Лава.

-Что ты на меня пялишься? Брови от недоумение поползли вверх. - Да. Ты, на меня пялишься! Что не так? А ? - Эээ… Красный… В чем дело? - Об этом я тебя спрашиваю… Глаза горели огнем, нет пламенем, которое сгуститься, и станет лавой, а потом, достигнув своего апогея взрывоопасной лавой. Хеллбой был пьян – снова. Это случалось с ним редко и то, в особых случаях, похоже, он снова приревновал свою подругу к кому-нибудь из нашего окружения. Снова Водяной попался под горячую руку, в буквальном смысле. - Все в порядке… Я только… - Только что? - Не знаю… Быть рядом с ним опасно, но сейчас было не, то, что опасно, страшно и этот страх током бежал по позвоночнику. - Я тебя убью. Эти слова как щелчок курка. Все конец. Теперь точно не отвертеться от вспыльчивого демона. Особенно от его каменной руки. Хватка каменная. Нечего сказать. Просто дар речи пропадает у каждого, к кому обращается Хелбой. Теперь он совсем исчез, и инстинкты бьют тревогу, но здравый смысл говорит: «Помоги ему… Дай высказаться… Слушай его…. Молчи» - За что? - Просто так. -Красный, не сходи с ума. Что случилось? - Она, она снова фотографирует. Ей хорошо, но она не хочет говорить со мной. В отчаянии сжав в объятиях Эйба, демон чуть ли не заплакал. Эйб, прижатый к мускулистой груди слышал как бьется его сердце, как он тяжело дышит и чувствует, что демон вот вот заплачет. - Что с тобой? Ты сам ни свой. Так дело не пойдет. Сядь. Отдохни и все объясни по порядку. Хорошо? В библиотеке горели свечи, они стали медленно потухать. Эйб забеспокоился, но не стал делать лишних движений. - Эйб… - Что? Повисла звонкая тишина. Оба стояли и слушали биение сердец друг друга. Только сейчас Эйб понял – Хелбой не пьян. Разбит и ищет поддержки. Хоть в ком-то. Отца теперь у него нет. Мысли Эйба нарушили свой ход когда демон потащил его к дивану на руках. Сидеть на коленях демона было слегка неудобно, но Водяной не возразил даже на поцелуй в подбородок. Он знал, что как и демон хочет одного. Инстинкты не заставили себя ждать, только сердце отчаянно прыгало в груди, давя легкие и кружа голову. Горячий, как тихое пламя, Хелбой стал ласкать своего друга, в котором уже во второй раз находит утешение. В первый ему не хватило смелости это сделать трезвым, но теперь все по другому. Теперь он доверяет ему и… Любит. Держа его как можно нежнее в каменной руке, почти в лежачем состоянии демон поцеловал столь необычное создание природы. Лицо в темноте было немного другим – по ощущениям, не такое как на свету. К нему хотелось прикасаться, хотелось целовать: нежное, мягкое, упругое и чуть холодноватое, теперь становилось чуть теплым. Рука двинулась по груди, животу и остановилась на пахе. Водяной остановил его положив свои поверх его одной громадной, не давая продолжить путешествие. Поцелуй в ключицу расслабил его. Но все, же оставалось странное напряжение. Хелбой наклонился и стал целовать губы, языком обвел зубы и щекотнул язык. Ток снова прошелся по телу водяного и оставил после себя легкое возбуждение. Демон продолжил. Как можно мягче он оттянул плавки и проник рукой в пах, вызвал глухой стон. Горячая рука доставляла наибольшее наслаждение своими не замысловатыми движениями. Эйб все еще не убрал рук с руки Хелбоя, чувствовал их и сходил с ума от желания. Он уже был на коне в прошлый раз и поэтому оказался на диване с подогнутыми ногами и рукой на уже набухшем члене. Слышать, как дышит рядом огненный демон, все равно, что оказаться в жерле вулкана. Да, он обжигал и прикосновениями и дыханием и желанием. Одежда уже давно была снята и оба тела готовы к соитию. Вдохнув, как можно глубже, Водяной приготовился и почувствовал большой пульсирующей член демона внутри себя. Такое не забывается. Двигаться было просто не выносимо, хотелось просто лежать и чувствовать, но это, было бы не справедливо по отношению к Хелбою. Старавшемуся доставить удовольствие так полюбившемуся ему существу. - Ах… Нмм. ОААА! - Хууу… ААА! МММ! - ХАХ! Кричи… Никого нет! Я хочу слышать тебя! Эйб! - АААХХ! Хелбой! - Да! Я Плохой Парень! Скажи еще раз мое имя! - Хелбой! Соитие продолжалось не долго, по его истечению оба лежали в обнимку на диване, и Эйб, уставший от столь бурного действия, спал на груди демона, смотревшего в потолок.