Вестник счастья

– Да будет Свет твоим проводником на протяжение долгих-долгих лет! Да не затронут твою душу сомнения и не потревожат её помыслы Тёмных! Ведь нам известно... –Зирохцесс кивнул, не спуская с губ мягкой улыбки. В этот день он кивал и улыбался, кажется, больше, чем делал это за весь год. – Мастер Тивериус, благодарю за тёплые слова и напутствия. – Друг мой, да будет Свет твоим спутником и да сохранит он эту прелестную штуковину и того, кто тебе её подарил! – Ютион с любопытством качнул небольшой амулет болотного цвета, свисавший с вершины зелёного посоха. –Отправляешься в лес? – Благодарю тебя, Ютион. Ты как всегда проницателен. Ютион махнул рукой: – Пустое. Позволь, прежде чем ты скроешься, тебя кое-куда сводить. – Зирохцесс! –Альтэна вихрем подлетела к имениннику, – мы очень рады, что ты пришёл! Мастер Тивериус дал разрешение устроить небольшое празднование! Ах, как это чудесно, правда же? – Мастер Зирохцесс, да будет Свет Вашим союзником! – Мастер Зирохцесс, а сколько Вам лет? – Мастер Зирохцесс, с днём рождения!! Гул голосов всё больше терялся позади, пока маг углублялся в лес. Закрыв глаза, двигаясь по памяти без страха споткнуться и упасть, Зирохцесс шёл вперёд, вслушиваясь в шелест только-только появляющейся листвы, журчание первых ручейков, щебетание редких птиц. Протыкая концом посоха ещё промёрзлую землю, он ощущал, как полнятся магией недры, как зарождаются первые корни деревьев и луковки цветов. Остановившись на небольшой поляне, он обнаружил, что на ней уже совсем не осталось снега. Не без удовольствия отметил местами зеленеющую траву и небольшое гнездо на широкой ветви дуба. Он обратил свой взгляд на нежно-розовые облака. «Отец.. Быть может, когда-то ты так же смотрел на облака. Но что ты видел? Что чувствовал? Желание обладать этим? Укротить эту свободу неба, взять под узду ветер.. Нет, это всё чуждо, противно мне. Чувствовал ли ты то, что чувствую я спустя столько веков, стоя на земле и глядя на небо?» Несколько птиц взлетело в воздух, недовольно пища. Где-то совсем близко с верхушки дерева упал ворох снега. Послышалось активное копошение и чьи-то осторожные шаги. – Здравствуй, Ингвэр. Гостья остановилась. – Да как ты делаешь это каждый раз? –не скрывая недовольства от неудавшегося сюрприза, пожаловалась ведьма. – Твои шаги я узнаю из тысячи. Нежная улыбка коснулась губ мага, он повернулся, чтобы стоять с ней лицом к лицу. – А чего ты здесь один? Я думала, у вас там большое празднование, – немного неловко переступив с ноги на ногу, огляделась Ингвэр. – Ждал тебя. Ингвэр вспыхнула искрами смущения и злости, когда разглядела намёк на смех в глазах Зирохцесса. – Ты смеёшься надо мной! – Обиженно сложив руки на груди, Ингвэр хотела развернуться спиной или вовсе уйти. «Да как он смеет смеяться надо мной?!» Но на плечо ей легла тёплая ладонь. Второй ладонью Зирохцесс провёл по пушистым волосам, убаюкивая искры обиды. – Прости. Не смог сдержаться. К тому же я действительно ждал тебя. – Ингвэр, сменившая гнев на милость и в этой милости утопающая, была готова позволить заключить себя в объятия, но встрепенулась и сделала небольшой шаг назад. – Так уж и быть, я прощаю.. –Она бросила стремительный взгляд на лицо мага и скорчила рожицу. –У меня есть кое-что. Она порылась в небольшой напоясной сумке и осторожно вынула из неё совсем не большого размера шар. Протянув его Зирохцессу, она выжидательно следила за его реакцией. Зирохцесс осторожно перекатил шарик по ладони, взял его в пальцы и взглянул поближе. – Это был единственный подснежник, сохранившийся после опытов Церонора, из всех, что появились по ту сторону леса. С помощью магии высшего порядка мне удалось заключить его в твёрдую оболочку, –гордо глядя на своё творение поделилась ведьма, не упоминая, разве что, что опыты Церонора были начаты с лёгкой руки и тяжёлого удара Ингвэр и заключались в поиске вещества, что могло бы затвердеть, сохранив при этом прозрачность и не испортив бутон. Зато какой результат! Зирохцесс смотрел на застывший цветок, боясь лишний раз напрячь пальцы. Белые лепестки были столь нежными и хрупкими, но хрустальный шар не позволял внешнему воздействию хоть как-то навредить цветку. «Вестник весны, –подумал Зирохцесс и посмотрел на Ингвэр, которая, почти не дыша, следила за ним, –как вестник счастья». – Наверное, уже скучно отмечать день рождения, когда тебе столько лет? –Ингвэр облокотилась о плечо сидящего рядом мага. – Каждый год как прошлый, ничего нового. Зирохцесс дал ведьме расположиться удобнее и, когда она перестала копошиться, вернул свою руку на её спину. – Не соглашусь с тобой. Может, это всё не так впечатляюще, как было в первые сто лет жизни, но каждый год так или иначе превносит в жизнь что-то новое, ранее не известное. Погляди, – Зирохцесс обвёл взглядом окружающие их деревья, – этот лес стар, эти деревья повидали не один век и не одну сотню магов, но каждый год здесь зарождается новая жизнь и появляется ранее не веданый гость. Новые побеги становятся частью леса, слетают свои корни с корнями старых древ, становятся с ними одним целым. Так и жизни людей, какими бы долгими или короткими они ни были; всегда в них приходит что-то новое. – Ингвэр умиротворённо огляделась. И маг не сомневался, что она видит окружающую её жизнь так же, как видит её он. Может, менее могущественной видится она ведьме, может, не столь полной мелочей, но, без всяких, сомнений, такой же прекрасной. – И я буду счастлив, если это новое останется со мной на всю жизнь. Ингвэр лишь широко улыбнулась и сильнее прижалась к тёплому боку. На небе всё ярче разгорались звёзды. – Владыка, а что мы всё-таки празднуем? – Церонор снова наполнил бокал, – в последний раз когда я вот так угощал кого-то, в бокале было точно не вино, – он захохотал, пригубив из бокала, но закашлялся. – Пей, пока дают. А не языком трепи, – зельевару едва удалось увернуться, прежде чем тяжёлая рука Фобариза хлопнула по его спине. – Владыка не обязан объяснять. Алмагот ничего объяснять и не собирался. Он повернулся к окну, приветственно приподнял бокал, словно обращаясь к небу. И взглянул на звёзды, ожидая, что тьма скроет позволенную сегодня, едва заметную улыбку.