it helps with the lights out

мира просыпается резко, почти наверняка зная, что именно его разбудило. в номере абсолютная темнота, потому что он не может уснуть, не задернув плотно шторы; в его объятиях мага, который дергается во сне, пытаясь вырваться из мириных рук, и что-то неразборчиво мямлит, срываясь на короткие стоны. в последнее время из-за тяжелого графика и эмоциональной нагрузки такое происходит все чаще и чаще, едва ли не каждую ночь, и мира, всегда спящий рядом, чувствует ответственность за чужой покой. каждый раз, как и сейчас, аккуратно гладит его плечо, тихо говорит что-то бессмысленное, ласковое, монотонное. мага сразу реагирует на его голос, дергается реже, заторможеннее. мира нащупывает теплую ладонь и переплетает их пальцы, ощущая, как мага слабо сжимает его руку в ответ. и затихает, кажется, погружаясь обратно в спокойный сон. мира вздыхает, целует его висок, прикрывает глаза. понимает, что спать не хочется совершенно. сзади раздается шебуршание одеяла, и мира чувствует кожей спины равномерное дыхание дениса, согревающее что-то глубоко внутри. забавно, что первое впечатление от знакомства с денисом было кардинально другим. мира не любил перемены, предпочитая стабильность: стабильность круга общения, стабильность ежедневных привычек, стабильность во всем вплоть до расположения предметов на компьютерном столе. стабильность награждала ощущением контроля, предсказуемости. денис был полярной противоположностью предсказуемости: он с первой секунды вел себя так, будто знал их всех как минимум вечность, не испытывал ни капли стеснения и, похоже, чувствовал себя абсолютным хозяином ситуации. мира, беззвучно хмыкая, вспоминает, как впал в ступор, когда спустя едва ли час с приезда на их буткемп денис полез к нему бороться. мира, не до конца осознавая происходящее, безуспешно пытался увернуться от чужих прикосновений, пока вовремя подоспевший мага не принял весь удар на себя. дениса, как оказалось, достаточно легко отвлечь. еще оказалось, что денис чрезмерно тактильный. в качестве целей он выбрал их с магой, потому что к ярику у него было какое-то особенное уважение, а илья на все попытки реагировал сука-отъебись-от-меня взглядом, от которого даже мире становилось неуютно, несмотря на долгую дружбу с ильей. со временем мира начал привыкать к прикосновениям дениса, начал отвечать в их шуточных потасовках. денис любил внезапно схватить со спины, поднять и бросить на ближайший диван, чтобы навалиться сверху, обездвижив, и отпустить, только когда мира сдавался. денис забрал ощущение контроля ситуации, которым мира так дорожил, хоть и понимает сейчас, что, не доверься он тогда, впоследствии бы у них ничего не сложилось. темнота номера дезориентирует. спать по-прежнему не хочется. денис вот никогда не просыпается из-за плохих снов маги, — его беспробудность не перестает поражать. почему-то в памяти всплывает тот день, когда они впервые уснули вместе. мира помнит, что с магой они спали вместе уже давно, со времен одного из первых турниров: им достался один номер на двоих, и за несколько ночей они выяснили, что проблема кошмаров маги, напрямую влияющих на качество игры, решается наличием второго человека в его кровати. мира не был против стать этим вторым, а вскоре и сам заметил, что вдвоем не так одиноко. никто не возражал, когда в дальнейшем они просили поселить их вместе. постепенно границы дозволенного начали расширяться: крепкие объятия, касания невзначай, поцелуи в макушку, висок, лоб, потом — в щеку. впервые коснувшись своими губами губ маги и не получив никаких возражений в ответ, мира ощутил, как внутреннее напряжение понемногу начало отступать, исчезать. ему было хорошо. он чувствовал себя нужным. но на мажор в лиме было решено поселить дениса с магой как с единственным человеком, способным совладать с его фонтанирующей энергией. мира тоскливо смотрел, как они уходят к лифтам, ожидая, пока им с ильей выдадут ключи от номера, а затем заметил направленный на него взгляд ильи. илья знал — еще с тех пор, когда они жили вместе во время послеинтового отпуска: тогда от пустоты в кровати хотелось выть, а три бутылки пива здорово развязали язык. илья выслушал и принял ситуацию, хоть и никогда не упускал возможности подъебать. ночью первого дня в лиме мире пришло в телеге «заходи, ден не против)». он почти не думал, поднимаясь с уже расправленной кровати. — тебя не ждать? — илья смотрел на него с весельем. судя по всему, он предвидел нечто подобное. — надеюсь, что нет, — мира ухмыльнулся и вышел в коридор, аккуратно закрывая дверь. мага открыл ему тут же, вяло махнув вглубь номера и широко зевнув. мира быстро прошел внутрь и обнаружил дениса, почему-то лежащего в изножье своей кровати. мира встретился с ним взглядом, вопросительно подняв бровь и получив в ответ хитрый прищур, закатил глаза и направился к кровати маги. не успев дойти до нее, услышал вскрик сзади и обернулся вовремя, чтобы увидеть, как денис дернул за руку проходившего мимо магу и повалил его рядом. между ними завязалась борьба, и мира не мог не усмехнуться: ни на секунду нельзя терять бдительность, когда живешь с денисом, к чему мага, видимо, еще не успел привыкнуть. их противостояние длилось недолго — мага, очевидно засыпавший на ходу, даже не сопротивлялся, — поэтому денис отточенными движениями завалил его на спину, оседлав ноги и зажав руки над головой. — че с ебалом, а, маг? — мира спрятал лицо в руках от того, насколько хуево и одновременно смешно это прозвучало. — боже, ден, какой ты молодец. он же почти невменяемый, — мира, убрав ладони от лица, кивнул на магу. — скоро начнешь мертвых доебывать ради ощущения превосходства? — да похуй, — пробормотал мага, закрывая глаза. денис отпустил его и перекатился на спину, довольно смотря мире в глаза. — заберешь его? или, может, желаешь присоединиться? — денис показательно отодвинулся, освобождая место между ним и магой, по-прежнему не разрывая зрительного контакта. мира тяжело вздохнул и опять закатил глаза. порой с денисом было невозможно: его поступки сбивали с толку, мира не понимал, чего денис этим добивался, и это раздражало. — блять, да замолчите уже и выключите свет, — мира посмотрел, как мага, которому, похоже, было все равно, где именно спать, лишь бы наконец уснуть, перевернулся на бок, закинул руку на подушку и затих. раздражение сменилось обезоруживающей нежностью. мира перевел взгляд на пустую, даже не расстеленную кровать, затем обратно: на уснувшего магу, на успокоившегося дениса, который по-прежнему наблюдал за ним, на место в середине — и, подойдя ближе, осторожно, чтобы не потревожить магу, устроился между ними. мира помнит, как непривычно было в первый раз лежать в кровати с двумя людьми одновременно: слишком тесно, слишком душно, слишком странно — а сейчас это кажется самой естественной вещью на свете. в темноте снова шуршит одеялом денис, и мира чувствует, что он прижимается грудью к его спине и обнимает рукой под ребрами. «скоро проснется», — понимает мира. он, пожалуй, никогда не перестанет удивляться тому, что денис, самый тактильный человек из всех, с кем он когда-либо общался настолько близко, во сне никого не касался, иначе — почти моментально просыпался от того, что ему становилось жарко. мира находит эту особенность невероятно ироничной. он неоднократно предлагал денису лечь под другое одеяло или спать без одеяла вообще, но в ответ получал полное нежелание что-либо менять. мира, если честно, этому даже рад. денис начинает дышать тяжелее, ворочаться, что-то невнятно говорит и наконец отодвигается. — я снова настолько горяч? — не удерживается мира, и почти сразу же денис кусает его плечо. — сука, — мира шипит сквозь зубы, дергая плечом от неожиданности. через несколько мгновений на место укуса мягко ложится ладонь, успокаивающе поглаживая, и следом там же денис прижимается сухими губами. мира задерживает дыхание и, он уверен, краснеет, благо денис не видит этого из-за темноты — не хочется подпитывать его самолюбие. — хорошо, блять, спи уже, дурак, — денис беззвучно смеется, шуршит подушкой и затихает, вскоре засыпая, что мира понимает по выровнявшемуся дыханию. он прикрывает глаза, расслабленно поглаживая пальцами руку маги. в тишине слышно чужие вдохи, выдохи. комфорт ощущается как вакуумный пузырь; мира чувствует себя полноценным, пока обнимает магу, а дыхание дениса щекочет кожу спины, и медленно погружается в сон.