Когда второстепенный персонаж влюблен

      – Пожалуйста, больше не заставляй меня волноваться. – Хисын, под конец своей огромной тирады, которую вылил на Джиу, как только девушка привела себя в порядок, уже остыл, поэтому голос его более спокойный, нежели был раньше. – Хотя бы проверяй заряд телефона, когда будешь за понравившимися тебе парнями бегать.              Он усмехается, когда младшая кидает в него подушку, ловка избегая удара, затем поднимается с кровати, а Джиу недоумённо смотрит на него:              – Не только я с Джеем хотели с тобой поговорить, – отвечает мгновенно Хи, видя, как на лице Ли расцветает приятным румянец. – Твой Ромео ждёт не дождётся. А я вот думаю, может, ну его, прогоню со своей комнаты, посмотрим с тобой фильм какой-нибудь. Пускай побегает за тобой, как ты это делала.              – Нельзя поступать с человеком так же, как и он поступил с тобой. Надо быть выше этого, – шепчет Джиу, тем самым привлекая внимание своего брата. Он смотрит на девушку, что в своих руках перебирает краешек тёплого одеяла, и вздыхает.              Когда-то в этой красивой и добродушной девушке была маленькая и совсем наивная сестрёнка, которую нужно было уберегать от всего, что могло бы причинить ей боль. «Даже странно как-то, – думал Хисын, посматривая на Джиу. – Я не сделал всего того, что обещал тебе. Но ты всегда относишься ко мне с неимоверной теплотой, которую я даже не заслужил… А сейчас удивляешь такими речами».              – Кажется, кто-то слишком быстро взрослеет, – Хи напоследок улыбается слабо, а после оставляет Джиу наедине с собой, совсем ненадолго.              И пока её одиночество не потревожили, она хотела хоть чуточку понять, что с ней произошло за это время. Как Джеюн узнал, что она пропала, зачем он искал, если игнорировал всё время, почему именно Шим нашёл её, такую разбитую и никому ненужную? Эти вопросы потихоньку съедали Ли изнутри. И как только дверь с небольшим скрипом открылась, Джиу старалась выглядеть более собранной, чем было это на самом деле.              Джеюн оказался около кровати неслышно, словно подкрадывался к девушке тихо и незаметно, как хищник к своей жертве. Однако он не хотел съесть её, его тёплая ладонь аккуратно и как-то совсем неловко коснулась руки Джиу, мягко обхватывая мизинчиком чужой. Выглядело это по-детски и слишком уж невинно, да и наивно как-то. Да только Джеюну плевать. У него внутри такой хаос был, когда ему сказали, что Джиу пропала. Когда он бегал по всем улицам, на которых был, ему не оставалось ничего, кроме как молиться, чтобы с девушкой было всё в порядке. А как только он заметил её, сидящую под небольшим навесом, полностью промокшую и с пустыми и стеклянными глазами, сердце так бешено застучало внутри. Хотелось кричать, что он нашёл. Нашёл Джиу, девушку, что забрала его сердце с собой, целой и невредимой. А сейчас она легко улыбается ему, отвечая на прикосновения, слегка сжав в ответ его мизинец. Ли больше не смотрит на него потерянным взглядом, он слишком тёплый для этого. И почему-то всё сразу становится на свои места.              Только вот Джеюн всё же возвращается в реальность.              – Прости, – он отпускает пальчик Джиу, возвращая свою ладонь на собственное колено. – Я ведь не должен такое вытворять, когда ты в отношениях.              Тишина, повисшая между ними, была такой неловкой, что Шиму хотелось провалиться сквозь землю. Джиу ничего не говорила, не отрицала, не подтверждала, и это заставляло Джеюна нервничать. Может, он не должен был говорить, что знает об этом, и делать то, чего не должен?              – Что? В каких отношениях, Джеюн? – голос у Джиу чуть охрипший, но всё такой же родной и милый для Шима, что он даже приподнимает уголки своих губ.              – Мне Аён сказала, что ты с Сонхуном начала встречаться, это было на колесе обозрения – он признался тебе. – Звучал Джеюн как можно отстранённо, только вот внутри сердце пульсацией больно отдавало по груди.              Джиу выпучила свои кошачьи глазки и нахмурила свои бровки, вызывая у Джеюна лёгкий смешок. «Даже в удивлённом виде она такая милая, – думал парень, наблюдая за девушкой. – Как я могу не любить её, даже когда сердце уже занято другим?».              – Да, он признался мне, – начала девушка, полностью повернувшись к парню. – Но я… отвергла его. И уж тем более я не состою с Сонхуном в отношениях. Откуда ты вообще взял, что я согласилась быть его девушкой?              – Аён сказала, что, если ты выйдешь с браслетом в руках, значит, ты приняла его чувства… А у тебя как раз он и был.              – Этот браслет я приняла в качестве нашей дружбы. Сонхун может быть мне только другом, не больше. Я не люблю его.              Её тёплая рука коснулась его, снова выпрашивая долгожданные касания. Казалось, проведя время под холодным дождём, Джиу стала уж слишком тактильной. Она перебирала длинные пальцы Джеюна, мягко прикасаясь к ним. Её чуть прохладные кончики желали чужого тепла, перебегали с пальчика на пальчик, заставляя Джеюна теперь улыбаться облегчённо. Внутри как будто пластырь на рану заклеили аккуратно и нежно, прямо как прикосновения самой Ли.              – Эта Аён... – Джеюн вздыхает, а после смело заключает ладонь Джиу в замок со своей. – Господи, почему я сразу не спросил тебя об этом?              – Вот и мне интересно, Шим Джеюн, – подхватила Джиу. – Ты, не разобравшись в чём дело, начал игнорировать все мои попытки заговорить с тобой. Знаешь, как мне было обидно? Ты понимаешь, каково это, когда любимый человек тебя игнорирует? Я с таким сталкивалась дважды. Но этот, второй раз, намного больнее. Не игнорируй меня больше, прошу. Следующего раза я точно не выдержу.              Девушка опускает голову, стараясь подавить слёзы, что просились наружу. У Джиу и правда был ужасный опыт в любви. Её прошлую влюблённость даже не воспринимали всерьёз, её чувств не замечали или не хотели замечать. Будто она была влюблена в того, кого в помине не существует. В этот раз же всё было чуточку по-другому, ведь в сердце этой юной девушки была небольшая, совсем уж крохотная надежда на то, что взаимно всё: эти короткие и частые взгляды, случайные прикосновения, шуточки, понятные только им двоим, и эта особая атмосфера, когда они оставались наедине. Казалось, будто звёзды на небе наконец сошлись, и Джиу заслужила свою предначертанную любовь. Только вот снова всё пошло не так.              – Любимый?              – Ты реально из всего, что я сказала, услышал только это? – она горько усмехается, а после поднимает голову и серьёзно смотрит на удивлённого шатена. – Ты мне очень-очень нравишься, Джеюн. Не знаю, когда это началось, но ты постепенно влился в мою жизнь, о которой я всегда мечтала. Ты стал моим первым другом, ты стал лучиком солнца и надежды в той темноте, в которую я была погружена. Ты стал моим спасением, моей причиной ежедневной улыбки. Рядом с тобой я не боялась быть собой, показывать все свои эмоции. Ты был рядом всегда, когда я улыбалась, смеялась громко, неловко шутила, глупила, плакала… Ты подарил мне столько незабываемых моментов и чувств, что я не могла не влюбиться в тебя. Поэтому, да, любимый человек в моей жизни – это ты.              Джиу наблюдает, как на лице парня сменяются эмоции – глаза с золотистым оттенком искрятся всё сильнее, на щеках застывает радостная улыбка вместе с неглубокими ямочками, в которые тыкнуть пальчиком хотелось. Да и сам Джеюн просто светился – таким она его ещё не видела. Казалось, внутри него зародилось что-то новое, что-то такое, что видит только Джиу.              И эта была любовь. Самое невинное и неизведанное чувство на земле. Тайна, вызывающая до сих пор множество вопросов, но ответы на них можно найти лишь постепенно. Любовь – вечная загадка, которую разгадывать нужно вместе.              – Господи, какой же я дурак… – Джеюн вздыхает с улыбкой на лице, а после своими сильными руками обхватывает аккуратно щёчки Джиу, заставляя девушку не отрывать от себя взгляда шоколадных глаз. – Ты мне тоже нравишься, Ли Джиу. Ты мне понравилась тогда, когда резко предложила закопать топор войны. Я думал, это твоя очередная шутка, но наблюдая за тобой каждый день, я понимал, что ты изменилась, снова, не такой была, какой я знал тебя в детстве. Это меня, откровенно говоря, испугало. Я не хотел терять тебя, ту Джиу, которая спряталась где-то внутри тебя, ту, о которой я время от времени вспоминал. Знаешь, наблюдать за твоими переменами было тяжело – то один день ты улыбаешься ярко, то ты ругаешься с кем-то, то плачешь на крыше школы, не давая никому себя пожалеть. Было больно. – Джеюн вспоминает, как искал Чонсона для того, чтобы передать ему слова завуча, который так кстати поймал Шима, но нашёл не только старшего. Джиу тогда плакала и жаловалась Джею на несправедливость, которую проявили Сонхун с Хисыном в тот день злополучной ссоры. Видеть такую поломанную Джиу было сложно. Сложно было не ворваться к ним, чтобы заключить эту девочку в объятия и сказать, что ты готов на всё, лишь бы с её прекрасных глаз больше ни слезинки не вырвалось. – Я не знал, как помочь тебе, и всего один вечер на площадке изменил всё. Я поначалу даже боялся к тебе подходить, думал, что прогонишь, но ты этого не сделала. Ты доверилась мне и рассказала о произошедшем. Тогда я где-то внутри для себя решил, что может я становлюсь чуточку особенным в твоих глазах… А после с каждым проведённым временем я влюблялся в тебя всё снова и снова. Даже сейчас, смотря в твои прекрасные глаза, я до сих пор не могу выразить, насколько сильно ты мне нравишься. Я, кажется, люблю тебя.              Его лицо с каждым произнесённым словом становилось всё ближе. Джиу чувствовала тёплое дыхание, которое касалось её кожи, будто бы обволакивая своей теплотой. Ли была сконцентрирована на золотистых омутах, в которых видела себя же. И как же это приятно – видеть в любимых глазах счастливое отражение себя.              – Я могу тебя поцеловать? – Джеюн, мягко поглаживая нежную кожу щёк, краснеет слегка, когда спрашивает разрешение. – Я так хочу тебя поцеловать…              Этот шёпот отдаётся в ушах Джиу, заставляя её нервничать. Она тихонько кивает в знак согласия, а её ресницы уже трепещут от предстоящего сладкого прикосновения, как об этом говорят во всех романтических книжках. И да, это было действительно сладко – чужие пухлые губы на пробу коснулись Джиу, будто боясь спугнуть, а после они обхватили её губы уже смелее, завлекая тем самым девушку в процесс. Её ладошки уже покоились на плечах парня, слегка поднимаясь выше и зарываясь в каштановые волосы, оставляя на них самые нежные прикосновения. Губы у Джеюна мягкие, но совсем не сладкие, обычные. Сладкий поцелуй этот был лишь потому, что он первый, да и к тому же, когда тебя целует любимый человек, это прикосновение автоматически приобретает сладкий привкус, оставляя его на чуть мокроватых губах.              Ли Джиу всего лишь была второстепенным персонажем в своей жизни. И принижая свою «роль», она не видела, как в глазах одного человека, Шим Джеюна, была той самой главной героиней. И ему пришлось хорошо постараться, чтобы наконец достучаться до девушки и показать, что в нашей жизни самыми важными являемся мы сами. Он открыл девушке глаза, тем самым влюбляя в себя. И теперь Джиу уже не второстепенная героиня. Она – главная фигура в своей истории, а Джеюн – главный герой её сердца.              А пока наши голубки утопали в своей любви, за их дверью стоял парень, что случайно подслушал их признания. Он медленно развернулся, намереваясь уйти, да только вот ноги совершенно не слушали. Тёмноволосый скатился по стенке, усевшись на холодный пол. Он ожидал этого – быть отвергнутым.              – Ты хочешь поговорить с Джиу? – в коридоре неожиданно появился Чонсон с полотенцем на плечах. Он посматривает на своего лучшего друга, прекрасно подмечая, что тот даже не сменил свою одежду – она полностью мокрая от дождя. – Тебе бы не мешало переодеться. Тем более Джиу сейчас не одна…              – Я знаю. – Сонхун поднимает взгляд на Джея, а с его глаз медленно скатываются слёзы. А может это стекали капельки с мокрой чёлки, скачущие прямо по покрасневшим от холода щекам. – Я рад, что она в порядке. Просто…              – Ты не в порядке?              Чонсон присаживается рядом с другом, прекрасно видя, что ему плохо. Просто младший не хочет этого признавать. Так было всегда: что бы ни случилось, Сонхун никогда об этом не расскажет, а уж тем более не попросит совета или помощи. Он всегда справлялся со всем один. Только вот с чувствами так не получилось…              – Да. – Наконец соглашается брюнет, шмыгая носом. – Я просто опоздал? Если бы я разглядел намного раньше в той, когда-то бесячей девчонке эту милую девушку, может у меня был бы шанс? Или всё равно она выбрала бы того, кто никогда её не ранил?              – Даже не знаю, – откровенно отвечает Чонсон, задумываясь над историей друга. – Думаю, для вас просто нет подходящего времени в этой вселенной. Если уж и думать, что всё запрограммировано. Ты был в её жизни и остаёшься, просто роль другая. Когда-то первая любовь, сейчас же хороший друг. Не думаю, что это так плохо. Всё же когда-нибудь и место в твоём сердце будет занято уже совершенно другой девушкой. А пока стоит продолжать играть роль.              – Какую?              – Свою. – На лице Чонсона красуется улыбка, такая чистая и светлая, как Луна за окном, что своим светом проникает в чуть тёмный коридор. Лампы находятся совершенно далеко от них, создавая приятную темноту, в которой можно наконец оставить свои чувства. – Каждый из нас играет роль в чьей-то жизни, будь она главная или второстепенная, неважно. Главное, что свою историю вольны писать и создавать только мы, и никто больше.              Парень поднимается на ноги, чуть потянувшись. Холодная погода и сидение на одном месте заставляют Чонсона чувствовать себя старым. Он тянется вверх, чувствуя, как все мышцы растягиваются, принося ему тем самым небольшое расслабление. После его взгляд находит Сонхуна, который уже выглядел не таким уж и разбитым. Кажется, он смог донести до своего друга правильные мысли.              – Быть второстепенным персонажем неплохо, – под конец говорит старший, уже направляясь в свою комнату. – Главное не забыть, что твоё законное место находится не в чужой жизни, а именно в твоей собственной.              Он не прощается с младшим, а уходит молча, оставляя его одного. В таком состоянии лучше побыть одному – так считает Чонсон, но пройти мимо лучшего друга, на душе которого всё, откровенно говоря, хреново, он не смог. И чуточку нравоучений всё же влил.              А Сонхун, оставшись наедине со своими мыслями, понял одну простую вещь: даже главный когда-то персонаж может стать второсортным и никому ненужным актёром. Меняет всё время и сами люди, которые раздают роли. И Джиу решила сменить главного актёра, и это было лучшим её решением. Сонхун это прекрасно понимает… Только вот мысли, что он мог сделать эту девушку намного счастливее, нежели Джеюн, не давали ему покоя. Он так не думал даже тогда, когда смотрел на Аён, считая её милой и доброй. Ему казалось, что вот она, девушка, которой стоит доверить своё сердце. На лице Мун всегда была красивая и безупречная улыбка, она была отзывчивой и эмпатичной, девушка казалась идеальной. В то время как Джиу и наполовину не была такой, как Аён… И снова же время поменяло всё. Или же Сонхун просто наконец рассмотрел настоящие лица двух неразлучных когда-то подруг? Теперь это уже неважно.              Сейчас самое главное – найти своё место в этой истории. Побыть некоторое время несчастным второстепенным персонажем. Лишь для того, чтобы Джиу была счастлива, а после наконец задуматься над сюжетом своей жизни.