Недосказанные мысли

- так приятно просыпаться от твоей музыки - кажется что моя душа перекликается с твоей через эту мелодию - но откликнуться должна и ты, на мою небольшую просьбу - одевайся теплее, пожалуйста - на улице холодает, а ты в одной ночнушке… на балконе… со смычком в руке… - прекрасна, но слишком легко одета для неверморской осени - люблю тебя, моя W 🖤 Вот опять, глаза вновь и вновь пробегают вдоль этой чертовой переписки. Самой лучшей переписки на всём белом свете. - Нельзя так. Нельзя. Просто запрещено так быстро уходить из жизни, Лариса. - в пустоту твердит брюнетка, чувствуя как взгляд становится влажным. Уходить из своей и чужой жизни, а особенно из жизни такой донельзя чувствительной девушки как Уэнсдэй действительно нельзя. Много времени утекло с того ядовитого столкновения в оранжерее. Но даже бесконечность выглядит дёшево по сравнению с временем, когда директриса была жива. - Я бы хотела просто вернуться и выбить из той несносной девчонки с косами всю дурь, из-за которой тебе пришлось покинуть нас. Какая же я глупая, глупая, глупая. - Аддамс до сих пор чувствовала вину и горькое отчаяние за то, что произошло в тот вечер. Ещё один день и девушка сойдёт с ума, она с каждым днём убеждалась в этом всё больше, перечитывая уже давно выученные строки. Пора прекращать… правда пора. Решение тяжёлое, но действительно важное. Важное для дальнейшей жизни девушки в отсутствии своей белокурой половины, которой так сильно не хватает рядом. По совету психолога, к которому Уэнсдей теперь приходилось ездить на такси, без любимой искрящейся улыбки под боком, девушка решила «поговорить с любимой». Она начала писать письма. Необычные как и она сама. Так как напрямую связаться с Ларисой не удавалось, Аддамс могла только отправлять эти несчастные бумажки с помощью всеми забытого ведьминского способа - сожжения. Иронично, не правда ли?

***

Вечер, уютное кресло, треск камина… до боли знакомая атмосфера теперь ютилась и в её доме. Аддамс, набрав воздух в лёгкие наконец начала: Здравствуй, моя дорогая, я так скучаю по тебе. Да, я стала банальным страдальцем и романтиком, но я так чувствую, ничего не могу с собой поделать. Может быть то, что каждую ночь я вижу тебя в своих снах так сказывается на мне? Не знаю, но ты всё так же безупречна, meine liebe Навечно твоя W.A Перечитав несколько раз, брюнетка всё же решилась подойти к камину и передать этот документ в руки пламени. Со временем «переписываться» стало легче, и это не могло не радовать. Но вот эмоции стали другими. Приближалось то самое ощущение, когда одновременно не хочешь и хочешь отпустить. Борьба с самим собой. Но Аддамс держится. Снова пишу тебе, знаю что не ответишь, но одержимость тобой видимо ещё не прошла, остужаю себя балконом и дымом. Мои волосы уже навсегда пропахли тобой и сигаретами. Прости, ведь последнее тебе так не нравилось. Но, знаешь, это больше не повод позлить тебя, как тогда…помнишь? Теперь это попытка приглушить всепоглощающее чувство тебя за моей спиной, где-то в районе моих лёгких и болезненно много в моей памяти. С этим так хорошо справляются эти ванильные, идеально ровные свёртки. Прости что мне становится больно от твоего некогда присутствия. Спокойной ночи, солнце, надеюсь там хорошо спится ))) Было больно, сейчас ещё больней. Но всё к лучшему. Тебя не отпустить, не поймать, не забыть и не вспомнить. Ты где-то в моих руках. Так усердно хватаюсь за тебя, пока ты так плавно сочишься сквозь мои пальцы. Ты словно звук. На уровне подсознания ощущаю твои вибрации, растворяюсь в твоих волнах и тону, нет, утопаю. Ведь тон не меняет утопию твоего голоса. Ты переходишь на ультра и оглушаешь. И да, сперва больно, страшно и обидно, но после… так спокойно… я больше не слышу… никого. Теперь ношу наушники только от холода. Или прячу за ними свой недуг - неспособность слышать, призывая к тому, что не могу слушать. Всё, чем ранее я занималась под музыку, потеряло свой шарм. Но, если спросят о моей любимой мелодии - не назову тебя. По той причине, что о мечтах не говорят вслух. Твоя W, Моя W. Этот момент наступил… Наконец-то, стало легче, спустя столько лет. «Разговор по душам» подлечил душевную рану. Жаль с другой стороны ответа не будет, но Аддамс точно знает, что где-то далеко, сидя в своём кресле, Уимс тоже искренне радуется за неё, перечитывая слово за словом эти ценные бумаги.