Отзывчивость

Кадзуха уже подходил к дому, после визита к старому другу. Странной была просьба задержать расследование, даже не столько содержанием сколько своей целью: он с "новыми друзьями" проводит небольшой эксперимент, детали которого он раскрыть пока не может. Но приятель утверждал, что результат будет приятным подарком для всех, а взятые для этого люди участвуют в нем по своей воле и вернутся целыми и невредимыми. Старому другу самурай привык верить. От того сейчас старательно избавлялся от сомнения в голове, даже не заметив как сам вошёл в дом. Что уж говорить о окружающих?  – Кадзуха, – обращение заставило вздрогнуть от неожиданности. – Хэйдзо? Что ты тут делаешь так поздно? Разве это не проникновение на частную собственность? – Парень, конечно, рад видеть напарника, о чём свидетельствовала немного издевательская, но все же добрая улыбка. Однако непривычно серьёзное лицо собеседника создаёт недружелюбную атмосферу в доме, которую очень захотелось развеять. А вот Хэйдзо, похоже, не так интересна обстановка вокруг. – Я надеюсь, мне не придётся просить в департаменте ордер на обыск, – очень хочется верить, что в этой фразе не было намёка. Красноволосый опустил взгляд, но совсем ненадолго. К сожалению, они знакомы больше одного дня, чтобы понять, что это вовсе не ощущение слежки. По спине пробежал холодок. Кадзуха сделал всё, что в его силах, чтобы спокойно вдохнуть, выдохнуть и чуть-чуть успокоиться, сохраняя при этом внешнюю невозмутимость. – Чай или кофе? – взмах рукой и небольшой ветерок на кухне рассеял пламя свечи на плиту, на которой стоит чайник с водой. Незачем идти на кухню, пока вода нагревается. – Нет, спасибо, – если присмотреться, Хэйдзо тоже волнуется, несмотря на большое количество практики в допросах. Ему не хочется, чтобы новый друг, пошёл по тому же скользкому пути, что и старый, царство ему небесное. Но уже поздно, хотя надежда и умирает последней. Вскинув плечами Каэдэхара сел за стол, приглашая заодно и детектива. – Я слушаю. – На счёт похищений, у тебя ничего нового? Не обязательно факты, может, догадки, идеи какие-то?  – Рабочий день закончен, Хэйдзо, – Кадзуха расплывается в насмешливой улыбке. Если бы он знал напарника чуть хуже, то решил бы, что тот просто заработался. Сам напарник вздохнул, прикрыв глаза. – Мне важно знать это сейчас. – Нет, – надежда обоих угасала, как свеча на кухне. – У меня ничего нет. Честно говоря, самурай сам не совсем понимает, зачем врёт. Хэйдзо всё равно его раскроет, задача стоит только в том, чтобы задержать его. Времени требуется немного, они уже почти закончили. Новый друг должен будет понять, если это делается во благо. И снова это дурацкое "если". – Пойми, Кадзуха, – парень встал, оперевшись руками о стол. – Даже если похититель не делает ничего плохого с жертвами это всё равно статья. Не говоря уже о нанесении урона, даже случайно. Если ты мне сейчас всё не расскажешь, то пойдешь как соучастник. Не делай глупостей пожалуйста, – несмотря на уверенный тон, тысячу раз отрепетированный на переговорах с преступниками, красноволосому действительно хочется верить, что Каэдэхара просто, забыл, не знал или сейчас передумает. Кадзуха понимает. Но не может ничего сделать. Это дело чести, в том числе и давнего приятеля, несмотря на незаконность. – Почему ты думаешь, что я кого-то прикрываю?  – Интуиция, – каждый раз Хэйдзо говорил это абсолютно серьёзно. И каждый раз самурай старательно сцеживал смех в руку, наблюдая, как его друг снова закатывает глаза. Со временем он, конечно, привык, учитывая что детектив ещё ни разу не промахнулся в своих догадках. Сейчас же остаётся только горько улыбнуться, вспоминая минувшие дни. – Возможно твоя интуиция всё таки ошиблась, – откинулся на спинку стула. Парень не верит ни в одно из сказанных сейчас слов, а потому ему ещё веселее наблюдать за собеседником, вставшим в свою любимую позу, которая, впрочем, сейчас выражает негодование и усталость.  – Та надпись в доме одной из... – Об это мы уже говорили. Единственный человек, который мог её оставить мёртв. Хэйдзо замолчал. Думает он всегда, но если детектив молчит, значит он делает выводы. Снова появилось разъедающее с новой силой чувство слежки. – Что там написано? Вопрос удивил и заставил задуматься. И правда, до содержания тогда не дошло. Почему Хэйдзо не спросил об этом раньше? – Не знаю. Этому алфавиту уже столько лет. – Твой друг точно мёртв? – самурай теряется, чуть не ляпнув "был". Пока он ищет, что сказать вместо этого, приходится молчать. А для Хэйдзо это молчание красноречивей любых слов. – …Кадзуха? – Названный слышит: друг просит его опровергнуть свой вывод. Но они оба знают, что ни один аргумент теперь не изменит его поражение, а тем более - придуманный. Так ничего и не услышав, детектив садится обратно на стул, закрывая лицо руками. – Всё это время... Как давно вы это планировали? С такой подготовкой у вас просто не может быть безопасных для людей целей, – Каэдэхара рассказал об этом три месяца назад. Чуть ранее он уже узнал это случайно от Люмин. Сама Люмин знала о ранее покойном уже шесть месяцев назад. – Нет, что-то не сходится, – не сходилась ещё самая первая догадка: они ничего не планировали. По крайней мере, не Кадзуха. Старый приятель практически появился из ниоткуда, объяснил, что его воскресил "новый друг", что они работают над интересным и крайне важным для всех проектом, и попросил о помощи, раз уж всё так удачно сложилось. Но ничего из этого самурай рассказать не может, ведь чем дольше детектив будет в замешательстве, тем больше времени у них появится. Поэтому он просто молча смотрит на друга, который старательно ищет брешь в ходе своих мыслей. Тот в свою очередь спустя время ещё раз бегло окидывает взглядом без пяти минут преступника, зацепившись за что-то на лице. Его взгляд проясняется. – Значит это всё, что ты можешь мне рассказать?  Уже не так важно, таится ли снова здесь недомолвка, или нет. В любом случае его ответ будет одинаковым. – Прости, но это всё. – Тогда я зайду уже после окончания расследования, – Хэйдзо собрался выходить на улицу, но не успел дойти до двери, как услышал: – Я… Не смогу дальше участвовать в этом деле. – Верно, – тихий дверной хлопок. Могло ли всё сложиться иначе? Если бы Каэдэхара с самого начала рассказал содержание письма? Если бы отказался от помощи другу? Может, если бы он рассказал сейчас всё Хэйдзо, всё бы сложилось лучше? Кто знает. В любом случае всё уже сделано, значит жалеть об этом всё равно нет смысла. Посидев ещё немного в размышлениях о прошлом, будущем и судьбе, самурай вспомнил про чайник на плите. К сожалению, оказалось, что чая сегодня всё же не будет: вода в нем уже полностью испарилась.