just some summer vibes

Устало перебирая ногами, Эмма плюхнулась рядом с Эби на скамью, стоявшую в тени дерева. — Не могу, эти пиздюки так утомляют, — протянула она, вытягивая ноги и разминая шею. — Воды? — Угу. Эбигейл протянула бутылку, стараясь не смотреть на Эмму, одетую сегодня по-спортивному: удобно, легко и слишком привлекательно. Хотя, на беду Эби, Эмма так выглядела всегда, что бы она ни надела, будь то кроп-топ с короткими шортами или безразмерная худи с бойфрендами. — Ты хорошо играешь в волейбол, — заметила Эби, устремляя свой взгляд мимо Эммы на импровизированную волейбольную площадку, которую сейчас убирали дети после матча. Оторвавшись от бутылки, в которой воды осталось меньше половины, девушка с облегчением выдохнула. — В средней школе играла профессионально. Потом бросила. — Почему? — Не женское это дело тренироваться до ночи, уезжать на недели на соревнования и ходить с переломанными пальцами и перебитым носом, — кривляясь, Эмма передразнила своих родителей. — Но потом я нашла себя в блогерстве. Вроде неплохая замена, да? Эби кивнула и слегка улыбнулась. — А твои мелкие как? — прервала молчание Эмма. — Хорошо. У нас всё спокойно. Дала им сегодня задание нарисовать сидящего рядом с ними человека. Было очень мило и весело. Они отлично справились. — Класс, — Эмма мягко улыбнулась, и на секунды Эби показалось, что перед ней сидела какая-то другая Эмма: не дерзкая и уверенная, а мягкая и добрая. До этого она не замечала это тепло, эту нежность в её глазах. — Эмма! — окликнул её мужской голос. От тепла не осталось и следа: ему на смену пришли колючий холод и раздражение. Она поджала губы и закатила глаза. К девушкам подбежал Джейкоб. — Привет, эм… Эби! — из приличия бросил парень, даже не посмотрев на Эбигейл, и сразу обратился к Эмме. — Ну что, ты освободилась? Может, прогуляемся, позагораем, пока есть время до вечернего сбора? Мм? Что думаешь? Эмма? — Ну… — протянула она, взглянула на Эби и затем на Джейкоба, словно не желая соглашаться, но при этом не находя в себе достаточно смелости, чтобы отказать. — Ладно, пойдём. Только сначала зайдём в столовку. Жрать хочу пиздец после матча. — Конечно. Всё, что захочешь! Джейкоб взял Эмму за руку и потащил за собой. Она оглянулась на Эбигейл, махнула рукой и шепнула: «Увидимся». Эби помахала в ответ. Вечерние посиделки, которые зачастую плавно перетекали в ночные, проходили почти каждый день. Вожатые собирались в пустом домике и устраивали вечеринки достаточно громко, чтобы не было скучно, но достаточно тихо, чтобы не запалили дети и не прилетело от мистера Х. Обычно всё шло по одному сценарию. На столе раскладывали разные снеки, разливали выпивку, привезённую в лагерь контрабандой, включали плейлист, любезно составленный Диланом, и каждый занимался тем, чем хотел. Кто-то рассказывал о прошедшем дне и незабываемом опыте выковыривания клеща из пятки ребёнка, кто-то, достаточно подвыпив, начинал подпевать новой песне Эда Ширана, или даже танцевать. Этот вечер был, конечно, спокойнее, но домик всё равно был наполнен разговорами, шутками и смехом. Дилан устроил целый стенд-ап вечер. И после каждой отпущенной шутки он кидал быстрые взгляды на Райана, который сидел чуть поодаль, у окна, но внимательно слушал монолог Дилана, и если тот слегка ухмылялся, то Дилан чувствовал, как внутри расцветала уверенность (и вместе с ней ещё какое-то чувство), и он продолжал свою историю, придавая ей больше красок и забавных шуток. Эмма и Джейкоб устроились в конце комнаты, у стены. Эмма сидела на коленях парня, слегка кивала под ритм играющей песни, хихикала с доносившихся до неё шуток Дилана. Джейкоб одной рукой приобнимал её за талию, другой нежно водил по бедру, время от времени мурлыкая какие-то нежности на ухо. Когда же этого ему было недостаточно, он касался губами её ключиц, шеи, и в этот момент Эмма коротко вздыхала и сминала в пальцах его футболку. Он считал это признаком того, что ей это нравилось. Но нет… Ей не нравилось. Она сжимала футболку, стараясь сдержать себя, и не соскочить с его колен, и не отшвырнуть его от себя в отвращении. Если бы он был чуточку внимательнее, если бы он хотя бы спрашивал, что ей нравилось, а что нет, он бы знал, что она терпеть не могла, когда её целовали в шею. Но таяла от лёгких поцелуев в висок, плечо или запястье. Она не говорила ему об этом специально. Это слишком личное, слишком откровенное, интимное, то, чем она поделится только с по-настоящему особенным для неё человеком. Эбигейл залилась смехом, когда Кейтлин присоединилась к Дилану и они вступили в забавную шутливую перепалку, отчего остальные ребята звонко смеялись. Эмма обернулась на знакомый (любимый) смех, и они с Эби пересеклись взглядами. Задержали на секунды. И отвернулись. — Что? Что там было? Я не расслышал, — Джейкоб сильнее прижал к себе Эмму. — Да, глупость какая-то, — махнула Эмма и слегка поёжилась от его прикосновений. Сильные руки Джейкоба, руки, которые запросто рубили дрова, таскали тяжёлые сумки, сжимали её бёдра в порыве страсти, — это не те руки, которые она хотела чувствовать на себе, на своей талии. Руки, чьи прикосновения Эмма хотела узнать, всегда были испачканы карандашом и акриловой краской. Прикосновения этих пальцев, немного пухлых и таких нежных, из-под которых всегда выходили шедевры (и неважно, что это могли быть обычные скетчи, для Эммы они были равносильны работам художников Возрождения), Эмма хотела почувствовать на своей коже, и только от этих мыслей у неё пробегали мурашки, и сердце начинало биться быстрее. Эмма не всегда понимала себя, свои действия. Что послужило причиной. Что было в её голове, когда она сказала «да», почему она не прекратила этот летний роман ещё в начале июля. Лишь спустя какое-то время, после бессонных ночей, залитых слабым светом нарождающейся луны, Эмма поняла, что вступила в эти бессмысленные отношения, просто чтобы отвлечься. Чтобы не думать об этом милом смехе, о веснушках, рассыпанных солнцем на щеках, о розовых локонах волос, о руках, сжимающих скетчбук, о губах, которых всегда касается мягкая улыбка. В комнате стало невыносимо жарко и душно. Найдя в этом отличный повод, Эмма встала и быстро бросила Джейкобу: — Я скоро вернусь. — Мне сходить с тобой? — Ты в туалет со мной пойдёшь? — не сдерживая раздражения, выдохнула Эмма и вышла из домика. Доски скрипнули под весом Эбигейл, когда та вышла на крыльцо дома. Её сразу окутал свежий ночной воздух, и она сделала глубокий вдох и огляделась. Прошло минут двадцать, как Эмма ушла и не вернулась, и Эби, забеспокоившись, решила проверить, как там подруга. Эмма сидела на деревянном мостике, перекинутом через ручей, что протекал через весь лагерь. Девушка оглянулась на шаги и, увидев Эби, улыбнулась. Она смахнула с мостика мелкие листья и пыль и хлопнула по месту рядом с собой, приглашая Эбигейл сесть рядом. Эби села, свесив ноги над тихонько журчащим ручьём, в котором отражалась луна, и, немного помолчав, заметила: — Дилан сегодня прям отжигает. — Хочет впечатлить кое-кого, — сразу ответила Эмма, ухмыльнувшись. — Ты думаешь? — Уверена. Они переглянулись и улыбнулись. — Надеюсь, он своего добьётся, — протянула Эмма, крутя между пальцами опавший листик. Снова повисла тишина. Глухо слышались голоса ребят, их смех: опять Дилан отпустил какую-то шутку. Ручей продолжал что-то нашёптывать, лёгкий ветер носился между деревьями, одаривал своим прохладным дуновением девушек. Эби набрала дыхание, чтобы что-то сказать, но передумала. Потом снова слова чуть не сорвались с языка, но забившееся от волнения сердце остановило её. Она облизнула губы и потёрла ладони о колени. — Ну что там у тебя? — спросила Эмма. Без раздражения и колких ноток, которые всегда присутствовали в её голосе, когда она разговаривала с другими людьми. Наоборот, голос её был очень мягким, спокойным. — Тебе так некомфортно с Джейкобом, — выдохнула Эбигейл, явно переволновавшись. — Сильно заметно? — Ну, не знаю, как остальные. Но я это замечаю, — Эби чуть расслабилась, обрадовавшись, что подруга не восприняла её замечание в штыки, и задала следующий вопрос, который крутился в её голове уже больше месяца, — почему ты продолжаешь с ним встречаться? Эмма выдохнула, всё ещё рассматривая листик, так неразумно слетевший с ветки дерева и оказавшийся рядом с ней. Она молчала, пытаясь найти слова, которые могли бы описать ложь так, чтобы она звучала максимально правдиво. — Это просто шутка, летний роман, — в конце концов ответила Эмма, настолько беззаботно и легко, насколько она могла это сказать. — Даже если это просто лёгкий, несерьёзный роман, это не значит, что ты должна страдать. Вы оба должны получать от этого удовольствие. А не только одна сторона. Если ты делаешь это из жалости к нему, то это… ну… не очень. Прости. — Да, возможно, ты права. Короткие диалоги, что непременно заканчивались молчанием с обеих сторон, не казались неловкими. Эмма чувствовала себя комфортно, просто находясь рядом с Эбигейл. Не рассказывая о своей жизни, не обсуждая, не сплетничая. Просто сидела рядом, молчала и испытывала такое спокойствие, такой комфорт, какой она не испытывала, наверное, никогда в своей жизни. Взгляд её опустился на руки Эби, которые лежали на коленях, задержался на татуировке. «Хочу парную татуировку с ней», — проскочила мысль в её голове. Скользнул к переплетённым пальцам, запачканным зелёной краской. — Эта краска очень плохо отмывается. Я отчаялась её хоть как-то оттереть, — с лёгким смехом сказала Эби, заметив взгляд Эммы на своих руках. Эмма в ответ лишь улыбнулась. Выронив листик из рук (тот устремился вместе с потоком ручья вглубь леса), она взяла руки Эбигейл. Такие мягкие и тёплые, их ощущение в своих ладонях заставило сердце Эммы биться сильнее. Большой палец легко потёр пятнышки краски, въевшейся в кожу. Эби замерла и не сводила глаз с Эммы. Казалось, она даже перестала дышать, лишь бы не шелохнуться лишний раз и не спугнуть этот момент. Эмма подняла взгляд и улыбнулась. Эби улыбнулась в ответ. Близился конец лагеря. Скоро они уедут в город, попрощаются, пообещают держать друг с другом связь, а затем забудут о своём обещании навсегда. Может быть, спустя несколько лет они вспомнят, как провели лето после выпускного в лагере, лица бывших друзей будут размыты, а имена стёрты из памяти, но на душе останутся приятные эмоции и впечатления. Им нечего было терять. Эмма придвинулась ближе и положила голову на плечо Эби. Та переплела пальцы с пальцами Эммы и прижалась щекой к её макушке. Они сидели и смотрели на почти полную луну. — По-хорошему надо возвращаться. Нас потеряли, наверное, — негромко произнесла Эбигейл. — Давай ещё чуть-чуть так посидим, — почти прошептала Эмма, прикрывая глаза. — И потом пойдём.