Когда второстепенный персонаж влюблен

      — И зачем я ему всё рассказала?              Избежать наказание за свой несовершённый поступок у Ли не получилось, поэтому девушка сейчас убирается в пустующем школьном дворе. Опираясь на метлу, с которой полчаса назад бегала от одного конца площадки к другой, брюнетка вспоминает разговор с Джеюном. Казалось, это был последний человек, с которым она могла бы поговорить о своих проблемах. Да тот же Чонсон больше подходил, потому что этот парень никогда не смотрел на Джиу с ненавистью и не пытался в очередной раз подколоть; ну или взять того же Сону, крутящегося около старшего Ли, но всегда смотрящего на девушку с сочувствием. Любой человек подходил, кроме самого Шима. Просто потому что… ну Джеюн вовсе не тот, кому можно было всё рассказать.              Их связывал лишь старший брат Ли, который в детстве любил зависать с Шимом на детской площадке, где, по иронии судьбы, Хисын ещё и приглядывал за младшей сестрёнкой. Встреча этих двоих была неизбежной, и с первых взглядов они не понравились друг другу. А становясь взрослее, эта неприязнь становилась всё больше. Но ненависть… Сколько себя помнит Джиу, она и правда никогда не питала таких чувств к этому парнишке, что улыбался ярче солнца. Но всё же Шим ей не нравился. Возможно, это была детская ревность. Однако сейчас Джиу об этом не беспокоится.              Её беспокоит то, что она растаяла рядом с Джеюном, которому поведала небольшую часть своих проблем и переживаний.              — Как ты?              — Когда ты прекратишь подкрадываться ко мне? — Джиу недовольно вздыхает, разворачиваясь к своему нарушителю тишины. — Нет, ну, правда, Чонсон, разве так делают нормальные люди?              Парень самодовольно улыбается, между его губ красуется ярко-розовая сладость, кажется, это клубничный чупа-чупс, а на переносице Пака расположился белоснежный пластырь. Белоснежная рубашка, как и обычно, не заправлена, на голове полнейший беспорядок, да и такое чувство, будто Чонсон только недавно проснулся.              — Подумаешь, — отозвался ученик, пытаясь поправить свои волосы. — Ты лучше скажи, как ты? Разговаривала с Аён?              При упоминании подруги Джиу опустила голову. На самом деле девушке пришлось переступить через себя и извиниться за то, чего не делала. И это было сделано не для себя. А для общественности, окружения, которое давило на Ли, не давая покоя своими разговорами и задирками. Джиу не хотелось создавать ещё больше проблем, поэтому извинения были единственным выходом для того, чтобы пожить хоть наполовину спокойно. Ругаться в очередной раз с родителями брюнетка уже не сможет, сил становится меньше, как и надежда на то, что девушку в скором времени поймут.              — Всё хорошо, — отвечает Джиу, пряча свой взгляд за локонами волос. — И с Аён всё в порядке. Я извинилась.              — За что? — раздался за спинами ещё один голос.              Джеюн, вставший посреди коридора, с удивлением в глазах смотрел на двоих учеников. Его пиджак покоился на широких плечах, рукава длинной и белоснежной рубашки были небрежно закатаны до локтей, открывая вид на сильные и напряжённые руки, пуговицы её расстёгнуты и из-под неё выглядывала чёрная футболка с непонятными надписями, которые Джиу даже разбирать не хотела.              — За всё хорошее, — отозвалась Ли. — Нет, ну вот как Судьба меня с вами обоими свела? Друзья моего брата интересуются моей жизнью, как-то странно.              — А при чём тут твой брат? — недоумённо смотрел Чонсон на девушку. Он подходит ближе, укладывая свою ладонь на макушку Джиу, начав теребить мягкие пряди. — Мы хотим быть твоими друзьями, и да, твой брат – совершенно не помеха.              — Йа!              Джиу пытается оттолкнуть Чонсона от себя, но тот лишь смеётся сильнее, наклоняя ближе. Джеюн видит, как на лице недовольной до этого Джиу проскальзывает маленькая улыбка. И кажется, сердце Шима пропускает ещё один удар. Он пытается успокоиться, а после присоединяется к ребятам, начиная защищать Джиу от нападения старшего.              Ли с весёлым криком прячется за широкой спиной Шима, чувствуя рядом с ним как за каменной спиной, пока Пак пытается достать девчонку, что недавно больно ущипнула его за руку. Её маленькие ладошки впились в ткань рубашки, а голова иногда касалась сильного плеча Джеюна, который улыбался шире, стоило Джиу начать смеяться.              Сейчас казалось, что жизнь налаживается. Будто в сюжете Джиу, который она когда-то себе сама напридумывала, появилось что-то необычное, наконец-то что-то хорошее. Словно начинается белая полоса после бесконечной чёрной, что была наполнена разочарованием, болью, ненавистью, завистью. Этот радостный смех, добрые взгляды, бессмысленные разговоры. Все они здесь, она слышит, видит и участвует. Девушка чувствует приятные прикосновения, яркие смешки, грозные возгласы и смешливые слова защиты. И ей впервые захотелось прожить свой сюжет по-другому.              — Так что, не думай, что общаемся мы лишь из-за твоего брата, — говорит Чонсон, когда их детские игры закончились. — Я правда хочу дружить с тобой, и, если получится, стать тебе тем братом, которого тебе не хватало. Просто потому что ты заслуживаешь этого.              Парень гладит девушку по волосам, мягко улыбаясь. Чонсон давно заметил, что Джиу – маленькая девчушка, которой не хватает любви. И нет, эта не та подростковая любовь, о которой сейчас плачутся её ровесницы. Совсем нет. Девушке не дали той любви, которую должны были дать ей близкие – родители, брат, друзья. Но все они будто не замечали своей оплошности, делая из бедной Ли своеобразного монстра. И Чонсон, на свой страх и риск, захотел стать для этой непростой Джиу тем, кто сможет подарить хоть небольшую долю того, чего не хватает ей. Он не знает, правильно ли поступает, что врывается в чужую жизнь, но вроде как друзей обычно так и заводят? Спонтанно, неожиданно и странно.              Чонсон улыбается, а после уходит, приговаривая, что ему ещё нужно отчитаться перед администрацией школы за сегодняшние пропуски. Он машет оставшимся на прощание, замечая краем глаза, как Джеюн не сводит своего взгляда с Джиу, что в ответ качает своей ладонью из стороны в сторону.              Когда старший скрывается в глубине коридора, Джиу с мягкой улыбкой на лице переводит взгляд на Джеюна, что всё это время даже не пытался скрыть своё любопытство.              — И ты тоже хочешь заменить мне Хисына? — сузив свои кошачьи глазки, спрашивает Ли. — Я двоих не выдержу.              — Я не собираюсь становится твоим братом, — усмехается Шим, укладывая ладонью свои волосы. — Мне хватает своих младшеньких… но быть твоим другом – звучит неплохо, верно?              Джиу с удивлением смотрит на Джеюна снизу-вверх.              «Быть моим другом?» — повторяла в своей голове брюнетка, всё ещё не веря своим ушам. Шим Джеюн – улыбчивый и игривый парень, со своими тараканами в голове, так ещё и один из друзей родного брата – хочет стать её другом? Немыслимо. Совсем недавно они доставали друг друга, откровенно насмехаясь. Не было и дня, когда эти двое спокойно разговаривали друг с другом. Так, что же сейчас изменилось?              Джиу стала взрослее или Шим перестал привлекать внимание девушки лишь своими издёвками? Непонятно. Но ясно точно, что Джиу больше рада, чем озадачена данной ситуацией.              — Хорошо, друг, — улыбается Джиу, смотря на Джеюна. — Теперь ты от меня не отделаешься. Будь готов к самым странным и ужасным слухам.              — Плевал я на них с высокой колокольни!              Джеюн резко выхватывает метлу с рук девушки, убегая в противоположную сторону. А Джиу, заметив игривую улыбку на лице знакомого, со смехом бежит за другом.              Девушка не уверена, к чему приведёт это решение – подпустить двух совершенно разных и не особо знакомых людей. Но впервые Джиу чувствует лёгкость после принятия выбора. Её не терзает совесть, она не думает о других. Её новые друзья, по какой-то причине, вселяют в девушку силы и уверенность.              И пока ученики шумят в тихом коридоре, они не замечают тёмной фигуры, что наблюдала всё это время за ними. И этой личности уж слишком делает больно счастливая улыбка Джиу. Её хотелось стереть, чтобы Ли снова вернулась к своей серой жизни.