Клин клином

- Можешь воспользоваться мной. Он сказал это как нечто само собой разумеющееся - ни упрека в голосе, ни вызова во взгляде (да сейчас, уронив голову на его плечо, она никакого взгляда и не увидела бы). Будь она чуть трезвей, то, возможно, что-то да заподозрила, но Им Джуген была абсолютно, до счастливых слюней, пьяна. - Ммм? - Я тебя донесу. Она замычала, на этот раз отрицательно, улыбнулась и, нашарив его щеку, по-свойски ущипнула. - Ты самый лучший, Соджунчик. Мне так повезло, что... - Джуген подавила икоту. - Что у меня есть такой друг. – Не хочу. Она открыла глаза и повернулась, встретив взгляд в упор на расстоянии сантиметров десяти, не больше - в поле ее зрения оказались часть его щеки, один глаз и бровь. Нахмуренная. Пачмуууу? *** Воспоминания о посиделках по поводу окончания учебы смазывались там, где вспыхнула традиционная перепалка между Со А и ее благоверным. За ней последовало столь же традиционное примирение, в честь чего снова наливали и снова выпивали. Потом обсуждали чьего-то начальника и плавно (а может быть, и нет) перешли на личную жизнь кого-то (она не поняла, кого) из присутствующих, и кто-то (вот она ему покажет, ну!) проехался ей по старой ране, спросив, не объявился ли СуХо, что означало, что все уже прилично набрались, поскольку тема была негласно табуирована с его отъездом. Джуген пожала плечами, спрятавшись за очередным шотом соджу - очередным лишним шотом соджу, потому что сама уже понимала, что напилась и вот-вот пожалеет об этом. Ну и наплевать - к тому моменту ей уже море будет по колено, да и вообще - вокруг друзья и повод для гулянки очень даже имеется. Диплом! - А как там у вас с Соджуном? - Отлично все, - не уловив подтекста, махнула она рукой и едва успела подхватить покачнувшуюся бутылку. - Скоро дебют. Ответом стала пауза в разговоре, но тут опять налили, опять выпили, опять засмеялись, загалдели, перебивая друг друга... Джуген вдруг почувствовала себя очень уставшей. Потеряв интерес к беседе, она подперла голову рукой, пытаясь удержать в фокусе покачивающийся мир, прикрыла на секунду глаза и… - Звони Соджуну, - с легким упреком глядя на подругу, дремлющую щекой на столе, сказала Со А. - А что сразу я-то, - не желая отрываться от только-только поспевших шкварок, плюющихся горячим жиром и завлекательно поблескивающих румяными бочками, заканючил Джин. - У меня руки грязные. Со А надула губы, но телефон достала. - Привет, Соджун, ты Джуген не заберешь? А то она тут... - она посмотрела на спящую с приоткрытым ртом подругу и, не удержавшись, прыснула, такой смешной та сейчас была. - Где-где... Ага, где обычно. Жду, - и вдруг, поддавшись странному порыву, добавила: - Я ее родителям позвоню, скажу, что сегодня у нас зависаем и она домой не придет, - дала отбой и пояснила бойфренду, замершему с не донесенным до рта куском: - Нет, ну сколько можно? Она так до старости будет по СуХо сохнуть. А Соджун - по ней. Кому-то уже надо двигаться дальше. - Кому? - Кому-кому, человечку одному… Всем, - Со А пожала плечами и, подцепив шкварку, отправила ее в рот. - Ммм! Вкуснотища какая!.. Пива мне налей, ага?.. *** Осень пробралась прохладными пальцами ему под драповое пальто, пробежала вдоль позвоночника, пощекотала под мышками. Ее голова лежала на его плече. Он помнил, как это произошло в первый раз - она задремала на остановке, и он сначала боялся шевельнуться, а потом перепугался, что сейчас лопнет сердце, и разбудил ее нарочито грубо... Он помнил, как это случилось во второй раз - она уснула после жаропонижающего, и он снова боялся шевельнуться, но снова пришлось - СуХо был готов сцепиться с ним прямо там, в автобусе... Он помнил, как... - Ты самый лучший, Соджунчик… - Джуген открыла глаза и посмотрела на него. Ее лицо было так близко, что он видел свое отражение в ее зрачках. - Мне так повезло, что... Что у меня есть такой друг. Он не успел себя остановить: - Не хочу. *** Ее голова у него на плече. А как она туда попала? Они на лавочке. А когда они сюда попали? Вдвоем. А где остальные? Куда все пропали? Его лицо близко. Слишком близко. Куда ближе, чем во время экспериментов с вариантами сценического макияжа. Она видела свое отражение в его зрачках. Двоящееся. - Не хочу быть твоим другом. Джуген подняла руку и, прицелившись, разгладила пальцем сердитую складочку, немного подумала и расстроилась - по-настоящему, до слез. Губы задрожали. - Пачмуууу? - Потому что я мужчина. Что-то знакомое… Точно! Тогда, на съемках… - Конечно, мужчина, не девушка же!.. - А вот ты - девушка, - как и тогда, он надвинулся на нее, но в этот раз она не успела отпрянуть. Его губы почти коснулись ее лица, и от тепла его дыхания кожу точно маленькими иголочками закололо. - Хочу, чтобы ты увидела во мне мужчину. - В смыс… Сколько раз он останавливался в последний момент? Не сегодня. Она была мягкой и податливой. Ее волосы перетекали через его пальцы, ее тело качнулось навстречу его телу, ее голова откинулась назад и удивленный вздох обжег его губы, когда он поцеловал ее в первый раз. …ле?.. И во второй раз, и в третий. А на четвертый она ответила на его поцелуй. Уличные фонари размазались, опрокинулись и... - Президент Ким, асссстарожней! Ик! Неведомый президент Ким был еще пьянее и еще невнимательнее своего спутника, потому что мгновение спустя на них обрушилось что-то тяжелое и большое, пахнущее алкоголем, потом и несвежей одеждой. Соджун принял удар на себя, закрыв Джуген, но беда пришла откуда не ждали: - Буэээ... – их накрыл алкогольный выхлоп, а следом – вонючая, теплая волна. Джуген внизу содрогнулась, и следующим залпом стошнило уже ее. О нет... *** - Вот, - он протянул футболку и спортивные штаны. К счастью, Джуген была по-прежнему пьяна, поэтому не заметила его трясущихся рук, да если б и заметила, приняла бы его дрожь за свою. - Грязное в пакет, отнесу в прачечную. Она послушно взялась за свитер, зацепив вместе с ним и то, что было ниже, - Соджун увидел полоску голого живота и поперхнулся: - Да не здесь! В ванную иди! И душ, душ прими, от тебя несет! Дверь захлопнулась прямо ему в лицо. Еще пару секунд Соджун таращился на нее, потом вдруг почувствовал, что краснеет, и ретировался со скоростью, которой больше подходило слово «бегство». В крошечной прихожей он двумя пальцами поддел с полу шарф и джемпер, которые, едва перешагнув порог, стащил с себя, и брезгливо сунул их в пакет. Президент, мать твою, Ким. За дверью ванной зашумело. Мыслительный процесс остановился. Он и раньше слышал, как в душе льется вода, но сегодня от этих звуков перехватило дыхание, а когда Джуген вышла его домашних вещах, он осознал, что выражение «подогнулись ноги» имеет буквальный смысл. Он не был уверен, что принимать душ следом за ней это хорошая идея, но исходящий от него запах с каждой секундой становился все более отвратительным. …пять минут назад она раздевалась здесь, здесь стояла под душем, вытиралась… Соджун решительно повернул кран в сторону холодной воды. Когда, клацая зубами, он вышел из ванной, Джуген топталась посреди комнаты. - Ложись, я скоро, - он подтолкнул ее к постели, не веря ни собственным глазам, ни остальным чувствам: Им Джуген, теплая, мокрая, в его футболке и трениках, стояла перед его кроватью. Босая и с полотенцем на голове. Еще минута, и эффект холодного душа рассеется. Соджун отдернул руки от ее плеч, с трудом отвел взгляд от ложбинки на ее шее и попятился к входной двери. - Ты куда? Тело изменило маршрут, и он опять оказался у нее за спиной. - В пра… Под ее правым ухом, там, где, если присмотреться, можно было увидеть пульсирующую жилку, прилипла сбежавшая из-под полотенца влажная прядка. Желудок Соджуна сделал кульбит и завязал в узел все внутренности. Ему срочно нужно уйти - куда угодно, хоть в прачечную, хоть в министерство культуры, лишь бы подальше от нее. - В прачечную, - Соджун не узнал звук собственного голоса. Это привело его в чувство. Он снова попятился, и на этот раз шаги его были гораздо тверже. - Иначе к утру все провоняет. - Я с тобой! - оглянулась Джуген, и, стоило их глазам встретиться, оба потупились. - Еще не хватало! Ложись спать, - обращаясь к своим тапочкам, сказал он и для убедительности мотнул головой в сторону кровати. Джуген посмотрела в означенном направлении. Ик! - Мне надо погулять, а то... а то с утра умру от похмелья! - Ты и так от него умрешь, - буркнул Соджун, прикидывая, какой из вариантов - провести с ней ближайшие два часа или вернуться через два часа сюда и найти ее в своей постели - ему нравится меньше. Или больше. Или меньше. И не смог определиться даже с этим. - Простудишься, - чтобы хоть что-то возразить, проворчал он, уже открывая шкаф. Конечно же, в тепле Джуген сморило почти сразу. И, конечно же, ее голова снова оказалась на его плече - предварительно стукнувшись пару раз об стенку. Ее волосы были еще влажными, как убедился он, словно невзначай коснувшись их щекой. От нее пахло ею и только ею, а еще им - его шампунем, его гелем для душа; ее ключицы были видны в вороте его джемпера, и это словно давало ему право считать ее своей. Он посмотрел на их отражение в темном стекле входной двери, достал из кармана телефон, перевел камеру на фронтальную. От его возни Джуген едва не потеряла равновесие, и он подхватил ее под спину. Она почмокала губами и затихла, окончательно заснув. Соджун медленно-медленно поднял руку с телефоном, стесняясь, робея и желая увидеть то, что сейчас ощущал. Ровно, мерно гудела стиралка. Каждый его нерв гудел в унисон, набирая обороты. На плече ровно, мерно сопела Джуген. Собравшись с духом, он поднял взгляд и тут же отвел, точно обжегшись: интимность картинки превзошла все его ожидания. Второй раз посмотреть на экран оказалось проще, и он начал фотографировать, испытывая странную, горько-сладкую смесь счастья, вины и ощущения, что за кем-то подсматривает. Потом опять прижался щекой к ее волосам, на этот раз смелее; закрыл глаза и осторожно поцеловал то ли в лоб, то ли в висок, - да какая, впрочем, разница, куда, - он просто поцеловал ее здесь и сейчас. Если бы он мог, он бы остановил время. Если бы мог... Он закрыл глаза и прильнул к ее макушке. Поймал ритм ее дыхания и задышал в унисон. Настойчиво вибрирующий телефон выдернул его из грез. Соджун осоловело захлопал глазами, не понимая, где он, что происходит и когда он успел задремать. В прачечной царил полумрак. Стиралка давно отключилась и отпикала все положенные призывные сигналы. Часы на стене показывали, как, не с первого раза сфокусировав взгляд, разглядел он, третий час ночи. Телефон в кармане вновь завибрировал. Соджун осторожно, чтобы не разбудить Джуген, потянул его из кармана. И мгновенно проснулся. «Я прилетел». Он перечитывал два слова снова и снова, чувствуя, как кривится в некрасивой гримасе лицо, и не находя в себе силы вернуть ему нормальное выражение. Я прилетел. Он не знал, что написать в ответ. И почему-то обрадовался, что Джуген свой телефон оставила у него. «С возвра…» Закончить он не успел. «Как Джуген?» Он смотрел на экран так долго, что тот успел погаснуть, и теперь он видел только свое нечеткое отражение. Чуть развернув кисть, он увидел их вместе – себя и Джуген, уютно притулившуюся к его плечу. Вместе. Сердце колотилось, как сумасшедшее, но мысли оставались прозрачными и четкими, когда Соджун разблокировал телефон, включил камеру и сделал селфи так, чтобы были видны только их с Джуген соприкасающиеся головы. Медленно, выверяя каждую букву, набрал «спит» и, прикрепив снимок, нажал «отправить». Что подумает СуХо? А она? Плевать. Он не сказал ни слова неправды. Джуген правда спит. И она правда с ним. Прямо сейчас. Телефон зазвонил сразу, он сбросил. И снова. «Трубку возьми, надо поговорить». Внутри начало набухать то самое - тяжелое, недоброе, вязкое, - что накрыло его в школьном автобусе три года назад, когда Сухо пытался забрать ее, спящую, у него. «Пойдем выйдем». Теперь он будет решать. «Завтра», - и Соджун отключил телефон. Они доплелись до его дома, едва шевеля ногами, - Джуген полусонная-полупьяная, он до чертиков уставший и злой. Уже без всяких разговоров, она рухнула на кровать, едва до нее добравшись, сбросив куртку в его в последний миг подставленные руки. Он укрыл ее одеялом и сел на пол рядом, не понимая, что делать теперь. Он ждал два года. Два чертовых года. Какого черта он ждал?! *** Она проснулась от жажды. В голове шумело, тело и мысли были ватными. …они пили, потом откуда-то появился Соджун, потом они бродили по улицам, потом… Кажется, потом кого-то тошнило. Кажется, ее. Никаких подзатыльников и воплей о беспутной дочери в памяти не фигурировало. Значит, она не дома. Следовательно, она у Соджуна. Фух. Открыв в темноту глаза, Джуген увидела над собой чужой потолок, а повернув голову, чуть не закричала: рядом, прямо на ее подушке, лежало что-то круглое и темное. Секунду спустя пришло осознание, что это, скорее всего, голова. Скорее всего, Соджуна. Прочих частей Соджуна в пределах видимости не было. …он что - спит, сидя на полу?.. Почему? Она подняла руку и прикоснулась к его волосам, чтобы разбудить, но он, оказывается, не спал – шевельнулся, и в призрачном свете заоконного ночного города она увидела мокрые щеки, однако не успела спросить, почему он плачет, как его губы залепили ей рот, а весь остальной Соджун внезапно оказался под ее одеялом – рядом, совсем рядом. Мир закачался, словно вместо кровати они оказались на лодке во время шторма. Возможно, она продолжала спать… …и невзаправдашность разрешила все то, о чем она сомневалась наяву? Возможно. Иначе почему она позволила ему делать то, что он сейчас делал? Возможно, она продолжала спать… …и сон то сминал, то растягивал время? Возможно. Иначе почему они только что были одетыми, а полмгновения спустя оказались нагими, а поцелуй длился две…три…четыре вечности подряд? Возможно, она продолжала спать… …и его ладони под ее поясницей, его колено между ее бедер, его горячая спина под ее пальцами – все это сон? Соджун вдруг застыл, и она открыла глаза, встретившись с его взглядом. Нависнув над ней, он тяжело дышал, и бисеринки влаги блестели над его верхней губой. Она вдруг остро осознала все – услышала контрапункт их дыханий, почувствовала все совпадающие и не совпадающие изгибы и изломы их тел, переплетение рук и ног… - Скажи мне… скажи мне, что ты уже трезвая… - прерывающимся шепотом взмолился он, и она, едва понимая смысл вопроса, кивнула. …чтобы мгновение спустя со вскриком прогнуться под ним, а он стонал в ответ – близко-близко, тесно-тесно, туго-туго, и шептал что-то, и она задыхалась и то ли вырывалась, то ли рвалась навстречу, то ли… Он долетел до финиша первым; горячий, сопящий, весь в поту, приподнялся на выпрямленных руках. Она смотрела в ответ, разметав волосы по подушке, тоже вся мокрая, тяжело дышащая, только-только начавшая осознавать, что произошло, происходит и, кажется, будет отныне происходить, - Я люблю тебя, - в сотый раз за эту ночь произнес Соджун и в сотый же раз поцеловал – на этот раз нежно, едва касаясь лба, губ, щек, шеи, полной грудью вдыхая ее запах. – Люблю, люблю тебя… Она обняла его за шею. Он перевел взгляд на тумбочку, где лежал телефон. Теперь он больше не боялся этого разговора. Теперь он его ждал. *** Быстрый взгляд на порог с двумя парами обуви, на закрытую дверь спальни, на мятую футболку и домашние штаны взъерошенного и явно не выспавшегося Соджуна – в принципе, можно обойтись без вопросов Но СуХо всегда и во всем любил определенность… - Давно? …которая всегда подбешивала Соджуна. - Это имеет значение? - Возможно. Соджун не любил врать. Поэтому ничего не сказал. СуХо помолчал, не сводя глаз с двери в комнату. - Я могу с ней поговорить? – наконец спросил он. - Она спит. Но я передам, что ты прилетел. Если Соджун полагал, что это станет логичным завершением разговора, то он ошибся. Не дожидаясь приглашения (которое вряд ли бы последовало), СуХо разулся и направился в кухню. Соджуну ничего не осталось как пойти следом. - Что ты от нее хочешь? СуХо молчал. - Слушай, когда она выбрала тебя, я отошел в сторону. И ты сам порвал с ней, когда уехал. - Потому что не знал, когда вернусь. - Ну, вернулся - и что теперь? Собираешься ее отбить? – слова сорвались с языка раньше чем Соджун успел себя одернуть. Сколько раз это уже случалось, сколько еще раз повторится – сколько раз они будут тянуть Джуген в разные стороны, каждый к себе? Сколько раз он первым отпускал ее руку? Не сейчас. – Ты смог уйти от нее, зная, что она тебя любит... любила, - быстро поправился он. – А я остался рядом, зная, что для меня нет места в ее сердце. Но оно оказалось больше, чем я надеялся. - Когда я просил тебя позаботиться о ней, то не это имел в виду. - Она тебе кто – кошка, чтобы отдавать ее на передержку? Желваки на скулах СуХо дрогнули, но Соджуна это не остановило: - Два года – это долгий срок. Все изменилось. Мы вместе, - и, не сдержавшись, он добавил: - Она теперь моя женщина. - Ты так стараешься дать мне это понять – не знай я тебя, решил бы, что ты боишься. - Не знай ты меня, я бы тебя и на порог не пустил, - парировал Соджун,чьего терпения осталось на пару минут от силы. – Окей, давай начистоту. Я не хочу, чтобы ты с ней разговаривал. И не хочу, чтобы ты с ней встречался. По-видимому, у Мироздания имелись на этот счет свои соображения, потому что дверь спальни открылась и оттуда вывалилась Джуген – сонная, лохматая, босая, держащаяся за голову, в мужской футболке, вид которой не оставлял никаких вопросов по поводу минувшей ночи. - Соджун, белье уже высох… - Доброе утро, Джуген. Если бы она могла сейчас заняться внеплановой рефлексией, то поняла бы, что замолчала потому, что, стоит открыть рот, ее немедленно вырвет - от похмелья, от недосыпа, от смятения и ужаса осознания, что она допилась (а ведь сестра предупреждала!) до галлюцинаций, иначе откуда тут взялся СуХо?.. - Спасибо, что зашел, созвонимся, - Соджун начал теснить СуХо грудью к дверям, попутно отрезая от него Джуген, но не тут-то было. - Нам нужно поговорить, - точно кроме них двоих тут никого не существовало, обратился к ней поверх его плеча СуХо. Рука Соджуна сама собой сжалась в кулак и разжалась от звука ее голоса: - Прямо сейчас? СуХо кивнул и открыл входную дверь. Она посмотрела на дверь, на свои босые ноги, на СуХо. Соджун ждал, что она посмотрит и на него – хотя бы посмотрит на него, но нет, как и всегда, когда СуХо выходил на сцену, остальные превращались в невидимок. Как и всегда… СуХо молча обулся и вышел. Стоило двери закрыться, Джуген привалилась к стене и спрятала лицо в ладонях. Если бы это могло хоть на что-то повлиять, он бы запер все двери на свете, а ключи проглотил бы. Вместо этого Соджун набросил ей на плечи свою куртку и легонько подтолкнул к выходу. Он собирался сопроводить это бравым «Давай-давай, иди, он ждет…», но голос сотрудничать отказался. Она подняла на него взгляд ставших очень круглыми глаз. Он похлопал ее по спине, открыл дверь и растянул губы в широкой улыбке, которую ошибочно полагал ободряющей; стараясь дышать размеренно и по возможности глубоко, вернулся на кухню, где, открыв холодильник, невидящим взглядом уставился внутрь, ожидая щелчка входной двери. Щелк. Будь Соджун способен проанализировать свое состояние, то не без мрачного юмора отметил бы, что теперь точно знает, что ощущает лопнувший воздушный шарик. Не в силах поднять руки, чтобы закрыть дверцу, он осел на пол, ткнулся лбом в колени, не слыша легких шагов; и вдруг ладони легли ему на плечи, потянули куда-то вбок, к чему-то теплому и тоже всхлипывающему, обняли… И дали обнять в ответ. Но лишь на мгновение – как просачивается песок сквозь не плотно сомкнутые пальцы, так Джуген выскользнула из не успевшего сжаться кольца его рук. Быстрые шаги, щелчок замка – он остался один. *** СуХо оттолкнулся плечом от стены и, кусая губы – то ли от волнения, то ли от раздражения, то ли от облегчения, он сам этого не понимал, - качнулся ей навстречу. Джуген стояла перед ним в мужской куртке поверх мятой футболки, с мокрыми щеками, взлохмаченная и, черт побери, он не желал, не желал, не желал думать о том, почему футболка мятая и надета задом наперед, как часто она носит куртку Соджуна, и почему она - почему Джуген - лохматая, и как она могла… - Зачем ты приехал? – это был не вопрос, и оба это знали. И все же он ответил: - К тебе. - Ко мне?! Два года! Ты уехал на два года, ты бросил меня в телефонном разговоре, ты сменил номер, ты ни разу не позвонил, не спросил, как я, где я, с кем я – да как ты смеешь говорить, что приехал ко мне? Что тебе вообще от меня нужно?! При первых же звуках ее голоса, при виде такого знакомого, такого любимого им огня в ее глазах, при виде ее раскрасневшихся от возмущения щек слова перестали доходить до его разума. Она могла орать на него, могла диктовать названия улиц или станций метро – ему было все равно, он был готов смотреть на нее, слушать ее, кивая головой вместо знаков пунктуации – по одному разу на запятых и точках, по два – на восклицательных знаках. - Я приехал к тебе. За тобой. Я больше не могу без тебя, - сказал он, когда пауза в ее монологе дала ему понять, что она закончила. - Я тоже. Сначала он решил, что ослышался – он мучительно смотрел на ее губы, сопоставляя их форму с только что прозвучавшими словами; потом он смотрел ей в глаза, полные слез, потом порывался взять за руку, но она отшибла его пальцы ладонью. - Я тоже не могла без тебя. День за днем, неделю за неделей, месяц за месяцем. А потом научилась. Я научилась жить без тебя. Соджун меня научил. И, мне кажется, я неплохо справляюсь. Соджун. - И давно вы с ним… вместе? - Давно. Со вчерашнего дня. Его рука взлетела вверх, и Джуген отшатнулась, хотя ни ему, ни ей не могло и в голову прийти, что он может ее ударить. Ее он и не ударил - кулак со всего маху влепился в стену. - На один день… Я опоздал всего на один день… - Нет, СуХо, - она попятилась – возможно, страшась, что изменит свое решение, стоит их рукам соприкоснуться, - ты опоздал на все то время, когда смог жить без меня. - Я не смог… Она пятилась, он наступал, надеясь – на что?.. Наверное, на то, что она все-таки споткнется в этих тапках не по размеру… Да, вот так. …и тогда он подхватит ее, прижмет к себе и не отпустит, даже если она будет вырываться – с каждой секундой все слабее… Именно так. - Джуген… *** Соджуна разбудило прикосновение. Прикосновение холодного носа к шее, холодных рук к бокам, ледяных ног к пяткам, следом за чем в него совершенно неромантически чихнули. Все волоски на теле немедленно встали дыбом. - СуХо, надеюсь, это не ты, - понимая, что сейчас разрыдается, на этот раз – от облегчения, неуклюже пошутил он. Ответом стал то ли смешок, то ли всхлип. - Это я!.. - Я знаю, - он перевернулся и обхватил ее руками, а потом – для верности – и ногами тоже. – Я знаю, что это ты. Я знаю твой запах. Он прижался подбородком к ее макушке, заворачивая ее в себя, и закашлялся, подавившись смехом и слезами. - Эй, ты чего? - Нет, ничего... Не важно. Уже все не важно... …СуХо сидел на кровати перед чемоданом, то теребя бегунок замка, то пытаясь оторвать с ручки багажную бирку, - едва ли отдавая себе отчет в том, что и зачем он делает. Теперь он тоже знал ее запах. Но теперь это уже было не важно. Все не важно.