведьм и не хотел злить миссис Андертон. Дейв к этому моменту стал мрачнее тучи и изредка посматривал на девушку взглядом побитой собаки. — Дейв, а ты знал, что наша Линдси не от тебя залетела? — шепотом, но чтобы слышал весь класс сказала я, не утерпев. Реакция не заставила себя ждать, Миллер замер, словно забыл как дышать, и медленно повернулся в мою сторону. На него было жалко смотреть. Так тебе, Линдси! Шалавливая, ты, сучка! Я ужасно хотела засмеяться, но концерт ещё не окончен, нужно добить остальных, так же внимательно слушавших, что происходит за первой партой. Линдси почему-то тоже молчала. — Ты в этом уверена? — с трудом выдавил из себя парень, которого пытались женить на себе насильно. — Ну, я же ведьма, сам говорил, — самодовольно улыбнувшись, я лукаво посмотрела на него. — Андертон! Заткнись!... - прошипела Линдси. Неужели я и в это раз угадала? Ха! Надо будет у бабули на полном серьезе поинтересоваться насчёт этого. — Линдси, это правда? — шокировано глядя на «подругу» широко раскрытыми, спросила Одри. Миниатюрная, кучерявая блондинка театрально приложила руку к груди, тяжело вздохнув. Что ж, Линдси, похоже, ей тоже чем-то на солила. Но узнать правду никому так и не удалось. Покрайней мере пока. — Мадам Монтегю! Андертон намеренно срывает урок! Спасение утопающий — дело рук самих утопающих. Ох, как же это все очевидно… Что ж, попытка засчитана, но: — Мадам Монтегю, моя бабушка интересовалась, как там Ваше здоровье? Не нужно ли Вам ещё настойки? Преподавательница изменилась в лице. С раздражённого оно сменилось на недоумевающее, а потом и вовсе испуганное. Ещё одна пометочка — нужно узнать от чего лечится эта дама. — Так, Mon cher. Пишем дальше, — словно ничего не произошло, мадам Монтегю повернулась к нам спиной и продолжила что-то писать на доске. Шатенка же прожигала меня взглядом, обещаяя все кары небесные. М-дааа. И кто меня за язык тянул? Ведь бабуля предупреждала: «Если не можешь сказать что-то приятное — молчи». Линдси теперь меня прикончит. Она-то, в отличие от своего папочки, никакими предубеждениями не страдала. Практически не слушая преподавательницу, я обдумывала план побега из школы. В какой-то момент ко мне в голову пришла необычная идея. Колдунья я так себе, но сейчас это мне только на руку. Сосредоточившись на странном фикусе, стоявшем на книжной полке в шкафу напротив, я решила заставить его цвести. В середине февраля. Бабуля, конечно, была способна и не на такое, но я не она. В течение пяти минут ничего не происходило — фикус не поддавался. Голова уже была готова взорваться, когда, наконец, я почувствовала тонкую струйку крови, текущую из моего носа. Ещё чуть-чуть…