Глава 12. Неожиданное материнство.
16 марта 2023 г. в 20:33
Не знаю, на какой дороге жизни в итоге потерялся Бадди, но ждать его нам с Льюисом пришлось минут двадцать, не меньше. Может, пёс заплутал во всех этих замковых коридорах и переходах, а может раздавал по пути каждому встречному нано-Уборщику личное указание — кто его знает. Главное, что я за это время успела знатно так заскучать.
Чтобы хоть как-то себя занять, я принялась броить по лаборатории — естественно, только после того, как Льюис разрешил мне это сделать. Нет-нет, ни за что и ни за какие деньги я бы не полезла к непонятным и страшно выглядящим приборам и реактивам, ни-за-что! Я не героиня какого-нибудь сериала про шпионов и супер-преступность, у нас здесь немножко реальность. И какая-нибудь безобидно выглядящая жидкость в сверкающей колбочке, попав мне на кожу, может разъесть руку к чертям.
Льюис ходил у меня за спиной, тихо комментируя ту или иную штуку, что привлекала моё внимание. Выходило, что в лаборатории у мужчины действительно было буквально что угодно, от недоделанных роботов-андроидов, ужасно и отвратительно похожих на настоящих людей, — Льюис обещал рассказать мне потом про эффект «Зловещей Долины», — до улучшенных семян помидоров, плоды от которых обладали более насыщенным вкусом.
Вот помидорам я, если честно, ужасно удивилась. А Льюис только пожал на мой шок плечами: оказывается, злодей номер один обожал их больше любого другого фрукта или овоща. Так что, естественно, решил сделать себе повкуснее, раз уж это было в его силах.
Здесь были подвешены к потолку не до конца собранные летательные аппараты, которые я поначалу не заметила: на металле оказалось какое-то влияние, из-за которого он отражал всё вокруг и будто становился невидимым. Здесь была огромная бумажная, — представьте мой шок, ужасный шок жительницы двадцать второго века! — библиотека, и я впервые в жизни видела такое количество самых разных книг. Не только полезные справочники, но и красивые атласы, художественная литература, подарочные издания с невероятными обложками…
И, да. В лаборатории я нашла крошечное шевелящееся растение под стеклянным куполом. Заметив, что я его обнаружила, Льюис усмехнулся:
— Ну что могу сказать, Олив… мне тоже нравился этот мультик, хотя я тогда уже и не был ребёнком.
Вот так-то. У нас было совпадение по мультфильмам, прелесть какая.
Конечно, в лаборатории ещё была целая куча непонятных для меня предметов, в которые хотелось потыкать пальцами, и к которым Льюис меня даже на расстояние вытянутой руки не подпустил. И, учитывая обилие всякого полезного злодейского хлама, я одного понять не могла: как так получается, что лаборатория выглядит практически пустой? Да, помещение было просторным, потолки высокими, но всё же, всё же…
— Магия уборки, — фыркнул на мой вопрос Льюис. — Всё лежит на своих местах, поэтому и выглядит так, будто вещей мало. Если ты присмотришься, то не заметишь ни мусора, ни разбросанных деталей или чего-то такого… мне всегда было странно видеть в фильмах у злодеев или героев, неважно, кучи мусора на их рабочем месте. А если рванёт?
Вот это «если» окончательно убило у меня всякое желание продолжить изучать выделенную территорию, так что я тихонько села на стул и выдохнула. Да уж… наверняка здесь куча всего может рвануть, если так подумать; Льюис, хоть и не использовал в своих нападениях взрывчатку, — видимо, чтобы не травмировать людей понапрасну обломками и осколками, — не ограничивался в её производстве: у дальней стены стояли целые ящики с вполне понятными значками. Продаёт он её, что ли?
— Да, строительным компаниям, — кивнул Льюис; я открыла рот. — Что? Надо же мне как-то зарабатывать себе на жизнь? Роботам, конечно, кушать не надо, но железа и масла для них требуется… да и замок содержать удовольствие не из дешёвых, знаешь ли. Если бы я мог, то нанял бы кого-нибудь, чтобы за меня делали простейшие вещи. К примеру, варили масло и смазку для андроидов…
Он тяжело, но при этом мечтательно вздохнул. Судя по всему, тема была давней, избитой, а ещё так и не решённой.
— Ну да. Понимаю.
Учитывая, что я едва могла прокормить одного-единственного Анхелла… а у Льюиса роботов намного больше, чем один… это ж сколько им масла и прочего полезного требуется? С другой стороны, Льюис сам ничего не готовил, это за него делали Уборщики; интересно, могут ли эти нано-боты самостоятельно себя ремонтировать и в общем обеспечивать? Вроде бы это тоже было запрещено правительством, производство самовосстанавливающихся роботов… но Льюису, по-хорошему, на чужие запреты было плевать.
— У тебя опять голова заболела? — мягким тоном поинтересовался Льюис.
Я кивнула, чувствуя себя абсолютно несчастной. Мигрени, с которыми я не сталкивалась в таких количествах уже очень давно, буквально душу из меня вынимали. Я устала от головной боли, тем более что они были такой силы, что я едва стояла.
Раньше они тоже были, но те покалывания и нынешний острый обруч на висках — это две совершенно разные вещи. Чёрта с два я бы могла нормально вести домашний быт, если бы умирала от таких головных болей. Ходил бы Анхелл грязный, голодный и абсолютно несчастный… как сейчас, наверное, потому что сколько меня уже дома не было… он же не может вести хозяйство, это я должна делать, я…
— Мне надо домой, — я встала со стула.
Видимо, слишком резко, потому что лаборатория перед глазами сделала головокружительный оборот. Я поняла, что ноги у меня заплелись, словно их было не две, а двести, и они все решили сразу поссориться. Льюис, непонятно когда оказавшийся рядом, не дал мне упасть и усадил обратно на стул.
— Конечно-конечно, — пробормотал мужчина, задирая мне рукав толстовки. — Давай только кое-что проверим с твоим здоровьем, хорошо?
— Что ты там…
Его лицо перед глазами у меня расплывалось, так что я закрыла веки и устало вздохнула. Отвратительно. Ненавижу чувствовать себя слабой, как сейчас. Вот если Льюис захочет что-то сделать мне в этот момент, то ему даже стараться не надо, потому что я никакого сопротивления оказать банально не могу.
Говорю же: отвратительно.
— Ты что собираешься сделать? — устало спросила я, чувствуя поднимающуюся тошноту.
Запах Льюиса, к моему удивлению, эту дрянь давил и помогал мне успокоиться. Я чувствовала, как горький ком падает обратно в желудок, когда вдыхала свежий аромат… не знаю чего. От Льюиса пахло какой-то травой, довольно приятно. И, немного — мятой.
Знакомый запах, где-то я такой уже чувствовала… очень давно, если так подумать. Лет десять назад, ещё во время учёбы.
— Возьму у тебя кровь, — ответил мужчина, ощупывая мою руку и определяя вену на сгибе. — не переживай, всё исключительно ради анализов. Узнаем, что с тобой не так и чем спровоцированы эти приступы боли.
Это же наверняка потребует времени… которого у меня нет. Мне надо вернуться домой, чем быстрее — тем лучше. Мне надо…
— Мне надо к Анхеллу…
Льюис хмыкнул. Я ощутила укол — совсем не болезненный. Профессиональный даже, если так можно сказать.
— А если ты заразная? Передашь какую-нибудь дрянь своему ненаглядному супругу? — спросил мужчина с отчётливо различимым ядом в голосе.
Ну конечно. Они-то с Анхеллом давние враги… неясно, правда, почему.
— Если и так, то что, — я покачала головой и рискнула открыть глаза; мир уже не качался и не кружился, так что и тошноты больше не было. — Ты же должен этому радоваться, нет?
Льюис поджал губы. Он находился так близко ко мне, что я могла видеть крошечные мимические морщинки на его лице — совсем немного, не для его возраста… хотя для его возраста он уже, вроде как, должен тихо-мирно лежать в гробу.
Осторожно вытащив иглу, Льюис закрыл колбу с моей кровью и налепил на ранку крошечную… эм… массу. Больше всего она напоминала тёплую, только что пожёванную жвачку.
— Это остановит кровь и ускорит заживление, — закатил глаза Льюис, увидев, как я скривилась. — Нет, это не жвачка, Оливия. Это специальные полимеры.
Будто меня это успокоит.
— Выглядит как жвачка, пахнет, — я принюхалась, — как жвачка. Значит, жвачка.
Льюис встал с колен и направился к одному из таинственных железных аппаратов.
— Ты вроде умная девушка, Олив. Должна знать, что не всегда можно верить даже своим глазам. И вообще, не дело это, бежать домой, болея непонятно чем.
Почему-то от этого я почувствовала себя пристыженной. Ничего же вроде… с другой стороны, Льюис был прав: если я действительно подхватила что-то, то ещё неизвестно, как на эту болячку отреагирует организм Анхелла. А ему совсем нельзя болеть, потому что кто тогда будет защищать людей от… от Льюиса, получается. Который рядом со мной.
— Это всё ты виноват, — прохныкала я, зажмуриваясь.
— Конечно.
— Я года три ничем не болела, а то и больше! И только здесь оказалась — сразу вот это…
Справедливости ради, стоит отметить, что головные боли у меня начались ещё до того, как я встретила Льюиса или Бадди, так что слова мои имели мало общего с реальностью. Лу это понимал, я это понимала… но мне снова, — приступом, — стало так плохо, что я ни о чём думать не хотела. Во мне впервые за много лет проснулось простое человеческое желание поныть.
— Конечно. Давай я сниму полимер, кровотечение уже наверняка остановилось.
Под волшебной жвачкой действительно не было не то что кровотечения — укола или синяка тоже не наблюдалось. Девственно-чистая кожа, никаких повреждений. Вот бы мне такой материал домой…
Я протянула Льюису палец, пострадавший от ножа ещё несколько дней назад. Царапина практически затянулась, но всё ещё оставалась небольшая корка на ранке, которую я регулярно сковыривала по неосторожности.
Лу, поняв мою безмолвную просьбу, налепил жвачку на порез и усмехнулся. Потом он отошёл к таинственному агрегату, который медленно вертел колбочку с моей кровью в своём стеклянном нутре, и принялся нажимать на экран, подсвеченный зелёным.
— Ну что там?
Льюис нахмурился. Он стоял ко мне спиной, но эту хмурость я слышала в мужском голосе:
— Ничего, и это довольно…
— Я принёс! Хозяин! Оливия Хейл! Я принёс!
Бадди ворвался в лабораторию, как порыв свежего весеннего ветерка в затхлое пространство маленькой комнаты. От одного присутствия этого странного робота, — бедного, несчастного в том, что он не был самим собой; ох, Оливия, наверняка ты снова всё преувеличиваешь, — мне стало легче.
В пасти Бадди держал плотно запакованный пакет… с бронетрусами Анхелла. Когда Льюис вытащил вещицу из упаковки, я увидела, что на мужниной защите не было того самого слизистого пятна, войну против которого я проиграла с позором. И это несмотря на все мои попытки очистить бельё! Несмотря на всю химию, что я на него вылила!
От удивления я встала — правда, на этот раз очень осторожно, тщательно прислушиваясь к малейшему намёку на недомогание в собственном теле. Организм такую заботу оценил, и я не ощутила ни головокружения, ни какой-либо иной слабости. Отлично!
— Как ты это сделал? — спросила я, требовательно протягивая руку вперёд.
Льюис хмыкнул, подошёл ко мне и отдал бронетрусы. Я внимательно осмотрела вещь, — судя по запаху и жёсткости ткани, Уборщики её постирали; вот смеху-то будет, если кто узнает, что главный злодей стирал защитное бельё главного героя! — но не нашла даже следа от зелёной или голубой слизи.
— Пошли, — сказал Льюис, отвернувшись от меня, — покажу кое-что. Бадди, хвост.
Пёс обернулся, взглянул на свой размахивающий от восторга хвост, как на предателя, и поджал конечность между задними лапами. Ну да, дельное замечание, а то снесёт Бадди хвостом какую-нибудь колбочку, и в итоге от моей аккуратности в лаборатории местного зла не будет никакого смысла. У нас тут взрывчатки на продажу — обалдеть просто сколько, стоит себе у стеночки.
Мы пересекли всё помещение лаборатории и прошли к задним дверям, которых было целых три. Я несколько раз оглядывалась на колбу со своей кровью, однако металлический аппарат, видимо, продолжал её изучать, беспристрастно вертя и встряхивая стальными хваталками. Льюис словно потерял всякий интерес к результатам анализов… я же так не могла: моё здоровье на кону всё-таки!
Выбрав дверь слева, Льюис приглашающе распахнул её и указал ладонью вовнутрь. Бадди, словно дверь открыли специально для него, гордо прошествовал вперёд меня, высоко задрав лобастую голову и влажный тёмный нос.
Переглянувшись с Льюисом, мы почти одновременно прыснули. Мда.
Помещение оказалось во много раз меньше, чем лаборатория; по размерам оно напоминало, пожалуй, выделенную мне спальню. Однако мебели или каких-нибудь таинственных злодейских штук здесь практически не было. Только большой стеклянный элемент посреди комнаты, ровная прозрачная колба от пола до потолка. Сверху к стеклу были подключены какие-то провода и что-то, отдалённо напоминающее то ли лазер, то ли навороченный современный пистолет размером с крупную собаку.
А внутри колбы…
— Это что ещё? — после кивка Льюиса я подошла ближе к стеклу, с интересом разглядывая… существо… за ним.
Оно было ярко-голубым, как вода в общественном бассейне. Только не таким же жидким. Скорее, существо, — оно точно было живым, потому что при моём приближении подползло ко мне, — напоминало по консистенции желе, которое я иногда готовила… или ту слизь, что я так и не смогла счистить.
— Это что…
Льюис подошёл ко мне и встал рядом, заведя руки за спину. На слизняка за стеклом он смотрел задумчиво, но без какого-либо интереса.
— Этот биоматериал я отделил от вещи, которую принёс мне Бадди. Знаешь, я установил в его тело определённые м-м-м… назовём их «рецепторы». Благодаря им Бадди может находить определённые генетические комбинации, которые меня интересуют.
— Пока из всего этого я поняла только то, что Бадди выслеживает для тебя что-то.
Льюис улыбнулся.
— Я так и сказал. Знаешь, почему я постоянно нападаю на Сверхчеловека?
— Открой тайну мира.
Я, если честно, даже не преувеличивала: на форумах, — да и по телевизору, — постоянно гадали, из-за чего Льюис так прицепился конкретно к Анхеллу. Кто-то говорил о несчастной любви, другие твердили, что Льюис на самом деле тёмный брат-близнец моего супруга, третьи вообще строили некие конспирологические теории, которые совершенно не были связаны с реальностью. Так или иначе, а правды никто не знал.
И тут мне эту тайны готовы раскрыть. Буквально подать на блюде! А я, как и большая часть человечества, крайне любопытная особа…
— Мне нужен был его генетический материал.
— Э-э-эм…
Насладившись моим кратким замешательством, Льюис продолжил:
— Для проверки нашего возможного родства.
— А-а-а… а зачем?
Мужчина поджал губы и уставился мрачным тяжёлым взглядом на дрожащего за стеклом слизневого монстрика. Мне эту голубую субстанцию, если честно, стало немного жаль: даже несмотря на то, что недовольство Льюиса не было вызвано слизью, оказаться под этим прессом точно не было самым приятным ощущением в жизни.
— Я долго живу, Оливия. Дольше, чем обычный человек. И мне бы хотелось… завести такое знакомство, которое не закончится спустя полвека. Понимаешь?
Мне на ум пришли ошейники из пустой комнаты, так что я медленно кивнула. Ладно, это действительно было понятно. Простое человеческое желание не быть одному… другой вопрос, что исполняется оно как-то через одно место.
Ну даже если Анхелл будет жить так же долго, как и Льюис — какая разница, если в итоге получится, что Сверхчеловек ненавидит своего вечного противника? Сотни будущих лет, проведённые во взрощенной неприязни… ужасно.
— Сначала я искал кого-то с похожими генами, как у меня, — Льюис мельком взглянул на меня чёрными радужками, и от этого взгляда мне стало не по себе. — Но потом понял, что вряд ли смогу найти такого человека… и решил посмотреть, на что способны генетические мутации в разрезе времени. Я проверил своих родственников, их детей, детей их детей… не уверен точно, однако вполне возможно, что с Анхеллом мы состоим в достаточно дальнем родстве.
Шестерёнки у меня в голове заработали с противным скрипом — после острой боли всегда думалось с трудом.
— Ты надеешься, что у Анхелла будет та же способность, что и у тебя? Долгая жизнь?
Льюис кивнул, снова отворачиваясь к слизи за стеклом. Голубая масса уже пришла в себя под гнётом чужой печали, и теперь колыхалась, видимо, пытаясь привлечь внимание.
— Если ты веришь в Высшие Силы, то можно сказать, что они щедро одарили твоего супруга, — ровно заметил мужчина, ничем не показывая своего отношения к Анхеллу или к ситуации. — Я верю в науку и могу сказать, что гены в нём сошлись весьма удачно. Вероятность проявления гена долгожителя… больше, чем я привык видеть у других людей.
— Это всё равно не объясняет, почему ты к нему прицепился.
Льюис закатил глаза.
— Я пытаюсь взять его биологический материал, Оливия! Хоть какой-нибудь! И у меня не выходит, раз за разом, что бы я ни предпринимал для этого!
— Пфе.
Он обернулся на меня, очевидно возмущённый этим смешком, но я только плечами пожала: а что он ещё хотел, какую реакцию? Это всё напоминало затянувшуюся франшизу про супергероев и суперзлодеев, детский мультик, где зло никак не может справиться со своим противником, и огребает каждую серию. В нашей ситуации, правда, огребает в основном Анхелл… а Льюис уходит от каждого столкновения практически без единой царапины.
Инцидент с глыбой льда — не в счёт, естественно.
— У меня ощущение, что ты только что надругалась над моей сокровенной мечтой, — пробормотал Льюис, растерянно улыбаясь и ероша свои тёмные волосы.
— Ладно. А при чём тут тогда то, что Бадди украл у меня вещь Анхелла?
Ни за что в жизни я не произнесу вслух слово «бронетрусы», нет-нет.
— Его рецепторы определили наличие нужных генов. Вот он и принёс мне вещь, на которую они среагировали.
Я открыла было рот, однако Бадди меня перебил:
— А у меня ощущение, что этот кусочек слизи хочет что-то сказать. Хозяин.
Льюис цыкнул.
— Ты перебиваешь.
— А вы игнорируете очевидно разумную форму жизни, подающую знаки SOS. Со всем уважением, Хозяин.
Новых смешков я также сдерживать не стала. Льюис, скривившись, словно обиженный ребёнок, сел рядом со стеклянной колбой и подманил к себе слизняка жестом.
Тот подполз, и на удивление резво. А ещё голубой слизнячок не оставлял за собой след, как обычно показывали в мультиках, и это было приятным открытием. Я, в конце концов, никогда не любила грязь… и со слизью у меня теперь были совершенно особенные отношения. Тем более с такой, которую не берёт ни одно чистящее средство!
Передёрнувшись от мысли про голубые разводы неубиваемой слизи, я посмотрела на Льюиса. Тот замер напротив слизняка и, кажется, что-то между этими двумя происходило: Льюис подался вперёд, упёршись лбом в прозрачную преграду, тогда как слизь со своей стороны просто впечатал полупрозрачное голубое тело в стекло. Выглядело забавно; я могла рассмотреть мелкий мусор, застрявший в теле слизи размером с крупную кошку, и маленькие сверкающие включения, вроде блёсток для тела.
Голубая форма пошла волной, и в следующий миг окрасилась в нежно-розовый цвет. Слизняк отлепился от стекла с сочным причмокиванием и принялся выделывать какой-то танец неподалёку от Льюиса.
— О чём говорили с братом по разуму? — осторожно поинтересовалась я, вытягивая шею, чтобы лучше рассмотреть сидящего перед стеклом мужчину.
Льюис хмыкнул, встал, отряхнул почему-то коленки и потёр руки. Затем поднял ладонь и нажал на невидимую для меня панель.
Повинуясь желанию мужчины, стеклянный купол приподнялся, выпуская голубую слизь на свободу. На всякий случай я отступила, когда непонятное, но очевидно разумное существо выбралось из-под прозрачной преграды.
Вернув стекло на место, Льюис протянул в сторону слизняка руку:
— Сейчас ему любопытно с тобой познакомиться. Он разумный и безобидный, — сказал мужчина. — А ещё поздравляю с материнством, Оливия.
— Материнство? Чего?..
Мужчина продолжал ухмыляться, как будто услышал самый забавный в мире анекдот.
— Как он мне передал, именно ты стала катализатором для его появления. Сначала долгое время ты его подготавливала, используя самые разные вкусные, — Льюис хохотнул, — вещества, а потом завершила всё, накормив своей кровью. Ну просто мать-героиня, не иначе!
— Чувство юмора у тебя…
— Какое?
— Поганое! Как ты это всё узнал, скажи на милость?!
— Твой ребёнок умеет общаться на ментальном уровне, так что не пугайся, если вдруг он с тобой свяжется.
«Подготавливала»… это, видимо, про попытки избавиться от слизи с бронетрусов. Сколько химии я на это всё извела, подумать страшно! И совсем не удивительно, что какая-то часть этой химии могла вступить в реакцию с каким-нибудь другим средством… и в итоге, получается, дать жизнь. Кусочку слизи.
Который, между прочим, появился на бронетрусах мужа из-за армии Льюиса! Именно он использовал слизистых монстров для нападения на Сверхчеловека!
— Ага, конечно, моя вина, — в голос рассмеялся Льюис, запрокинув голову; я невольно засмотрелась на то, как на его шее дёргался во время хохота кадык. — Мои слизняки бездумные и бездушные. Фактически, это тот же биоматериал, что был собран на месте падения корабля инопланетян. Этот же слизняк… он уникален. Ладно, так и быть, можешь считать меня его папочкой. Ну что, милая, как назовём нашего малыша?
Слизняк забулькал. Пузырьки рождались у него где-то внутри, примерно посередине прозрачного голубого тельца. Когда этот монстрик подполз ко мне, то вытянул вперёд два маленьких отросточка — ну чисто ребёнок протянул руки, чтобы его подняли.
Обмирая от собственной дурости и смелости, я осторожно подняла слизь. На ощупь она… он? В общем, на ощупь монстрик оказался неожиданно приятным: тёпленьким, совсем не влажным, и, простите меня все форумы в мире, миленьким. Это был первый раз, когда я хотела назвать что-то тактильное таким образом!
Устроив маленькую слизь у себя на руках, я выдохнула и посмотрела на Льюиса. Тот продолжал развлекаться за мой счёт, однако обижаться на чужое веселье у меня больше не получалось: ну в самом же деле, ситуация — глупее не придумаешь!
— Пускай будет Слизя, что ли, — решила я, неловко рассмеявшись.
— Воображение у тебя…
— Какое?
Льюис улыбнулся, и в уголках глаз у него появились крошечные мимические морщинки.
— Замечательное, Олив. Или ты думала, что я скажу что-то другое?