Комната Чана

Чан лежал под одеялом с закрытыми глазами, пытаясь уснуть. Сон все не шел, не смотря на поздний час. Он мог бы списать все на адреналин, гуляющий в крови после сумасшедшего концерта, но это прокатило бы на трансляции очередной комнаты. А сейчас все его мысли занимал взгляд Минхо, которым он одарил его, покидая номер вместе с Джисоном. И не то, чтобы он ревновал, просто в этот раз их шуточки немного перешли черту, даже стафф погрозил ему пальчиком после его фразы, брошенной Минсонам: «Снимите комнату». И с каждой минутой ожидания, Чан все больше погружался в отчаянные мысли, что эту ночь ему придется провести в одиночестве. Последнюю ночь, когда они могли бы побыть вдвоем перед возвращением домой, в разные общаги. Дверь тихо открылась и закрылась. Чан, затаив дыхание, услышал шарканье тапок по полу и тихо выдохнул. «Злится». Лидер всегда мог уловить изменения в его настроении: по взгляду, походке, по голосу и даже по тому, как он дышит. Но это состояние он наблюдал очень редко, настолько, что можно сосчитать по пальцам одной руки. Чан приподнял край одеяла, впуская парня в свое тепло. Тот сел на кровать к нему спиной, нарочно долго возился, непонятно с чем, тапки скинуть секундное дело и, наконец-то, лег. — Я думал, ты не придёшь. — А я и не собирался. У меня простынь намокла от полотенца. Давай спать. — Нервный вздох. — Спокойной ночи. Чан укрыл его, но не рискнул, по привычке, обнять, и просто лёг на спину. — Спать? — Да. А что ещё можно делать вдали от дома, в чужой стране, в номере отеля поздней ночью под одним одеялом? Они оба прекрасно знали что. Это были их ночи. Все до одной, в каждой стране, в каждом городе, в каждом отеле, где им приходилось задерживаться больше, чем на день. Дома, в Сеуле, такой роскоши не было, их разделили по общежитиям. — Ну да, действительно. Не подумал. Спокойной ночи. Чан затаился, ожидая продолжения. Он знал наизусть, что будет дальше и уже улыбался, приготовившись проставить галочки напротив каждого пункта плана примирения. Минхо громко фыркнул и начал двигаться назад к Чану, делая вид, что пытается, как кот, устроиться поудобней, вынуждая его двигаться к краю. Чан закрыл рот рукой, чтобы не смеяться в голос, отодвигаясь от него и отдавая ему все пространство кровати. — Перестань сотрясать матрас. — Ты меня сейчас с этого матраса скинешь на пол. — Ничего, там и поспишь. — Я не хочу там. Я с тобой хочу. Чан приподнялся, опираясь на локоть, и подождал, когда он к нему повернётся и скажет, из-за чего недоволен. Минхо не умел долго злиться, это отнимало слишком много энергии и времени, а транжирой собственных ресурсов он никогда не был. — Тогда зачем ты так сказал? Мне было неприятно. — Он сердито посмотрел на Чана, повернув к нему голову. — Что именно? Что ты муж Джисона? Или про то, чтобы вы сняли номер? — Да. — Минхо ответил разом на оба вопроса. — Ты же знаешь, что это шутка, это все для стэй. И это безопасней, для нас. — Не говори так больше. Даже в шутку. — Прости, котенок. Ты же понимаешь, что мы не сможем сказать им, что БанХо реальны. — Жаль. Мне бы очень этого хотелось. Чан застыл, нависнув над танцором. Он не ожидал когда-либо услышать нечто подобное от Минхо. — Повтори, что ты сказал? — Мне жаль. — Нет. Не это. Минхо чуть нахмурился, решив, что сказал что-то не то, он лег на спину, оказавшись практически под Чаном и, глядя в его глаза, повторил: — Мне хотелось бы сказать всем, что мы пара. — Он выделил интонацией слово «мы». Чан просунул свои пальцы между пальцами руки Минхо, сцепив их в замок, и несильно сжал. — Обещаю тебе, когда-нибудь мы скажем стэй. Минхо знает, что Чан никогда слов на ветер не бросает. Он едва не улыбнулся, сжав губы, но глаза его выдали. — Почему тогда между нами опять столько всего ненужного. — Ну, чего опять? — Одежды! Чан улыбаясь откинул одеяло и бросил на тумбочку футболку вместе с шапкой. Повернувшись на бок, прижался пахом к упругому заду и снова навис над Минхо. Взяв его руку, завёл ее себе за голову, чтобы он его обнял, а сам прильнул к полураскрытому рту. Спина покрылась мурашками, когда пальцы танцора заскользили по его шее и лицу: Ли изучил все его слабости и умело этим пользовался. Чан почувствовал, как возбуждение накрывает его волной и негромко простонал. Пока сплетались их языки в трепетной схватке, Чан стянул до колен свои шорты и спортивки Минхо, дальше не дотянулся, и залез к нему под футболку, испытывая физическую необходимость прикасаться к его горячей коже. Минхо неожиданно разорвал поцелуй. — Почему ты сказал не приходить на лайв? Чан не ожидал, что разговоры еще не закончились, он серьёзно посмотрел в глаза парня. — Потому что ревную, когда вы рядом. — Правда? — Глаза Минхо заблестели. — Нет. Чан слишком быстро отказался от своих слов, чтобы это могло показаться правдой, он не хотел давать Линоу козыри в руки. Тем более, когда он так улыбается. Они оба и так за сегодня сказали много того, что не свойственно им: Ли про обиду, Бан про ревность. — Ты ревнуешь! Для Минхо это стало настоящим событием: Чан впервые в этом признался. Он, наконец, понял, что каждый раз, когда Бан Чан подталкивает его к Джисону, он не шутит. Он так ведет себя, когда ревнует. Ли выбрался из его объятий и сел, чтобы стянуть с себя, наконец-то, футболку, затем повернулся к нему и обхватил его лицо ладонями. Чан знал только один способ заставить Минхо замолчать, но не успел об этом подумать, потому что подвис, глядя на прекрасный рельефный торс. А когда Минхо поднял к себе его лицо, понял, что ночь будет длинной. — Закрыл дверь? — Да… Тишину комнаты нарушали звуки поцелуев, пока Чан не усадил Минхо себе на ноги. К поцелуям прибавился тихий стон Минхо, когда Чан обхватил его затвердевший член. — Давай без прелюдий, я слишком долго ждал. Чан подхватил парня за ягодицы и придвинул к себе. — Тебе опять будет больно. Минхо приподнялся, опираясь одной рукой на крепкое плечо, другую завёл за спину. — Не будет, я готовился. Просто помоги мне… Чан шумно выдохнул, возбуждаясь ещё сильней от признания танцора. Теперь он знал, почему Минхо так задержался. — В следующий раз позови меня, хочу это увидеть. — Я записал на видео. У Чана чуть лопатки судорогой не свело в предвкушении, а тут еще Минхо вытащил из попки пробку и медленно опустился на его член, скользя собственным по его прессу. Но пробка была короткой, а ствол Бан Чана — нет. Минхо зашипел от боли и в этот раз не стал возражать против ласки собственного стояка. Чан накрыл ладонью плоть и начал водить вверх вниз, плавно и медленно, в такт движениям Линоу, а он не торопился, привыкая к ощущениям. Свободной рукой Чан обнял парня за пояс, когда тот зарылся пальцами в его кудрявые волосы и начал тихо постанывать, получая невероятный кайф от смешения удовольствия и боли. Чан смотрел на своего парня снизу вверх и ловил губами его рваное дыхание. Он любил эту позу, в которой Минхо словно наездник на родео, задавал темп и управлял им, как необъезженным скакуном, подчиняя своей воле, своему желанию, и старался предугадывать все его мысли, чтобы увидеть, как он кончает. Несколько точных попаданий по простате, как по оголенному проводу, электрическим разрядом пробивали по всему телу искрами удовольствия, и Минхо запрокинув голову, раскрыл рот в беззвучном крике, опасаясь сдать себя с потрохами соседям по этажу. Хотя сам бы он все равно не услышал: оргазм оглушил его на несколько секунд. Опустив голову, Минхо встретил восхищенный взгляд и вжался в любимые губы, втираясь в них, прикусывая и тут же втягивая в рот. Чан размазал вязкую жидкость о свой живот и, подхватив парня за ягодицы, насадил на себя еще и еще раз, выбивая воздух из лёгких парня до головокружения, заставляя его стонать в поцелуи. Ещё несколько таких резких толчков и тугая попка заполнилась горячей спермой. Чан глухо застонал оторвавшись от губ, содрогаясь всем телом, и обнял парня обеими руками. Немного отдышавшись, он провел носом по ключицам, вдыхая запах Минхо, уже смешавшийся с его собственным. Танцор был для него одним сплошным фетишем, начиная с пальцев ног и заканчивая отросшими волосами, которые так приятно пропускать сквозь пальцы, чувствовать их шелковистость и слушать, как он помуркивает на его плече, разомлев от секса. Минхо слез с парня, жмурясь от неприятных ощущений, и сполз с кровати. — Куда ты? — В душ. — Погоди, я с тобой. Чан обошел широкую кровать, прикрывая рукой пах, и подставил парню свою спину. Тот улыбнулся, наморщив свой носик, и повис на плечах Чана. — Чего я там не видел? — Молчи. — Смущенно улыбаясь, произнес Чан, закрывая шторку в душевой кабинке. Минхо тихо рассмеялся, включая воду. Лидер обнял его со спины, покачиваясь в каком-то незнакомом ритме. Танцор расслабился в его руках, уже догадываясь, что в голове его гениального парня родился новый шедевр со скрытым смыслом. — Уже придумал название? — Угу. — Чан прижался губами к его уху, прошептав: — Родео. Минхо развернулся в его объятиях и посмотрел в глаза. — Какая будет отмазка на этот раз? — Скачки, скорость, страсть… — Мне уже нравится. Минхо коснулся своим носом щеки парня и вовлек его в жаркий поцелуй, уже предвкушая, что ждет его тело этой ночью. Оно покроется нотами и ключевыми фразами, вперемешку с поцелуями. Уже не в первый раз происходит зачатие и рождение новой песни, вызывающей много вопросов. Поспать им вряд ли удастся, но какая разница, если они проведут эту ночь вместе.